Формулы

Джейкоб шел через залитую солнцем поляну по направлению к лавочке, на которой сидел его самый главный покупатель. В руках он нес робота, в чьем чреве находилось нечто весьма ценное и необходимое. У мальчика, который сидел на лавочке, была в руках книга - «Преступление и наказание». Между последними страницами так же было спрятано нечто важное и ценное. Причем, наличными. Обмен любезностями, обмен вещами и каждый отправился по своим делам. Химиков в доме «Вамми» было не мало, но далеко не все проводили безобидные эксперименты. В здании, где куча чокнутых гениев, просто не может царить здоровая атмосфера, поэтому Джейкоб изобрел «мысли». Закрыв за собой дверь, Ниа еще раз посмотрел на робота и нажав пальцем на красную кнопку, открыл отсек на передней стороне игрушки. Оказалось, что обогнать Мелло было не так уж и просто, нужно было заниматься в два раза больше, не спать и при этом оставаться спокойным. Зато наблюдать как искажается от злобы лицо Мелло, при виде очередного табеля с оценками, просто бесценно. Нет, он не ненавидит своего противника, но как приятно быть первым, и наблюдать как его самоуверенность на краткий миг потухает. И даже то, что Келль часто грозится начистить ему морду, ничуть не становится останавливающим фактором. Внутри робота были «мысли», пожалуй самые необходимые для юного гения и тонкие пальцы быстро достали маленький пакетик. Почти прозрачный порошок таил в себе силу, энергию и главную слабость некоторых юных умов приюта. Поскольку Ниа, как он сам считал, человек с тонкой душевной организацией. Жил он отдельно, в почти необитаемом крыле приюта, дабы ничто не отвлекало его от учебы. Блондин стянул с себя рубашку, сел за стол и открыл маленький пакетик. Теплый и солнечный летний день, самое лучшее время, по мнению Мелло, чтобы не сидеть без дела. Тем более, когда густая зелень древа, на ветке которого сидел юный немец, скрывала эти самые дела. Настроив бинокль, юноша направил его на окно Роджера, все равно, пока Мэтт разрабатывает свой новый вирус, добиться от него чего-либо невозможно. А тут такая возможность, по слухам, сегодня должен приехать L, вот и пригодятся уроки чтения по губам. Мелло тихо рассмеялся и увидел белое пятно в одном из окон. - Что это…, - он сильнее настроил бинокль, белое пятно прояснилось, – Ниа! Что там делает эта вата? Занимается и днем, и но… Мелло показалось, что ему мерещится. Нет, точно мерещится. Ниа медленно скрутил из белого листа трубочку, нагнулся к столу и вдохнул в нос аккуратную дорожку. Потом резко откинулся назад, правый глаз наполнился слезами и вся правая сторона лица будто онемела. Через пару мгновений, он проделал тоже самое, только уже через левую ноздрю. Руки слегка ослабли и безводно упали на стол. Мелло старался не дышать. Это же как узнать, что Иисус был геем, хотя нет. Ниа - употребляющий наркотики - новость куда более сенсационная. Тысяча мыслей завертелось в голове Келля, главная из них - как извлечь выгоду из этого новоприобретенного знания? Вот она, разгадка фантастической работоспособности маленького ублюдка. Вот почему он лучше него, Мелло! Не такой уж он белый и пушистый, каким пытается казаться. Он всего лишь малолетний наркоман, куда ему до настоящего гения? Углубившись в свои мысли и все еще не отошедший от своего открытия, Мелло попытался как можно быстрее спуститься на землю. Формулы, задачи, правила выстраиваются послушным строем. Глаза бегают по строчкам, ни на секунду не останавливаясь. Все тело будто скованно, зато мысли проносятся в голове с реактивной скоростью. Быстрее, еще быстрее записываются цифры, графики - страница за страницей. Даже если сейчас случится ядерный взрыв, Ниа так и умрет, с ручкой в руке и блуждающими по книге глазами. Его не мучает совесть, с чего бы это? Он выше всех этих жалких ботаников, которые ходят по приюту и думают, что они чуть ли не дети - индиго. Настоящий гений находится за гранью понимания правил, морали и совести. Только одна мысль волновала Мелло. Сейчас или позже? И что