История последней

      Проведя в пути еще месяц, мне было очень тяжело в компании гномов. Их недоверие, а иногда и через чур плохое настроение, сильно отражалось на общении со мной и не скажу, что мне было приятно. Хотя, в большей степени оно было очень позитивным и приятным.       С утра очень сложно понять: ты просто не выспался или правда всех ненавидишь. Мысли эти, конечно, не особо подходят полуэльфу, которым я являюсь, но все же. Ну с чего их вдруг любить: мало того, что разбудили ни свет ни заря отрезвляющим криком на ухо, так я и еще была последней. Выслушивать насмешливые смешки гномов - удовольствие ниже среднего, да и еще нужно при этом быстрыми движениями приводить себя в относительный в таких условиях порядок. Собралась я на удивление скоро, так что даже мне пришлось немного ждать их самих.       День вообще не задался: сейчас полдень, и дождь льет как из ведра. Меня спасал только мой эльфийский плащ, один из подарков владычицы Галадриэль. Было бы хорошо сейчас применить магию, но я опасалась за результат моей ворожбы. Все же бытовые заклинания - это не мой профиль. Вот парализующее, или отравляющее - это да, я могу и умею, а высушить одежду без ее сожжения мне все же бывало трудновато. Хотя мне изначально и говорили, что быть мастером всех магических наук очень сложно и даже практически нереально. Редкие капли попадали мне на лицо, заставляя морщиться. Что я, право, как королевна! Не в первый же раз попадаю под такие "прелести" погоды. Кажется, этот дождь приносил удовольствие только моему коню, бодро шагавшему по проселочной дороге. Гномы тоже были не в восторге от ливня, и только их угрюмые лица немного скрашивали унылое путешествие.       Впереди ехал Маг, за ним Торин, следом я с Бильбо, ну и остальные гномы позади. - Слушайте, мистер Гэндальф, нельзя ли что нибудь сделать с этим потопом?- поинтересовался Дори, стараясь держаться как можно невозмутимее, на что Митрандир ему ответил: - Это дождь, мистер Гном, и он будет идти до тех самых пор, пока не закончится. Если хотите изменить погоду в мире, ищите другого волшебника - такой ответ, мягко сказать, разочаровал гнома и он покосился на меня. -Нет, мистер Дори, здесь я соглашусь с Гэндальфом. Поищите кого-нибудь другого - я уже упоминала про мое бессилие в отношении бытовых заклинаний, да и неизвестно, что может случиться, если я это сделаю. Хотя... Можно было и попробовать, но сейчас мне было просто лень. Тем более, кто знает, что за мерзость водится в этих лесах. Стоит быть внимательнее и не растрачивать энергию на мелочи. Пусть и такие неприятные, как дождь.       Бильбо оживился, услышав о других волшебниках. - А есть еще? Ну, другие волшебники? - Митрандир, не оборачиваясь, ответил ему: - Всего нас пятеро, Старший в нашем ордене, Саруман Белый. "Гордый, самодовольный и эгоистичный урод," - добавила я про себя. - Потом есть еще два синих мага, я, правда, позабыл их имена. Может, ты помнишь, Кира? - Волшебник повернулся ко мне. Гномы вместе с Хоббитом не поняли к кому это обращено, кроме Торина естественно. - Я их даже не знаю в лицо. Бильбо продолжил допрос. - Ну, а кто пятый? - Пятый волшебник - Радагаст Бурый. - Он тоже великий маг или он... Вроде вас? Я хихикнула в ладошку, пытаясь не засмеяться во весь голос. Ну, Бильбо, ну сказал так сказал. Митрандир же одарил хоббита слегка недовольным взглядом, но продолжил: - Я считаю, он выдающийся волшебник, но по своему. Он добрая душа, предпочитает обществу людей, животных. Он приглядывает за широкими лесными владениями, далеко на востоке, что нам на руку, ибо зло повсюду пытается проникнуть в этот мир. Повисло молчание, но тут Ори опомнился и спросил у волшебника: - Мистер Гэндальф, а Мириме разве не в вашем ордене? Но вместо мага ответила я. - Я боевой маг, Мистер гном, а не волшебница, чтобы состоять в их ордене. Тут уже заинтересовался Бильбо. -А в чем разница? На этот раз Митрандир решил вставить за меня словечко. - Разница есть, хоть и небольшая. Боевые маги могут родиться как у людей, так и у эльфов. Они живут сколько им положено, стареют, по другому сказать, - волшебника перебил Бильбо, искренне удивленный. -А вы нет? - Нет, мой дорогой Хоббит, мы не стареем. Тут я уже перебила Гэндальфа и продолжила рассказывать о различиях между нами. - Также магия более сильная у нас, но и расплата за её использование гораздо больше. Дождь постепенно стал стихать и уже через час - полтора совсем перестал идти, оставив только приятный запах мокрой листвы и море грязи в подарок.       