Королева была против

Конечно же, Королева была против. Более того, несколько сотен лет она была настолько в бешенстве, что даже разослала их на противоположные концы Империи. Дом Абрасаксов не мог потерпеть такого позора. А потом это, как и другие мелочи ушло на второй план. Например, когда на одной из планет, Шимарэ, чистка проходила в два этапа. Люди, вопящие от ужаса, не могли дать экстракта 100% чистоты, что повело за собой определенные экономические потери. У Королевы были более важные дела, нежели те, что происходили между ее сыновьями. Наверное, Балем искренне возненавидел свою мать именно тогда, когда ей стало абсолютно все равно, а не тогда, когда она готова была разрушить фамильный замок из-за бушующей ярости. Первенец, он и до этого особо не интересовал мать - она, как опытная правительница понимала, что сын ей не соперник, пусть он и слишком умен, холоден и прагматичен. В детстве же Балем Абрасакс безумно любил мать. Она казалась каким-то недосягаемым идеалом. Королева. Он был очарован ей. Потом появилась Калик. Девушка, слишком легкомысленная, чтобы отобрать возможность власти у брата, она, тем не менее, общалась с матерью гораздо лучше, чем он. Ему - кивок. Ей - поцелуй в щеку. Властное движение руки - нежное поглаживание по плечу. Официозный тон - шутливые насмешки. Балему не было и 300 лет, когда он провел первую жатву. И он был по-настоящему счастлив, держа в руках бутыль, ради которой убили сотню человек. Это было его детище. Оно его любило. Фантомные крики умирающих людей казались ему музыкой любви. Потом родился Титус. Королева, наконец осознав, что она мать, не спускала его с рук. Калик, в то время уже думающей о замужестве, было не до мыслей о том, что у матери новый любимец. Балем стоял по ночам у кровати брата и мечтал его убить. Тит с самого детства был глуп, смазлив и невероятно хитер. И если Балем был высокомерен и никогда бы не прогнулся под кого-либо, то Титус вился ужом, проникая во все щели. Пожалуй, он просто хотел сделать все, чтобы затмить собой всех, чтобы у матери и мысли не было передать наследство по старшинству. Тит, наверное, не знал, что все зайдет так далеко. Никто не помнил, как это началось, просто внезапно Балем стал одержим младшим братом. Он больше не хотел его убить, наоборот, не упускал из виду. Калик, с улыбкой наблюдая за грехопадением братьев, думала о том, что отсутствие у них наследников ей весьма на руку. Старший был очарован. Губами, движениями пальцев, презрительным прищуром. Он был очарован тем, что его любили, как ему казалось тогда. У Балема Абрасакса постоянство в крови. Он ненавидит так же тщательно, как и любит и никогда не меняет своего отношения. Балем Абрасакс убил свою мать, потому что больше не мог находиться с ней в одной галактике. С женщиной, которая ничего о нем не знала. С женщиной, которая обожала своего младшего сына, но не признавала любовь своего первенца к нему. С женщиной, которая захотела остановить семейный бизнес. С женщиной, которая оставила за собой шанс на перерождение. И вот эта дрянь, давшая ему право жить, но не подарившая ни капли любви, смотрит на него и шипит: "Я не твоя мать". Разумеется, не его. Да саму Королеву матерью назвать язык не повернется. Но почему так больно от этой церемонии Тита и... Дряни-землянки? Воскресшей матери? Девушки, от улыбки которой почему-то жжет в груди? У Балема Абрасакса постоянство в крови. И если он однажды уже убил мать, то сможет сделать это снова. Отправив туда же и любимого брата с его чертиками тщеславия в васильковых глазах.