POV Крис
— Открой глаза, Лиза, — тихо вымолвила я, держа в ладонях ее сухую руку. — Ну же, пожалуйста, — задрожал мой голос. — Открой глаза… Но Лиза меня не слышала. Ее веки даже не дрогнули. Она такая безмолвная, такая бледная. Лежит здесь, в окружении капельниц, трубок и аппаратов, поддерживающих ее жизнь. Писк компьютеров давил на черепную коробку. Ее губы иссохли и потрескались, лицо все в ссадинах и порезах. Руки подруги холодные, как лед, все в синяках и ранах. Русые волосы разбросаны по подушке, грудь не вздымается от дыхания. Мне так больно на нее смотреть. Я будто сижу рядом с мертвецом. Я сжимала ее руку, давясь слезами. Врач разрешил зайти к ней на пару минут. И уже пора выходить. Но мне так не хочется оставлять ее одну. Вдруг что-то случится, а меня не будет рядом? Она ведь в тяжелейшем состоянии. В любой момент ее жизнь может оборваться. Ведь мало кто выживает при отеке мозга. Меня заставили покинуть палату. Скрипя сердцем, я отпустила ее руку и вышла. Слезы душили. Я еще раз взглянула на нее сквозь окошко в двери. Я не допущу того, чтобы ты сгинула. Я найду выход, чего бы мне это ни стоило. Если понадобится, продам душу. Но ты должна жить. Обязана. Силой заставив себя оторвать взгляд от безжизненного тела подруги, я отправилась в палату к Винчестерам. Быть может, они мне объяснят, как так вышло, что в машине было трое, а в коме лежит только она. Побродив по больничным коридорам в поисках нужной палаты, я немного успокоилась. Помимо того, что произошло с ребятами, давно нет вестей от Каса. Я так боюсь, что и с ним случилась беда. Он не является, когда я зову его, не дает знаков. Он единственный, кто может спасти Лизу. Но именно сейчас его нет рядом. Какое же «удачное» стечение обстоятельств. Я не заметила, как уже стояла напротив палаты №39. Палата мальчиков. Прикрыв глаза и выдохнув, я открыла дверь. В лицо ударил яркий свет, льющийся из большого окна без штор. Я чуть нахмурилась, взглядом обведя палату. Парни сидели на больничных койках с опущенными головами. Но когда я вошла, они обратили на меня внимание. Они не решались даже поздороваться. На лицах парней виднелись ссадины и кровоподтеки. Левая рука Сэма по локоть загипсована. Голова Дина перевязана, а лоб между бровей глубоко рассечен. Да, парням тоже досталось, но по сравнению с ней… — Привет, Крис, — решился заговорить Сэм. Дин молчал. Он поднял на меня тяжелый виноватый взгляд. Сначала я посмотрела на подавленного Сэма, затем перевела воспаленный взгляд на Винчестера-старшего. Он не знал, что Лиза сказала мне незадолго до аварии. Он не знал, что она его любит. Или любила… — Как? — еле слышно вымолвила я дрожащим голосом, сдерживая и без того льющиеся соленым потоком слезы. — Как это могло произойти? Но мой вопрос будто бы ушел в пустоту. Парни подавленно молчали. Я тяжело выдохнула, сжав кулаки. Внутри раскрывался бутон кипящих эмоций. Я стояла на грани нервного срыва. — Я спрашиваю, как это могло случиться? — повторила я вопрос увереннее. — Мы не знаем, — виновато ответил Сэм. — Это произо… — Да вы вечно ничего не знаете! — не выдержала я, повысив голос. — У вас вечно все происходит случайно! Случайно вы нас выбрали, случайно нас всякая нечисть уродует, случайно вы не знаете где Кас, случайно Лиза сейчас в коме! — я была в ярости, лава негатива хлынула из меня бешеным потоком. Парни выглядели угнетенными. Дин не выдержал и подошел ко мне. Сначала я отпиралась, злилась, что-то кричала, роняя слезы на пол. Парень молча выслушивал все, будто это его обязанность. Но мой градус не понижался. Захлебываясь в безысходности, я кричала, что мне все надоело, что не могу больше терпеть, что сил моих нет. Впервые парни видели меня такой. Накопительный эффект дал о себе знать. Дин напряг скулы и рывком прижал меня к себе. Я била его в плечи, пытаясь оттолкнуть, выла, обвиняла парней во всех бедах. Да, я, возможно, неправа, но мне нужно было выпустить то, что копилось у меня все время. Я была переполнена. Дин крепче сжимал меня в руках. Глаза его блестели. Он понимал, что во многом есть их с Сэмом вина. Задыхаясь в слезах, я изнеможенно ослабла, беззвучно содрогаясь всем телом. Мои руки опускались, но я несильно вцепилась пальцами в воротник Дина. Мое тело дрожало. Я уткнулась лбом в грудь охотника, измученно выдохнув. У меня не осталось больше сил. Теперь я чувствовала себя легче. Дин прижимал меня к себе за затылок, глядя в пространство перед собой. — Я клянусь, что вытащу ее, слышишь? — сквозь зубы выцедил Дин. Я верила ему. Не потому, что хочу верить, а потому, что он действительно говорит правду. Я знаю, что он тоже любит ее. Всегда любил. А любовь, как говорится, способна творить чудеса. Любовь — самое сильное чувство, которое только может испытывать человек. Любовь возносит человека к небу. Дает надежду. Ради нее он сделает невозможное. Да только шансов нет почти никаких. Дверь в палату с легким скрипом открылась и вошла врач. Женщина строго взглянула на нас всех. Я отстранилась от Дина, утирая слезы, но не поворачивалась лицом к врачу, лишь показав ей профиль. — Винчестеры, на перевязку, — скомандовала она и, окинув меня взглядом еще раз, вышла из палаты. Парни пошли за врачом. Я же стояла на месте, уткнувшись взглядом в одну точку. Сэм с сочувствием украдкой взглянул на меня, проходя мимо. Мои ресницы дрожали. Я не могу больше задерживаться здесь. Нужно думать, как спасти Лизу. Я вышла из палаты и села на кушетку, упершись в нее руками по обеим сторонам бедер. Кас… Где же ты, мой ангел? Где же ты… Помоги нам. Я снова изнеможенно прикрыла веки, наклонив голову вниз и запустив в волосы пальцы. Меня уже тошнит от этого больничного запаха. Голова кружится от мелькающих белых халатов и тапочек. Жутко от бледных стен и бесконечных дверей. Кругом бубнеж и возня. Я больше не могу находиться здесь. Пора искать пути спасения. Я встала с места и решительно двинулась к выходу. Шел дождь. Прохлада заставляла съежиться. Я встала под фронтоном, наблюдая за каплями, падающими с края. Они летели вниз и разбивались об асфальт. Я, как всегда, не взяла с собой зонт, поэтому придется ловить такси. Иначе не хватало еще и мне заболеть