потребовать у Ниа за молчание? Или может рассказать все Роджеру? Ну нет, это слишком просто. Да и сейчас можно поймать этого придурка с поличным. На месте преступления. Мелло резко остановился. Мысль о предстоящем разговоре вскружила ему голову. Он предстанет, как перст правосудия, как судья – строгий и не ведающий пощады. Он вынесет жестокий приговор, никаких присяжных и смягчающих обстоятельств. Сколько уже он водил всех за нос? Но сегодня этому придет конец. Поворот, десять шагов прямо, еще один поворот. Келль еще никогда так близко не подходил к комнате своего главного соперника. В комнату громко постучали. Ниа даже не понял сначала, что происходит и когда стук наконец - то дошел до его сознания, он очень удивился. Нужно было срочно что - то сказать, или притвориться, что в комнате пусто? - Ниа! Я знаю, что ты здесь!, – голос приглушен дверью, но не узнать его не возможно. Что ему тут надо? - Открой дверь, тебя зовет Роджер!, – стук не унимается. Делать нечего. Надо медленно подняться, нет. Немедленно подняться. Несколько секунд до двери, аккуратно открыть ее и закрыть собой проход в комнату. - Скажи ему, что я скоро…, - Ниа не успел ничего сказать, его резко толкнули сильные руки, щелчок, дверь заперта. Все будто в медленной съемке, все детали подмечены. Мелло медленно осмотрел комнату. Кровать застелена, на полу игрушки. Он медлил и все же начать говорить. - Ниа, ты когда-нибудь наблюдал за птицами? Залез я сегодня на дерево, взял бинокль, и решил понаблюдать… В черных, как бездна глазах, мелькнуло беспокойство. Вдруг стало невыносимо жарко. Снять рубашку? Ах, она уже снята и аккуратно висит на спинке стула. Этого вполне хватило, чтобы понять, что Келль все знает. - Не думал, что ты так любишь птиц, – отлично, главное, вести себя спокойно. Несмотря на удушающую жару, Нэйт надел рубашку, ткань неприятно царапала кожу. - Я оказывается тоже, кое-чего о тебе не знал, – ухмылка. Ниа сглотнул. Сейчас самое главное, правильно себя повести. Но чего от него ожидать? Шантаж? Вполне в духе этого самодовольного немца. Спокойно сесть на стул, закрыть тетрадь. Все в полной тишине. - Малыш Ниа оказывается, - Мелло помедлил, – любит немного пощекотать ноздри. Или у тебя там стиральный порошок?, – кивок в сторону стола. Нэйт спокойно выдохнул и посмотрел в упор на своего разоблачителя. - Зато о твоем маленьком грязном секрете шепчется весь приют. Вам с Мэттом стоит выбирать более укромные места… Мелло усмехнулся, какая жалкая попытка вывести его из себя. - Ну я хотя бы не гребаный наркоман. Что ты на это скажешь? А? Как ты думаешь, что будет, если все узнают твой, маленький - грязный секрет? Только одними слухами не обойдется. Тебя вышвырнут, отправят в простой приют, где ты будешь гнить. Ведь тебе сколько, 13? Кому захочется брать малолетнего наркомана, у которого еще и не все дома? Мелло подошел ближе. Его не волнуют слухи. Всем по сути все равно кто кого трахает. А вот наркотики, это уже совсем другое. - Тебя так волнует, чем я занимаюсь с Мэттом? Может, захотел на его место?, - резкое движение и сильные пальцы резко сжали плечо сидящего мальчишки. - Ох, Мелло, избавь меня от своей извращенной фантазии, – эти слова удалось выдавить с трудом, наркотики начали действовать сильнее и контролировать себя становится сложнее. Не стоит злить сейчас этого чокнутого, но слова не желают подбираться. И видимо последняя фраза была сказана зря. - Избавить говоришь… Ну отчего же. Сегодня у тебя появилась возможность поучаствовать в них. Что это с тобой? Ты покраснел?, – Мелло громко рассмеялся, и резко дернул на себя белую рубашку. Становится еще жарче, перед глазами все плывет и становится трудно дышать. Ниа попытался оттолкнуть противника, да что он, черт возьми, себе позволяет? - Не… Не трогай меня. Тебе никто не поверит. Все подумают, что ты лжешь! - Да ну! В твоей крови полно этой дряни, Ниа, не глупи. Ты не в том положении, чтобы спорить. Ты хоть сам понял, что сказал, или наркотики совсем проели тебе мозги? Хочешь, чтобы я