Трое из Йогуртовой деревни

Рон Уизли догадывался, что фотомодели – существа капризные. Но не догадывался, чтоб настолько. Стоило пару дней пофотографировать Нематроскина, как у него обнаружилась звездная болезнь. Болезнь эта проявлялась в том, что Нематроскин банально от фотографа скрывался, ладно хоть темные очки не надевал. И вообще, своим пакостным характером Нематроскин кого-то Рону напоминал, он только не мог вспомнить – кого именно. Друзья просили оставить кота в покое, Гермиона даже ревниво спросила, неужели Рон не видит ничего и никого более интересного. Ну почему же, он видит, и, кстати, фотографирует не только Нематроскина, кто же виноват, что он на фото выходит лучше всех? С утра кот убежал, не дожидаясь, когда на него начнут фотоохоту, а Рон решил прогуляться по берегу. День был ветреным, от реки ощутимо тянуло прохладой. Рон пошел вдоль реки, надеясь поймать или кота, или вдохновение. Недалеко от дома, в котором поселились гриффиндорцы, через реку когда-то была сделана плотина. Она уже давно была размыта, но о ее существовании напоминала цепь островков, пересекающая речку. Остров, который находился ближе к середине реки, был больше остальных. Рон давно хотел до него добраться и пофотографировать там, но лодки у него не было, а вода в начале лета слишком холодна для плавания. Правда, плавать Рон все равно не умел. И вот как раз сейчас он заметил на острове что-то, что его заинтересовало. В зарослях кустарника мелькнул кто-то белый, мелькнул и пропал. Рон стал внимательнее вглядываться – в высокой траве снова зашевелился кто-то живой, на секунду над ней приподнялся белый то ли хвост, то ли что еще, разглядеть было трудно. Но Рон уже почувствовал себя взявшим след псом и бегом бросился домой за фотоаппаратом. На вопрос друзей, куда он так торопится, Рон крикнул: «Нематроскин на остров забрался, я за ним!» Слова Гермионы, о том, что Нематроскин летать не умеет, а по-другому на остров ему не попасть, Рон уже не услышал. Пришлось оставшейся части трио поспешить за своим другом. Когда Гарри и Гермиона добежали до берега, Рон уже нацелился на первый из цепи островков. План состоял в том, чтобы перепрыгивая с одного островка на другой, добраться до острова большого. То, что некоторые из островков напоминали скорее осклизлые кочки, Рона не останавливало. Просьбы Гермионы не делать глупостей не помогли, единственное, чего ей удалось добиться – это мер безопасности для фотоаппарата. Ценная техника была упакована во много слоев полиэтилена, чтобы избежать попадания воды. Прыгать Рон решил в анимагической форме. На шею повесил фотоаппарат, превратился в собаку - и вперед. До большого острова нужно было добираться в пять этапов. Первые две водные преграды Рон преодолел успешно, когда прыгал в третий раз, то задними лапами попал в воду, но на сушу все же выбрался, а с четвертым прыжком ему не повезло. Рядом с местом предполагаемого приземления из воды торчала коряга, вот об нее-то Рон ударился и свалился в воду. То ли ударился он сильно, то ли от неожиданности, но выплыть Рон даже не пытался. Гарри бросился на помощь, благо, плавал он хорошо. Вода показалась ледяной, а Рона он сразу не увидел, пришлось нырять один раз, другой. На третий раз Гарри почувствовал, что вода стала будто теплее, да и нырять стало легче, а главное, он заметил Рона. Друг, похоже, и впрямь потерял сознание. Вытаскивать Рона было тяжело, особенно трудно пришлось уже на земле, вообще, когда Гарри выбрался на берег, все как-то изменилось. И Гермиона, вместо того, чтобы броситься на помощь, странно на них смотрела и даже попятилась. - Гарри? – почему-то его имя она произнесла вопросительно. Гарри попытался аккуратно спустить Рона на землю, но тот безвольно выскользнул из лап. Из лап? Гарри недоуменно разглядывал невесть откуда взявшиеся конечности – пушистые цепкие лапы с длинными когтями. Анимагия! У него получилось! Гарри бросился к реке, чтобы посмотреть, кто именно получился. То есть он хотел броситься, но ноги были слишком коротки, да еще сзади что-то волочилось, оглянувшись, Гарри увидел широкий хвост. Наконец, новоиспеченный анимаг добрался до воды и увидел в отражении… бобра. Да, о такой анимагической форме он даже не задумывался. Гермиона тем временем привела Рона в чувство, и он быстро вернулся в человеческий облик. Теперь уже и Рон посчитал своим долгом уточнить: - Гарри? Гарри-бобру оставалось только кивнуть. Гермиона предложила всем вернуться в дом, потому что Рон в мокрой одежде заметно дрожал на холодном ветру, а понять собирается ли Гарри пока оставаться в теле бобра или вновь хочет стать человеком, по выражению бобровой мордочки было сложно. По дороге Гарри пришел к выводу, что быть бобром не так уж плохо, во всяком случае, плавать в этом теле ему понравилось. Но