для полного счастья. Благо, проезжая часть от больничного двора находилась в нескольких метрах. Я быстро поймала проезжающую мимо машину и села внутрь. Дождь немного подмочил меня. По дороге домой я вдруг вспомнила наш последний с Лизой разговор. Что сподвигло меня отпустить ее с мальчиками? Почему я не почувствовала неладное? Как сейчас помню ее ободренную улыбку, когда я сказала, что упросила мальчиков взять ее с собой. Она улыбалась тому, что я, можно сказать, отправляю ее на смерть. Какая глупая штука — жизнь… Вот человек здесь, рядом с тобой, улыбается, а через сутки тебе сообщают, что он в коме. И как в это верить? Как принять? Вот ты видишь перед собой пышущую жизнью молодую девушку, а через сутки сидишь у ее бледного тела, в котором искусственно поддерживают жизнь врачи. Как уложить это в голове? А вдруг… Вдруг я больше не услышу ее голоса? Не увижу ее блестящих глаз? Не смогу обнять и сказать, что дорожу ею? Так, нет! Кристина, выброси из головы эти ужасные мысли! Дура, нужно хотя бы надеяться. Ты сможешь найти выход. Ты переживешь это. Мы справимся.POV Дин
Какая ирония. Я, охотник на нечисть, не поверил в сверхъестественное и поэтому не был осторожен на том повороте. Посчитал чушью старую легенду, в то время как несколько часов назад встретился лицом к лицу с реальной ведьмой — персонажем народных мифов. Не надо было брать ее с собой. Я же предупреждал, что рано или поздно все обернется плохо. Лиза всегда чувствовала опасность и говорила об этом, а я ей не верил. Я думал, что это обычные женские переживания. Поэтому и не ставил ее на уровень с собой. Она не была для меня охотницей, хотя имеет все шансы ею стать, зная ее происхождение. В этом плане я относился к ней несерьезно. Я идиот. Я недооценивал ее. Мы с Сэмми хотели их уберечь от этой жизни. А сейчас она там… В окружении капельниц и аппаратов, которые имитируют ее жизнь. Неужели из-за своего пренебрежения я больше не увижу эту бесстрашную и улыбчивую девушку, не подшучу над ней, не получу от нее за это затрещину? Даже когда ей было грустно, она не давала вешать нос нам. Она отдала бы жизнь за своих близких. Да, ее легко можно вывести из себя и получить за это знатных пинков. Но ее искренняя эмоциональность подкупала всех, кто был с ней знаком. В том числе и меня. Да, с первого дня знакомства я понял, что эта девушка непроста. Даже мне она была не по зубам. Наша конфронтация меня забавляла, и я сам не заметил, как влюбился. Я понял это, когда она выбрала Сэма. Сам того не осознавая, я ее ревновал. Мне не хотелось верить в это до последнего. Я отгонял прочь эти мысли, потому что не мог мешать им с Сэмом. Наверное, я просто хороший брат. Потому что только это сдерживало меня. Я думал, что Лола заставит огонь во мне погаснуть. Поначалу я даже поверил в то, что у нее получается. Но слишком мало времени у нас было. И после этого уже почти потухшие угли снова воспламенились. Само собой получилось так, что я натолкнул Лизу на мысль задуматься о том, что она ко мне чувствует. У меня не было намерений разлучить их с Сэмом. Но какое облегчение я испытал, когда они расстались. Столько времени я держал себя в руках, почти отчаялся, а тут такое. И мне стыдно за это. Я чувствую себя козлом. И даже слова брата о том, что их отношения действительно уже изжили себя, не избавляют меня от этого чувства. Но подавить в себе влечение к ней не получается. Я не говорил о своих чувствах никому. Даже старику Бобби, от которого у меня вообще нет секретов. В этом деле он мне не помощник. И даже Кас не догадывался об этом. Кас… Чертова крылатая задница! Где его носит, когда он нам так нужен? Почему он не приходит на зов? Он не может игнорировать меня просто так. У нас очень тесная связь. Теснее, чем у них с Крис. Крис… Перед ней я чувствую самую большую вину. Она вообще единственная среди нас, кто не заслуживает страданий. Жертва обстоятельств. Вечная хрень происходит с нами, а страдает она. Я люблю ее. Люблю как родную сестру, которой у меня никогда не было. И этот человек, как никто, достоин быть счастливым. Охотничья жизнь — совсем не ее, но она доверилась нам, приобщилась к быту, который травмирует девушку. И именно поэтому я готов сделать для нее больше, чем для кого-либо еще. И когда она находится в таком катастрофическом состоянии, мне на душе вдвойне паршиво. Если бы я мог вернуть время назад… Я бы все исправил. Сейчас бы у меня самого не болело все тело и голова. Сейчас все было бы хорошо.POV Лиза
Кто-нибудь поможет мне? Я не знаю, куда мне идти. Вокруг меня только белые стены. Я брожу по этому сияющему коридору, казалось, уже вечность. Мои ноги босые, но мне не холодно. Я вообще не чувствую себя. Боже… Я… умерла? Да не может быть! Я же еще такая молодая. Хочу дожить до того времени, как увижу своих внуков. Мне рано! Я помню, что было прошлым вечером. Мы с парнями ехали по темной трассе домой, в Де-Мойн. Я упомянула про проклятый поворот, а Дин посмеялся. А потом… Потом помню лишь ослепляющие фары грузовика и, кажется… хруст собственных костей. Вдруг передо мной появилась, наконец, дверь. Я облегченно выдохнула и ринулась к ней. А вдруг это какая-нибудь ловушка? Вдруг я сейчас открою ее и случится что-то нехорошее? А у меня и выбора-то нет. Поэтому я повернула ручку, выдохнув, и толкнула деревянную поверхность. В одно мгновение я очутилась в незнакомом месте. Мимо меня ходили люди в белых халатах, больных везли на кушетках и инвалидных колясках. Судя по всему, медсестры везли куда-то капельницы и несли колбы. Это больница? А где ребята? Где Крис? Это реальность или нет? Такой рой вопросов в голове… Я оглядывалась по сторонам, стоя посреди больничного коридора. Вокруг было много людей, но они меня будто не замечали. Я сделала пару шагов, в недоумении хлопая глазами. Нужно поискать здесь парней. Господи… А они живы вообще?! Что с ними? — Они в порядке, — услышала я голос за спиной. Я резко обернулась. Передо мной стояла молодая девушка в кожаной куртке. Она глядела на меня из-под косой черной челки, скрестив руки на груди. Незнакомка напоминала мне антагонистку из фильмов Тарантино. Хоть и была она очень стройной и тонкой, но сила и