молчал? Тогда мы поступим, как в дешевой порнографии. Сам разденешься? Ты считаешь меня педиком, не так ли? Тогда я и из тебя сделаю педика. Твой язык погубит тебя, Ниа. Ты мог бы отделаться несколькими двойками, но теперь…, - Мелло не сводил взгляда со своей жертвы. Он улыбался, видя, как эти бездонные глаза наполняются ненавистью. Эти глаза, которые всегда выражали только спокойствие и безразличие, сейчас метали молнии. Бледное тело дрожало, но Мелло не шутил. И Ниа знал это. Рубашка, уже который раз за день, была снята. Жаркое солнце било в окно. Светло - голубые джинсы упали на пол. Блуждающий взгляд по комнате, начинается самый сложный момент. Приход. Слова Мелло, язвительные и унизительные казались в три раза громче, восприятие обострилось до предела. Страх начал подниматься по позвоночнику, оставляя липкие дорожки пота. Страх перед этим усмехающимся уродом. Как он посмел следить, а потом являться сюда… И… И… - Ты сто лет будешь копаться?, – тихий голос вернул все к реальности. Мелло напрягся. Все казалось нереальным. Все не так, как с Меттом. Там все просто, а тут. Но не стоит жалеть этого ублюдка. Он явился в этот приют и отобрал его заслуженное первое место. И причем, как! С помощью мерзости, которую готовят химики. Ну уж нет. Никакой пощады. Когда последняя часть одежды была снята, Ниа посмотрел в глаза Мелло. И что ты будешь делать? Вот, я перед тобой. Несколько секунд, чтобы преодолеть разделяющее их пространства. Руки на бедра, притянуть к себе и поцеловать. Ниа попытался отстраниться, но ему не дали. - И куда делась вся твоя храбрость, альбинос? - Я не альбинос!, – только и смог выдохнуть мальчишка, перед тем, как его снова поцеловали. - Скажи, Ниа. Я знаю, у тебя еще никого не было. Но не волнуйся, я не буду нежным, – хриплый смех в губы и толчок в сторону кровати. Черная майка полетела на пол. Волосы, цвета пшеницы взлохматились. Звук расстегивающейся ширинки. Ворох черной и белой одежды на полу. - Ляг на живот, раздвинь ноги, быстро, – Мелло пришлось постараться, чтобы его голос не дрогнул. Может просто уйти? Нет. Никогда. Ниа лег. Почти сразу он почувствовал, как кровать прогибается под весом еще одного человека. Что ж, остается только сжать подушку. Чужие пальцы прошлись по бледной спине. В самый первый раз. Мелло никогда не ощущал такого с Мэттом. Такой полной, всепоглощающей власти. Он всегда знал, что простого секса ему не достаточно. И это свербило душу, это не давало получить полного удовлетворения. Но сейчас… Все просто. Смочить пальцы в слюне, сжать рукой бедро. Приставить палец ко входу. И начать медленно вводить его. В глазах Ниа начало темнеть, в голове будто отбивают сотни барабанов. Тяжело дышать, невозможно лежать спокойно. От давления в заднем проходе хочется выть на всю комнату. Все прикосновения отдаются в сотни раз отчетливее. Щека будто прилипла к подушке. Мелло медлил. Он заставил Ниа приподнять бедра, и ввел еще один палец. Скорее всего это больно, судя по рычанию в подушку. - Терпи. Это только начало, – широкая ухмылка. Ничего. Может этот белобрысый ублюдок даже сможет сегодня кончить, если он - Мелло, конечно позволит. Пытаясь игнорировать собственное возбуждение, Келль слегка наклонился и поцеловал выступающие позвонки. Выше, к шее. Слышно хриплое, заглушенное дыхание. Терпеть больше невозможно. Взяв в руку собственный член, Мелло направил его в мальчишку. Слишком тесно, слишком жарко. Резкое движение вперед, бледные пальцы судорожно вцепились в подушку, как за самый последний материальный предмет в этом мире. Резкая боль молнией пронзила разум. Во рту пересохло. Сухие хрипы вырывались изо рта, разрывая легкие. Мелло крепче сжал узкие бедра, притягивая их к себе, заставляя принять себя, подчиниться. Резкие, рваные движения. Зубы немца плотно сжаты, ему тоже больно, проталкиваться в узкое кольцо мышц. Но чувство полной власти затмевает все остальные. И куда теперь делись все мысли? Графики, формулы и правила до конца отказывались покидать сознание. Они заглушали резкое