Наша маленькая экспедиция ожила, стали слышны шутки Кили и Фили. Балин достал свою книгу и стал что-то в ней черкать. Я всегда поражаюсь, как ему удается это делать, не разлив чернила, и писать при этом аккуратным почерком. Бомбур и Бофур спорили, какой сыр лучше. Хоббит и Митрандир обсуждали что-то о волшебниках. Точнее, Бильбо спрашивал, а Гэндальф отвечал, но, по моему мнению, Серому и это приятно. Он всегда любил что-то рассказывать, особенно если собеседника это действительно интересует, а Бильбо - на редкость любопытный хоббит. Остальные же мирно отдыхали, ну, и я в их числе.       Мне интересно, почему меня что-то беспокоит. Вроде все спокойно, но тогда почему душе тревожно? Интуиция будто о чем то предупреждала, правда, не о том, что должно произойти сейчас, а о том, что будет немного позже. Я огляделась по сторонам. От умиротворенной картины шутящих гномов, от вида Бильбо, который не переставал удивляться я невольно улыбнулась. Наверное, воображение разыгралось.       Племянникам Торина, видимо, стало скучно и они единогласно решили немного поболтать со мной. Ну и пусть, я-то лично не против. -Мира, а почему тебя Таркун*, Кирой назвал? - Кили ехал слева и беспардонно скормил яблоко, неизвестно где найденное, моему скакуну. Увидев мой жадный взгляд на яблоко и мое неприкрытое намерение, парень тут же поделился со мной. Мудрое решение. Получив желаемое, я ответила, не вдаваясь в подробности и не уточняя, при каком инциденте его получила: - Ну как-то так, - я пожала плечами. Фили ехал справа от меня и теребил свою бороду. - А сколько вы убили драконов, ну, в дозоре? - Я приподняла бровь, не ожидала такого вопроса. - Тебе ответить, сколько на моем счету, или отряда, или легиона?- Этим вопросом я загнала гнома в тупик. - А какая разница, ну, между легионом вашим и отрядом?- Фили почесал горло. - А разница в том, мой дорогой Фили, что легион состоит из отрядов, а если посчитать примерно... То в одном легионе тридцать пять - тридцать восемь отрядов, а в отряде по тридцать - сорок персон. Тогда легион примерно составлял под тысячу охотников, - прикусив губу, я пытаясь хотя-бы приблизительно вспомнить. - Так что, возвращаясь к первоначальному вопросу, скажу: от моей руки встретили конец пятеро. На легионе где то сто сорок - сто тридцать, плюс-минус. А на отряде точно помню - двадцать восемь - к нашей троице присоединились Оин и Ори. - Что то маловато, я-то думал, у вас там тысячи на счету - заявил Фили, а вот его брат вступился за меня. - Нет, ты тут не прав, она одной левой уложит Смауга - я тут же замахала руками, протестуя. - Не, не, я со Смаугом не справлюсь. Скорей уж он сделает из меня жаркое за три секунды. Я еле выбиралась живой из боев с детенышами, а тут взрослый, да и в придачу один из четырех сильнейших драконов. Нет, ребятки, я туда даже нос одна не суну, даже за все золото мира - четверо гномов были явно в недоумении от такого заявления. К нашей компании уже успели присоединиться Бильбо и Балин. - А кто другие драконы, ну, вроде Смауга? - Спросил Бильбо, явно заинтересованный этим вопросом. - Итак, урок истории, - задорно потерев руки, я откусила яблоко. - Первый - Анкалагон — величайший и сильнейший из всех драконов, первый из крылатых «огненных змеев». Анкалагон появился в Первую Эпоху, во время Войны Гнева он поднялся из адских подземелий Ангбанда. С Запада Пришел Эарендил Благословенный в своём воздушном эльфийском корабле Вингилот, и с помощью Торондора и великих орлов сражался с Анкалагоном в течение целого дня. В конце концов Эарендил одержал победу: смертельно раненый, Анкалагон обрушился на Тангородрим, в агонии разметав его пики.       Анкалагон Чёрный считается величайшим драконом Средиземья, несомненно, как минимум, самым большим, и часто именуется «отцом крылатых драконов». Он был настолько огромным, что его крылья могли заслонять собой солнце даже издалека, а падение его тела смогло разрушить вулкан Тангородрим, высочайшие вершины Белерианда. Как и все прочие урулоки, Анкалагон был огнедышащим, и его огонь, по легенде, был горячее любого другого известного огня.       Второй - Глаурунг — Отец Драконов, первый из урулоки, огненных драконов Ангбанда. Ходил на четырёх ногах, был огнедышащим и не имел крыльев. Глаурунг мог контролировать и порабощать людей, используя свои гипнотические способности. В отличие от последующих драконов не имел несокрушимой брони на брюхе, что и привело его к гибели. Разорил Нарготронд, одно из древних эльфийских королевств. Был убит Турином Турамбаром.       Третий Скат - был могучим «длинночервём» Серых Гор. О нём известно мало: в основном упоминается то, что он был убит Фрамом, сыном Фрумгара в ранние дни Эотеода. После смерти Скаты права Фрама на сокровища дракона оспорили гномы той местности. Фрам с негодованием отверг их претензии, послав им вместо драгоценностей зубы Ската. Это привело к смерти Фрама в разразившемся конфликте с гномами, и, даже когда конфликт был исчерпан, потомки Фрама «принесли немного приятных историй с севера об этом народе». Не вызывает сомнений то, что Эотеод сохранил, по крайней мере, некую часть этих сокровищ, и принёс их с собой на юг.       