глубина ее взгляда заставляла чувствовать себя неуютно. — Кто ты? — осмелилась спросить я. — Я Тесса. И я пришла за тобой, Лиза, — ухмыльнулась набок девушка. — Что? Откуда ты знаешь мое имя? — озадачилась я. — Зачем ты пришла за мной? Куда ты хочешь забрать меня? — Слишком много вопросов, — сдвинула она брови, опустив руки. — Твое время истекает. Пора уходить, дорогая. Я искренне не понимала, кто эта Тесса и про какое время она говорит. И, чтобы понять хоть что-нибудь, я решила обратиться к мимо идущему врачу в очках. На вид ему было лет сорок. Я дождалась, пока он приблизиться ко мне, и хотела было взять его за локоть, чтобы остановить и спросить. Но… он вообще не почувствовал моего прикосновения и в упор не заметил. Я хлопала глазами, касаясь людей, которые проходили также мимо. Мне стало страшно. Я начинала паниковать, когда пыталась докричаться до людей, а они меня не слышали. Тесса все это время наблюдала за мной, не удивляясь. — Почему ты видишь меня? — обратилась я к девушке, пытаясь подавить подступающую истерику. — Потому что я — жнец. Я забираю души людей и доставляю их либо «наверх», либо «вниз», — завуалировала она. — Вот и тебя я тоже должна доставить. — Я умерла? — не веря самой себе, вымолвила я сдавленно. — Еще нет, ты в коме. Но времени у тебя осталось очень мало. Пойдем, я покажу тебе кое-что, — спокойно сказала Тесса и, обойдя меня, пошла по коридору. Мне ничего не оставалось, как пойти следом за ней. Я была в полном негодовании от того, что происходит. Я не понимала даже, как реагировать на это. Мне бояться или вести себя спокойно в то время, как жнец ведет меня мимо палат по коридору? Плакать ли мне или держаться невозмутимо? Меня колотит от того, что окружающие люди не обращают на меня внимания. Почему так происходит? Я шла с угнетением на лице, босыми ногами топая по плитке. Вдруг Тесса остановилась. Я подняла взгляд на дверь, у которой теперь стояла девушка. Палата №6. Жнец взглянула на меня и распахнула дверь, приглашая внутрь. С опаской я вошла в нее. О, боже мой… Прямо перед собой, метрах в пяти, я узнала себя. Над моим бездыханным, казалось, телом склонился какой-то врач и с хмурым видом светил мне в глаза фонариком, оттянув веко. Рядом стояла понурая медсестра, держа в руках поднос со шприцами и сменными пакетами для капельниц. Они гоняли по прозрачным трубкам какую-то жидкость в мои вены. Аппарат искусственной вентиляции легких помогал мне дышать. Я видела перед собой умирающего человека без шансов на выздоровление. Я раскрыла рот от всего увиденного. Слезы капали на пол, разбиваясь о него. Я закрыла руками лицо, присев на табуретку рядом с дверью. Поверить не могу. Я — призрак… — Жуткая картина, — дополнила Тесса. — Я не хочу уходить, — дрожащим голосом вымолвила я, продолжая коситься на свое тело. — Все равно тебя никто не будет спрашивать. Не я, так другой жнец заберет тебя рано или поздно. — Дай мне время, — подняла я на нее взгляд. — Я что-нибудь придумаю. Пожалуйста… — Хорошо, — закатила глаза жнец. — Я не заберу тебя прямо сейчас. Но час близок. Когда твое время иссякнет, тебе не спастись, — предупредила она и исчезла. Я хлопнула мокрыми ресницами. И как же я спасу себя, если меня даже не видит никто? Я ведь не смогу связаться с ребятами. Нужно их хотя бы найти сначала. Вдруг я смогу дать знать о себе? Я, конечно, понятия не имею, как призраки делают это. Господи, какая ирония… Еще совсем недавно я охотилась на призраков, а теперь сама им являюсь. Удивительная штука — жизнь. На какие диссонансы она порой способна. Я еще раз украдкой взглянула на свое тело, дернув глазом. Не могу на это смотреть. Я вышла из палаты и прижалась спиной к стене. Очередная попытка обратиться к мимо идущему человеку провалилась: он прошел мимо, даже на секунду не задержавшись. Я хватала ртом воздух, часто дыша. Невыносимо было принимать свое положение. Я кричала, в отчаянии хватаясь за персонал больницы. Где-то глубоко все-таки была надежда, что они меня услышат. Но они не слышали. Вдруг меня кто-то окликнул. Я, как сумасшедшая, дернулась и обернулась. В нескольких метрах от меня стояла маленькая светловолосая девочка. На вид ей было не больше десяти лет. Концы двух косичек касались плюшевого розового слоненка, которого она держала в руках. Эта девочка напоминала маленького ангелочка — уж такая светлая и милая она была. — Почему вы кричите? — нахмурился ребенок, чуть наклонив голову набок. — Ты видишь меня? — не поверила я, бегая по ней глазами. — Да. А вы меня? — ободрилась девочка. — И я тебя вижу, — чуть успокоилась я. Не хочу напугать ее. — Откуда ты здесь? — Я… Я не знаю, — растерянно ответила она. — Я пыталась спросить у мамы, но она меня не слышала. Сидела в коридоре и плакала. — Эй, не бойся, — натянула я улыбку, присев перед ней на корточки. — Давай вместе подумаем, что делать? Как тебя зовут? — Катина, — коротко ответила малышка, глядя на меня своими испуганными ясно-голубыми глазами. — А тебя? — Я Лиза. Пойдем со мной, — встала я и протянула ей руку. Девочка нерешительно взяла меня за руку и мы пошли по коридору. Я заглядывала в каждое дверное окошко в надежде увидеть в нем Винчестеров. Эти коридоры, казалось, были бесконечными, как и палаты. Катина шла рядом, вцепившись мне в руку и сильнее прижимая к груди слоника. Вот в одном из окошек мелькнула фигура Сэма. Я резко остановилась, прильнув к двери. Да, это была их палата. Как же я была в тот момент счастлива, что они живы. Камень с души упал. Я посадила Катину на кушетку и попросила никуда не уходить, пообещав скоро вернуться. Ласково погладив девочку по голове, я улыбнулась. Палата мальчиков была очень светлой. Сэм сидел на одной из кроватей и задумчиво разглядывал пейзаж из окна, держа в руках пластиковый стаканчик с кофе. Жалостливо сдвинув брови, я подошла к нему, присев рядом. Матрас подо мной не прогнулся. Бедный Сэм… Я так ужасно поступила с тобой. Знал бы ты, как мне стыдно. Если бы ты видел меня сейчас, то я бы не осмелилась тебе даже в глаза взглянуть. Я сморгнула слезы, опустив взгляд на его поврежденную руку. Мой подбородок затрясся. Я коснулась его исцарапанной руки. Знаю, что ты не