движение внутри, до тех пор пока его не перевернули на спину и в глаза ударил горячий солнечный свет, который был моментально заменен блеском холодных голубых глаз. - Смотри на меня… Пока я трахаю тебя, – Мелло резко вошел в худое тело, черные глаза поглощали все мысли. Смуглые руки сжали белую шею. Губы мальчишки раскрылись, но крик был подавлен поцелуем. Медленные, резкие движения внутри сводили с ума. Бледные пальцы сжали волосы, цвета спелой пшеницы. Прижаться сильнее грудью к чужой груди. Смешать два дыхания в один стон. Боли и наслаждения. Унижения и восторга. И вовсе не от самого замечательного секса, а от мысли, что его враг тут, стонет от боли и ничего не может сделать. И наркотики в его крови только сильнее распаляют жар. Мелло со злостью схватил руки и сжал запястья, прижимая Ниа к кровати. Он кончил. Он чувствовал дрожь тела под ним. Чувствовал чужое облегчение, когда сам, казалось, распалился еще сильнее. Немец сел на краю кровати. Ступни коснулись холодного пола. Смотреть на Ниа было выше его сил. Он видел, как пульсируют зрачки, сжимаясь до точки и распахиваясь, приглашая заглянуть вглубь сознания. Унижение и отвращение к самому себе накатывали волнами на мальчишку. Он смотрел на своего насильника и не мог вымолвить ни слова. - Ты же не думаешь, что это все? Что ты так легко отделался? Ты столько времени унижал меня. Нет. Я с тобой еще не закончил. - Что ты имеешь в виду? - Ты сам придешь ко мне завтра ночью. В мою комнату. Сам… Взамен, можешь травить себя любой гадостью. Я никому не скажу. Мелло сглотнул. Чего он хочет? Ему мало? Как далеко это может зайти? Он собрал свою черную одежду и оделся. - Я буду ждать тебя к 10. И не смей ничего употреблять перед этим. Не дожидаясь ответа, он вышел из комнаты. Теперь, в одиночестве, до Ниа в полной мере дошел смысл сказанных слов. Прийти к нему. Чтобы он опять сделал это? И это вообще кому - то нравится? Ноги все еще дрожали, двигаться не хотелось совершенно. Надо сделать проект по физике на понедельник. Мелло вошел в свою комнату, тихо прикрыв дверь. Мэтт сидел на своей кровати, в руках книга. Надо сказать Мэтту. Прямо сейчас. Книга закрылась и карие глаза устремились на вошедшего. - Ну выкладывай, что случилось? На день нельзя одного оставить, во что ты вляпался? - В Ниа. - Во что - во что? - В Ниа! Ты себе уши прокурил что ли?, – раздраженно бросил Мелло и сел на стул. - Вы опять сцепились? - Можно и так сказать. Я его трахнул. - Ты его что? О нет. Нет. Нет. Мелло, ему же 14? Меньше? - Он сидит на «мыслях». Причем давно. Поэтому он так быстро стал лучше меня. - Я даже не знаю, чему удивляться больше, Ниа - наркоману, или тому, что ты трахнул Ниа - наркомана. И вообще, с чего ты вообще решил это сделать? - Он меня выбесил, понятно? Он стал лучшим только благодаря этой мерзости, на которой сидит половина наших химиков. Он придет завтра сюда. - Куда он придет? Сюда? У тебя в мозгах видимо сладкая масса!, – Мэтт подался вперед, сказать, что он был в шоке, значит просто промолчать. - Он придет сюда. Никуда не денется. И ты тоже будешь тут. Мэтт громко рассмеялся, хотя и слегка нервно. - Я? И что же я буду тут делать? Так, ну нет. Трахай его сам, если тебе так приспичило. - Это не просьба, – Мелло впился взглядом в своего друга. Будет так, как он хочет. - Ну с чего ты решил, что он вообще придет? - Поверь, он придет. А что ему еще остается? Я буду молчать насчет его маленьких манипуляций, и поэтому он придет. Не волнуйся, без одежды он куда симпатичнее. - О, ну я в этом не сомневаюсь, – Мэтт снова открыл «Преступление и наказание». Ниа знал Мелло. Его повадки, привычки, характер. Знал, что ему нравится, а что - нет. Месяцы наблюдений и мысленные заметки. Ниа некуда было деться. Секс с этим извращенцем радость не слишком большая, но ломка от «мыслей», пожалуй, еще хуже. В прошлом месяце Брайн выпрыгнул из окна. После недели ломки. Никто ничего не узнал. Но те, кто знал в чем дело, молчали. Нет уж. Из двух зол, член этого урода наименее опасный выход из