В ожидании зимы

— Молодой человек! Молодой человек! — трясла меня за плечо недовольная проводница. — Конечная станция! Поезд дальше не идёт, просьба освободить вагон! Проснитесь, пожалуйста! Я с трудом разлепил глаза, в них ударил яркий солнечный свет. — Доброе утро. Поезд дальше не идёт, просьба освободить вагон! — повторила проводница. Я встал, прошёл по вагону и выпрыгнул на платформу, всё ещё в полусонном состоянии. Подул приятный летний ветерок. Стоп, что?! На улице бушевало самое настоящее лето: ярко-зелёные кроны деревьев, трава, пробивавшаяся повсюду, даже среди шпал, густющие кустарники рядом со зданием станции. Но ведь час назад, или сколько там я проспал, была зима, даже шёл снег! Я обернулся назад и потерял дар речи окончательно. За мной стояла самая настоящая электричка. Старая, длинная и зелёная, с круглой мордой. Такие в советских анекдотах пахли колбасой. Глаза мои были в абсолютном порядке. Они исправно воспринимали электромагнитные волны, а нервы исправно доставляли информацию в мозг. Но мозг отказывался её воспринимать. Я не верил собственным глазам. — Я приехал сюда на тепловозной тяге! Я как сейчас помню этот запах дизеля, этот грохот движка! На этом участке вообще не должно быть электричек, тем более этих, ещё лет пять назад списанных! Я похлопал себя по щекам. Посмотрел на руки: пальцев было стабильно по пять штук на каждой. Сном это место быть вроде не должно. Походил по перрону вдоль электрички. Никаких приборов для телепортации не наблюдалось, это определённо самая обычная старая электричка, на которой очень легко уехать непонятно куда, если заснуть слишком крепко. Но не в лето же! Почесав в затылке, я направился к зданию станции. Куда же ещё было деваться? Не возвращаться же во Фрибург по шпалам. Сделав пару шагов, я внезапно почувствовал тяжесть в кармане. Телефон! Он со мной, а значит, я могу всё: и понять, где и почему я нахожусь, и заказать билеты назад! Я сунул руку в карман и, натурально, очешуел от его содержимого. Навороченная сенсорная лопата волшебным образом превратилась в старомодную кирпичеобразную звонилку. Sony Ericsson — гласил логотип давно не существующей фирмы. Но хуже всего было даже не это. Часы на главном экране недвусмысленно сообщали, что на дворе было 6 июня 2007 года. — Вот это номер. — выдохнул я и опустился на ближайшую лавочку, после чего уронил голову на руки, пытаясь переварить происходящее. Лето. Электричка. Телефон. 2007 год. Голова будто разрывалась надвое. Одна часть, скептическая, отчаянно искала рациональное объяснение произошедшему, и что самое смешное, находила: напоили клофелином, ввели в кому, продали в рабство, стал не нужен — посадили на электричку и отправили куда подальше, выдав старый телефон для смеху. Другая же, религиозная, настойчиво предлагала поверить в самую простую версию происходящего и пытаться выжать из ситуации максимум возможностей. Внезапно вспомнились вчерашние девушки. Осознание заставило меня аж вскочить от шока и с воем начать ходить по платформе туда-сюда. Это они меня сюда забросили? Точно они! Болтали что-то про избранного, про то, что судьбы не избежать! Нет, это бред! Как обычные уличные музыканты могут забросить человека в другое место и время? Обычные?! Обычные музыканты не стоят в таких местах, как церкви! Я потряс головой. Сперва, пожалуй, надо спланировать самые ближние действия, а уже потом философствовать, психовать и обвинять кого попало. Карманы. Проверить остальные карманы. Кошелёк. Мой. Это хорошо. Карточки внутри нет, но вся наличка с неё волшебным образом снялась. (Я краешком мозга подумал, что если сейчас 2007 год, то эти деньги сильно увеличились в стоимости. Хехе. Ну я и меркантильная сволочь.) Ключи. Незнакомые. Возможно, это значит, что у меня есть где переночевать в этом месте. Я встал со скамейки и решительно вошёл в здание станции. Напротив