Не будите высшего

      Сон высшего вампира - загадочная штука. Во-первых, такой сон - совсем не то, что обычные люди привыкли подразумевать под данным понятием. Сон высших похож на летаргию обычных смертных, но только полностью контролируемую самим высшим вампиром. Сравнивать с зимней спячкой большинства обычных животных данный сон не рекомендуется никогда. Нигде. Ни при каких обстоятельствах. Потому что мы говорим о высших вампирах, а не о каких-то там медведях. Вы же не хотите стать поздним завтраком одного из птенцов любого вампира?       Существует множество причин, по которым высшие могут в него погрузиться. Но если все же поспрашивать, почему и зачем высший вампир добровольно и осознанно решает впасть в сон, то узнаете, что виновата в этом... СКУКА. Да, мы говорим о созданиях, которые считают сами себя высшей формой эволюции разумной жизни этого мира. Да, мы говорим о тех, кто может гулять в полдень ясного дня, умываться святой водой, носить на теле серебряный символ веры и кушать бутерброды с чесноком. Да, мы говорим о тех, кто владеет магией крови на запредельном уровне, кто двигается быстрее звука и регенерирует все повреждения за пару ударов обычного человеческого сердца. И да. Мы говорим о том, что им через пару тысячелетий становится скучно. Нет, не так. СКУЧНО! Вот так как-то.       Что вы делаете, если читаете скучную книгу? Откладываете в сторону? Забываете о ней? Выбрасываете в окно? Варианты интересные. Но с собственной жизнью вы такое не провернете. Потому что это ваша жизнь! Вы можете её лишь разнообразить, привнести толику нового. Сделать ремонт в квартире, поменять место жительства, сменить свои увлечения. Все хорошо. ВЫ - можете это сделать. Вы - не высший вампир, радуйтесь. Создание, которое прожило десятки тысячелетий... испробовало все. И ему все равно СКУЧНО! Вот почему высший вампир погружается в свой сон. Вот почему никому, никогда, ни при каких обстоятельствах не рекомендуется будить высшего.       Но из всякого правила бывают исключения. И в данном случае речь пойдет не о причинах сна высшего, а о том, кто вторгся в его усыпальницу, спрятанную в недрах высочайшей горы. Пещера. Тьма. Рыцарь в уже не сверкающих доспехах, а местами и вовсе помятых и закопченных, держа меч в одной руке, а магический фонарь в другой, пробирается по лабиринту рукотворных туннелей к сосредоточению зла. И вот он, главный зал. Огромный купол, стены, покрытые кристаллами полудрагоценных камней, блики отраженного кристаллами света и каменный саркофаг в центре пещеры. Рыцарь подходит к саркофагу, ставит на пол свой магический фонарь, вкладывает меч в ножны и, тужась изо всех сил, через полчаса усиленной работы сдвигает крышку саркофага. Затем поднимает фонарь с пола и освещает фигуру внутри.       Лицо высшего вампира прекрасно. Тот, чьим птенцом когда-то давно был этот мужчина, четко выбрал момент обращения. Не юноша, но еще и не зрелый муж. Правильные черты лица и пропорциональная фигура. Длинные темные и слегка волнистые волосы. Тонкие бледные губы. Да и вся кожа — излишне бледная, в свете магического фонаря кажется голубоватой. Но вампира эта бледность лишь украшает. Слегка странный крой чудом сохранившейся и ничуть не обветшавшей одежды подчеркивает фигуру, в которой чувствуется сила и мощь. Тонкие длинные пальцы с ухоженными ногтями. Практически без украшений. И без оружия. Даже самого простого кинжала на поясе - и того нет.       Рыцарь сглотнул ком, установил фонарь в ногах у высшего и достал из ножен кинжал. Руки рыцаря свободны от перчаток, он сжимает левой ладонью лезвие кинжала и разрезает кожу на ладони. Теплая, горячая, ярко-алая в свете фонаря, кровь заполняет порез и рыцарь, сжимая до боли скулы, подносит руку к холодным и бледным губам высшего вампира.       - Странные какие-то убийцы в этом времени. Неужели отравить меня решил собственной кровью?       Рыцарь совсем не по-рыцарски вздрогнул, когда услышал приятный, бархатный баритон рядом со своим ухом и увидел, что держит руку над... пустым саркофагом. Резко обернувшись, он никого за собой не увидел. Высший уже переместился к выходу из пещеры, откуда со смесью любопытства и досады наблюдал за рыцарем.       - Мда, доспехи до сих пор оставляют желать лучшего. Магия поинтереснее стала, защита на тебе забавная. Но до прежнего уровня еще далеко. Ты что забыл в моей пещере, ходячая консервная банка с суицидальными наклонностями?       - Я... Я... это... - глухо прошептал рыцарь из-под шлема, потом резко мотнул головой, откинул забрало шлема и продолжил более внятно: - Прошу простить, что прервал ваш сон, великий.       - Высший, - машинальной поправил юнца вампир.       А то, что перед ним - юнец, вампиру было прекрасно видно. Юноша, который только познал как это, быть мужчиной. Да, рыцарь уже давно брился, но вот зрелости, настоящей, мужской зрелости, в нем не чувствовалось. Лет через пять-десять-пятнадцать этот белокурый и голубоглазый волчонок мог бы превратиться в матерого волка. Наследственность позволяла. Но вот в то, что эти годы у юнца будут - вампир сомневался.       - А? Д-да, простите. Высший. Я прервал ваш сон, поскольку мне и моему королевству требуется ваша помощь.       Шансы на то, что юнец доживет до зрелости, таяли на глазах. Лицо вампира стало раздраженным и жестким. Он мгновенно переместился за спину юнца, с легкостью обходя его магическую защиту и обездвиживая принца. Сломать блок на его разуме тоже оказалось несложно. Ждать, пока этот мямля будет объяснять, зачем он разбудил высшего - вампир не стал. Через пару минут вампир лишь раздраженно прошипел нечто ругательное и сказал, спокойно отходя от принца и снимая с него оцепенение.       - А с чего ты решил, что меня заинтересует твое королевство, а? Всего пара тысячелетий прошла, вокруг все то же долбанное средневековье, постоянные войны, постоянные разборки кто из бастардов наиболее чистых кровей. Твое королевство... Да двадцать тысяч лет назад области в странах большего размера были, чем твое королевство, третий уже наследный принц Соул Эргийский. Думаешь, мне интересна ваша грызня за трон с твоим дядей?       - Но он призвал себе на помощь демона! Тысячи людей погибнут...       Вампир мгновенно обернулся, бросил на принца презрительный взгляд и прервал его пламенную речь:       - Тот, кто договорился с демоном, будет гораздо лучшим правителем чем тот, кто собрался будить высшего вампира ото сна, принц, - а затем оценивающе присмотрелся к принцу и продолжил: - И твой друг, маг, тебя об этом предупреждал.       Принц стиснул челюсти и опустил взгляд на разрезанную ладонь. Значит, все зря. Ну что же, он хотя бы попытался. Останется последнее: возглавить горстку верных и погибнуть в честном бою. Жаль.       - Тогда вновь прошу прощения, что побеспокоил и вынужден откланяться. Мне нужно готовится к бою.       Смех вампира, жутко неприятный и почему-то жестокий заполнил пещеру.       - А с чего ты взял, что я тебя отсюда выпущу, юнец? Ты прервал мой сон, заставил меня потратить свою силу на прочтения твоей памяти, разозлил меня и теперь собираешься просто уйти? Не надейся, Соул. Надо было послушать своего любовника-мага. Он недаром тебя отговаривал. Я не выпущу тебя отсюда. Ты станешь моим развлечением.       Принц почувствовал головокружение, в глазах потемнело, а доспехи почему-то стали ужасно тяжелыми. Колдовство. Вампир. Но что значит стать его развлечением?       - Я... не могу... - с трудом ворочая языком, сказал Соул. - Меня... ждут... люди... я их...       - Тсс... - приложив точеный пальчик к губам юноши, сказал вампир. - Не говори глупостей. Просто закрой глаза и расслабься. Не мешай мне...       Соул вздрогнул от ощущения ледяной кожи на своих губах. Сопротивляться воле вампира он не мог. Глаза закрылись сами собой, а руки расслабленно опустились. Вампир удовлетворенно ухмыльнулся, расстегивая многочисленные застежки на броне. Для принца пройдет не больше двух минут, скорость вампира все же гораздо выше любого человека.       - Вот так-то лучше, - с удовлетворением отшвыривая последнюю часть доспехов в далекий угол, сказал высший.       