чувствуешь меня, но все равно позволь мне сделать это. Позволь, возможно, последний раз подержать тебя за руку. Чувствуя большую вину перед парнем, я одновременно знала, что он не держит зла ни на меня, ни на брата. В его глазах не было ненависти или злости в последние дни перед… аварией. Я улыбнулась, и с подбородка упала соленая капля. Пообещай, что вы позаботьтесь о Крис. Берегите её, Сэм. Моя Крис должна жить дальше за двоих. Я надеюсь, что с Касом все хорошо и он скоро вернётся. Уверена, что с вами она будет в безопасности, я оставляю её в надёжных руках. И прости меня, ладно? Я знаю, что не злишься, но не могу просто так уйти. Ты подарил мне столько тепла и заботы, Сэм, я была с тобой счастлива. Я приблизилась к охотнику и поцеловала его в щеку, уронив слезу на матрас. Глаза парня переливались на свету десятками оттенков. Но его взгляд… Он не горел. Он был пуст. Дверь в палату открылась и вошел Дин. Я обернулась, в груди что-то сжалось. Сопровождаемый нашим с Сэмом взглядом, он прошел к своей кровати и сел, опустив забинтованную голову. Я отпустила руку Сэма и встала с кровати, не сводя дрожащего взгляда с Дина. Как же мне сейчас хотелось броситься к нему, расцеловать его лицо, всем телом прижаться и сказать, что я… люблю его. Да, черт возьми, люблю. И ничего не могу с этим сделать. Я аккуратно присела рядом с охотником и положила руку ему на лопатку. Винчестер сверлил взглядом пол, напрягая порой скулы. Локти его уперлись в колени, а исцарапанные ладони опустились. Больнее всего смотреть на человека, трогать его, но не получать взамен никакой реакции. Это разрывало меня изнутри. Дин, я же здесь. Взгляни на меня, ну же… Я сжала руку парня в своих ладонях, заглядывая в глаза. Ты так и не узнаешь, что был прав тогда. Я наконец начала прислушиваться к своему сердцу, которое всегда вело меня к тебе, а я сворачивала с пути каждый раз. Я противилась своим же чувствам, пусть и неосознанно. Весь путь ты любил меня, а я, идиотка, не замечала. Я делала больно вам с Сэмом одновременно, за что теперь буду раскаиваться вечность. Спасибо тебе за маленькую счастливую жизнь, Дин. Многие и мечтать не могут о настоящей любви, а я на мгновение все же успела испытать это. И не смей винить себя в том, что случилось. Никто не виноват в этом. Как и в том, что я к тебе чувствую. Слезы стекали по лицу и шее. Я забралась на кровать и со спины прильнула к Дину, положив ладони на его широкую грудь. Прижавшись щекой к левой лопатке охотника, я чувствовала, как бьется его сердце. Жаль, что вот так вот все вышло. Жаль, что я так поздно все поняла.POV Крис
Я вошла в дом и поволочила ноги к дивану. У меня был измотанный вид. Знал бы кто-нибудь, сколько я испытала за эту ночь после звонка полиции. Хорошо хотя бы, что ближайшая больница была в нашем городе. Они разбились в нескольких километрах от Айовы. Как сказали врачи скорой помощи, когда я примчалась в отделение вся взлохмаченная и неадекватная, если бы не проезжающие мимо попутчики, то Лизы не было бы в живых, а так она протянет «ну, может быть, дня четыре». Вспомнив это, я снова не смогла сдержать слез. Щеки и кончики ушей жгло от волнения. Ладони потели. Я кинула взгляд на ноутбук. Я взяла его и открыла крышку. Сразу же развернулся вид на ту самую пресловутую зеленую поляну и голубое небо на рабочем столе. Я навела курсор на папку «фото» и открыла ее. Выпрыгнули разные маленькие картинки одна за другой. Задыхаясь от слез, я развернула первую фотографию. С экрана на меня глядели четверо улыбающихся молодых людей. Какие мы здесь жизнерадостные, беззаботные… Лиза облокотилась бедрами о капот Импалы, обнимая хохочущую меня и щурясь от солнца, а Винчестеры стоят по бокам, глядя на нас с широкими улыбками. Я всхлипнула, перелистнув фотографию. А вот мой девятнадцатый День Рождения. Мы сидим в баре за столиком с бокалами и рюмками в руках. На лицах сияют улыбки, глаза живые и яркие. Мимолетная улыбка скользнула по моим губам. А вот фотография сделана в этой гостиной, когда мы в первый и последний раз позвали в гости Лолу. Слева пьяненькая Лиза обнимает Сэма сзади, наклонившись к его лицу, и целует в щеку, справа Дин смотрит на смеющуюся Лолу с широкой улыбкой, а мы с Касом стоим в центре на переднем плане с Сидом на руках, закрывая обзор на стол. Мои руки задрожали, когда очередь дошла до короткого домашнего видео. Оно длилось десять секунд. Я кликнула по нему. На экране крупным планом высветилось лицо Лизы. «Я, Элизабет Свон, торжественно клянусь оберегать и любить мою лучшую подругу Кристину Брайан, быть с ней в горе и радости, в богатстве и бедности…» В груди что-то больно сжалось, слезы хлынули из глаз новой силой. Их скоро совсем не останется… Не в силах больше продолжать, я отставила ноутбук, захлопнув крышку. С кухни прибежал щенок. Сид сел возле дивана и глядел на меня своими круглыми глазками. Он будто бы сочувствовал мне. Я взглянула на щенка и взяла его на руки. Он облизывал мне руки, скуля. Я гладила мягкую шерсть и не могла остановиться плакать. Он — одно из воспоминаний о ней. Боже, а что я скажу родителям? Я даже представить боюсь, что с ними будет. Я отчаянно молила врачей не сообщать им о случившемся. Они и сами поняли, что не стоит, пошли мне на уступки. Вдруг я все же найду выход. Ни к чему раньше времени сообщать им. Они не смогут этого пережить. Да что уж там, я и сама не смогу смириться… Вдруг мои всхлипы и шмыгания носом прервал звонок в дверь. Я даже дернулась от неожиданности, спутав его с телефонным. Вот что бывает, когда боишься того самого звонка. Сид тявкнул. Я поставила пса на пол и пошла открывать дверь, утирая на ходу слезы. Кого там еще принесло? Я открыла. На пороге стояли двое молодых людей. Они мне сразу не внушили доверия. Веяло от них каким-то недружелюбием. Один из них, когда увидел меня, оценивающе свистнул. — Вы кто? — с безразличием спросила я. — Нам обязательно проходить этот банальный этап знакомства? — прищурил глаз темноволосый незнакомец, улыбнувшись на одну сторону. — Значит так, — вздернула я брови от такой фамильярности. — Если вы не собираетесь даже представиться, то катитесь отсюда к черту, — грубо кинула