Fireflies.

Опустилась ночь, усыпав темное небо молочно-желтыми звездами. В зелёной траве уже не стрекотали сверчки, легкий ветер тормошил листву на деревьях, все погрузилось в тихое умиротворенное молчание. Только светловолосый мальчик, путешествующий по огромному особняку с почти потухшей свечкой, не спал. Он искал комнату, в которой вот уже несколько часов крепким сном забылся его друг. Проблуждав еще немного, он наконец нашел заветную дверь. Прокравшись к кровати, он остановился, невольно залюбовавшись другом. - Кёя, Кёя, просыпайся, - выйдя из сладкого оцепенения, блондин начал тормошить брюнета за плечо. Результат не заставил себя ждать и через считанные секунды на него смотрели не по-детски серьезные серебристо-голубые глаза. Этот взгляд определенно не сулил молодому Каваллоне ничего хорошего, а даже наоборот выражал состояние злости и огромное желание устранить мешающий сну объект. Брюнет зевнул и, еле сдержавшись, задал единственный интересующий его на данный момент вопрос: - Ты что здесь забыл, травоядное? - Ну, Кёя, - почти проныл блондин, хватая не до конца проснувшегося японца за руку. - Неужели ты забыл? - Что я забыл, травоядное? - сонный, но все такой же холодный взгляд смешит и умиляет итальянца. - Ты же обещал пойти со мной смотреть светлячков. Одевайся, я подожду тебя на улице, - Дино отпускает руку Хибари и выбегает за дверь, оставляя мальчика потирать глаза и сожалеть о том, что он согласился на всю эту авантюру. Но опаздывать Кёя не любит, ровно на столько, на сколько не любит ждать, поэтому, быстро надев свободную футболку и натянув шорты, он выходит к Каваллоне и сразу же сжимается от прохладного ночного ветра. - Ну и где они? - подойдя к сидящему под раскидистым деревом блондину, спросил Хибари. - Я пошел спать. - Кёя, подожди, - тихий голос заставляет Кёю обернуться, и он сталкивается с щенячьими шоколадного оттенка глазами. Эти глаза никогда не действовали на холодного японца, но в этот раз Каваллоне явно постарался, брюнету оставалось лишь смириться и, вздохнув, опуститься на траву рядом с другом. Минул час ожидания, Кёя уже мелко дрожал, тело его покрылось мурашками, но он все равно продолжал стойко терпеть все это, лишь изредка злобно погладывая на Дино, с надеждой оглядывающего кусты и траву перед ним. Он ждал. И, наконец, дождался. Под кустами и в траве, тут и там, во мраке засветились желто-зеленые огоньки, замерцали, затухая и ярко вспыхивая. Иные из них, те, что менее ярки, поднимались в воздух, перелетали от дерева к дереву и вдруг стремительно падали вниз, словно миниатюрные ракеты фейерверка. Итальянец завороженно поднялся с земли, рассматривая кружащих в танце жучков, протянув руку, попытался поймать одного, но не вышло. В глазах загорелись искорки азарта, и мальчик, широко и светло улыбаясь, начал бегать за светлячками. Вскоре его посетил успех, лицо осветила еще более радостная улыбка, словно он поймал фею, машущую своей светящейся волшебной палочкой. Но нет, для него это было чем-то более интересным. Его добычей было не что-то обычное, как человекоподобная фея, а странный маленький пришелец. Довольно держа в кулачке добычу, Каваллоне прошествовал к Хибари. - Кёя, - прошептал он. - Смотри.. - протянул руку перед собой и..его пальцы невольно разжались, выпуская жучка на волю. Перед ним, сжавшись в клубок и дрожа от холода, сидел и тихо посапывал его друг. Вздохнув, Дино стянул с себя кофту и накинул ее на брюнета. Тот разлепил глаза, с немым вопросом посмотрев на итальянца. - Не спи, замерзнешь, - раздражающая японца ухмылка растянулась на мальчишеском лице. - Я и так замерз, травоядное, - зевок. - И спать хочу.. Глаза Хибари в удивлении расширились, когда севший рядом Дино обнял его и притянул к себе. Сразу стало настолько тепло и уютно, что Кёя подавил в себе все желание вырываться. Он уткнулся носом в грудь блондина и снова заснул. А Дино продолжал наблюдать за танцующими в воздухе огоньками. И вот уже первые лучи утреннего солнца касаются лиц сладко спящих ребят, как-то по-детски нежно прижимавшихся друг к другу. Красивые лица обоих в свете солнца выглядят еще более прекрасными и невинными, нетронутыми так всем надоевшими обыденными эмоциями. Лишь чистота и непорочность. Наконец темноволосый мальчик слегка поморщился, открывая глаза и удивленно оглядываясь. Обнаружив рядом с собой своего друга, он, снова закрыв глаза и сильнее прижавшись к блондину, тихо прошептал: - Спи, глупое травоядное...