Минута, которой я не стал.

Рано или поздно ты обнаруживаешь, что леди удача – обыкновенная шлюха, а у тебя закончились наличные. (с)

Это был холодный весенний апрельский день. Москва, город, который я так и не полюбил… Меня зовут Эрик. В конце зимы, когда я был загружен проблемами с головы до ног и коротал короткие зимние вечера, сидя у компьютера, мучая очередную онлайн игру, я ещё не подозревал, какие события произойдут за следующие пару месяцев. - Привет, – сказал мой персонаж чудесной лекарше. - Привет, – вторила она ему. Вроде бы ничего примечательного. Тысячи раз я разговаривал с разными людьми и тысячи раз знакомился, не хотя этого и не на долго, общался на один вечер, не более, выполняя ежедневные задания. Но чаще всего, я просто молчал, слушая музыку и предаваясь апатии, лишь бы скоротать вечер. Все уже разошлись после этих заданий, а мы остались вдвоём в группе, в игре это называется «пати». После непродолжительной беседы, мы договорились созвониться через интернет, на следующий день. Всё лишь потому, что я говорил о своём «ужасном» голосе. Это может и смешно, но я и правда не понимаю тех людей, кто говорит, что у меня красивый голос. Мне он кажется детским, быстрым, резким. Не знаю, можно ли назвать это ошибкой или же счастьем…Ведь настоящее счастье – оно не может кончатся…или может? Моя апатия была связана с недавним (как мне казалось) расставанием с девушкой, отношения с которой меня связывали несколько лет. Треть моей жизни, если быть точным. Но, как и всё, это закончилось, опять же не понятно к счастью или несчастью, ведь те отношения, где хранится ложь, недоверие, обманы и выбор не в твою пользу не могут быть обречены на успех? Или могут? В любом случае меня настиг первый вариант. Спустя семь месяцев и сотни безуспешных попыток вернуть её, я опустил руки, зная, что у неё уже давно кто-то есть. Не нужно мешать человеку быть счастливым, даже если это счастье человек испытывает, не находясь рядом с тобой. - Привет, – повторил я вчерашнее приветствие, после того, как мы смогли наладить связь. - Привет, – сказала она несмело и осторожно. Каким милым мне это казалось, да и сейчас кажется. – Почему ты врал на счёт своего голоса? Он очень красивый. - Мне так не кажется, – ответил я, хотя мне это и говорили уже сотни раз. Я не считал свой голос красивым, как и внешность. Очень грустно, но это правда. Внешне, конечно я далеко не красавец, не идеал. И тем более не её идеал. Естественно, как и у большинства девушек – это знаменитость. Один из главных актёров замечательного фильма «Слова». Далее мы начали всё больше узнавать друг друга, и мне понравился человек, именно человек, а не тот образ, который любят все. Что-то щелкнуло во мне, спустя 7 месяцев одиночества и затворничества, произошла так называемая революция, изменились мысли, взгляды, рассуждения…Я не хотел видеть внешность этого человека, чтобы моё мнение полностью сформировалось о нём, ведь под влиянием внешности все начинают «любить» встречаться и печалиться. Сотни раз я играл в эту игру и, как и все (почти все) проигрывал. Как выяснилось потом, она с нашего разговора (получается второй день знакомства) уже видела меня (нашла в Сети) и всё равно продолжила общение (что довольно странно). Говоря мне, какой я интересный человек (наверное, потому что я стал настоящим, настоящим для всех, тем, кто я есть на самом деле). - А ты не думаешь, что у меня кто-то есть? И даже не спрашиваешь об этом? – спросила она, когда мы начали более сближаться. Пусть этого и не было в планах у нас обоих. - Если ты позволяешь так с тобой разговаривать, говоришь мне сама такие вещи, то даже если и есть кто-то, то значит, он тебе не нужен, а, следовательно, зачем спрашивать. Если же никого у тебя нет, то тоже нет смысла спрашивать, так зачем? – ответил я, понимая, что у неё уже есть молодой человек. Как ни странно, факт того, что у неё уже кто-то есть, но при этом она начинает знакомство, флирт и может даже больше, - Мне нравится ход твоих мыслей, – сказала она с улыбкой. Эту улыбку я почувствовал даже на расстоянии полутора