я. Брюнет нахмурился, взглянув на своего спутника, затем — снова на меня. — Полегче, мисс. Если тебе станет легче, то я Деймон, а это Стефан, — пошел на уступки парень. — Мне не стало легче, потому что ваши имена мне ни о чем не говорят, — раздражалась я. — Мы знаем, что произошло с твоей подругой, — неожиданно выдал Стефан. Я приоткрыла рот от его слов. Откуда они знают? Кто эти люди? Я сглотнула, таращась на густобрового парня. — Откуда вы… — Слухи дошли, — как бы невзначай выкинул Деймон. — Позволь нам войти. Мы все объясним, — спокойным тоном продолжил Стефан. Он располагал к себе, мог убедить доверять ему. Я, конечно, очень сомневалась. Но у меня не было выбора. Вдруг они помогут мне? Каждый шанс сейчас важен. Нельзя его упустить. — Да, входите, — выдохнула я, подняв брови. — Ты нас приглашаешь? — переспросил Деймон. Этот парень меня реально напрягал. — А ты видишь здесь кого-то еще? — кинула я на него раздраженный взгляд. Парни переглянулись и перешагнули порог дома. Странные они какие-то. Мы прошли в гостиную. Парни осмотрелись. Я запахнула кофту и обернулась к ним, ожидая объяснений. Думаю, мой вид сам за себя говорил, поэтому парни начали беседу: — Я знаю, что тебя напугает та информация, которую ты сейчас получишь, — осторожно начал Стефан. — Но так как выбора у тебя нет, ты обязана дослушать нас до конца. Я постараюсь объясниться как можно понятнее, — не решался парень, глядя на меня. — Мы не знакомы лично, но вы, охотники, знаете о нашем существовании. Помнишь Дулут, февраль? Я задумалась, копаясь в воспоминаниях. И вдруг меня будто бы шарахнуло током. Зрачки мгновенно расширились, и я опустила руки, в испуге шагнув назад. Да, точно он подметил: я испугалась. Деймон вздернул брови а-ля «я так и знал», а Стефан вздохнул. — Вампиры, — вымолвила я, глядя на них растерянно. — Мы не причиним тебе вреда. Мы сюда не за этим пришли, — уверял Стефан. — Мы можем помочь вам. — Помочь? — скривилась я. — Чем вампиры могут мне помочь? — недоверчиво бегала я взглядом по незваным гостям. — Мы — особая раса вампиров. У нас есть свой клан, — начал Стефан. — В процессе исторического развития произошла мутация нашего вида. В итоге вампирский род разделился на две группы. Те вампиры, с которыми вам уже приходилось встречаться, к нам отношения не имеют. Это противоположный нам вид. Однако именно он намного больше нашего, так как мы произошли именно от них. Нас мало, но мы во многом сильнее. Мы обладаем такими способностями, как внушение, быстрая скорость. Мы не можем войти в дом без приглашения, не переносим ультрафиолета — от него нас защищают заколдованные кольца —, вербены, осиновых колов. — Но чем вы можете помочь нам? — я расслабилась, мне хотелось верить Стефану. — Мы можем излечить твою подругу. Наша кровь, попав к ней в организм, омолодит его. Ее здоровье полностью восстановится, но… — Что? — нетерпеливо прервала я. — Что «но»? — Если в течении нескольких часов она снова получит смертельное ранение и умрет, то станет такой, как мы. Но это в том случае, если наша кровь не успеет выйти из организма. Обычно это длится сутки, — закончил гость. — Погодите, — моргнула я. — Но кровь вампира превращает человека в вампира. — А вот еще одна наша особенность, — ухмыльнулся Деймон. — Чудо! — Но чего вы хотите взамен? Не просто так же вы помогаете мне. — Между двумя нашими видами идет вечная война, и мы стараемся обезопасить себя со всех сторон. Нас и так осталось слишком мало. Не трогайте наш клан, — озвучил Стефан. — Винчестеры — серьезная угроза для нас. Мы уже имели с ними дело и потеряли достаточно. — Мы не питаемся человечиной, — вступил Деймон. — Поэтому не вижу смысла нас убивать. Но вам же, охотникам, ничего не докажешь. У вас одно на уме: увидел нечисть — убил, — с некой злобой сказал он. — А то, что мы, как и вы, питаемся кровью животных, видите ли, не аргумент. Также как и то, что у нас жестоко карается нападение на людей. — Мы не можем предъявить тебе никаких доказательств, но это правда, — пожал плечами Стефан. — Мы бы не пришли в дом охотников просто так. — Ладно, достаточно, — я закусила губу, но ноты недоверия во взгляде сохранились. — Если вы мне соврали, то ваши головы полетят с плеч. Как и ваших друзей. Поверьте, наша компания об этом позаботится, — пригрозила я. — Вам везет, что у меня выбора нет. Поехали в больницу, — направилась я к двери. — Даже не угостишь чае… — Нет, — оборвала я Деймона, открыв дверь и приглашая их жестом выйти. Парни усмехнулись.POV Лиза
Я обернулась, чтобы в последний раз взглянуть на них. За все время они не проронили ни слова. Мне было так тяжко от этого. Что у них на душе, одному черту известно. И я больше не могу оставаться здесь. Удивительно, что призраки тоже чувствуют. Раньше я думала, что, если человек умирает, его призрак лишается чувств. За исключением мстительных духов. Оказывается, нет. Я вышла из палаты вся поникшая. Катина терпеливо ждала меня, сидя на кушетке и болтая босыми ножками. Когда она увидела меня, вскочила с места и подошла ко мне. Она обратила внимание на мой убитый вид и, встав на носочки, заглянула в окошко двери. — А кто это? — спросила девочка. — Это мои друзья, они очень хорошие, — села я кушетку, утерев мокрые щеки. — Тогда почему ты плачешь? — подошла она ко мне и встала напротив. — Потому что мы больше никогда с ними не увидимся, — мой голос предательски дрогнул. — Как же? — искренне недоумевала Катина. — Вы поправитесь и вас выпишут из больницы. А потом вы увидитесь. Я всхлипнула, закрыв руками лицо. Она обняла меня за шею, прижавшись ко мне своим маленьким тельцем. Я обняла ее в ответ, и она утонула в моих объятьях. Она ведь не понимает, что скоро умрет. Как ей сказать об этом? Если я, взрослая девушка, прошедшая через многое, не могу смириться с правдой, то как с этим справится маленький человечек? Мне не хотелось, клянусь, не хотелось ей говорить… — Катина, — высвободилась я из ее крепких объятий и взяла девочку за руку, — мы никогда не поправимся. Нас никто не видит и не слышит потому, что мы — призраки, понимаешь? Конечно, малышка, опешила. Она хлопала глазами, видимо, думая над моими словами. Ее реснички задрожали