Ну и последний, Смауг Великолепный - Выделив последнее имя, я наконец закончила и с жалостью откинула огрызок. Вкусное все-таки яблочко.       Наконец привал на ночлег. Я почти сразу отрубилась, лишь скинула походные сумки и поплотнее укуталась в плащ. А поесть можно и завтра.       Вокруг был огонь и смерть, запах сожженной плоти до сих пор бил в нос. Предсмертные крики были слышны повсюду. Перед глазами все плыло и меркло, но различить силуэт дракона было не сложно. Он вылупился всего два месяца назад, а уже уничтожил три легиона и осталось только два с половиной. Обычно посылают только один, а тут пять и мы проигрываем. Рана на ноге, спине и на правом боку еще кровоточат, принося ужасную боль и не давая возможность продолжить сражение. Сердце бешено бьется, час назад я с Бриньольфом прикалывались над нашим отрядом, а сейчас половина умерла и я даже не знаю, выжил ли кто-нибудь вообще. Рука постепенно немела, видимо много крови потеряла, а вылечится не могу - я слишком слаба. Ползком я все же достигла крупного булыжника и попыталась хотя бы частично перевязать рану. Щеку сильно саднило: меня хорошенько приложило ударной волной. Ну, не погибла сразу и слава Эру. Приняв более-менее вертикальное положение, я заметила полусожженый труп знакомого парня из моего же отряда. О Эру, за что ты так с нами. Зрение, почти такое же хорошее, как у эльфов, меня не подводило: тут и там валялись обезглавленные, изуродованные, тлеющие тела, бывшие еще пару недель назад моими приятелями. К этому нельзя привыкнуть. Никогда.       Некоторые еще были живы, но сил почти ни у кого не осталось. Парни еще пытались оттащить собратьев из самого центра огненного котлована, но таких были единицы. Нога беспощадно ныла, похоже, я все-таки вывихнула ее. Дрожащими руками я сделала несколько магических пасов, нашептывая древние слова на синадрине. Боль постепенно уходила, оставляя после себя блаженный холод. Теперь нужно переместиться: дракон пролетел в опасной близости, задев близстоящее дерево. Среди трупов я замечаю знакомые темно-русые волосы. Страшная догадка вспыхнула где-то в глубине сознания. Не верю, я не верю. Я, даже не скрываясь, побежала туда. Кто-то постарался схватить меня и что-то кричал, но меня как будто оглушили. Пусть это будет не она, о Эру всемогущий. Тело представляло собой жалкое зрелище: рука, а впрочем и вся правая часть тела напоминали больше кровавое месиво, с редкими металлическими проблесками брони. Шея вывернута не под тем углом, а из груди торчит кусок древесины. На лице же застыло ее вечное, такое детское удивление. У меня подкосились ноги и я буквально рухнула перед бывшей подругой. - Эариэль- тихо прошептала я. Горло стиснуло от нахлынувших рыданий, и я банально расплакалась. Она была моей лучшей подругой. Вечно тихая, но такая родная мне. Она дочь одной знатной эльфийской семьи. И... О Гилтониэль, почему мне так больно от одних воспоминаний о ней, от одних только мыслей. Почему-то сейчас вспомнились наши ссоры по поводу моего внешнего вида: Эариэль почему-то пыталась придать мне хоть немного женственности и увеличить ту красоту, коей меня наделила природа, а я просто наплевала. Когда ты по семь часов только махаешь мечом, а затем, до болей в кистях, стреляешь из лука, внешний вид явно не первое, что тебя волнует. Правда... В конце концов, она и сама поняла, что дело бессмысленное и заранее было обречено на провал.       Рев дракона и падающее вековое дерево заставили меня отвлечься от тела подруги и посмотреть, что там происходит. Это было очень вовремя: мне пришлось тут же уворачиваться от падающих веток и пытаться укрыться от взора дракона. Это... Это он? Чувствую, как живот неприятно стиснуло от переживаний, и на меня снова начала находить истерика. Вижу Брина, пытающегося хоть как-то унять разбушевавшегося дракона. Обычно всегда веселый и несерьезный рыжик сейчас был, как никогда, серьезным и злым. Кидаю последний взгляд на подругу и просыпаюсь.       Меня как будто водой облили, так резко я подскочила и поскорее вытерла слезу на щеке. Это всего лишь сон, сон, только сон. Пробормотав тихую молитву-оберег, я осмотрелась. Миртандир, а впрочем и все остальные тихо спали, не заметив моего резкого пробуждения. Лишь Торина не было на его обычном месте. Все вещи были аккуратно сложены, несмотря на то, что вчера я их просто неосторожно скинула. Не знаю, кто это сделал, но огромное ему спасибо. Улыбнулась и легла обратно, заснув почти мгновенно.       За этой картиной наблюдал Торин, стоявший в тени деревьев. Сегодня он караульный ночью и не мог не заметить, как девушка во сне стонала, а перед тем пробуждением по её щекам скатилась пара слезинок.