тысяч километров. Похоже, я влюбился, хотя я и мог и ошибаться. Ведь чувства, которые мы принимаем за любовь – слишком примитивны. На тот момент мне не хватало какого-то тепла, душевного равновесия, какого-то внимания и просто, в конце концов, ласки. Нехватку всего этого и получение лишь доли внимания я мог принять за любовь. Однако, на тот момент, я думал именно так, и ничего более не было важно. Мы болтали без умолку. Не могли дождаться вечера, и каждый вечер становился особенным. Простой парень, ничем не примечательный, из провинциального городка и она, девушка из большого города, столицы нашей необъятной Родины – Москвы. За это время я ей рассказал всё, без преувеличений и какой либо лжи, мне было ни к чему врать. Я хотел быть настоящим, и чтобы она меня знала без всей этой шелухи. О своей работе, как начинал простым продавцом в магазине бытовой техники, как потом, со временем поднялся до работника налоговой сферы, а потом и открыл собственное дело. Рассказал, как пою в рок-группе, что в ней ничего особенного, а просто для себя играем. Конечно же, в моих мечтах, выйти на мировую сцену и петь, но пока лишь для себя. Её заинтересовало моё творчество не только музыкальное, но и пробы пера. Я писал стихи, песни, музыку и, конечно же, начал писать прозу. Ей всё это нравилось. Самое смешное, я никогда не посвящал стихи девушкам и не писал о настоящем человеке. Все мои образы были выдуманными, не настоящими, лишь игрой воображения. Она первая с кем так произошло. Первая, кому я читал стихи, записывая их на компьютер и отсылая записи. Ей нравился мой голос и стихи, а мне нравилась её радость. Я забыл обо всём. Вышел из депрессии, наверное начал жить и почувствовал что-то настоящее, то, что никогда не чувствовал или же просто не в такой степени. По крайней мере, я так думал. Её зовут Кэтрин. Кэтрин Райан. Кэтрин не нравится безликое обращение (такое как она, её и т.п.), поэтому стоит называть её по имени. За это время Кэтрин успела мне рассказать мне о своей тяге к писательству и прислать свои рассказы. Я был весьма впечатлён её писательским даром. Мне нравилось, и я их перечитывал не раз, особенно рассказ с названием «Нирвана длиною в жизнь». Боже, что же со мной творилось, я просто этого не понимал. Мне нравилось всё, что Кэтрин говорила, делала и я, позабыв об осторожности написал: «Я тебя…» на что она мне ответила – «Что ты меня?». В первый раз мне не хватило смелости сказать это слово. «Я тебя многоточие» - сказал я смущённо. «Тогда, я тебя тоже многоточие» - ответила она, вроде бы улыбаясь. И пожелав друг другу спокойной ночи, мы выходили из-за компьютеров и…заходили в сеть с телефонов. Наверное, глупо сейчас писать это и улыбаться, вспоминая это, особенно если по щекам скатываются слёзы. Польше похоже на исповедь. «Я хочу быстрее тебя увидеть!!! Давай я пойду работать и приеду?» - сказала она мне. Я и сам хотел к ней приехать и остаться с ней навсегда. Наверное, на время, я полюбил Москву. Может быть и не Москву, во всяком случае, хотел быть там. «Я завершу свои дела и приеду» - ответил я. Глупый, спонтанный поступок. Оставлять бизнес, уходить из группы, сдать квартиру и ехать в неизвестность, но…это всего лишь деньги. Это всего лишь то, что было и если бы меня вернули назад, то я бы поступил снова так же. Тысячу раз, я бы поступил так же. Спустя некоторое время она призналась, что видела меня, в Сети, расстроив меня этим, мне казалось интересней узнавать человека настоящим, не видя всего, а иначе…но это было лишь моё мнения и я остался ему верен. - «Хочешь увидеть меня?» - спросила она, наверное, надеясь, что теперь-то я соглашусь. - «Нет» - твёрдо ответил я. К чему мне это? Да, я полюбил тебя, но я хочу больше узнать тебя, не обращая внимания на это. Скорее всего, глупости, но я так считал и считаю до сих пор. Правда в итоге, через месяц я сдался и согласился посмотреть, кто же она на самом деле. Может быть, чувства заставляют нас видеть человека краше, чем они есть на самом деле, может быть она на самом деле внеземной красоты. Я склоняюсь ко второму варианту. Итак, спустя два месяца, а вернее два с половиной месяца, настал день икс. Интересно, но нам меньше, чем через неделю казалось, что мы знаем друг друга уже годы и мы просто не представляли, как жили друг, без друга и просто не могли представить, что такое дальше возможно. По крайней мере, я верил её словам и сам думал так. У меня получилось закончить дела немного ранее, чем я хотел, но это было к лучшему. Дата определена. 