ситуации. Но сдаваться просто так? Нет. Мелло еще сам пожалеет, что затеял эту игру. Воспоминания о вчерашнем дне были смазанными, и казалось, что все произошло не с ним. Такого в жизни не бывает! Как из дешевого порно - рассказа, которые, продаются в бумажной обложке за пару долларов. Но, это случилось. Ниа открыл шкаф. Он не собирается сдаваться просто так. Впереди аккуратно висела его светлая, повседневная одежда. Но если открыть ящики, можно увидеть одежду и других цветов. Мелло решил играть по - грязному? Ничего. - В эту игру можно играть вдвоем. Для Мелло день тянулся медленно. Ниа спустился на завтрак и даже не взглянул на него. Урод. Не помогали ни задания, ни интернет. Ничего. А Ниа спокойно сидел в игровой, собирал свои пазлы. Пока он, Мелло, не мог найти себе места. Но время неутолимо тянулось. И хотя Ниа пытался подавить шипение, каждый раз садясь на стул, он решил, что просто так не сдастся. - Посмотрим, что ты скажешь на это. Я смогу победить тебя твоим же оружием. Черные боксеры, черные узкие джинсы, которые были куплены и ни разу не надеты. И белоснежная майка, куплена по ошибке на размер меньше. Худоба, не бросается в глаза в его обычных свободных вещах. Но тут. Торчащие кости. Жертва голодной забастовки. За домашнее задание удалось выменять черный лак и тени. Лишних вопросов в «Вамми» задавать не принято. Мелло еще пожалеет, о своей любви к птицам. Десять шагов прямо, поворот налево. Самая дальняя комната. Стук в дверь. Шаги с той стороны. Дверь открывается. - Ниа, ты пришел…, - насмешливый голос обрывается, Мелло смотрит на Ниа, но в голове мечется – это он или не он? Вроде похож, но… - Да, пришел. И раз уж я здесь, может пропустишь или мы будем стоять тут до утра? Он волновался. Голова болела. Но показывать этого нельзя. Мэтт оглядел гостя и присвистнул. - Если бы ты ходил так каждый день, к тебе бы стояли очереди, – Мэтт нервно рассмеялся. Мелло запер дверь. Что задумал этот недомерок? Он должен дрожать, а вместо этого заявился сюда в этих шмотках. - Ну, ты меня сюда на чай позвал?, – спокойный голос. Не выдать волнения насчет Мэтта. Хотя, этого следовало ожидать. Мелло резко сжал запястье мальчишки, рывком усаживая того на кровать. - А что, вчера так понравилось, что не терпится начать? - Ну не то, чтобы очень… Раньше сядем, раньше встанем. Мэтт громко рассмеялся, он не знал, поражаться храбрости этого мелкого или жалеть его? - Не смей говорить со мной в таком тоне. Не терпится начать, хорошо. Я не знаю, что ты задумал, но у тебя ничего не получится. Ниа пристально посмотрел в голубые глаза и снял футболку. Он решил идти до конца. И он решил выиграть в этой игре. Чего бы ему это не стоило. Ниа притянул к себе немца и поцеловал в уголок губ. Сегодня он не даст сделать из себя жертву. Мэтт резко подошел и повернул лицо Ниа к себе, и стал вглядываться в зрачки. - Нет, он в адеквате…, - с сомнением в голосе произнес парень, – Но что с ним такое? Или эта дрянь заглушала второго Мелло? Немец хмыкнул, наблюдая, как бледные пальцы зарываются в рыжие волосы, а губы прижимаются друг к другу в поцелуе. Полосатое, белое, черное. Белого меньше. Ниа позволяет раздеть себя, позволяет уложить себя на пол, позволяет себе целовать обоих парней чуть ли не одновременно. Чувствовать на себе четыре руки, выгибаться. Испытывая лишь тень наслаждения, а в голове пульсирует мысль – сбежать, сбежать, сбежать. Тело еще помнит вчерашнее вторжение и вовсе не жаждет продолжения. Ну, нет. Мелло раздвинул худые ноги, ногти оставляют царапины на бедрах, ногах и как он надеется, в душе этой Ваты. Мэтт, не обремененный какими - либо душевными терзаниями, приподняв лицо Ниа, приоткрывает его губы и тихо выдыхает, когда тот, пусть и не уверенно, но сжимает его член в ладони и аккуратно проводит языком по головке. Как хорошо, что в приют «Вамми» провели интернет. Мелло замер, как дикий зверь, готовый к прыжку. Он наблюдал, как его самый главный противник, берет в рот у его самого лучшего друга. Мэтт сжал белоснежные пряди и закрыл