"девять из десяти"

"Это моя жизнь, моя, понимаешь? Оставь меня в покое..." "Идиот", - хочется прошипеть ему в спину, а еще хочется реветь раненым зверем от чувства собственной беспомощности. Наверное, самого страшного для доктора чувства.   Нейро - не моя специализация, никогда моею не была, да уже и не станет, но одного взгляда на забранные из госпиталя снимки достаточно, чтобы понять - все плохо. Все очень плохо. Конечно, может и не девять из десяти, может чуть лучше, но этого же все равно мало, мало чтобы отказаться от последних шести месяцев. Мама, сестренки, младшая едва в школу пошла же... Игорь спит, а мне, мне реветь хочется, кофе литрами и интернет, от которого толку ни на грамм... Держись, Сергей, держись, я же знаю, ты не из тех, кто опускает руки. Да и я не из тех, кто сдается. Во всяком случае, не в этот раз. Я не знаю, сама не знаю почему, но не могу, не могу не попробовать. А может я просто не хочу знать... Не важно. Ты только держись, я выбью для тебя твой шанс. Обещаю.   Военная медицина, гражданская, частные клиники... Все не то. Все не те. Нужен кто-то, кто тоже не сдается, кто даст больше, чем "девять из десяти". Или возьмется за этот единственный шанс.   Ближе к утру, когда в глазах буквы двоятся, я совершенно случайно натыкаюсь на сайт медицины катастроф. Глаза цепляются за фамилию докторов Гордеевых, может, потому, что она мелькает в два раза чаще всех остальных. На сайте информации минимум - должности, награды, а мне нужно не это, не это.   Гуглю, как бы банально это не звучало. Не помогает. Вариантов ноль, а потому, когда стрелки на часах показывают без чего-то шесть, я, просто наплевав на все правила и каноны медицины, отправляю на официальную электронку Гордеевых результаты исследований Сергея.   Спустя два часа и четыре чашки кофе мой почтовый ящик пищит новым сообщением:  "Возьмемся, через три дня будем в Питере, ждем контактные номера, ваш и пациента. Список обследований и анализов во вложении.   PS. "Девять из десяти" - бред.".   Я выдыхаю.   ***   Гордеев еще раз перечитал письмо и отодвинул ноутбук:   - Ну вот, а Лерка говорила, что поездка на семинар в Питер окажется убитым временем, - невесело усмехнулся Саша и, заметив, что Лена с туркой в руках потянулась за кофе, притворно возмутился, - эй, я тоже кофе хочу!   - И я, - тут же вернулся к реальности Романов, все утро терявшийся в учебных планах для питерского детского сада.   - И я, - от двери послышался еще сонный голосок Валерии.   - Эксплуататоры, - беззлобно фыркнула Лена и улыбнулась, - кстати, что там у вас в Питере нарисовалось?   - Экскурсия в госпиталь ВМА.    - Кто там у нас? - Лера тут же отвлеклась от поиска закончившихся еще вчера мюслей, включила доктора.   - Гляди, - Саша щелкнул мышкой и благодарно улыбнулся Емельяновой, принимая из ее рук чашку ароматного кофе, - что думаешь?   - "Девять из десяти", - возмутилась Лера, - если когда-нибудь встречу эту Нину Валерьевну, скажу, что умничать ей не идет, тоже мне Господь Бог... А так нужно посмотреть парня, провести полный комплект обследований и на стол, времени, и правда, не много. Нужно о встрече договариваться.    - Уже, - улыбнулся Гордеев и повернулся на звук шлепающих босых ног.    Утро удалось.   ***   Широкоплечий, с коротким ежиком волос мужчина и хрупкая девочка-брюнетка тепло улыбнулись и представились Александром Николаевичем и Валерией Петровной. А я... а я искренне надеялась, что разочарование, заполнившее тут же все внутри, не сильно отразится на лице. Не такими я их себе представляла, не такими молодыми, что ли, не такими легкими и солнечно-спокойными... Не такими... Резко стало страшно, просто вспомнила, чего мне стоило уговорить Сергея на операцию. Как радовалась, увидев огонек хрупкой надежды в его глазах. Но отступать поздно. Да и некуда.   - Нина Валерьевна, - представилась я, - пройдемте.   А потом были чудеса. Первое - то, как изменились Гордеевы, едва зашли в кабинет. Появились те внутренние сила и уверенность, которые бывают только у профессионалов, которые приходят только с опытом. А потом я заметила то, что ни с опытом, ни с чем другим прийти не может. Они говорили в основном с нами, а между собой им хватало взглядов, неуловимых движений. Это было вторым чудом. А когда уже все было согласовано и договорено, я, выходя из кабинета, краем уха услышала вопрос Сергея, который мне явно не предназначался, который вообще никому не предназначался, который просто сорвался от мимолетной слабости: - Скажите, доктор, я умру? Секундная пауза, а потом четкий, уверенный голос Гордеева дает дышать: - Не в этот раз, боец, не в этот раз. И это третье чудо.