6 апреля буду в Москве, перед этим заглянув на концерт моего любимого исполнителя, билет на который я взял уже давно. 5 апреля, утро. Если бы я не поверил ей полностью, что всё будет хорошо, то не поехал бы туда, но обретя надежду, на возможность счастья я сорвался, взял билеты и …поехал, перед этим написав ей возможно последнее сообщение в контакте. Я всегда называл её «Пингвиняша», мне это нравилось и вроде бы Кэтрин. Везде это ключевое слово «вроде бы»…И сообщение закончил этим же словом – пингвиняша. Пока ехал в автобусе, до ближайшего аэропорта, показывали фильм, с её именем, потом мы ехали по улице связанной с её именем….как будто везде мерещилась она, либо я уже искал Кэтрин во всём и везде. Пришло смс: «На слове пингвиняша я расплакалась» - Боже, как это мило, мне так захотелось её обнять. Что-то, уже словно в бреду, я ей ответил, хотя…мы же не хотели за день до встречи разговаривать, чтобы потом наговориться вдоволь, но не смогли сдержаться. Смски шли чередой, как вереница бескрайних дорог. Даже на концерте, не смотря ни на что, мои мысли занимала она и я не мог вдоволь насладиться им, да и не важен был мне какой-то исполнитель, важно было только то, что меньше, чем через сутки мы увидимся. До сих пор сердце замирает, при вспоминании о тех ощущениях. Вечером, а вернее, почти ночью мы созвонились, чтобы снова поговорить, я снова хотел слышать её, было ничего не важно, ни ночь в аэропорту, ни ветер, ни снег, ни моё неприятие самолётов. Самый родной голос на земле, вот что важно. Лишь Кэтрин. Что было дальше? А дальше была встреча. Суббота, 6 апреля, 2 часа после полудня. Мы встретились у гостиницы «Астория». - Привет, – молвила она. - Привет, – вторил я в ответ, и больше не мог вымолвить ни слова. Да и движения давались с трудом. Такого волнения на моей памяти не было. Руки дрожат, не слушаются, голос скачет, то высоко, то низко. - Ну, что будем делать? – сказала она, прервав секундное молчание - Не знаю, может быть, пойдем, пройдёмся? - Давай. Мы пошли, по этой весенней улице. В голове очень быстро, моим пульсом отбивалось «Кэтрин…Кэтрин…», душа молвила: «Неужели это она, неужели мы рядом??? Я не верю, нет, не верю…НЕ ВЕРЮ!!!!!». Я улыбнулся и мы о чём то начали разговор, хотя…Если честно, то я уже и не помню о чём, в тот момент я, почти, не соображал. Главное, что была она рядом. - Ну что ты планировал, если я скажу да? – спросила она? Я совсем и забыл, о том, что мы договорились, что она честно мне скажет, стоит ли мне переезжать к ней в Москву или нет, потому что, как Кэтрин объяснила, ей нужно увидеть человека и пообщаться с ним, чтобы понять её это, или нет. Я просто не поверил своим ушам!!! - Эм...ну пойти в кино, – промямлил я, кляня себя за то, что не могу говорить более решительно, никогда такого не было, я просто не мог совладать с собой. - Пошли. - Подожди, что значит пошли? Ты говоришь мне да? Да? Нет, я не верю! – это так неестественно сорвалось с моих губ. Девушка, которая была нужна мне как человек, к которой я, можно сказать, прирос душой, хочет быть со мной??? Неужели, после всего того, что я пережил, мне улыбнулась удача? Мои мысли оказались роковыми. Мы поехали в кино, изредка перекидываясь фразами о Москве и о нас. Я был немного уставшим, после выплеска эмоций на концерте, эмоционального взрыва, от ответа и от бессонной ночи в аэропорту. Не важно, какой был фильм, да и не помню, не было того, что мы хотели. Первый попавшийся боевик. Не важно. В зале погас свет и я, набравшись смелости, взял её за руку и она, взяла мою. Всё, показ фильма мне был не интересен. Я начинал осознавать этот момент счастья. Мне было не важно, как я буду