и, казалось, она вот-вот расплачется. Но девочка держалась на удивление стойко. — Я умерла? Жнец не забрал ее, а значит она еще жива. Можно найти ее палату и узнать, что с ней. Вдруг я смогу помочь ей. Спасу хотя бы ребенка, если у самой шансов нет. — Нужно найти тебя в больнице. Где сидела твоя мама? — Возле палаты №15. Мы снова побрели по этим хмурым коридорам. До людей мы уже не пытались даже докричаться. Обе понимали, что это бесполезно. Катина держала меня за руку, уткнувшись носиком в свою игрушку. Рядом с ней я чувствовала себя полной размазней, потому что за все это время она не проронила ни слезинки, а я выплакала все глаза. Порой удивляешься, насколько сдержанные и стойкие бывают дети. Нет, она не ревет не потому, что не понимает, в чем дело, а потому, что в ней есть стержень. Этот ребенок мог бы многого достичь. Но так уж сложилось, что жизнь ее окончится, даже не начавшись. Наконец мы нашли нужную палату. Мы с Катиной переглянулись. Она решила войти первой, против чего я не возражала. Я встала позади нее. И, собравшись с силами, Катина вошла внутрь. Рядом с кроватью сидела женщина. Глаза ее были красные от слез, мешки под нижним веком было издалека видно. Она глядела на тело маленькой девочки, которая лежала в большой для нее кровати, малышка прямо утонула в ней. К ее тельцу были присоединены те же самые трубки и капельницы, как и у меня. Она такая же бледненькая, словно фарфоровая кукла. На прикроватной тумбочке стоял букет белых ромашек в вазе, а рядом — розовый слоненок… — Это же я! — воскликнула Катина, подойдя ближе к кровати. Девочка аккуратно села на край и взглянула на маму. — Я вспомнила, — она обернулась ко мне, — мое сердечко болело. Я стояла у двери и удерживала подступающие слезы, ком застыл в горле, его невозможно было сглотнуть. Мне было так жаль это маленькое существо. Почему жизнь такая жестокая? Почему она забирает совсем маленьких, полных света детей? Неужели ей угодно губить ни в чем не повинных малышей? В чем они виноваты? Сначала, жизнь, ты даешь им шанс родиться, а потом убиваешь. Чем ты оправдываешь это? Да и вообще, можно ли оправдать такое в принципе? Это же наше будущее. Дети — единственное чистое, что есть в этом мире. — Оно скоро перестанет болеть, — сзади послышался до жути знакомый голос. Я обернулась, прижав руки к груди. Позади меня стояла Тесса. — Что это значит? — недоумевала Катина. — Это значит, что ты умираешь, — спокойно ответила жнец, совершенно не стараясь даже подобрать слова для ребенка. — Тесса… — опешила я. — Она же ребенок! Неужели ты заберешь и ее? — Она попадет туда, где ей будет хорошо. Дети всегда попадают в рай, как и собаки, — усмехнулась она. — Но ей хорошо здесь, рядом с родителями, — не унималась я. — Это решать не тебе, дорогая. Скоро и ее время придет. Ни я, ни ты не в силах ничего изменить. Здесь, как и в живом мире, есть свои законы. И если их не соблюдать, то придется подвергнуться наказаниям, — Тесса была непоколебима. — Позаботься лучше о себе. До твоей смерти осталось ничтожно мало времени, а ты еще не со всеми попрощалась. Хочешь уйти по-английски? — вздернула бровь жнец и исчезла. Я хлопнула глазами, чуть ли не взвыв от безысходности. — Наверное, она сказала правильно, — тихо вымолвила Катина. — Мне больше не будет больно, когда я умру, — опустила она свои небесные глаза в пол. — Тогда мы просто подождем? — улыбнувшись, предложила я дрожащим голосом. — Просто подождем… Катина осталась рядом с мамой, а я вышла из палаты. Дождусь своего конца у себя. Раз выхода нет, то мне ничего больше не остается. Как же не хочется умирать… Я же только начинаю жить. Я была уверена, что впереди у меня будет длинная, полная приключений и загадок жизнь. Но, похоже, одна я так думала. — Кстати, — я придвинулась к мальчикам, они обратили на меня внимание, — пока я изучала историю города, начиталась разных легенд и приданий. А правда, что этот поворот проклят? — кивнула я в стекло, за которым к нам приближался мрачный вираж, ширясь и бледнея. — Говорят, в каждый последний день месяца здесь случаются аварии. Часто с жертвами. — Да ну, очередная вымышленная страшилка, — Дин начал сбавлять потихоньку скорость, готовясь к приближающемуся повороту. — Тем более сегодня не последний день месяца. — Дин, сегодня тридцать первое, — улыбнулся Сэм, взглянув на брата. — Вы серьезно верите в эти… Я все помню. До единого слова. Все произошло настолько быстро, что у меня жизнь не успела перед глазами пронестись. Удар пришелся на мою сторону, потому что Дин резко дал по тормозам и машину развернуло. Я все чувствовала… Я была еще в сознании, когда Импала несколько раз кувыркнулась в воздухе, а потом рухнула в лесополосу, свалив несколько деревьев. Скрежет железа резал мой слух. Кровь стекала по лицу и рукам, в глазах мутнело, уши закладывало. Последнее, что я увидела в разбитое окно перед тем, как потерять сознание, — человек, он быстрым шагом направлялся к нам, поблескивая в темноте, как мне показалось, черными глазами. Но мне и правда могло лишь показаться, потому что я угасала с каждой секундой. Вот и моя палата. Как жаль, что Крис нет. Она, наверное, была здесь, но уже ушла. Моя родная… Прости, что я оставляю тебя. Нам еще через столькое предстояло пройти вместе. Я знаю, что ты возненавидишь меня за то, что я покину тебя. Но я передаю твою защиту в надежные руки. Теперь твоими защитниками будут Винчестеры и Кас. Кас… Куда же он делся? Он ведь может мне помочь. Ему это под силу. Я уверена, что ребята найдут его. Что-то случилось. Что-то нехорошее. Нехотя я все же вошла в свою палату. Мое сердце дрогнуло, когда я увидела Дина, который сидел возле моего тела. Винчестер держал мою тонкую руку, поглаживая ее большим пальцем по костяшкам. Неужели ты все-таки скажешь это сейчас? Как же мне хотелось почувствовать его прикосновения. Я бы все отдала, чтобы мое последнее желание исполнилось. Глаза снова заслезились, и я плюхнулась на стул у стены, наблюдая за действиями Дина. Он молчал и смотрел на мое лицо. Вокруг стояла тишина, лишь писк аппаратов нарушал ее. Но даже он ушел куда-то на второй план. Теперь я понимаю выражение «душа на части