The Great Gig in the Sky

Так странно, когда знаешь, что будет завтра и что ждет тебя потом. Когда понимаешь, что не только ты будешь страдать, но и тот, кто дороже всех, тот, кто должен был быть живым всегда, вечно... Такое пронизывающее чувство безысходности и отчаяния, когда Сэм говорит Дину, что поздно, брат — только вместе. Точно знаешь, что на следующее утро уже не откроешь глаз и не увидишь сияющее лицо, означающее весь смысл твоей жизни. Сказали, что вирус совсем новый и еще неизвестно, как его излечить, но летальный исход неизбежен. Удивительно.. Всю жизнь охотиться на нечисть, а умереть так... просто. Сэмми тогда начал психовать — рыдать и громить кулаками стены. Никаких медиумов, никаких ангелов или помощи. Все ушли и теперь их очередь. У них не осталось ничего, только нескончаемая любовь и забота. «Вашему брату осталось жить совсем немного... Максимум могу вам обещать месяц». Они побывали в Каньоне — среди извилистых скал соревновались в том, кто дольше сможет смотреть на пекущее солнце. Сожгли отцовский дневник и Дин все спрашивал: «Ты не будешь охотиться? Ты будешь счастлив? Обещай, что будешь жить так, как никогда прежде. Лучше чем со мной, лучше, чем в Стэнфорде...» А Сэм все кивал и делал звук магнитофона погромче. Странно, но Дин чувствовал себя отлично, хотя органы понемногу и отказывали. Тряслись руки и срывался голос. «Неделя». И снова ад. «Неделя», - сказал Сэм. - «И мы умрем вместе». Тогда только и хватает сил, чтобы судорожно взвыть волчьим воем и, ударяясь лбом о лоб, все повторять: «Зачем? Зачем? Сэмми, зачем?» Вирус передается через кровь. «Старые привычки, да?» «Отстань». Задолго до этого дня, может быть год назад, а может и все тридцать восемь, он знал, что умрет молодым. Хотя, какая уж там молодость.. Молодость прошла с первыми потерями. Что делать, если нет даже сил, чтобы сказать: «Сэмми, мы прожили такую здоровскую жизнь. Кому расскажешь — не поверят»? Они лежат, уже готовые принять все. Сэм судорожно вздыхает на соседней кровати, от которой Дина отделяет только небольшая тумбочка. - Как ты? - Чувствую себя таким... пустым, - шепчет Сэм, втягивая носом прохладный воздух. Забавно, послезавтра у Дина день рождения. Но он не доживет до тридцати девяти. Этому не суждено было случиться с самого начала. - Я тоже.., - выдыхает Дин и отворачивается, смотря в большое окно, за которым серое небо и снег — белый, бесконечный, кружащийся и такой красивый снег. - Дай руку, Дин. Он не поворачивается, просто протягивает брату руку и чувствует, как металлический браслет захлопывается на запястье. - Что ты... - Тихо, - Сэм защелкивает вторую часть наручников на своей левой руке. - Мы умрем вместе. - Сэм ты что... Спятил? Что за детские выдумки... Где ключ? - язык еле поворачивается, но Дин продолжает говорить, пересиливая себя, пересиливая эту болезнь, чтобы говорить, только говорить.. - Шшш... Не порти такой слезливый момент, - Сэм улыбается и цепляется мизинцем за мизинец брата. - Я люблю тебя, Дин. Хочется рыдать взахлеб, но по щеке стекает всего лишь одна слеза. Силы покидают так быстро... Мелькают перед глазами отрывки из жизни: вот Сэмми пять и он хвастает своей идеальной, на его взгляд, яичницей; отец, крепко сжимающий плечо, когда Дином убита первая его тварь; ссоры, смерти; добрые глаза Бобби и беззаботная непонятливая улыбка Кастеила; «Дом у дороги», Сэм, ад, ад, ад... - Сэмми, Сэмми, я тоже... Тоже люблю тебя, мелкий, - на последнем выдохе. - Спокойной ночи, Дин. Глаза закрываются и нет ни страха, ни боли, только холодящий запястье металл и теплая рука брата. Теперь ад? А может, все же... - Что тут, офицер? - Двое мертвых, очевидно, из-за какой-то болезни.. Связаны наручниками, ключей нет. - Понятно.. И как давно тут лежат? - Судя по вони и словам уборщицы — дня три, медики еще не сказали точно. Макмиллан усмехнулся и присел на корточки, рассматривая, все еще держащихся друг за друга мизинцами, парней. - Офицер, - поправляя очки, подошел медик. - Причина смерти — вирус. Думаю, они знали, что умирают. Но вот этот, - он указал на того, что побольше, - умер дня на два позже. - Понятно. - Так что, Макмиллан, нам сломать наручники, или так везти? - спросил напарник. Офицер еще раз посмотрел на сплетенные мизинцы и, потерев переносицу, вздохнул. - Везите так. ...и теперь только теплая рука брата.