Запись из дневника Пейна

Это какой-то кошмар! Все гондоны, я один воздушный шарик! Так мне стыдно еще никогда не было. Это не страшная и зловещая организация Акацуки, это сборище моральных уродов, вандалов, латентных блондинок. Я от чистого сердца организовал эту поездку к морю, решил всем устроить праздник, а они чем мне отплатили?! Дебилы! Все пошло наперекосяк, как только мы вышли из двери убежища. Я-то думал, четыре чемодана Конан – это предел, но я ошибался, всех превзошел Дейдара, куда нам до него. Дейдара взял с собой два чемодана на колесиках, три сумки через плечо, два пакета с ручками, к тому же прозрачные, и оттуда постоянно торчала улыбающаяся чья-то морда. Дейдара плелся в хвосте, постоянно предлагая передохнуть. У него вечно падали вещи, он плакал, психовал и бросался камнями во впереди идущего Тоби. Когда же Дейдара промахнулся и ненароком попал в Итачи, он на пару часиков отстал от группы. Как только мы попали к морю, у всех резко обострилось врожденная глупость, и из-за постоянных криков, восторгов и хвастанья плавками нам удалось снять лишь небольшой угол в старом домике, да и то в нагрузку с бабкой. После был длительный раздел койкомест. Уже через четыре часа я обнаружил, что пропали почти все деньги, что я взял на расходы, предстоящие на отдыхе. Я, конечно, знаю, чьих рук это дело, но Какудзу заставить признаться не реально, а отдать – тем более. Вечером Тоби блеснул интеллектом и, услышав, что из душа доносится неразборчивый женский голос, решил посмотреть в щель. После мы услышали дикий крик Тоби. -Мать моя женщина! — Истошно кричал Тоби, разглядев целлюлитные бедра бабули (появилось чувство, что он сейчас поседеет от увиденного). Так ему и надо! -Что это!? Кто это!? Извращенец! Я приютила у себя извращенцев! — Кричала по ту сторону двери бабуля. Тоби был избит мокрым полотенцем и добит ногами все той же старушенции. Я долго объяснял, что Тоби у нас немного глуп, и уже несколько лет имеет белый билет и стоит на учете в психиатрической клинике. Но, несмотря на мои доводы, плата за проживания удвоилась, а Тоби лишился почек. Но самое страшное началось на пляже! Там я просто краснел и прикрывался газеткой. Тоби терся в воде обо все тела, рядом проплывающие, и при этом действе непонятно похрюкивал. Кисаме поначалу нашел себе друга-моллюска и общался только с ним. Он рассказал ему все свои проблемы, все свои заботы, да так громко, что после часа от нас уже шарахались все отдыхающие на пляже. После он превзошел себя и нашел себе самку! Я сам не видел, но Итачи доложил, что он долго приставал к акуле, что на свою беду заплыла в весьма людное место, и даже предлагал ей руку и сердце мимо проплывающих. От такого ухаживания и домоганий акула быстро унесла свои плавники в открытое море. Кисаме очень расстроился, и от стресса случился выкидыш, он пол пляжа завалил икрой. Бегал, психовал, а после удалился в укромное место. Итачи и сам хорош, надел стринги на пляж, выпучил свои красные линзы и начал попивать пиво на жаре. Через пару часов его хоть выноси. Но нет, в нем проснулся герой, прямо супермен! Шатаясь, он подошел к Сасори, и тут началось… -Пошли поплаваем, Пинокио! – Икая, предложил Итачи. -Уйди, не раздражай меня. — Фыркнул Сасори, непонятно по какой причине почесывая спину. -Что чешешься, мерзкая деревянная казявка? – Смеясь, спросил Итачи. -А тебе-то что!? -Это все древесные черви! — Махая указательным пальцем, сказал Итачи. -Что за черви? Откуда? – Понимая, что сейчас Итачи скажет все, спросил Сасори. -Ааа, это Дейдара тебе отомстил за ту куклу вуду, что ты на него сделал. Он до сих пор спать боится. Да, Итачи всегда супермен за счет других. После того