разрывается». Я сейчас разрывалась на части, сидя здесь. От макушки до кончиков пальцев чувствовала дрожь. Вдруг Дин прервал тяжелую тишину, заставив меня на секунду собраться: — Я не успел, — охотник опустил глаза в пол. — Не успел сказать, что люблю тебя. В голову ударил поток эмоций. Я не смогла сдержаться и зарыдала взахлеб, схватившись за голову. Мне не было так больно даже тогда, когда я умирала там, в машине. Вены на лбу вздулись от душивших слез. Несколько чувств набросились на меня одновременно, как стая волков: безысходность, сожаление, ярость, ненависть и любовь. Рассвирепев, я вскочила мигом со стула и, рыча, пнула его. И тут произошло то, чего я вообще не ожидала. Табуретка упала. Дин подорвался с места, испуганно глядя в мою сторону, а я застыла на месте. У меня получилось! Я смогла почувствовать физически. Значит это возможно. — Лиза? — тихо спросил Дин, бегая глазами по комнате. — Да! — встрепенулась я и подбежала к нему. — Это я, Дин! Ты слышишь?! — кричала я, трогая его за плечи, грудь, руки. Но он не слышал… — Дин! — истерически вопила я. — Да что же это такое?! — стиснула я зубы, топнув ногой. Винчестер сел на место, спрятав лицо в ладонях. Я упала на колени рядом с ним и снова заплакала, изнеможденно уронив голову вниз и закрыв руками глаза. Я тоже не успела, Дин. Ну вот и все. А сколько еще таких случаев, когда человек уходит, так и не признавшись в чем-то важном? Сколько загубленных судеб? Сколько еще не сказанных слов?POV Крис
Я буквально ворвалась в больницу, толкнув руками тяжелую стеклянную дверь. Парни шли за мной. Мне казалось, я сейчас задохнусь от переполнявших меня эмоций. Я так боялась не успеть, упустить единственный шанс. Мое сердце колотилось, ладони вспотели, ноги будто сами вели меня. Я чуть ли не летела по коридорам больницы, сверкая глазами. Волосы встречных мне людей падали им же на лица, когда я проходила мимо, создавая сквозняк. Через пару минут я была у нужной мне палаты, парни еле поспевали за мной. Я хотела было уже войти внутрь, но опешившая медсестра, которая только что поменяла капельницу Лизе, преградила мне путь, схватив меня за плечи. Я будто не замечала ее вовсе, посматривая из-за плеч женщины в окошко двери. — Куда это ты собралась? — возмущенно спросила она. — Туда нельзя! — обратилась она ко всем троим. — Женщина, не мешайте нам! — отбросила я ее руки, взглянув ей в глаза. — Я сейчас санитаров позову, чтобы они вывели вас отсюда! Послышался тяжелый вздох со стороны Деймона. Парень в одно мгновение предстал перед медсестрой и взял ее за затылок, заставляя смотреть себе в глаза. Женщина испугалась, но не закричала. — Ты сейчас угомонишься и пропустишь нас в палату, молча испарившись отсюда, — спокойно сказал вампир. Женщина с каменным лицом кивнула и медленно отошла от двери, больше не преграждая нам путь. Я немного пришла в себя, сомнительно взглянув на Деймона. Тот коронно ухмыльнулся и открыл дверь палаты, пуская меня внутрь. Я вошла, не сводя взгляда с вампира. Каково было мое удивление, когда я увидела возле кровати больной Дина. Парень, конечно, обратил на нас внимание, сразу подорвавшись со стула. — Дин? — хлопнула я глазами. — Что за черт здесь происходит? — осмотрел нас охотник.POV Лиза
Я была в полнейшем шоке, когда в мою палату ворвалась Крис с этими парнями. Их я видела тогда в кафе! Поверить глазам не могу. У меня аж мурашки по спине побежали от такой неожиданной встречи. — Дин, послушай, — Крис подошла к охотнику и оглянулась на парней. — Они нам помогут. — Кто это, объясни сначала? — Это ты Дин Винчестер? А брат твой где? — вальяжно оглянулся симпатичный брюнет. — Откуда ты… — Дин был обескуражен. Как и я. — Просто дай нам сделать то, за чем мы пришли. Иначе ваша подруга умрет. Вы же не хотите этого? — Да кто вы, мать вашу, такие?! — не выдержал Винчестер. — Они вампиры, Дин, — выпалила Крис, глядя куда-то в сторону. Я аж присела назад на стульчик, сложив руки на груди. Дин медленно повернул голову в сторону Крис. Казалось, он готов был ее ударить. Девушка виновато опустила голову в пол. — Зачем ты привела сюда этих тв… — Дин осекся, — этих существ? — Дин, пожалуйста, — подняла она полные слез глаза. — Доверься мне. Я знаю, что делаю. Их кровь вылечит ее и… — И превратит в такую же тварь! — Винчестер был в гневе. Деймон фыркнул. — Да послушай же ты! — выкрикнула подруга. — Это особая раса вампиров. Их кровь иная. Я все объясню тебе потом. Пожалуйста, дай им сделать то, что они хотят, — умоляла девушка. — Это наш единственный шанс. Дин выдохнул, недоверчиво взглянув на незнакомцев. Я наблюдала за всей этой картиной, затаив дыхание. Честно говоря, это было очень рискованно, и все это понимали. Я ничего не знаю о другой расе вампиров, кровь которой лечит. Пауза посреди палаты затянулась. Дин не мог решиться на этот шаг, но выбора, действительно, нет. И именно поэтому Винчестер, сжав кулаки, вышел из палаты, уступая мольбам Крис. Ободренная подруга пошла за ним, одобрительно кивнув парням. Дождавшись, пока ребята выйдут, Деймон подошел к кровати, на которой лежало мое тело, и, наклонив голову, осматривал раненое лицо. В его взгляде не чувствовалось сожаление. Тогда почему они решили нам помочь? И как они вообще нас нашли? Стефан же в свою очередь стоял у двери, скрестив руки на груди, и наблюдал за происходящим. Этот парень мне показался менее агрессивным и враждебно настроенным. Он даже внешне располагал к себе, в его поведении не было отталкивающих вещей. Я встала со стула и тоже подошла к кровати, встав напротив Деймона. Вампир дернул губами и снял с капельницы сосуд с раствором, затем он прокусил свое запястье и подставил его к горлышку. Я скривилась в неком отвращении, сглотнув. Постепенно жидкость в сосуде окрашивалась в багровый цвет, стекая по трубкам в мои вены. Я даже не заметила, как рана на руке вампира уже затянулась. Он улыбнулся и повесил сосуд на место. Вдруг я опять почувствовала себя легко, будто я снова лечу в пространстве. Я хлопала глазами, осматривая свои руки, пальцы, трогала лицо. Я возвращалась в свое тело. — Поздравляю, — послышался голос сзади, я обернулась. — Что ж, увидимся лет через