входа висело зеркало. Глянув в него, я увидел школьника лет 14 в модных в 2007 широких джинсах, кедах и клетчатой рубашке. Ну да. Если время отмоталось назад, то и моё тело вернулось к состоянию восьмилетней давности. — Один детский до Фрибурга, пожалуйста. — неуверенно попросил я у кассирши. — А тебе зачем? — строго зыркнула суровая советская тётенька. — Это далеко! — Ну, мне надо… — Небось, из дома решил сбежать? Нет, не продам. Приходи со взрослыми, у них проси разрешения. Логично. Я в такой ситуации тоже не продал бы себе билет. — Ну лааадно. Тёть, а до центра как добраться? — совсем школьничьим тоном протянул я. Одним из правил, которые в общении с людьми чаще работали, чем нет, было правило говорить то, что люди ожидают от тебя услышать. И так, как они ожидают от тебя это услышать. Иногда я всё равно не мог угадать, что они хотели и получал в лоб, как физически, так и морально. Но чаще угадывал. — Какой ты непостоянный. — удивилась тётенька. — Сейчас троллейбус приедет, на него садись, так не ошибёшься. Троллейбусы? Здесь? Я уже ничему бы не удивился. Я вышел из станции и взглянул на площадь, окружённую несколькими домиками. Провода безусловно висели. Значит, и троллейбус подойдёт. Наверное. Он действительно не заставил себя долго ждать. Никогда в жизни не видел таких маленьких троллейбусов, этот больше напоминал фрибуржскую маршрутку. Я сел в него и купил билет за смешные для большого города 9 рублей. Откуда ни возьмись, появились люди и начали заполнять троллейбус. А ведь я ждал один! Интересно, они отреспаунились вне поля моего зрения или просто знали расписание? Как я уже заметил, каждое событие здесь имело два объяснения… — Здесь свободно? — обратилась ко мне очаровательная светловолосая девушка примерно моих лет. — А… Да… — промямлил я. Она подсела ко мне, хотя свободных мест была ещё куча. Троллейбус закрыл двери и тронулся с места. — Ты же не местный, да? — нарушила она моё неловкое молчание. — Нет, не местный. Почему-то врать ей и подыгрывать совсем не хотелось. — По тебе и видно. Лучше смотреть в окно, а не на ботинки. Там сейчас красиво будет. Я отвлёкся от разглядывания шнурков и повернул голову в сторону окна. И очень вовремя. Как оказалось, станция распологалась за горкой, и троллейбус, преодолев её, теперь ехал вниз по крутому уклону. Моему взгляду представился Город, раскинувшийся у подножья горы. Нет, не Город. Скорее Городок, совсем небольшого размера. Можно было объять взглядом его весь, были видны все улочки с маленькими домами и улицы с домами большими, больницы, школы, магазины… Троллейбус спустился с горы. Мы ехали по плотине пруда. Ветер шумел в тополях, росших рядом с дорогой. Чуть дальше виднелись какие-то большие квадратные здания с трубами. Значит, здесь тоже был свой Завод. — Красиво, не правда ли? — спросила меня девочка. — Да… Очень… — протянул я, всё ещё под впечатлением. — Рада, что тебе понравилось. Меня Аня зовут. А тебя? — Ярослав. — с максимальным достоинством попытался ответить я. — Ну, очень приятно, Слава. Я на следующей выхожу. Надеюсь, ещё увидимся! Она встала с сиденья и направилась к двери. Вскоре троллейбус остановился у каких-то домов частного сектора. Аня помахала мне рукой и выпорхнула из него, как бабочка. Слава. Обычно все меня называли Славик. Идиотское прозвище. Оно делает меня меньше, чем я есть. Но я думал, что это имя -- то, чего я заслуживаю. Выходит, я всё-таки имею право на имя, которое меня не оскорбляет? Ещё через пару остановок раздумий мне показалось, что я уже достаточно в центре и я тоже покинул троллейбус. Площадь, на которой я очутился, плавно перетекала в улицу, застроенную низенькими двухэтажными домами. С другой стороны виднелись два больших дома с башенками ПВО на крышах, а между ними — традиционный советский памятник непонятному товарищу в шляпе, взиравшему на людей на площади сквозь