как Итачи рассказал всю правду об истинной чесотке Сасори, тот устроил настоящую трепку Дейдаре. Он порвал зайчика Дейдары, он бы и самого Дейдару порвал, но тот прыгнул в воду, а Сасори последовал за ним, но его быстро прибило назад течением, ибо говно в воде не тонет, да и плавать он не умел. Дейдара три часа бултыхался в воде, моля о пощаде, глотая морскую воду и предлагая мыть посуду за Сасори и убирать комнату, да наконец стирать его носки и штопать их. Но Сасори игнорировал все его предложения и обещал его убить, как только тот выйдет из воды. После прошел шумок о карманнике, внезапно появившемся на пляже! Тут я просто притворился шлангом и придвинул ближе свои вещи, а глазами искал наглого клептомана Какудзу. Стыдно, как же мне стыдно, думал я. Хидан решил организовать пропаганду своей религии, я даже не могу запомнить ее название, и как там он называет своего бога. Он стал резать вены, взывать к обществу, бегать по пляжу с дикими призывами. Люди шарахались! Вызывали врачей и психиатрическую. После его обозвали эмом, и он, как ни странно, залился слезами. И все это действо было выполнено в трусах с сердечками. Конан все время меня раздражала своей ходьбой рядом со мною почти в чем мать родила. Да еще с таким многообещающим видом, что становилось немного неловко. И на слова «кыш», «брысь» и «сгинь» она не реагировала, а только улыбалась. У меня голова кружиться стала от мельтешения. Но всех превзошел Зетцу! Он съел троих человек, пока плавал. Начался на пляже хаос, и нам пришлось быстро покинуть место отдыха, да еще так, чтобы не заметили нашего исчезновения. Но больше меня поразило его объяснение. -Ты что творишь? Совсем мозга лишился? Я предупреждал, чтобы ты никого не жрал! — Кричал я. -Ну… — Промямлил Зетцу. -Чего ты их сожрал? — Спросил я. -Они заплыли за буйки. — Ответил Зетцу. После этих слов я покраснел от ненависти ко всем. -Что ты там сам делал? -Поддерживал порядок! — Гордо ответил Зетцу. Вечер прошел более тихо. Тоби тупо пялился на Конан. Кисаме заперся в ванной, и что он там делал – секрет для всех. Конан мазалась какой-то мазью после загара и жутко воняла. Итачи пугал туалетного монстра после выпитого. Какудзу крепко сжимал карманы и что-то говорил о нашей поездке. Хидан читал свою библию, и проклинал всех людей, что были на пляже, и что не оценили его веру. Зетцу был наказан и закрыт в кладовке до сна. Сасори вырезал себе новое тело из бабушкиного стола. Нервно работая напильником. Дейдара сидел под столом весь сине-зеленый. И что-то шептал. Но вот ночью я был готов убить всех! Мы спали в одной комнате. Даже не смотря на то, что она весьма просторная, я так и не смог заснуть. Когда мы легли, Тоби нервно ворочался, тяжело дышал, а потом с шумом искал полотенце вытереть руки. Мерзкий извращенец. За это он получил тапком по голове, летящим со стороны Конан. Итачи сначала храпел, потом икал, потом бежал в туалет, и так всю ночь. Кисаме взывал к сердцу своей любимой, плакал, и несколько раз с грохотом падал с кровати. Хидан вообще не спал, он молился. Тихо, почти шепотом, но становилось немного страшно. Пробирало насквозь. Какудзу шарился в вещах Дейдары, но я его не разбудил, пусть хоть еще кому-то будет плохо. Сасори, а он спал в своей скорлупе. Хороший мальчик. Зетцу! Черт, мы его забыли в каморке, а я-то думал, что у меня глюки, и я слышал крики с первого этажа. Надеюсь, он меня простит. Дейдара плакал и в темноте умолял Конан лечь к нему. Ведь зайчика порвал Сасори, и теперь ему одиноко и страшно. Конан ответила внятно — нах… Но вскоре он заснул, и именно тогда пришло время Какудзу. И это всего вторая ночь, а я уже готов их всех убить. «Пейн» — «боль».