Дворецкий

Она сидела на низкой каменной стене, напоминающей скорее высокую лавочку, но широкую и каменую, и болтала ногами. Худыми, маленькими, тонкими, обутыми в детские босоножки. Лицо скрывала милая лиловая шляпа с розовой ленточкой. Внезапно подул ветер и унес головной убор по ту сторону, которую девочка не видела, так как сидела к ней спиной. Шляпка летела к горным массивам и соответствующей природе тех мест. Девочка даже не оглянулась. Она сидела на высоте менее чем один метр по одну сторону стены, по другой же стороне располагался овраг. Постройка, что было доступна взору нашей героини, была скорее замком, чем кафе. Изысканность наряда как бы намекала, что ребенок не просто гость, а маленькая хозяйка. Неожиданно перед девочкой появился молодой дворецкий. Он опустился перед ней на колени и посмотрел в лицо. Ничего. Ни единой эмоции, ни слез, ни привычного возмущения оттого, что к ней внезапно прикоснулись. Абсолютно. Дворецкий думал. Много. Пару дней назад трагически погибла хозяйка. Хозяин заперся у себя и не выходил с тех пор. Дочь его и её была оставлена на попечительство слуг. Хозяин даже не просил, он знал, что о ней кто-нибудь позаботится. А ведь хозяйка не родная мама девочки. Её мать погибла вскоре после рождения. Только ребенок об этом не знает. Да и дворецкому сказал об этом по секрету управляющий. Но сердце дворецкого сжималось тисками, когда он смотрел на девочку. Ощущал то, что чувствует человек, чьи слезы не показали себя миру. Он шмыгал носом еле заметно. Ещё раз посмотрел в лицо девочки. Как кукла – такое же выражение лица. Этот ребенок изначально был брошенным. Незаконнорожденная единственная дочь (и единственный ребенок) влиятельного человека. Казалось бы, есть всё. Но дворецкий плакал. В душе. По неизвестной ему причине, всё его нутро просто сворачивалось, когда он смотрел в её глаза ещё до смерти хозяйки. Так смотрят те, кто вскоре должен умереть. Так смотрели мать дворецкого, мать девочки… - Мари, хочешь, я проведу тебя на кухню? – этот вопрос должен был непременно сработать. Все дети хотели там побывать. Но… представьте себе, что ребенок слуги разобьет дорогую посуду, а там вся посуда стоит столько, что за одну тарелку можно работать бесплатно месяц. Да и маленькие сорванцы только мешать будут работе. Она не показала эмоций. Не единой. Он взял её на руки, немного отошел, и тут она… Да! Она показала эмоции! Но это был скорее ноющее и умоляющее выражение. Дворецкий тяжело вздохнул и поставил ребенка на землю. Он уже собрался идти, как услышал звук шагов девочки. Она взобралась самостоятельно (ребенку ведь восьмой год) на стеночку и встала. Ужас застыл на выражении лица Дворецкого. Мари помахала ручкой и упала назад, как раз тогда, когда дворецкий бежал к ней, протягиваю руку. Он посмотрел вниз. Кровь окропила сухую землю.