Незнакомец в зеркале

      До сгоревшего дома Аккерманов транспорт не ходил, на машине туда было сложно добраться – поселок стоял особняком, и раньше был окружен редким леском, который сейчас превратился в настоящий бурелом, - поэтому решено было преодолеть некоторое расстояние пешком, прямо через лес.       Отец Армина не хотел пускать их одних, но парень заверил его, что они будут осторожны и обещал звонить каждый час. Скрепя сердце, мужчина отпустил ребят, снабдив предварительно картой и едой.       Они несколько раз делали привал и один раз заблудились, прежде чем добрались до места назначения. Дом встретил их выгоревшими балками и пустыми глазами многочисленных окон. Вокруг стояла гнетущая, звенящая тишина.       – Выглядит довольно мрачно, – сказал Армин, когда они подошли ближе к дому и он словно навис над ними.       – Да уж, – протянул Эрен, поежившись. Интересно, как же выглядел дом, когда здесь жил Леви? Неужели и в его время здесь было так же пугающе тихо и одиноко? Эрену показалось, что от этого места веет холодом. Все здесь выглядело недружелюбным и враждебным. Юноша внезапно понял, почему Леви всегда был таким угрюмым, молчаливым, замкнутым, а голос его всегда был тихим и полным сарказма – проведя все детство в таком доме, еще и не таким станешь.       – Ну что, идем в дом? – предложил Армин. – Хотя я не знаю, почему ты захотел увидеть его, можно было просто поискать в интернете…       – Искал, – проговорил Эрен, аккуратно открывая обугленную входную дверь. Та отворилась с противным скрипом, эхо которого немедленно прокатилось по холлу дома. – Но в интернете почти ничего не было про них. Я надеялся, что смогу что-нибудь найти здесь. К счастью для меня, дом еще стоит.       – Ехать в другую страну ради того, чтобы написать о чьей-то семье… – Армин только сейчас понял, как это странно звучит. – Я помню, ты говорил, что они жили здесь до пожара. Прошло почти 90 лет…       – Армин, – Эрен развернулся к другу лицом. – Я просто не хотел брать для сочинения кого-то слишком известного. В интернете набрел на фотографию дома. Мне стало интересно. Оказалось, что у Аккерманов был свой бизнес по производству мыла. Чем не богатая семья? Но у них еще была увлекательная жизнь. И оборвалась она трагически, – парень обвел рукой сгоревший дом, в котором они сейчас стояли. – Я хотел найти что-то особенное. И нашел. Тем более, я уже приехал сюда. Ты предлагаешь мне развернуться и уйти прямо сейчас?       – Нет, Эрен. Я…       – Согласен, это немного странно – приехать сюда ради того, чтобы было что написать в сочинении. Но меня зацепила эта история, я хочу узнать об этой семье побольше. И прошу тебя помочь мне.       – Да, да, конечно, – закивал блондин. – Так что мы ищем?       – Какие-нибудь уцелевшие записи, – неуверенно произнес Эрен. Он и сам не знал, что надо искать. Да и что могло уцелеть в пожаре? Но, не зная, откуда стоит начать, решил, что дом и будет отправной точкой расследования. – Мм… Проверь первый этаж, может, тут где есть кабинет. А я на второй.       – Будь осторожен. Конструкция сгорела и времени прошло немало.       – Да. Ты тоже.       Условившись кричать, если что произойдет или кто-то из них что-нибудь найдет, они разошлись.       Эрен осторожно поднимался наверх по скрипящей, сыплющейся черной крошкой лестнице, освещая себе путь фонариком, и размышлял над тем, как ему повезло обнаружить дом на том же месте почти не тронутым. Все вокруг было черным от копоти и покрыто толстым слоем пыли, однако дом не охраняли и не собирались сносить, ровно как и соседние заброшенные дома в поселке. О нем словно забыли, чему Эрен был несказанно рад – возможно, ему удастся отыскать здесь что-нибудь, что поможет ему вытащить Леви из зеркала.       