квадратные очки. Подпись на постаменте гласила: ГРУША ЗОЙ КОНСТАНИНОВИЧ. Не припомню такого деятеля партии. И всё же. Куда мне идти? От чего был злосчастный ключ в кармане? Чуть дальше по улице с троллейбусами виднелись большие дома нового микрорайона. На секунду задумавшись, я решил идти к ним, вероятность найти нужную квартиру там была выше. — В конце концов, — грустно усмехнулся я, — можно просто заходить во все дома и тыкать ключом во все двери подряд. Справа от меня выросли четыре советские панельные пятиэтажки. Видимо, они служили этаким переходным звеном между старой застройкой на площади и новой там дальше. Во дворе одной из них, кажется, разгорался конфликт между молодёжными группировками. Две могучих кучки громко спорили между собой. Одна была одета в фиолетовые вещи, другая в зелёные, что не могло не напоминать о старой-доброй GTA SA. А ведь тут-то она на пике своей популярности. Немудрено, что на улице народ играет в ковбоев и индейцев… Ай! В затылок мне прилетело яблоко. Немаленькое такое дикорастущее яблоко, явно запущенное кем-то из рогатки. — Кто это сделал? — недоуменно повернулся я в их сторону. Не знаю, что бы я сделал, если бы виновник появился передо мной и покаялся. Но вопрос задался как будто сам. — Доигрались. — прошипел кто-то из кучек. — Это они всё. — недовольно проворчал паренёк в камуфляжной куртке и штанах с кучей карманов. — Мы-ы? — презрительно протянула девочка с выдающимся лбом в фиолетовом сарафане. — Да отку-уда у нас рога-атки? — она как-то странно растягивала слова. — А вот у вас их доста-аточно! — Таня, хватит врать! — прилетело откуда-то из стана зелёных. — Эй, ты! — подозвала меня Таня таким тоном, что оставалось только повиноваться. — Скажи нам правду. Кто в тебя выстрелил? Я потёр шишку на затылке и на секунду задумался. Глаз у меня там пока ещё не выросло, так что правду я сказать вряд ли мог. — Это они всё. Зелёные. — заявил я, окинув группы взглядом ещё раз. Почему-то показалось, что на злодеев больше походили именно они. Фиолетовые зашлись в торжествующем крике. Зелёные в ответ начали изрыгать ругательства. Чёрт, кажется это высказывание было слишком необдуманным. Они же вот-вот начнут бить друг другу морды! — Чё это вы тут разорались опять! — вдруг заорала из окна какая-то бабка. — Идите к себе территорию делить! Щас милицию вызову! Споривших этот истошный вопль сильно напугал и они бросились наутёк. Секунду я стоял в прострации, как вдруг чья-то мягкая, но сильная рука потащила меня за собой. Мы с фиолетовыми бежали в направлении, обратному тому, откуда я пришёл. Легко перебежали главную улицу, пронеслись мимо домов с башенками и в конце концов нырнули в небольшой уютный дворик. Лишь там мне наконец позволили остановиться и отдышаться…, но при этом сразу же навалившись всей толпой с вопросами кто я, откуда, надолго ли здесь. — Ребята, не все сразу! — крикнул я в конце концов. — Хва-тит! — отрезала Таня и все замолчали. Кажется, она обладала здесь некоторым авторитетом. — Человек только приехал! А вы на него накинулись! Продолжай. — властно кинула она мне. — Ээээ, в общем, я в гости приехал. — выложил я наиболее реалистичную версию. — Звать меня… Ярослав. — с достоинством попытался сказать я. — Очень приятно, Слава. Я — Таня. Ну ты уже в курсе. — Как хорошо, что я хотя бы не Славик! — подумал я про себя. — Таня… Тут это… — вдруг подбежал к нам какой-то запыхавшийся паренёк. — Что там? — с королевской грацией развернулась она. — Сама посмотри! Толпа направилась во двор, находившийся через дорогу, шушукаясь о том, что же там такое может быть. Я поплёлся за ними: всё же оставаться совсем одному — это не круто. На трансформаторной будке красовалось немаленькое граффити. Зелёного цвета. Содержание надписи было абсолютно непонятно, но нанесли её явно не наши… — Обманули, подставили! — послышались негодующие голоса. — Катька, чтоб