Nosferatu

Второе мая. Тао весь вечер укладывал русые волосы, причесывая их то назад, то наперед, выбирал наряд, крутился около зеркала и натянуто улыбался, когда за белой рубашкой прятал очередной черный след на коже. Он заправил рубашку в темные брюки с идеальными стрелками на них, набросил на плечи такой же выглаженный пиджак и дополнил наряд черными кедами. Глаза блестели, то ли от слез, то ли он был так рад своему дню рождения. В последний раз проверив каждую дверь и окно, он убедился, что они заперты и никто так и не пришел. Легкой походкой доковылял до такси, приветливо кивнул водителю и продиктовал адрес, куда ему нужно ехать. Дорога не долгая, но Тао успел загрустить. Дело даже не в возрасте скорее в последствиях. С каждым годом ему становилось тяжелее переносить нанесенные на его тело ранее увечья; тяжелее вспоминать лицо их виновника; тяжело передвигаться и не думать обо всем. Он потрусил головой, закрыл глаза и провел холодными пальцами по векам. - Не одному мне так тяжело. Он всегда говорил это, когда готов был сдаться, а таких случаев было очень много. Взять хотя бы прошлый месяц: только за то время он успел обдумать свою жизнь, прокрутить в голове парочку планов, в которых первым пунктом было самоубийство, но он всего лишь надирался, словно не в себя, и верный друг Чен просто волок его домой на себе. Всё это начало происходить с ним еще с пятнадцати лет, когда он встретил на одной из вечеринок невероятной красоты парня, тогда еще такого же школьника, только на год старше. Только после тесного знакомства Тао узнал, что разделяет из не один год, а целая вечность. Ву Ифань - вечно молодой, красивый, мудрый и бледный. Иногда он был слишком похож на парня с картины: строгий костюм с золотистыми вышивками, волосы на два бока примятые лаком, какие-то странные кольца на тонких пальцах и слишком важное, до безумия серьезное лицо. Ифань никогда не любил свою внешность, но умел ей пользоваться, влюбляя в себя молодых девушек и парней, упиваясь ими сполна. Тао был одним из них; он являлся единственным, кого Ифань не убил сразу же после первой ночи с ним наедине. Младший списывал всё на любовь, но тот изо дня в день доказывал, что такие как он не умеют любить. Что бы там между ними не происходило, но Ифань каждый раз возвращался к своему молодому олененку Тао, который прощал ему своего рода измену. Иногда эта измена была очень необходима, чтоб не убить Тао окончательно. Тао уже две недели не видел Ифаня, даже соскучился успел. У него не было его номера или каких-то данных для связи, адреса он тоже не знал, поэтому просто ждал дня, когда парень вернется, чтоб насладиться им. Молодой человек расплатился за такси, пожелал водителю удачной смены, улыбнулся своей фирменной улыбкой и пошел в ресторан, в котором его уже ждал Чен. Тот всегда приходил раньше, чтоб удостовериться в правильном выборе друга по поводу всего: за три часа до выпускного Тао покупал себе новую рубашку, потому что та, которую купила мама, его другу совсем не нравилась; на свадьбе у его сестры Чен в последний момент изменил прическу невесте, ведь он так не любит висящие локоны. Но всё что делал Чен - было от сердца и всегда кстати. - Ужасные занавески, ты так не считаешь? - шикнул в сторону окон Чен и сложил руки на груди. - Хён, я всегда только за изменения, особенно если ты решаешь что-то изменить, но не сегодня. - он вздохнул тяжело, положил ладонь на плечо другу и грустно улыбнулся. - Уже вечер и даже если мы очень постараемся, магазин с занавесками не найдем. Чен сжал челюсть, но он не злился. Ему просто хотелось поменять занавески, этого проклятого персикового цвета. Гости съезжались со всех точек Китая; они привозили Тао разные подарки: кто-то вручал огромную сумму, якобы на новый Ламборгини, а кто-то жадно потирал руки и клал ко всем подаркам маленькую красивую коробку, в которой прятался самый простой магнит на холодильник или брелок для ключей. Это не обижало хозяина вечера, ведь для него главное внимание и присутствие всех этих людей. Он не надеялся увидеть сегодня Ифаня, даже перестал о нем думать, когда осушил седьмую стопку какого-то очень элитного саке. Рядом с ним шатался на стуле и Чен, рассказывая очередную шутку о каких-то бизнесменах и хохоча так, что весь зал слышал. Тао сжал в руках очередную порцию алкоголя, что-то пробормотал невнятное, похожее на тост, поднял рюмку и с натянутой улыбкой выпил всё до дна. - С тебя довольно. - некто схватил Тао за руку и повел в уборную, расталкивая пьяных гостей по пути. Тао точно был уверен, что это