На втором этаже было множество комнат, но, заглянув в одну из них, юноша понял, что именно эта комната ему и нужна – в помещении, обугленные, стояли те же стеллажи, что и в зеркале.       Эрен остановился на пороге огромной комнаты и осмотрелся. Потом оглянулся и увидел, что прямоугольник на стене за его спиной немного светлее, чем вся остальная сгоревшая стена. Края прямоугольника были неровными. Эрен прикинул – размеры прямоугольника и зеркала совпадали. Значит, отправную точку он нашел.       Юноша осмотрел стену, но не нашел ничего интересного – никаких следов, которые, как предполагал парень, могли остаться после действия взрыва и, возможно, могли помочь ему в решении проблемы.       Потеряв к стене всякий интерес, Эрен прошел в библиотеку. Половины стеллажей не хватало – юноша предположил, что они перенеслись в зеркало вместе с Леви. Сквозь окна в комнату проникали косые лучи заходящего солнца, подсвечивая комнату в цвета пожара. Создавалось впечатление, что пламя все еще плясало на здешних вещах. Стеллажи были пусты – видимо, даже сожженные экземпляры книг стали лакомыми кусочками для коллекционеров или охотников за наживой. Отсюда вынесли все, что более-менее сохранилось. Не тронули лишь стол с подломившимися ножками – он гордо лежал чуть поодаль от окна, уткнувшись одним краем в пол. Его окружали сгоревшие ножки и спинки, когда-то бывшие креслами и стульями.       Эрен осмотрел стол, но ничего на нем или около него не нашел, хотя надеялся, что здесь будут какие-нибудь листочки, пусть и обгоревшие, с записями Ханджи Зоэ, или же колбы с химикатами, которые принесла с собой ученая в тот вечер.       Ничего. Пусто.       Эрен со злостью пнул стол ногой, отчего тот обсыпал ногу юноши черной трухой.       Когда он спустился вниз, выяснилось, что Армин тоже ничего не нашел, кроме чудом сохранившейся фотографии в обугленной рамке. Эрен взял ее в руки и едва не выронил – с фотографии на него смотрели знакомые серые глаза. На секунду юноше показалось, что Леви все же переместился из зеркала и сейчас заговорит с ним, но это была лишь статичная картинка, да и Леви был на ней гораздо младше. На вид ему было лет десять.       – Что такое, Эрен? – от Армина не укрылось замешательство друга.       – Где ты его нашел?       – В той комнате, – махнул рукой за спину Арлерт. – Похоже, это был чей-то кабинет.       – Скорее всего, его отца, – мысля вслух, вспоминая рассказы Леви о том, что мать никогда не питала к нему особой любви, произнес Эрен.       – Что?       – Ничего, – встрепенулся Эрен, пряча фотографию в рюкзак. – Видимо, ловить здесь больше нечего. Предлагаю возвращаться, – разочарованно вздохнул парень, бросая последний взгляд на мрачный тихий дом. – Прости, что зря втянул тебя в это.       – Пустяки, – робко улыбнулся его друг и похлопал его по плечу. – Мы нашли фото. Это уже что-то.       Эрен вдруг почувствовал радость оттого, что покидает это место, и вспомнил свой дом – просторный и светлый. Ему вдруг захотелось поделиться этим с Леви, у которого все детство прошло в этом ужасном месте. Юноша хотел подарить ему чувство уюта, заботы, тепла и света.       