переезжать, работу я уже нашёл себе там, в банке, и всё будет хорошо. Она мне говорила же это. Только касание рук, только биение сердца и рядом Кэтрин. - Ну, как? Пойдёшь домой или ещё погуляем? – в шутку спросил я, когда мы вышли из кино. - Домой, – ответила она, со стеклянными глазами - Эм…в смысле? – замешкался я, не ожидая такого ответа. Внутри пробежал холод, ноги стали невольно подкашиваться и я почувствовал начало нервной лихорадки. - Эрик, я не могу, прости…Мне нужно в туалет. - Ладно, я тебя подожду, – всё ещё недоумевал я. Кэтрин вышла минут через 10-15, хотя может быть, мне это показалось. Я не мог понять, осознать случившееся. Что, чёрт возьми, произошло??? Будто целый мир обрушился на голову, судьба своими цепкими костлявыми, как у смерти, пальцами схватила меня за горло. - Я так не могу, прости, я ничего не чувствую, можно я одна уйду – Это даже не звучало вопросом. Скорее это было утверждением. Сказав эти слова, она ушла… Я стоял, посреди какого-то центра, не понятно в какой части города. Хотя, стоял ли я? Мне казалось, что весь мир ушёл из под ног, что-то сдавило горло изнутри. Я бы засмеялся, если бы помнил, как это делается. Это походило на какой-то фарс, шоу, постановка…Постановка? Постановка этой встречи? Та яма, из которой я начал выбираться и уже увидел Солнце…Снова начала закрывать горизонт. Я падал. Закон ямы: Не имеет значения, как долго ты поднимался и какими усилиями тебе это далось…Упасть ты можешь за мгновение. В жизни есть вещи, которые ты не выбираешь – это то, как ты себя чувствуешь. Я никогда не задумывался о том, что искал её, искал, а когда нашёл, то надеялся получить ответы, но при встрече все вопросы были забыты. Добро и зло внутри меня перемешались в самую разрушительную силу на свете – любовь…Любовь причиняет боль. Любовь и боль всегда ходят вместе. Правда, последняя иногда задерживается, внушая тебе иллюзию спокойствия и блаженства, дабы с садисткой улыбкой на лице ударить тебя ещё больнее, ударить в самое сердце. Благодаря ей я сейчас здесь…смотрю назад, сквозь остановившееся время, и, наконец, ясно вижу себя…Надо быть последним глупцом, чтобы влюбиться в женщину, которая тебя воскресила из мёртвых, только для того, чтобы показать тебе снова смерть. Душевная боль внезапна. В отличие от боли физической, к ней нельзя подготовиться или привыкнуть, она накрывает с головой и далеко не каждый может от неё оправится. Сколько прошло времени – я не знаю. Может быть час, два или даже сутки…Нет, на деле всего лишь пять минут, пять минут с которых началось начало – начало конца. Вдруг мне захотелось потеряться в темноте. Я чувствовал себя как вампир с крестом на шее. Наконец-то у меня хватило сил начать движение – сдвинуться с места и пойти. Чужак, в чужом городе и, казалось, в чужой стране. Жизнь навсегда изменила свой размеренный бег, и мои отношения с такой субстанцией, как время приобрели абсолютно неформальный характер. Сейчас, мне вспомнилась песня короля поп-музыки Странник (чужак) в Москве, наверное, я и был им. По пути я купил сигареты, да, я закурил вновь. Никотин не спасает от боли, мыслей, чувств. Никотин – обыкновенный наркотик, на который подсадили всех и все подсели добровольно. Асфальт дрожал беспокойно под моими ногами. Кошмарный лабиринт тёмных улиц простирался передо мной, а я стоял в самом его центре. Вот моя гостиница и снова ненавистный номер. Я вошёл, оставив снаружи тьму и холод. Город снаружи бушевал, как разъярённый зверь. Да-да, давайте мне мой ключ. Пятнадцатый этаж, окно открывается. Никто бы даже и не заметил. Я сел на подоконник, свесив ноги вниз, на улицу, закурил. Вечерняя Москва. Красиво? Может быть, но не в моём случае. Глядя вниз, я понимал, что хочу полететь, но знал, что крыльев уже нет. Их снова нет, то ли сгорели, то ли обрезали, я не знал, и мне было, если честно, плевать. Когда-то, недавно, полтора-два месяца назад мы хотели быть каждой минутой друг друга. Однажды. Не важно. Намёк от судьбы был таким же туманным и неопределённым, как пуля в сердце. Мне суждено быть счастливым. Город всматривался