Принц оказался в одной рубахе и кожаных брюках. Вампир слегка скривился от амбре, исходившего от Соула, несколько дней не снимавшего доспехи, но простейшее заклинание избавило высшего от данного неудобства. Ну что... Отлично сложен, чувствуются поколения настоящих воинов в роду и жесткий естественный отбор классического средневековья. Да и для того, чтобы таскать на себе полноценные доспехи нужно быть достаточно сильным. Лишь волосы коротковаты, едва мочки ушей закрывают. Зато кожа так и светится здоровьем и силой. Опять же, черты лица приятные. Высший, конечно, любил более утонченных партнеров, тонких и звонких (почему-то вампиру сразу вспомнился маг из воспоминаний принца), но и подобный типаж не вызывал у него отторжения.       Беспомощность принца будила в высшем желания. Все же сон - хорошее средство для притупления воспоминаний. Жар разгоряченного тела... Стоны и просьбы о милости... Крики боли и удовольствия... Ярко-алые радужки вампира загорелись вожделением. Ослабив контроль над сознанием принца, высший переместился к нему за спину и, запустив руку в волосы мужчины, дернул их вниз, заставляя того запрокинуть голову. Наслаждаясь ужасом, который заполнил все естество принца, вампир удовлетворенно хмыкнул и плотоядно улыбнулся, демонстрируя увеличившиеся клыки. А затем провел когтями, в которые превратились ногти на второй руке, по шее Соула, оставляя неглубокую, но кровоточащую царапину. Принц закрыл глаза и попытался совладать с ужасом, который был явно наслан высшим. Получилось плохо.       Вампир же, довольно улыбаясь, опускал коготок все ниже, распарывая рубаху и продлевая кровавую дорожку до самого пояса. Дыхание Соула сбилось, от царапины во все стороны разбегались странные мурашки. Высший одним движением расстегнул пояс и толкнул принца грудью на саркофаг. Соул вцепился в холодный камень руками, стараясь избежать болезненного удара ребрами об острый край. И понял, что холод, который ощущают его руки, позволяет затуманенному сознанию обрести толику ясности. Вот только лучше от этой ясности не становится. Соул лишь отчетливее понимает, насколько беспомощным и жалким выглядит по сравнению с вампиром.       А высший тем временем оголил широкие мускулистые плечи пленника и, наслаждаясь внешним видом своей новой игрушки, полностью убрал контроль над его сознанием. Нужный эффект был достигнут, Соул прекрасно понял, насколько он ничтожен по сравнению с вампиром. И насколько бесполезно пытаться бунтовать против воли одного из древнейших созданий этого мира. Легкое движение когтя - и ткань рубашки расползается, оголяя спину целиком, а широкие рукава с разорванными половинками опадают до самых запястий. Убрав когти, вампир прикасается пальцами к лопаткам принца, медленно ведет вниз, до брюк, и ниже, оголяя ягодицы Соула.       - По... постой, - с трудом выдыхает принц. - Прошу, остановись.       - Почему? - навалившись на Соула сверху, прижав его к саркофагу, прошептал вампир: - Ты вроде бы знаком с такого рода обращением с мужчинами. Правда, был всегда сверху, так сказать. Так почему я должен останавливаться? Ты же не можешь сопротивляться мне.       - Помоги мне с дядей и я добровольно стану твоим, - облизав пересохшие губы, сказал принц также тихо. - Помоги мне и я сделаю все, что захочешь. Я на все готов, чтобы только отомстить за смерть родных и бесчестье сестры!       Вампир улыбнулся, но ничего не ответил. Лишь на мгновение отодвинулся от принца, обшаривая глазами окрестности. Отыскав нужное, высший отступил от принца на пару шагов, наконец-то выпустив волосы Соула из своей руки. Принц, в душе которого появилась робкая искорка надежды, тут же развернулся к вампиру лицом, стряхивая с рук испорченную рубашку, но не рискуя прикасаться к полуспущенным брюкам. Однако одного взгляда в прекрасное и жестокое лицо вампира было достаточно для того, чтобы потушить эту искорку. Так мальчишки смотрят на лягушку, которой собираются оторвать лапы. Так солдаты врага, ворвавшиеся в город, смотрят на миловидную девчушку, забившуюся в угол родительского дома. Так заплечных дел мастер смотрит на свою жертву. А увидев в руке вампира довольно длинный кристалл почти цилиндрической формы, Соул нервно сглотнул и отступил назад, упершись спиной в саркофаг. Вампир растянул свои прекрасные губы в подобие улыбки и чуть склонил голову набок.       - Не думал же ты, что я тебя буду брать без смазки, правда? - ярко-алые глаза высшего горели недобрым огнем.       - А в качестве смазки ты будешь использовать мою кровь, да? - тихо сказал Соул.       - Ты против? - слегка удивленно сказал вампир, приближаясь к принцу. - Ты же сказал, что готов на все. Или ты соврал мне?       Соул сглотнул, но решительно мотнул головой. От своих слов отказываться он не желал.       - Если ты поможешь мне отомстить и спасти сестру, - настаивал на своем принц.       - Ты сначала выживи, удовлетворив все мои желания, мальчик, - почти ласково сказал высший, грубо разворачивая Соула и наклоняя вперед.       Принц подчинился и попытался максимально расслабиться, чтобы было не так больно. Однако вампир был на этот счет другого мнения и, не давая Соулу времени, вставил кристалл в анус юноши. Боль пронзила Соула, заставляя вскрикнуть и выгнуться, вжаться в острый угол саркофага грудью, пытаясь уйти от боли. Рука вампира легла на плечо юноши и удержала от движения вперед во время следующего толчка. Вампир, видя, как кристалл окрасился кровью, улыбнулся. Он уже придумал, где именно в этой пещере трахнет принца до полного изнеможения. Там, откуда взял этот кристалл, прямо на полу, у небольшого озерца, как будто полянка, усеянная такими же кристалликами разного размера. Когда это ложе окропит кровь из разодранного ануса принца... Это будет потрясающее зрелище.       Но сначала надо как следует разработать зад этого девственника. О, как же прекрасно он вскрикивает... А теперь провернем внутри... Когти вампира вышли сами собой, впиваясь в плечо Соула и заставляя принца застонать. Вампир зажмурился от удовольствия, все убыстряя движения кристаллом в анусе принца. Тот уже не стонал, а кричал и хрипел от боли. Высший же, наслаждаясь и его видом, и криками, и болью, старался все больше усилить неприятные ощущения своей жертвы, даже не задумываясь об удовольствии последнего. В очередной раз, вставив кристалл до упора, высший слегка отстранился, посмотрев на то самое место перед ложем из кристаллов и, прижав к себе принца, переместился к водоему.       Соул охрип от криков, боль разрывала его, а ощущение беспомощности лишало остатков сил. Он уже успел триста раз пожалеть, что не послушал мага и все же решил попробовать склонить на свою сторону высшего вампира. Самонадеянный наивный глупец, вот кем был принц, вошедший в этот зал. Выйдет ли он отсюда? Соул был не уверен в этом. Если ТАК высший представляет себе "подготовку" к соитию, то КАК будет выглядеть само соитие? Когда вампир в очередной раз вогнал в него кристалл до упора, но не поспешил вытаскивать, а наоборот, отстранился от Соула, принц испугался. Испугался еще большей боли, хотя никогда не думал, что он вообще способен на это чувство. Оказавшись же вдруг в другой части пещеры, перед полем таких же кристаллов, как тот, которым его насиловал высший, Соул впал в отчаяние и попытался вырваться из рук вампира, справедливо не ожидая от перемены места действия ничего хорошего.       Однако вампир лишь рассмеялся, заломив руки принца так, что каждое движение тому приносило еще больше боли. От пальцев вампира по предплечьям и кистям Соула распространился холод, сковавший мышцы. Принц понял, что он не может сменить положение рук, как бы ни пытался! Смех высшего не прекратился даже тогда, когда тот развернул Соула спиной к кристаллам и с силой толкнул, заставляя принца упасть на них. Сотни кристаллов самых разных форм и размеров впились в кожу Соула под самыми разными углами, заставляя того закричать от боли. А вампир с безумной улыбкой наблюдал за тем, как извивается его жертва, пытаясь избежать боли в одной части тела и тут же напарываясь на боль с другой стороны. Затем высший придавил заклинанием Соула к кристальному ложу, лишая того излишней подвижности. И начал неспешно раздеваться, наблюдая за тем, как медленно кровь принца вытекает по большому кристаллу из ануса и по ягодицам, окрашивая белесые, слегка мутноватые кристаллы в красно-розовые цвета.       