После того, как поиски в доме ничего не дали, вся надежда оставалась только на родственников Зоэ – адрес ее внучки Эрен откопал совершенно случайно, когда над ним сжалилась женщина из местного архива. Он пришел туда с запросом «Ханджи Зоэ», но поиски вновь не дали никаких результатов – словно женщину вычеркнули из памяти всех компьютеров в этой стране. Эрен, отчаявшись, обратился к женщине за стойкой, и она долго не могла понять, чего же хочет от нее парень. На французском он почти не говорил, и это осложняло коммуникацию. Однако женщина уловила в его речи знакомое имя и сказала на ломаном английском, что об этой ученой во Франции вспоминать не принято. Слишком многие ее опыты обернулись провалами. Да еще и тот взрыв в доме Аккерманов… Большинство людей, сказала женщина шепотом, считали, что именно она виновна в том пожаре. Эрен долго упрашивал женщину написать ему адрес, и, в конце концов, радостно схватив бумажку с адресом, помчался к Армину – просить помочь ему добраться до места.       Эрен разве что не подпрыгивал на месте, стоя на крыльце вроде бы нужного дома – он сто раз перепроверил адрес и еще столько же раз сверил его с номером на доме. Юноша просил друга остаться в машине, и отвернулся от него, едва заслышал скрип открывающейся перед ним двери.       – Ханджи Зоэ?! – Эрен даже отступил на шаг, когда в темноте коридора увидел знакомый по фотографиям из интернета силуэт.       – Вы ошиблись, – хмуро ответил низкий женский голос, и его обладательница подошла ближе.       Эрен понял, что и правда ошибся. Женщина была коренастой, одного с ним роста, карие глаза недружелюбно смотрели из-под челки.       – Вы что-то хотели, молодой человек? – на чистом английском спросила женщина.       – Я… эээ… Ищу внучку Ханджи Зоэ.       Лицо женщины помрачнело.       – Зачем? Что вам надо? Вы из газеты?       – Нет, я… – Эрен уже было хотел сказать, что пришел задать пару вопросов о взрыве в доме Аккерманов, но передумал, сообразив, что это лишь быстрее захлопнет дверь перед его носом. – Изучаю ее методы работы с химикатами. Пишу курсовую.       Женщина с подозрением смотрела на юношу.       – И чем, ты думаешь, тебе может помочь ее семья? – парень видел, как женщина недовольно поджала губы, произнося эти слова.       – Было бы превосходно, если бы вы дали мне взглянуть на записи мадам Зоэ. Хотя бы одним глазком.       Женщина молча положила руку на дверь. Эрен уже начал придумывать, что бы еще такого сказать, лишь бы дверь не закрыли, как женщина чуть отстранилась и головой показала заходить в дом.       – Спасибо, – пройдя в дом и оглядываясь по сторонам, произнес Эрен.       – Не за что благодарить пока, – произнесла женщина. – Посиди в гостиной, я спрошу у матери, не помнит ли она что про записи прабабушки.       С этими словами женщина поднялась по лестнице и исчезла за одной из дверей.       «Прабабушки? – подумал Эрен, удивленно смотря женщине вслед. – А она тогда, получается, правнучка Ханджи?»       Быстро прикинув года в уме, Эрен пришел к выводу, что да, скорее всего женщина, открывшая ему дверь, была именно правнучкой Зоэ. Эрен прошел в гостиную и присел на краешек дивана в ожидании, когда к нему спустятся.       Ждать пришлось недолго – через десять минут женщина вернулась. Юноша немного разочарованно посмотрел на ее пустые руки.       – Мама говорит, что когда-то у прабабушки и вправду были дневники. Она была одержима химией и вела подробные записи своих экспериментов. Однако после… хм… того, как ее отстранили от работы в лаборатории, все бумаги изъяли. – У юноши опустились руки. Неужели придется проникнуть в военный архив?       Видя, как парень скис, женщина продолжила:       – Однако часть дневников прабабушке удалось спрятать и сохранить. После ее смерти мы разделили их поровну.       Парень воспрял духом, его глаза заблестели.       – Могу я взглянуть на них?       Женщина задумалась, затем пожала плечами и принялась искать что-то в чулане под лестницей. Затем достала из какой-то коробки два потрепанных кожаных альбома и протянула их Эрену. Тот стал медленно пролистывать каждый, дабы ничего не упустить. Спустя час он едва сдержал вздох разочарования – в этих блокнотах содержались лишь подробные отчеты об экспериментах и какие-то километровые формулы, но ничего, что подходило бы для случая с Леви, описано не было.       – Спасибо большое, – сказал Эрен, протягивая дневники женщине.       – Не нашел то, что искал? – проницательно спросила та.       – Можно и так сказать, – кивнул парень, направляясь к выходу.       – Вторая половина – еще два дневника – находятся у моего брата, – как бы невзначай заметила женщина, укладывая дневники обратно в чулан. – Думаю, на них ты тоже был бы не прочь взглянуть, а?       Оживший Эрен был воплощенным ответом на вопрос.       Новый адрес оказался в другом городе Франции, и ребята решили съездить к родственнику Зоэ на следующий день.       Выехав с рассветом, они были на месте уже часам к двенадцати. Эрен бодро постучался в дверь, чувствуя, что близок к решению проблемы как никогда раньше. Наличие у этого мужчины двух дневников ученой вселяло надежду. Эрен верил, что ключ к спасению Леви находится именно в них.       Дверь открыл высокий блондин и вопросительно уставился на мальчишку.       – Здравствуйте, меня зовут Эрен Йегер, – представился юноша.       – Я ничего не покупаю, – начал закрывать дверь мужчина.       – Подождите! Я хочу поговорить с вами о Ханджи Зоэ!       Дверь на секунду перестала закрываться, чем Эрен воспользовался, подставив ногу. И вовремя – если бы Эрен не держал дверь, мужчина закрыл бы ее.       – Что тебе нужно, сопляк? – пытаясь закрыть дверь, раздраженно спросил мужчина. – Не знаю никакой Зоэ!       – Но вы же ее родственник, не так ли? – упираясь в дверь руками, пропыхтел Эрен. – Мне нужно взглянуть на ее дневники, которые, как мне сказали, находятся у вас. Это очень важно!       – Кто тебя подослал, крысеныш? Из какой ты газеты?       – Да не из газеты я! – вспылил Эрен. – Мне нужно взглянуть на записи ее опытов!       Дверь внезапно отпустили, и юноша чуть не полетел носом вперед.       – Я продал их на аукционе пару дней назад, – тяжело дыша, сказал мужчина. – Анонимному покупателю. Вот чек, – мужчина порылся в карманах брюк и сунул юноше под нос смятую бумажку. Тот запомнил название аукционного дома и решил попытать счастья там. – Прости, ничем не могу помочь, – мужчина вытолкнул парня на крыльцо и захлопнул дверь.       Этот звук вышиб из Эрена уверенность в успешном исходе дела.       Последний гвоздь в крышку гроба умирающей надежды вбил высокий служащий аукционного дома, сказав, что сведения не подлежат разглашению. А если бы и подлежали, анонимный покупатель есть анонимный покупатель. Отследить его было несложно – покупка производилась через банк, однако сумма была внесена вся целиком и сразу, претензий не возникло, и смысла узнавать имя покупателя аукционный дом не видел. И не собирался помогать парню в этом деле.       Леви встревоженно вскочил с места, когда увидел Эрена, медленно открывающего дверь в свою комнату.       – Что случилось, Эрен? На тебе лица нет, – сердце мужчины ухнуло вниз – он никогда не видел, чтобы эти зеленые глаза были такими безжизненными.       Эрен кинул чемодан рядом с кроватью и сел, уткнувшись локтями в колени и спрятав лицо в ладонях.       – Эрен, – позвал Леви. Его тревожило это бледное лицо, эти ссутулившиеся, поникшие плечи. – Эрен, что случилось? Поговори со мной.       – Я подвел тебя, – глухо отозвался юноша, не желая даже смотреть на мужчину.       Леви удержался, чтобы не стукнуть кулаком по зеркалу. Ему так хотелось обнять паренька, притянуть его к себе, но их разделяло это чертово стекло.       – Я уверен, ты сделал все, что мог, – уверенно сказал Леви. – Расскажи мне все. Иди сюда.       