в мою душу миллионами глаз–окон, провожая меня на тот свет мерцанием неоновых огней. Он уже вынес мне смертный приговор, а я изо всех сил старался найти его исполнителя. Я чувствовал себя мёртвым – мёртвым изнутри. Настало время отдавать долги. Может, настало время умирать. Жаль, что делать то приходится в мире, где меня будет оплакивать только мрачное небо. Пустота, перед глазами лишь пустота, да огни этого чужого города. Город страдал бессонницей, подобно мне. Я пытался звонить на мобильный, но ответа не было. Лишь смс и сообщения в соцсетях. Смешно, до безумия, но я забыл, как улыбаться. Никаких объяснений. Положение дел быстро менялось от плохого к худшему. Внезапно, проведя аналогию между прошлым и настоящим – убитым настоящим я понял, что если ты думаешь, что уже ничто на свете не может тронуть тебя за душу, то ты лжёшь самому себе. В лучшем случае, ты мёртв лишь временно. Удар молнии может реанимировать тебя без предупреждения. Любой мой выбор превращался в катастрофу. Правильно или не правильно – это лишь иллюзия. Где-то подо мной пульсировало чудовищное сердце мегаполиса. Пытаясь убежать от прошлого, ты бежишь по замкнутому кругу, пока снова не упадёшь в ту же дыру, из которой пытался выбраться, но, на этот раз, она будет гораздо глубже. Ночь была нескончаемой, словно сама вечность. Наверное, нужно лечь спать, а завтра поменять билеты и уезжать. Последнее, что я увидел перед тем, как провалиться в сон была смс следующего содержания? «Эрик, уезжай, а то мне уже страшно». Страшно? Я ничего не понимал. И вот, мои глаза закрылись, и я полетел в эту бездонную пропасть Морфея. Закрывая глаза, ты закрываешься изнутри. Иногда, кажется, что всё самое ужасное ты уже пережил, что дальше некуда – и тут надвигается беда ещё ужаснее. В кошмаре любой твой выбор становится ошибкой. Я проснулся ночью, испугавшись, что день – это мой забытый сон. Когда ты просыпаешься, мир кажется размытым. Всё, что было понятным во сне, не имеет смысла наяву. Ни сюрреалистических спасений, ни простых волшебных выходов…Но ты проснулся. Я снова начал думать о ней и о том, что было. Но пытаясь разобраться в своих чувствах, ты открываешь ящик Пандоры, а, забывая о них, ты теряешь самого себя. Ночь была нескончаемой, словно сама вечность. Летя назад, в самолёте я хотел лишь того, чтобы он не долетел, а разбился где-нибудь по дороге. Конечно, мудрым выходом из этой ситуации было бы взять себя в руки, подняться и идти дальше, учась на своих ошибках…но я не был на столько мудр. Дом, милый дом. Настолько ли он мне мил? Теперь и этот провинциальный городок стал мне чужим, всё стало чужим. Можно было начать сначала всё, но я не узнавал себя. Внутри меня сидел кто-то старый, уже уставший от жизни. Когда я смотрел в зеркало и пытался улыбнуться, то видел, как смерть улыбается мне в ответ. Смерть всегда носила женское лицо. Крик. Обессиленный крик. Боль нельзя удерживать внутри бесконечно долго, как нельзя бесконечно долго задержать дыхание. Да, ни к чему. Надо уезжать на север, подальше от людей. Боль, ты и горячий чай, а за окном вьюга и ночная мгла, которые кусают себе локти. Прошлое подобно тени. Ты можешь сколь угодно притворяться, что не замечаешь её, можешь игнорировать, не обращать внимания, можешь надеяться, что ночная тьма заставит её исчезнуть навсегда, но всё это не изменит того факта, что твоя тень будет следовать за тобой повсюду, пока ты жив. Просто не всегда можно будет её увидеть. Прошло полтора месяца и вот, сейчас…когда я изъел себя изнутри окончательно. Я решился встретиться с ней лицом к лицу. Мои желания уже сделали свой выбор за меня. Краем глаза я видел тени мёртвых. Тайна, которую я преследовал это время, носила моё собственное лицо. Вспоминать прошлое – словно собирать разбитое зеркало. Изображение дробится, сам меняешься. Собирая зеркало можно сойти с ума или обрести свободу. А потом всё было кончено. Рваные облака расступились и буря утихла. На небе засияли звёзды. Дыра в форме пули заняла место в моей голове, то место, где должны были быть ответы. Можете назвать это отрицанием…