Ифань: голос, походка, которая расплывалась перед его глазами и казалась пьяной и смешной, эта дикая хватка. Парень сам себе хихикал, закрывал свободной рукой рот и снова хихикал. - Сколько же ты выпил? Да, это точно был Ифань. Он поставил, точнее посадил Тао на небольшой столик у раковины, расстегнул ему рубашку и провел холодными пальцами по щекам. Лицо младшего горело, не от стыда, конечно, а от принятого в себя алкоголя. - Ой, не знаю даже. - мурлыкал он и тянулся к парню напротив, чтоб опереть на него голову, или поцеловать... в общем, он еще не был определен, что хотел сделать. - Ты совсем не думаешь обо мне, о себе, о том, что я голоден! - Ифань сильно надавил на руку Тао, где уже был синяк и посмотрел в его глаза. - Тебе не жалко меня? Совсем нет? И Тао впервые так сильно жалел, что не может ударить Фаня. Его слова засели в голове, постукивая по нервам, ударяя всё больше, благодаря алкоголю. Пьяный угар как рукой сняло. - А тебе меня не жалко? Я с пятнадцати лет отдаю тебе всего себя, свою кровь, свою плоть и что я получаю взамен? - его голос дрожал, а в горле стоял ком. - Ты всегда уходишь, чтоб насладиться кем-то еще. Я бы простил это тебе, если бы ты просто убивал, выпивая всю кровь в теле какой-то малолетки, но ты их трахаешь! Ты трахаешь их, целуешь, касаешься своими руками и губами! Ифань просто молча стоял и ждал конца истерии. Он прожил слишком много, чтоб еще спорить с человеком, особенно когда тот говорит правду. Он действительно всегда уходит, но не ради себя, а ради Тао, чтоб не причинить ему боль. Из-за того, что Фань уже так стар, его организм требует крови больше, чем любой другой, именно поэтому ему приходиться каждый день искать какого-то глупого паренька или девицу, чтоб осушить их вены. - Если я буду пить только твою кровь - ты умрешь. - сухо ответил он. - Я и так умру, Фань. Ты убиваешь меня. - он шмыгнул носом, вытирая капли пота и запуская руку в волосы. - Ты видел смерть своими глазами? Женщина с косой и в черной мантии приходила ко мне уже не раз, когда ты забывался и высасывал из меня лишний миллилитр. Знаешь, что я делал, когда видел ее? Ифань по прежнему без интереса смотрел на младшего и просто хлопал ресницами; только это и показывало, что он не восковая фигура, а всё еще живой. - Первый раз я испугался и молился всем богам, лишь бы это прекратилось. Потом я стал видеть ее чаще и мне стало плевать, ведь она никогда не доходит до конца. А знаешь, что делал Чен, когда я в очередном приступе смерти звонил ему? Тот продолжал смотреть на Тао и просто ждал, когда тот закончит. - Он отпаивал меня, откармливал, капал всякие препараты и даже переливал свою кровь мне. Ты бы видел его лицо, когда он увидел все те синяки и шрамы, что ты оставил. Ифаню совсем не интересно, он даже не смотрит на парня, а любуется собой в зеркале. - Ты меня бесишь. – вдруг выпалил он и поморщился. – Бесишь так сильно, как только может бесить человек. Он отошел дальше, облокотился на плитку около окна и поднял глаза на Тао. - Я возвращаюсь к тебе всегда, что бы не произошло. – он нервно сглотнул. – Я мог бы убить тебя еще того, когда увидел на вечеринке, но ты понравился мне и ты был первым человеком, которого я укусил, не выпуская яда. Ты представить не можешь, как было это сложно. - А ты знаешь, как сложно маскировать синяки размером с вселенную? Как сложно замазывать всё это кремами и прочими девичьими штучками? Я со школьных лет весь в кремах, чтоб родители и друзья ничего не заподозрили. - Бедный мой Тао, бедный, бедный. – язвительно цокал Ифань и подходил ближе к парню. – Ты такой жалкий сейчас, но у тебя есть то, что убьет меня, поэтому ты опасней любого зверя. Его руки прошли по груди расслабленного Тао, коснулись ремня и ловко расстегнули его. Он быстро справился с пуговицей и ширинкой, проворно приподнял одной рукой парня, а другой спустил брюки до колен. - Я не могу выпить твою кровь сейчас, но я могу воспользоваться кое-чем другим. – Ифань закусил губу и медленно открыл глаза. Плавно он стянул с податливого тела и боксеры; Тао уже не был так пьян и мог отказать своему возлюбленному, только вот он боялся, что тот уйдет и больше не вернется. Фань провел рукой по бедру Тао и крепко сжал кожу, оставляя очередной синяк; он посасывал кожу на животе, где теперь были легкие красные пятна, облизывал красную головку члена Тао, мучил его и радовался очередной победе над самим собой. - Ты всегда пользовался мной. – сквозь страх и слезы говорил Тао, шмыгая носом и сжимая кулаки. - Я никогда этого не отрицал, мальчик мой.