Юноша с тоской посмотрел на мужчину, потом подошел к зеркалу и сел рядом с ним, прислонившись плечом к холодной, гладкой поверхности. Леви касался его волос, гладил, но парень, естественно, ничего не чувствовал. Мужчина сел со своей стороны зеркала так, чтобы видеть юношу.       – Давай, расскажи мне, – заглянув в печальные зеленые глаза, тихо попросил Леви. – Тебя не было целую неделю. Я скучал.       Что-то в глубине зеленых глаз вспыхнуло, щеки юноши тронул румянец.       – Скучал? – недоверчиво спросил Эрен. – Неужели? – парень хмыкнул.       – Скучал, – честно признался Аккерман. – Ты для меня как радио – болтаешь без умолку, приносишь новости.       Юноша усмехнулся.       – Сейчас я расскажу тебе сказочку о мальчике, который не смог.       – Эй, пацан, – Леви щелкнул по зеркалу, рассмешив Эрена, – это была моя фраза!       – Не ты один можешь рассказывать сказки, – на эту фразу Аккерман отозвался возмущенным «Это кто сказал? Я прекрасно рассказываю сказки! И я первый начал!», а Эрен, пропустив эти слова мимо ушей, грустно улыбнулся своим мыслям и аккуратно коснулся подушечками пальцев мужчины. Аккерман не отрывал взгляда от этих нежных, наверняка невесомых движений, от которых бы побежали мурашки по коже, будь они сейчас рядом. – В общем, я ничего не нашел. Ничего полезного. Но, – парень вдруг поднялся и, взяв из сумки что-то, показавшееся Леви смутно знакомым, вернулся обратно, – зато смотри, что я привез. Ты правда так выглядел? – в глазах парня запрыгали чертики.       – Ну а что, – пожал плечами Леви, узнавая свою детскую фотографию. – Молод и хорош собой.       – Ты почти не изменился. Только повзрослел и черты лица заострились. Мы нашли ее в кабинете. Он принадлежал твоему отцу?       – Да. Мать редко туда заходила после его смерти. Да и при жизни не особо часто там бывала. Так ты расскажешь мне? – перевел тему мужчина.       – Ладно, – сдался юноша, и сев спиной к зеркалу, уперся в него затылком. Он рассказал Леви о том, как ничего не нашел в его доме, – «он еще стоит?», удивился мужчина, – как вышел на родственников Ханджи, как волком смотрела на него ее правнучка, как он целый час впустую листал дневники ученой, и как надежда успела родиться на пороге дома правнука Зоэ, и умереть потом в аукционном доме. – Вот и сказочке конец, – мрачно закончил Эрен. – А кто слушал, тому придется остаться в этом зеркале навечно, потому что я не справился. Я обещал тебя вытащить, и не смог.       – Я верю, что еще не все потеряно, – произнес Леви, и, не сдержавшись, коснулся щеки мальчишки. Эрен потянулся к прикосновению, прижавшись щекой к зеркалу.       – Нам поможет только чудо, – тихо сказал юноша и не заметил, как уснул на полу перед зеркалом, а Леви жалел, что не может перенести его на кровать и стиснуть в объятьях, укрыв их обоих одеялом.       Незаметно подкралось начало октября. Чуткий слух мужчины различил в тишине дома знакомый голос. Хлопнула дверь, Эрен ругался на чем свет стоит. Леви поразился словарному запасу и изобретательности мальчика.       – Черт возьми, – шипел Эрен, заходя в комнату. Его руки были заняты многочисленными пакетами и огромным черным мешком для одежды. Парень сгрузил все на кровать и с удовольствием встряхнул затекшими руками. – Ух, допер…       – Кто-то удачно сходил по магазинам? – подняв одну бровь, спросил Леви.       – Пришлось, – сделал страшные глаза Эрен. – У нас скоро Осенний Бал. Я не хотел идти, но сказали всем быть. Кто не придет, не будет допущен к экзаменам.       – Странная у вас школа, – задумчиво произнес мужчина. – Что это за принудительное мероприятие?       – Ну, им же надо создать массовость. Атмосфера праздника и все такое… Вот я и прикупил кое-чего, а то идти было не в чем.       – И когда будет этот ваш бал?       Эрен, смахнув челку с глаз, посмотрел на часы.       – Эм, через пару часов.       – И это ты называешь «у нас скоро будет бал»?! Он не скоро, он у тебя сегодня!       – Ну, забыл я про эту чушь, – развел руками Эрен. – К тому же, я купил костюм, не волнуйся. Единственное, с чем могут возникнуть проблемы… – юноша вытянул из пакета черную полоску ткани и покачал ей из стороны в сторону.       – Только не говори мне, что ты не умеешь завязывать бабочку, – уже зная, какой ответ получит, проговорил Леви.       – Не у-м-е-ю, – по слогам произнес Эрен. – Надеюсь на твою помощь.       – Пф! Ну вот еще! – мужчина демонстративно отвернулся.       – Ты не сможешь устоять перед таким красавцем, как я, – сквозь шорох одежды произнес юноша, – и поможешь мне, я уверен!       – Нет.       – Не будь врединой, Леви, – улыбнулся Эрен, застегивая брюки. – Не-не-не, еще нельзя поворачиваться! – воскликнул парень, когда мужчина хотел обернуться.       – И чего я там не видел? – вздохнул Леви, все-таки не обернувшись.       – Я хочу, чтобы ты увидел меня сразу в костюме, – Эрен произнес эту фразу одновременно с вопросом мужчины и застыл: – Стой, что? Что значит «чего я там не видел»? Ты… – парень почувствовал, как предательски горят щеки.       – Я не всегда успевал отворачиваться, – пожал плечами мужчина, не удержав ухмылки.       Было стыдно, но… не неприятно. Эрен прекратил возиться с ремнем и, склонив голову набок, принялся рассматривать стоящего к нему спиной Леви. Да, мужчина был невысокого роста, но это не имело значения – его тело было пропорционально сложено, и наверняка под одеждой скрывались гибкость и рельефность мышц, и сильные руки. Взгляд скользил по фигуре мужчины, затем поднялся к шее, к бритому затылку и аккуратно подстриженным черным прядям.       Эрен вдруг почувствовал непреодолимое желание поцеловать этот затылок, а потом, развернув их обладателя к себе лицом, коснуться его губ и узнать наконец, каковы они на вкус. Они общались уже больше месяца, и в последнее время юноша стал ловить себя на мысли, что при разговорах с Леви часто зависает и зачарованно смотрит на губы мужчины. Таким же взглядом он смотрел на его шею, выпирающие из-под ворота рубашки ключицы, на тонкие длинные пальцы, а потом вдруг понимал, что прослушал все, что говорил Леви. Но это не печалило – ведь юноша слушал его голос, ласкающий слух.       Эрен тряхнул головой, возвращаясь в реальность, и принялся медленно застегивать пуговицы на рубашке, которую достал из шкафа. Мысли тем временем вновь вернулись к желанию юноши поцеловать мужчину. Сначала он старался гнать эти мысли прочь, но потом понял, что, чем сильнее упирается, тем больше ему хочется прижать Леви к стене и целовать, гладить, ласкать. Было в этом желании – быть с мужчиной – что-то неправильное, но Эрен рассудил – почему ты не можешь быть вместе с человеком, который тебе нравится? Пусть он и одного с тобой пола.       Эрен повел плечами и надел жилетку.       – Я могу уже повернуться? – устало спросил Леви.       – Н-нет, – хрипло отозвался юноша и мужчина нахмурился. Чем там занимается этот парень? И у него чертовски сексуальный голос…       – Чем ты там занят? Неужели так много времени нужно, чтобы надеть штаны и пиджак?       – Какой ты нетерпеливый.       – Это ты просил меня не оборачиваться! – повернул голову в сторону парня Леви. Краем глаза он увидел, как парень выходит из комнаты, на ходу говоря:       – Просто хочу, чтобы ты увидел меня, когда я буду полностью одет. Пусть это будет сюрприз.       