останавливаться на одной анимагической форме он не собирался. Уже в нескольких шагах от дома Гермиона остановила своих спутников и показала рукой на крышу. Там сидел Нематроскин и с удивлением пялился на странную процессию. Превратиться в человека у Гарри получилось легко, но он сразу же почувствовал себя нехорошо: его бросало то в жар, то в холод. Гермиона укутала одеялами обеих жертв водных процедур, напоила горячим чаем, но это мало помогало. Было видно, что купание в холодной воде даром не прошло, мальчишки заболели. Рон предложил Гермионе обратиться галчонком и слетать за зельями в Хогвартс. В плане был один, но существенный минус – летала Гермиона, прямо скажем, неважно. Все-таки приобретение птичьего тела не гарантирует способности летать. В анимагической форме Гермиона чаще всего прыгала, а летать пробовала исключительно в доме и над чем-нибудь мягким. Предложение вернуться в замок мальчишки отвергли, во-первых, завершать приключение и признаваться в обмане не хотелось, а во-вторых, они себя не чувствовали способными на длительные прогулки. Пришлось Гермионе отправляться на поиски лекарств. Аптеки в деревне не было, и гриффиндорка решила обратиться за помощью к владельцу продуктовой лавки, в качестве попутчика она взяла с собой Нематроскина. Мистер Милн лекарствами не торговал, но, когда ездил в город, брал заказы у всех, кто нуждался в медикаментах. В городе он покупал все необходимое и привозил в Йогуртовую деревню, где и раздавал требуемое. Естественно, наценку, как он любил повторять «на дорогу и за беспокойство», мистер Милн делать не забывал. К разочарованию Гермионы лекарства мистер Милн привозил строго по заявке, в город он собирался только завтра, а сейчас выдал девушке пару таблеток жаропонижающего, взял деньги и список необходимого. До завтра друзей надо было как-то лечить, на ум приходили некоторые отвары, готовить которые юных магов учили еще на первом курсе. Это, конечно, были не зелья, магические ингредиенты в них отсутствовали, но хоть что-то. Нужно было собрать несколько видов трав по окрестностям. Уже выходя из лавки, Гермиона вспомнила, что пришла не одна. Она пошла по рядам и стала звать Нематроскина. Кот не появлялся. Наконец, Гермиона нашла его сидящим около полок с джемами и вареньем. Когда фразы «Кис-кис-кис!» и «Пойдем уже домой!» были проигнорированы, девушка бесцеремонно попыталась схватить пушистую тушку. Не тут-то было. Нематроскин вывернулся, подошел к стеллажам и, встав на задние лапы, потянулся ко второй полке снизу. Там стояло варенье из клубники, малины, черной смородины. Что могло тут понадобиться коту, Гермиона не знала. Мистер Милн, привлеченный шумом, подошел и тут же похвалил находчивость Гермионы: - Конечно, мисс, малиновое варенье сейчас вашим друзьям крайне необходимо, его даже врачи советуют как противовоспалительное и жаропонижающее средство! Признаваться в том, что подобных вещей она не знала, Гермионе было очень неловко, поэтому она промолчала. Вообще-то ее родители всегда были против разных средств народной медицины и пользовались обычными лекарствами, так что целебные свойства малины остались вне ее поля зрения. Поведение Нематроскина выглядело несколько необычно, но Гермиона списала это на стечение обстоятельств, наверняка по полкам у Милна бегали какие-нибудь мыши, и кот их учуял. Скормив мальчишкам по полбанки варенья, Гермиона отправилась за травами. Шалфей, ромашка, клевер, душица нашлись довольно быстро, теперь нужно было только сделать из них отвар. Нематроскин и тут к ней присоединился, сидя на столе, внимательно следил, как она мыла и резала ингредиенты, засыпала их в воду. Гермиона отвернулась к кастрюле, а когда обернулась, обомлела – Нематроскин лапой аккуратно подталкивал к ней пучок ромашки, про который она забыла. Взгляд зеленых кошачьих глаз встретился с карими человеческими. На секунду Гермионе показалось, что в глазах кота промелькнули испуг и растерянность, но Нематроскин уже спрыгнул со стола на окно, а с него – на улицу. Гермиона вздохнула и решила, что совсем уже сходит с ума, Нематроскин всего лишь играл, а ей чудится непонятно что. День клонился к вечеру, после жаропонижающих таблеток, малины и отвара Гарри и Рону стало немного лучше, и Гермиона могла уже отдохнуть. Нематроскин все не возвращался, что было на него не похоже, подолгу он мог отсутствовать разве что днем, а вечера предпочитал проводить дома. Гермиона уговаривала себя выйти и поискать кота, но усталость оказалась сильнее беспокойства, и гриффиндорка уснула. Проснулась она часа через два. Нематроскин был дома, а в кухне витал какой-то едва заметный, но знакомый запах. «Наверное, это травы» - подумала Гермиона, растолкала мальчишек, влила в них еще порцию отвара и с чувством исполненного долга удалилась к себе в спальню.