Обнажившись, высший стащил с притихшего Соула брюки и откинул куда-то в сторону, оставив в руках только прочный кожаный ремень. Им он привязал одну лодыжку принца к особо толстому и длинному кристаллу, отведя её чуть в сторону и согнув в колене. Вторую ногу он отвел в сторону своей рукой с когтями вместо ногтей, не забыв как следует оцарапать кожу принца.       - Надо же, тебя почему-то совсем не возбуждает происходящее, - с издевкой в голосе сказал высший, проводя коготком второй руки по сморщенному члену Соула.       - Меня не возбуждает боль и унижение, - охрипшим голосом сказал принц.       - Ну, это легко исправить. Вот, смотри... - все также проводя коготком по члену и мошонке Соула, вампир призвал одно из любимейших заклятий магии крови, заставляя тело принца почувствовать возбуждение даже несмотря на боль и неудобство.       Соул ахнул и прогнулся в спине, вжимаясь в кристаллы, почувствовав все признаки острого желания. Враз сбившееся дыхание, жар в паху, учащенное сердцебиение... Даже острая боль в анусе приобрела, казалось, более приятные оттенки, хотя принц никогда бы и не подумал, что такое бывает. Вампир, не переставая безумно улыбаться, привязал вторую ногу принца уже своим ремнем к кристаллу, освободив руку от необходимости фиксировать Соула. Затем достал из своих волос длинную тупую костяную шпильку-спицу и, удерживая одной рукой напряженный член принца, медленно и уверенно ввернул её в мочеиспускательный канал. Соул закричал, сначала почувствовав, а затем и увидев, что именно сделал высший.       - За... зачем?! - сквозь навернувшиеся на глаза слезы спросил Соул.       - Потому что Я ТАК ХОЧУ! - ответил ему высший и одним резким движением достал из принца кристалл.       Соул рванулся, но заклинания крепко удерживали его на месте. А высший, переждав пик боли принца от освобождения ануса, навалился на юношу и принялся грубо и жестко насиловать. Соул кричал охрипшим голосом, задыхаясь от боли и невольных слез, от возбуждения, которому не было разрядки и от бессилия. Дикий коктейль эмоций, никогда прежде не испытываемый им и приносящий такое извращенное наслаждение его мучителю, высшему вампиру.       А высший, действительно наслаждаясь каждым оттенком состояния своей жертвы, постоянно добавлял новые ноты в эту симфонию боли. Глубокие царапины сливались в замысловатый жуткий узор, покрывавший все тело юноши с головы до ног, тонкие ручейки крови стекали по кристаллам, скапливались под ними, стекали в водоем, находящийся рядом. Вампир то и дело припадал к этим царапинам, наслаждаясь вкусом крови Соула и отмечая, что такой прекрасный букет пробует впервые в своей долгой жизни. Но каким бы пьянящим не было чувство власти, вседозволенности и безнаказанности, разум высшего вампира отмечал, что Соул пребывал уже на грани обморока. Нет. Так быстро расставаться со своей игрушкой вампир был не намерен. Подчиняясь магии высшего, мелкие царапины на теле принца заживали, оставляя тонкие белесые шрамы. О да, этот тончайший узор навсегда останется с принцем и будет ему всегда напоминать о произошедшем. Усиливая толчки, ускоряя движения, высший довел себя до разрядки и лишь тогда освободил член Соула от спицы и парой умелых движений довел юношу до разрядки.       Потеки крови. Потеки спермы. Дорожки от слез на лице. Шрамы на месте недавних царапин. Руки, заведенные за спину и грудь, которая от этого оказалась выгнута вверх. Широко разведенные ноги, согнутые в коленях. Белесые кристаллы, окрасившиеся кровью. Тихие стоны-всхлипы из приоткрытого рта. Тяжелое дыхание и с трудом поднимающаяся грудная клетка. Дикая смесь эмоций, застывшая в глазах принца. Безумная улыбка вампира, наслаждающегося этой картиной и пытающегося запомнить всё произошедшее до мельчайших подробностей. Скука? О нет, только не на ближайшее время.       - Возможно, я и прощу тебя за то, что ты прервал мой сон, Соул, - сказал высший вампир, поднимая тело юноши вверх и опуская для омовения в водоем с холодной ключевой водой. Но сил реагировать на это у принца уже нет. - Во всяком случае, пока ты мне сам не наскучишь...