пятьдесят, — подмигнула Тесса и снова исчезла. В палату снова вошли Крис и Дин. Девушка сразу подбежала ко мне и припала к кровати, бегая глазами по телу. Аппарат, который показывал мой еле пробивающийся пульс, отчего медленно пикал, стремительно учащал свой сигнал, изображая на экране резкую кривую линию. Крис ахнула и со слезами на глазах засмеялась. Дин был сам безумно рад, но скрывал это, чтобы не показаться, по его мнению, благодарным врагу. Крис ревела от счастья, держа в ладонях мою пока еще недвижимую руку. — Спасибо вам, — искренне сказала она, обращаясь к вампирам. — Мы будем держать свое обещание, — взглянул на них Дин. — Но только помните, что оно не одностороннее. Мы не трогаем вас, пока вы не трогаете нас. — Да кому вы нужны, — посмотрел в потолок Деймон. Они с Дином выглядели как два дуэлянта. И их можно было понять. Судя по всему, характеры обоих сравнимы с огненным пылающим шаром. И когда они сталкиваются, то горит все вокруг. «Когда в лесу случается пожар, огню огонь навстречу посылают». Обменявшись несколькими короткими фразами, мои спасители удалились. Сделка заключена. — Она очнется не раньше завтрашнего дня, — выдохнула Крис, подойдя к Дину. Винчестер, наконец, и сам улыбнулся. Он обнял Крис, держа ее за затылок. Я уже не могла наблюдать за ними, но я их слышала. Вы думаете, что люди в коме ничего не чувствуют? Вы глубоко ошибаетесь. Все, что вы говорите, сидя у кровати, мы слышим, и если повезет нам выбраться, то не нужно врать, как вы скучали, не нужно искусственных эмоций. Мы будем знать правду. И если вы, как Крис, рыдали, стоя на коленях у нашей кровати, моля всех Богов о помощи, то знайте: мы это чувствовали. Мы ощущали вашу боль, ваши муки и скорбь. Наша душа страдает одновременно с вашей. И если когда-нибудь так случится, что ваш близкий человек повторит мою участь, то не плачьте — разговаривайте с ним. Намного больше шансов у человека выйти из комы, когда друзья считают его живым несмотря ни на что. Это даст ему сил. Он поймет, что его здесь ждут. Что он нужен. — Невероятно, — послышался из угла палаты детский голосок. Ребята вздрогнули и обернулись. За ними стояла маленькая девочка с косичками, она держала розового слоника в руках. Малышка загадочно улыбалась, рассматривая ребят. — Как ты оказалась здесь? — спросила Крис, пребывая в недоумении. — Где твои родители? — У меня один родитель — Бог, — вздернула брови девочка. — И оказалась я здесь не случайно, — заметив полное недоумение на лицах ребят, она продолжила: — Я Катина — ангел-хранитель Лизы. Мне вручено оберегать ее душу, пока она находится в коме. — Но ведь ты… — Маленькая? — перебила Крис ангел. — Я могу быть любой: больным ребенком, взрослой женщиной, мужчиной. Могу вас заставить видеть то, что хочу. Есть у нас такие способности. А еще мне удалось обмануть самого жнеца, — все так же загадочно улыбалась Катина. — А почему мы тогда видим тебя, если ты ее ангел-хранитель? — спросила шокированная Крис. — Потому что в первую очередь я ангел, Крис, — пожала плечом девочка. — Как и Кастиил. — Что? — встрепенулась подруга. — Ты знаешь его? Где он? — ее глаза вспыхнули. — Помните Наоми? — вздохнула ангел опечалено. — Еще бы эту суку не помнить, — выцедил Дин. — Ее последователи восстали снова. Там, — Катина подняла палец вверх, — была война. Крис невольно начала догадываться, к чему клонит ангел. Руки девушки затряслись, а сердце заколотилось, в ушных раковинах появился какой-то шум. Дин тоже все прекрасно понял. Охотник отчаянно закрыл глаза и стиснул зубы. — Я знаю, сколько он значил для тебя, Кристина. Кастиил был твоим ангелом-хранителем и был рядом не потому, что это его долг. Ты стала для него больше, чем просто оберегаемая. Но мне очень жаль, — опечалено глядела ангел на девушку. — Он погиб, защищая тебя. И пусть вы никогда его не увидите, но в вашей памяти он будет жить вечно, потому что она бессмертна. Ангелы умирают, но это не значит, что за вами не присматривают, — подмигнула Катина. — Будьте счастливы. Вы не одни, — улыбнулась ангел и испарилась. Крис громко всхлипнула и отчаянно взвыла. Клянусь, этот вой можно было сравнить с воем потерявшей свою пару волчицы. Дин до последнего держался, но горечь и его заставила пустить слезу. Брайан рухнула на колени, скорчив гримасу вселенской боли. Дин не успел ее подхватить и опустился рядом с ней, одной рукой сильно-пресильно прижав Крис к своей груди. Девушка содрогалась всем телом, схватив Винчестера за край его рукава. Она сжала зубы, громко и зло простонав. Вены на ее шее и лбу вздулись, лицо покраснело. Еще немного — и, казалось, она бы взорвалась. Дин не отпускал ее, хлопая мокрыми ресницами и смотря в потолок, грудь его сильно вздымалась от глубокого дыхания. Они сидели на холодном полу, вжатые друг в друга. И если бы какой-нибудь гениальный художник или поэт захотел бы выразить их эмоции на бумагу, то его произведение разорвало бы души ценителей. Я не могу передать вам этого. Боль хочет, чтобы ее чувствовали. Меня и так поймет тот, кто испытывал подобное. А кому посчастливилось избежать этого — никогда не поймет. Многие говорят, что в неведении жить проще, легче. Да, это правда. Люди не хотят зачастую знать истину, даже когда есть вариант. Они хотят оставаться в своем радужном мире, потому что боятся боли. Такой себе некий инстинкт. Все мы в большей или меньшей мере жалеем себя, что абсолютно нормально. Однако вместе с неведением мы у себя же отнимаем свободу. Разве может быть свободен человек, закрывшийся стенами от информации, которую он не хочет слышать? Он сам себя загоняет в вакуум, где нет жизни. Ибо жизнь — это свобода. И я всегда была на стороне правды. Какой бы горькой и тяжелой она ни была. Молодость весь груз заберет с собой и в зрелые годы жить будет, поверьте, легче. Да к черту чужие ошибки — учитесь на своих, так намного интереснее шагать по своей линии. И не важно, каковой она будет: кривой, прерывистой, наклонной или еще черт знает какой. Ошибайтесь, падайте и снова вставайте, ползите, плывите, карабкайтесь… Но никогда, слышите, никогда не врите. Ибо ваша ложь может сломать чью-то жизнь.Ну, а я, пожалуй, свою начну сначала.