глаза. - Кто ж знал… Что тихоня Ниа… Так.. агх.. замечательно сосет, – прохрипел Мэтт, сильнее сжимая волосы в руке. Мелло скривился. Все должно было быть не так. Этот недомерок должен был быть запуганным, а вместо этого что? Ну просто зла не хватает. Ниа закрыл глаза. Тело начало затекать от неудобной позы. Мелло резко провел ногтями по выступающим ребрам, прижался к мальчишке, кусая его за шею. Мэтт отстранился, давая Ниа глубоко вздохнуть. Немец сразу же притянул мальчишку к себе, кусая его губы и глубоко целуя. Мэтт усмехнулся и окончательно стащил с себя джинсы. Бледные руки обвили шею своего насильника, прижимая того сильнее к себе. - Что же ты задумал, Вата? – Только и смог подумать Мэтт, перед тем как разомкнул поцелуй этих двоих, оттянув Ниа за волосы. Как бы маленький гений не пытался казаться умудренным опытом любовником, его ноги дрожали, когда Мелло разводил их шире, а в глазах плескался едва заметный страх, когда пальцы, смазанные детским кремом, начали надавливать на задний проход. Дживас тяжело вздохнул и завел тонкие руки за голову и связал валявшимся недалеко проводом. В отличие от Мелло, он не был таким уж садистом, но вид беспомощного мальчишки заводил лучше, чем все вместе взятые девицы «Плейбоя». Куда катится мир. Немец резко входит в Ниа, сжимая с силой бедра, оставляя на них синяки. Глаза юного гения увлажняются от слез, но не успевает он выдохнуть, как Мэтт, снова сжимает белоснежные волосы и заставляет губы разомкнуться шире, принимая в себя член. Мелло начал двигаться быстрее, притягивая к себе рыжеволосого, целует его. Мэтт ухмыляется сквозь поцелуй, но послушно подставляет свои губы под острые зубы, ощущая как менее опытные губы в это время, обхватывают его член. Ниа чувствовал только боль и страх. Возбуждение было слишком болезненным - задницу жгло от каждого движения внутри, нечем было дышать, и все тело дрожало, когда ногти впивались в бледную кожу. В следующее мгновение, он почувствовал, как оба парней отстранились от него, но лишь для того, чтобы поставить на колени и заставить опереться на локти. Колено - локтевая, раком, по-собачьи. Как ни назови – отвратительно унизительно. Мэтт встал сзади и почти нежно провел по свежим царапинам. Мягко притянув за талию парня, так же мягко вошел в него. Мелло тем временем, с силой сжал светлые волосы и заставил почти до конца взять в рот свой член. Колени и локти больно терлись о пол, Ниа попытался уйти вглубь своих ощущений, где Мелло не достанет его. Движения Мэтта внутри приносили намного больше наслаждения, неторопливые, они отличались от резких толчков немца. Сам не осознавая того, Ниа сдавленно застонал. Слюна, стекавшая с подбородка, капала на пол. Длинные волосы резко сжимали светлые пряди, рвотный рефлекс, лицо Ниа покрылось краснотой, влажное от слез и от слюны, губы сжимали ствол. Немец внимательно всматривался и запоминал. Нет. Он его не отпустит. Мэтт тихо выругался и кончил. Зрелище такой Ваты не может оставить равнодушным. Он поднялся и открыл окно. Прохладный вечерний ветер. Самый обыкновенный летний вечер, если бы не… Мэтт бросил взгляд на парочку на полу, Мэлло снова перевернул Ниа на спину и резко вошел, впрочем, все закончилось через несколько рваных движений. Тяжелое дыхание. Провода отлетели в другой конец комнаты. Ниа притянул к себе любовника и поцеловал. - Это не все, Ниа. Слышишь?, – почти с ненавистью прошипел Мелло. - Что тебе нужно? Первым тебе не стать, ты и сам это понимаешь, – Ниа спокойно встает, пытаясь не выдать своей боли и медленно одевается. Немец со злостью наблюдает, как мальчишка выходит из комнаты. Руки еще трясутся, даже в безопасности, в своей комнате. Кажется, что кошмар продолжается. - Он решил сделать из меня извращенца, – глубокий вздох, руки сам достают пакет «мыслей» из тайника. Отточенные движения, жжение в носу и головокружение. Оно того стоит. Боль отступила, все стало неважно. Ни Мелло со своими выходками, ни безразличие Мэтта. Ничего не осталось. Только формулы, графики и правила.