её! Мы у четырёх домов там срёмся, а она пришла сюда и спокойно изгадила всё! Все снова начали хаотичное обсуждение, на этот раз качеств Кати, её матери и всех остальных родственников. Я почувствовал себя как-то некомфортно, агрессивные толпы мне не нравились никогда. Зазвонивший телефон стал хорошим поводом, чтобы отойти от них на некоторое расстояние. Номер незнакомый. Кто, чёрт подери, может звонить мне здесь? И с какой целью? — Слушаю. — неуверенно ответил я. Блин, а правильно ли, что я так говорю? — Слава, блин! — раздался недовольный женский голос в трубке. — Где тебя носит? Поезд, наверное, уже назад вернулся! — Да-а, я тут во дворе уже… — протянул я, всё ещё понятия не имея, с кем я говорю. — А. Ну ладно. — успокоилась неизвестная. — Хоть помнишь, куда идти? — Да что-то вылетело из головы. — воспользовался шансом я. — Соколова 22! Квартира 50! Дуй сюда давай, еда стынет! — рявкнула в трубку собеседница и бросила её. Я уставился на телефон, как на пригоршню чумных бактерий. Пребывая слегка в прострации, я вернулся к фиолетовым, которые (теперь уже более спокойно) обсуждали, что делать с этим граффити. — Так и я говорю! Надо отловить её, и заставить смывать! За свои деньги! — высказывался толстенький, веснушчатый и кудрявый пацан. — Слава. Вернулся. А ты что думаешь? — спросила Таня. — А? Ну да, так и надо. Я ещё вот что спросить хочу: жить я здесь буду на Соколова 22. Это далеко? Народ недоуменно переглянулся. Я что-то не так сказал? — Чувак. — изумлённо протянул тот самый толстяк. — Это в самом центре Нового района. Во дела! Мало того, что тут война, так я ещё и живу на вражеской территории! Впрочем, почему я думаю так, будто уже к этой войне присоединился? — Значит, так. — решила Таня. - Вы, пока Лидер не вернётся с тренировки, ничего не предпринимайте. Я отведу новенького домой. Тебя ведь там ждут? — Ну да, ждут. — Вот и отлично! Лидер. Хм-м. Выходит, Таня здесь не главная? Из дворов Старого района мы вышли в граничивший с ними парк, располагавшийся напротив тех самых четырёх хрущёвок. Парк был совершенно обычным неблагоустроенным парком, какие встречались как в спальных районах больших городов, так и в маленьких городках вроде этого. Единственной деталью, привлекавшей внимание, был настоящий большой паровоз, стоявший на перекрёстке аллей и превращённый в игрушку для детей. Но времени долго его рассматривать не было. Мы шли по каким-то узким тропинкам, парк чем дальше, тем больше превращался в лес. Хотелось разбавить молчание. — Значит, у нас есть лидер? — неуверенно начал я. — Есть. — благожелательно ответила Таня. — И это не ты? — Нет. Я так, помощник, по большому счёту. А она… — она аж засияла. — она классная. Харизматичная. Крутая, в общем. Без неё мы бы все уже носили зелёным дань. И я… Эммм… Обнаружено юри? Надеюсь, что до такого здесь всё же не доходит. — А как тебе вообще здесь? — Таня осеклась, заметив мою реакцию, и решила сменить тему от греха подальше. — Ты же явно приехал откуда-то издалека, раньше не был… — В целом мило. — откровенно ответил я. — После пыли Фрибурга просто глоток свежего воздуха. — А ты оттуда приехал, да? — Да… Разговор клеился как-то так себе. — А почему мы идём через этот непонятный парколес? — Я веду тебя так, чтобы по возможности избежать встреч с зелёными. Тебе лучше запомнить эту дорогу и по-другому не ходить. Они злопамятные. От тебя не отстанут. Кстати, мы почти пришли. Из-за деревьев стало проглядывать что-то белое. Дома Нового района! Мы обошли его по парку кругом. Под окнами крайних домов росла куча старых яблонь, вероятно, оставшихся от садов, на месте которых построили дома. Да, яблочком с какой-то такой мне и прилетело. — 22-й дом — посередине. Доберёшься? — Надеюсь… — Ну удачи! Я попрощался с Таней и пошёл в сторону дома с чувством, будто сейчас на меня кинется стая голодных собак. Но ничего