❂ ❂ ❂

Больше Тао не мог встречаться с Ифанем, точнее он просто не хотел. Он не хотел, чтоб его снова использовали, но и отпускать любимого тоже не было желания. У него болела голова, тошнило и были приступы истерии каждый день. Чену иногда хотелось просто позвонить в психбольницу, чтоб его друга забрали, ведь невыносимо смотреть, как твой самый близкий друг мучается. Теперь Тао снились кошмары хуже прежних и во всех он умирал. Прошел месяц с его последней встречи с Ифанем, синяки до сих пор напоминали о себе, когда Тао как-то не так садился или ложился. Он прекратил всё замазывать и оставил как есть, наплевав на косые взгляды однокурсников и всё того же друга Чена. Его любимой одеждой стали темные джинсы и толстовка с резинками у запястья; так мало кто мог причинить ему боль, но это лишь его мысли. Тао прекратил посещать вечеринки и ходить в клубы, теперь только учеба, сессия и оплата за квартиру. В один из вечеров он открыл книгу древних мифов, ему просто нужно было отвлечься, а она лежала ближе всех. Он листал ее, иногда зачитываясь маленькими выделенными курсивом строчками и листал дальше. Вампир Голова гудела, сердце колотилось со страшной силой, а к глазам подкатили слезы. Он вытер первые слезинки толстым рукавом, громко закрыл книгу и отбросил ее в сторону, пытаясь забыть всё, что делало ему так больно. - Мне больно, Фань. – вялый голос Тао становился еще тише, а глаза закрывались. – Холодно, Фань… накрой меня. Ифань так пристрастился к плечу парня, что совсем не заметил, как тот ослаб и вот-вот готов навсегда закрыть глаза. Что-то одернуло его, как впрочем и всегда и подняв красные глаза, он увидел бледного и практически не живого Тао. Он никогда никого не жалел, особенно свою еду. Тао тоже для него всего лишь еда, к которой он привязался и просто не мог отпустить из-за прекрасной оболочки. Он еще никогда не видел столько красивых людей, поэтому как можно дольше оттягивал кончину этого прекрасного объекта. - Прости, малыш. – Фань грязно вытер кровь на губах, приложил вату к новой ранке Тао и обмотал всё это бинтом. – Спасибо, малыш, еще увидимся. Ифань всегда просто приходил и уходил, иногда позволял себя поцеловать или прикоснуться. Если между ними и был телесный контакт, то только Ифань мог позволить себе прикасаться к Тао. - Может останешься на ночь? – мурлыкал в грудь Фаню Тао и поглаживал его через толстую ткань свитера. – Уже поздно и родителей дома нет. - Ты же знаешь, что я не останусь. – холодно выдохнул он и отстранился от юноши. – Я тебя люблю, малыш, ты лучшее, что было в моей… кхм, жизни. А Тао всё так же по детскому прижимался к парню, не желая прощаться, верил в их любовь и в то, что однажды сердце Фаня оттает. Тао лежал на кровати и пытался уснуть, переворачивая туда-обратно голову и находя удобную позу. Двери и окна закрыты, свет включен, но сердце продолжало стучать так сильно, будто он бежит марафон. - Не меня ждешь? Голос Ифаня звучал как всегда холодно, сексуально и устрашающе. Тао подтянул колени к груди, шептал что-то вроде: «Это сон, Тао, это сон.» и жмурил глаза. - Ты игнорируешь меня? – с наигранной обидой уже ближе слышался голос. – Я не люблю, когда кто-то себя так ведет со мной. Он резко дернул одеяло, откинул его на пол, схватил за ворот кофты Тао и заставил его сесть. Белоснежный оскал, пустые черные глаза и запах смерти – набор настоящего Ифаня. - Лучше убей меня, умоляю. – Тао прикрыл глаза и пытался отвлечься хотя бы на что-то, лишь бы не бояться. - Ты слишком буквально относишься к смерти. Я могу сделать тебя таким же, как и я, чтоб докучать тебе всю… жизнь. Я могу создать для тебя персональный ад. - Моя жизнь и так ад, когда ты появляешься на горизонте. Дай мне забыть тебя и просто жить. - Забывай. Ифань наклонился к лицо Тао и прикоснулся ледяными губами к обжигающим губам парня, проводя по ним языком, проникая в рот. Он нежно вырисовывал свои узоры на нёбе, переплетал языки и пошло чмокал. И словно всё иначе: словно Ифань вовсе не кровавый убийца, а Тао не мальчик-жертва; словно они любили друг друга всю жизнь, а кто-то даже больше. Ласковые прикосновения к друг другу, поглаживания. Ифань положил парня и навис над ним, разделяя их губы жалкими миллиметрами. - Я так тебя люблю, малыш. Укус. По бледной шее Тао побежала маленькая красная струйка, скатываясь на простыни и оставляя след. Жар по телу, дрожь и судороги – всё это уже так хорошо знал и помнил парень. Он даже не кричал от боли, не дергался, не вырывался; это была последняя капля. - Ты всегда мною только пользовался. – прошептал он на ухо любимому, теряя сознание. Последнее что он видел – лицо Ифаня, его красные глаза. Впервые он видел сожаление, а возможно ему просто показалось. Веки потяжелели, но он всё еще мог чувствовать и частично видеть такого красивого, бледного, ужасно притягательного Ифаня; по его губам сочилась кровь, он жадно слизывал ее и кусал Тао снова и снова. - Я так люблю тебя, малыш. Последнее что он видел – лицо Ифаня, его красные глаза. Впервые он видел сожаление, а возможно ему просто показалось.