Даже не вздумай ко мне приближаться, понял?

— Эй, Том! Том! — радостно вбежав в дом, парень лет двадцати трех размахивал каким-то листком, смутно напоминавшим документ. — Меня приняли! Меня приняли на роль Ига Перриша. Правда, здорово? — Отлично, Редклифф. Что ж, где я остановился? — Фелтон немного нахмурился, выискивая потерянное предложение глазами. Дэниел обреченно вздохнул, подходя к софе, где расположился его любовник и, садясь напротив, спросил: — Тебе совсем все равно, где и с кем я буду сниматься? — хорошо, что Томас не видел эти голубые глаза, наполненные отчаянной грустью. — Смотри, Дэн. Джейд наконец-то смогла это преодолеть. Слушай. «Джейд Гордон, которая сменила имя после их разлуки с Томом Фелтоном, вышла в свет с новым предметом обожания и, не боясь, призналась, что «это та, которую я любила все эти годы». Также она просит прощения у Томаса и передает всего наилучшего». Какая она хитрая все-таки. Ох… Что ты спрашивал, Дэниел? — Жду не дождусь, когда наконец снимут сцену поцелуя между Игом и Меррил, — Редклифф со всей злостью швырнул сценарий на журнальный столик около дивана, отчего все остальное разлетелось в разные стороны. — Даже не вздумай ко мне приближаться, понял? Брюнет резко сорвался с места и, захлопнув дверь спальни за собой, запер ее. — Идиот, — было последнее, что сорвалось с его губ. Том был поражен таким исходом событий. Он попросту не ожидал такого. Сердце давно упало в пятки, таким образом парализовав бедного парня. Фелтон почти не дышал, прокручивая по нескольку раз произошедшие до недавнего времени события. Трясущимися руками он взял сценарий и принялся за чтение. После нескольких страниц текста сердце Тома пропустило несколько ударов. «Он снова будет участвовать в сцене поцелуя? Да еще и несколько раз? Как вообще на это согласиться можно?» — эти мысли заполняли разум парня. Он всё ещё помнил то время, когда впервые узнал о том, что его возлюбленный в одной из сцен будет целовать ДеХаана. Он помнил, что дом еле устоял от их криков и ссор из-за этого события. Он помнил, как долго извинялся за испортившуюся по его вине любимую книгу Дэна «Мастер и Маргарита». Он все прекрасно помнил. Фелтон поклялся больше не допускать подобного, но только что эта ниточка, так прочно связывающая его с этим обещанием, порвалась. Сколько раз Том проклинал себя за это. — Черт, Дэнни! Дэнни! — сорвавшись с места, он подлетел к запертой спальне и настойчиво постучал в дверь. — Дэнни, ты откроешь? — Я же сказал тебе не приближаться, Фелтон! — Редклифф пытался держаться твердо, но голос срывался на крик, наполненный ужасной обидой. — Редклифф, открывай. И хватит дуться, — Том настроился очень серьезно. — Еще чего, — глухие звуки донеслись из глубины комнаты. — Дэниел Джейкоб Редклифф! — Черт, — брюнет не любил, когда его так зовут, в особенности Том. Он знал, что сейчас его возлюбленный начинал злиться. Иначе бы не говорил это таким настойчивым тоном. Дэн нехотя встал с кровати и, едва поднимая ноги, поплелся к двери, думая про себя, что кроме него никто в этой ситуации не виноват. Сам нарвался. Напряженно выдохнув, брюнет отпер дверь. — Дэн, ты… — Том обреченно выдохнул и, притянув своего любимого человека к себе за талию, крепко обнял. Редклифф ожидал чего угодно: он ждал выговора, скандала, бойкота, но не этого. Не этих нежных объятий, не этих ласковых, так приятно ласкающих слух речей. Припав к плечу самого дорого человека во вселенной, он слышал как безумно бьется сердце Тома. Прерывистое дыхание. Прикосновения, полные любви и ласки. Взгляд настолько родных голубых глаз. Все это сводило с ума. Дэн потянулся к губам возлюбленного, которые так сильно манили его. Еще секунду и голову вскружил столь желанный поцелуй. Такой страстный, обжигающий губы поцелуй. Том, взяв полностью инициативу на себя, запустил свой язык в рот любовника, вызвав тем самым почти неслышимый стон. Легкие укусы пробудили столько эмоций у влюбленных, как падение в бездну, из которой никто не сможет выбраться. Когда кислорода становилось категорически мало, они нехотя отрывались друг от друга. Взяв лицо Дэниела в свои ладони, Том ласково улыбнулся, заставляя любимого растаять в своих руках. Настолько Редклифф любил эту улыбку. Любил этот взгляд. Он просто тонул в омуте голубых глаз, боясь произнести хоть слово, тем самым разрушив ту связь, те узы, которые они строили на протяжении всего времени. Человек, изменивший его жизнь на корню, стал для него чем-то большим, нежели просто лучшим другом. Фелтон нежно провел рукой по щеке Дэна, у которого тут же перехватило дыхание.

***

Сильные толчки сопровождались сладострастными стонами брюнета и срывавшегося имени Тома с его губ. Небольшая ссора принесла не только облегченное примирение, но и самую запоминающуюся ночь в жизни двух возлюбленных. Прикосновения к разгоряченной коже действуют на Дэниела не хуже электрического тока. Каждое касание влажных губ сопровождается тихим стоном, прося все больше и больше. — Черт, Редклифф, почему ты такой… такой… — Фелтон до сих пор не мог отдышаться от столь долгого и жадного поцелуя Дэна. — Такой соблазнительный? Такой привлекательный? Такой твой? — дрожащий голос любовника был, как наркотик для Тома, смешанный с похотью и желанием поскорее завладеть им полностью. Фелтон, склонившись над возлюбленным, принялся прочерчивать дорожку из поцелуев, смакуя каждый сантиметр любимого тела. Покусывая кожу, он хитро улыбался, когда слышал одобрительные стоны Дэниела. — Боже… — брюнет обвил ногами талию любовника и, притянув его за шею, всем телом прижался к нему. Его член требовал разрядки, и Том это чувствовал. Когда он, гладя бархатную кожу и неторопливо обводя каждый изгиб, скользнул рукой по достоинству Дэниела, вызвал тем самым волну наслаждения. Неторопливые, тягучие и такие сладкие поцелуи. Стоны, срывающиеся с губ. Желание удовлетворить. Все это путалось с реальностью, пеленой вставая перед глазами. Ещё несколько рывков в дрожащее тело, и Том со сладким стоном излился в Дэниэла, заполняя его. Через несколько секунд Редклифф почувствовал, как по нему прошла волна наслаждения, и он, не выдержав столь приятного чувства, обильно кончил себе на живот. Они жадно хватали кислород ртом, пытаясь выровнять дыхание и привести себя в чувство. Когда сердце перестало учащенно биться, Редклифф словно кот подполз к Тому, и стоило ему уткнуться носом в грудь любимого, как тот тут же провалился в царство Морфея. — Спокойной ночи, Редклифф, — Фелтон наклонился, боясь разбудить самого родного в мире человека, и нежно поцеловал того в макушку, счастливо улыбаясь.