Эрен, стоя перед зеркалом в ванной, пытался пригладить непослушные вихры. Те не поддавались, еще больше топорщась в разные стороны. Махнув на это дело рукой, парень вернулся в комнату, надел пиджак и подцепил бабочку.       – Можно подумать, мы на свидание идем, и ты хочешь меня впечатлить, – еле слышно пробурчал себе под нос Леви.       – А ты бы согласился пойти со мной на свидание? – раздался шепот над самым ухом.       Мужчина вздрогнул и обернулся. Он широко раскрытыми глазами смотрел на стоявшего перед ним мальчишку. Эрен, весь в белом, стоял к зеркалу вплотную и держал в руках бабочку. Леви не мог отвести от юноши взгляд – настолько парень был неотразим.       – Ну, что скажешь? – смущенно краснея, спросил он.       – Ты прекрасно выглядишь, – прошептал Леви, протянув руку и коснувшись зеркала в том месте, где было плечо юноши, провел рукой по его груди.       – Я не об этом, – усмехнулся Эрен. – Ты согласен пойти со мной на свидание?       Леви моргнул. Он не ослышался? Его зовут на свидание?       – Ты серьезно?       – Серьезней некуда, – спокойно ответил Эрен. Он вдруг понял, что все, что он делает и говорит в данный момент – правильно. – Леви Аккерман, ты будешь со мной встречаться?       – Ты в своем уме, парень? – опешил мужчина. – Я же не сдвинусь с места!       – Отлично, – улыбнулся юноша и его глаза хищно блеснули. – Значит, никуда не сбежишь.       – Кто ты такой и что сделал с милым мальчиком Эреном? – прищурил глаза мужчина, но юноша видел, по выражению глаз и тому, как немножко поднялись кончики его губ, что Леви заинтересован в предложении.       – Я все еще я. И ты мне нравишься.       – Свидание, говоришь? Встречаться? – хмыкнул мужчина. Он знал кое-что такое, чего Эрен не мог знать наверняка. Леви никогда не говорил ему об одной особенности одного особенного дня в году, поэтому их свидание могло состояться гораздо раньше, а Эрен даже не догадывался об этом. Мужчина прикусил щеку изнутри, чтобы не улыбнуться. – Согласен.       От улыбки, мгновенно озарившей лицо мальчишки, на душе стало тепло. «Что я делаю? – подумал Леви. – Он же еще совсем пацан… Зеленый и неопытный… Но я тоже не железный, не могу притворяться, что я к нему равнодушен…»       – Чего разулыбался? – пробурчал мужчина, стягивая с шеи платок. – Как лампочка светишься, честное слово… – От этих колкостей юноша заулыбался еще сильнее. – Иди сюда, покажу, как бабочку правильно завязывать. Повторяй точно за мной. Я – твое отражение.       Хоть «отражение» и было ниже его на полголовы, Эрен не возражал. Наоборот, он готов был прожить с этим «отражением» всю оставшуюся жизнь, и не жалел ни о чем.       А единственное, о чем сейчас жалел Леви – что он не сможет сопровождать Эрена на этот Осенний Бал, чтобы смотреть на этого прекрасного юношу весь вечер и, чем черт не шутит, всю жизнь.       – Мне тебя не хватало, – устало плюхаясь на кровать прямо в костюме, протянул Эрен. – Там было та-а-а-к скучно…       – Отдавливал бы девушкам ноги в танце, – пожал плечами Леви. – Было бы веселее.       – Никто не хотел танцевать со мной, – пробурчал юноша, глядя в потолок.       – А, уже испробовал этот вариант развлечься?       – Я хорошо танцую, – обиженно отозвался парень. – Вот, смотри.       Юноша поднялся и принялся танцевать. Движения юного, гибкого тела завораживали, Леви нестерпимо захотелось присоединиться, но не мог же он сказать об этом!       – И что это за пляски шаманов у костра? – псевдо-скептично смотря на юношу, спросил мужчина.       – Да иди ты к черту! – кинул в Леви бабочкой Эрен. – Я прекрасно танцую.       – Оно и видно, – хмыкнул мужчина.       – Ой, а сам-то? – глаза парня блеснули, загоревшись идеей. – А ты умеешь танцевать-то?       – Умею, – спокойно сказал Леви.       – Покажи.       – Нет.       – Значит, не умеешь, раз отказываешься, – рассудил Эрен, раздеваясь. Леви отметил, что парень больше не просит его отвернуться.       – Умею, – повторил мужчина, разглядывая мальчика. – Просто не вижу смысла танцевать, если ты не можешь прикоснуться к человеку.       Юноша, стоя к Леви спиной, замер. Мужчина видел, как его плечи поникли. Аккерман знал, о чем сейчас думает парень – что он так и не смог найти способ вытащить его из зеркала. Леви с досадой подумал, что иногда нужно выбирать слова, а о чем-то вообще не говорить.       Мужчина видел, что в глубине зеленых глаз засела невыразимая печаль. Да, Эрен улыбался и казался счастливым, как раньше, но его вид не мог обмануть мужчину. Осознание того, что он не справился, не сдержал обещание, съедало юношу изнутри.       Поиски записей Ханджи ни к чему не привели. Дневники были проданы, а мыслей, где еще можно найти записи об экспериментах, не возникало.       Тихий вздох вывел мужчину из раздумий. Эрен лежал на кровати, поверх одеяла, сложив руки на животе.       – Расскажи мне что-нибудь, – тихим голосом попросил юноша, глядя в потолок.       – А что бы ты хотел узнать?       Эрен пожал плечами.       – Не знаю. Просто говори.       – Ладно, – Леви поудобнее устроился в кресле, прикидывая, что такого он может рассказать мальчишке. – Я никогда не любил свой день рождения.       – Почему? – бесцветным голосом отозвался юноша.       – Когда я был маленьким, на мои дни рождения отец часто приглашал детей из богатых семей к нам на праздник. Я их всех ненавидел по отдельности, но когда они собирались все вместе, это был ад на земле. Представь себе весь этот детский сад – кучу капризных, избалованных, орущих детей. И посреди всего этого – я. В этот день меня всегда наряжали в новый костюмчик, который обязательно где-нибудь жал, оттого что был новым, а мать надевала мне на голову праздничный колпак. Который не позволяла снять до тех пор, пока я не выйду из-за стола. Все эти слащавые, лживые поздравления, дорогущие, но абсолютно бесполезные подарки, трепанья по щекам… Когда я стал старше, отец еще приглашал гостей на праздник, но я научился ловко прятаться. С самого утра и весь день меня не могли найти. Меня стали считать странным и нелюдимым, но мне было плевать на них. Я не выносил их общество, они не любили меня. У нас это было взаимно. А потом моего отца убили, и празднования закончились. Теперь всех в дом приглашала мать, но это были мероприятия другого толка. Мне на них места не было, но я особо и не рвался.       – За что убили твоего отца? – спросил Эрен. Голос Леви убаюкивал, хотелось спать.       – Я не знаю. Ни кто, ни за что. Я так это и не выяснил. Мне было двенадцать, когда он умер. С тех пор я был предоставлен сам себе. Мать не следила за мной – единственное, за что я ей благодарен.       – А где ты научился драться? – спросил Эрен, вспомнив, как Леви рассказывал о драке с двумя мужчинами.       – На улице, – ответил Леви, вспоминая тот период своего юношества. – Она стала моим вторым домом. Она была откровеннее и честнее, чем лживый и фальшивый мир, в котором обитала моя мать. А потом я сбежал. На войну. – Леви вспомнил об Эрвине и грустно улыбнулся краешками губ. – Там я встречал многих людей, но лишь немногих из них я мог назвать своими друзьями… А сейчас я даже не знаю, где они жили. Есть ли у них внуки? Правнуки? Что-то грустная тема какая-то, а, Эрен? Эрен? – Леви повернул голову в сторону мальчишки, чтобы узнать, в чем дело.       Эрен, повернувшись на бок и подложив ладони себе под щеку, уже давно спал, убаюканный тихим голосом Леви.       – Вот и поговори с тобой, – вздохнул Леви и усмехнулся каким-то своим мыслям.