подобного не произошло, в непосредственной близости была лишь парочка мамаш с колясками. Зелёные тусовались на гаражах ближе к главной улице, и не заметили меня, будучи поглощены своими делами. Я открыл тяжёлую дверь, на которой не наблюдалось и следа наличия домофона, и шмыгнул в подъезд, лишь после этого почувствовав себя в безопасности. Подъезд был довольно любопытным на вид. С одной стороны, явно был довольно новым. С другой, был уже порядочно изгажен моими новыми заклятыми друзьями: часть перил была сломана (очевидно, покатушками по ним), стены были покрыты тегами. Ладно хоть бутылок со шприцами не наблюдалось. Вот и 50-я квартира. Моя рука застыла на кнопке звонка. Блин, а что если я ошибся? И мне не сюда? Ещё вчера эти мысли, наверное, заставили бы меня развернуться и тихо свалить. Но уже один неполный день в этом городке придал мне уверенности. Дверь открыла блондинистая девушка лет 30 в достаточно откровенном топике (фиолетовом, кстати!) и шортотрусах. — О! Слава! Явился не запылился! Заходи давай! Меня затащили в прокуренную квартирку, даже не спросив моего мнения. На кухне пахло чем-то съестным и я понял, что за день проголодался как собака. Даже поужинать вчера не дали, а ведь прошли, наверное, почти сутки! Куски курицы шипели на сковородке. Наверное, вчера бы я поворотил от такой еды нос, подумав, что слишком жирно. Но голод — не тётка, и когда девушка выложила их на тарелку, я впился в курицу зубами, как заправский хищник, и она показалась мне гораздо вкуснее, чем любой KFC. — Ну что, как жизнь там в Городе? Родители долетели до Америки? Я посмотрел на неё выразительным взглядом, так как мой рот был занят. Родители в Америке… Так вот, значит, почему я здесь. С их точки зрения. — А, хах. Прости. Доешь — ответишь. — Ага. Девушка ушла, оставив меня жевать в одиночестве. Я стал искать взглядом что-нибудь, что могло натолкнуть меня на её имя. Как ни странно, я нашёл такую вещь: на спинке стула висела рабочая роба, а к ней был прикреплён беджик: Фесунова Виктория Юрьевна, водитель экскаватора. — Неженская профессия. — подумал я. Я доел курицу и пошёл осматривать квартиру. — Ну что? — выглянула Экскаватор. — Да, спасибо, Вика, очень вкусно. Я устал за день. Можно отдохнуть? — я пресёк вопросы, на которые непонятно, как отвечать. — Ла-адно. Там в дальней комнате есть место, я уже постелила. Я пробрался сквозь небольшую и откровенно пустоватую гостиную и попал в дальнюю комнату, которая, кажется, использовалась как склад. Улёгся на постель и задумался. Виктория Юрьевна. У отца было такое же отчество. Да и на лицо она его напоминает. Значит, она, скорее всего, моя тётя. Отец никогда не рассказывал о родственниках со своей стороны. Я просто не знал про неё, или она появилась из ниоткуда в этом мире? Опять эта дилемма реалистичного и мистического! Хотя вообще… Даже несмотря на эти мысли, разрывавшие голову надвое, с физической точки зрения я был абсолютно счастлив. Тело было довольно от того, что приняло наконец вертикальное положение. Хотя казалось бы, что я за день сделал такого, от чего мог так устать? Счастье. От чего вообще возникает это странное, полупрозрачное чувство? От получения того, что ожидал? От выполнения желаний? Но я никак не мог желать этого. Если подумать, я вообще ничего не желал. Попадись мне волшебная золотая рыбка, я бы загадал ей не исполнять это желание. Тогда бы она самоуничтожилась, и её сила перешла бы ко мне. Так я думал, скрывая за циничными шуточками банальную душевную пустоту. Не думаю, что на самом деле ToS золотой рыбки позволяет подобные приколы… Чего я могу желать на самом деле? Я не понимаю. Ни мир. Ни даже самого себя. Вернее, не понимал… У мира как будто начали садиться батарейки. Всё поплыло. Доносившиеся с улицы звуки начали странно растягиваться и искажаться. Лучи закатывающегося солнца мягко падали на лицо… Я спал.