Пятьдесят оттенков Дилмаса

Разглядеть людей, что беседовали в комнате, через щелку было трудно. Яркий свет из окна бил прямо мне в глаза и люди превращались в светящиеся силуэты. Мне ничего не оставалось, кроме как прислушиваться. — Мы отсняли почти половину материала, ты можешь в это поверить, Дил? Я нет, — говорил первый голос. Наверное, говорящий хотел сделать непринужденный вид, но в его голосе слышалась фальшь. Он пришел не за этим. Я поджал губы в ожидании продолжения. Мои руки покрылись холодным потом, а под кожей пробежался неприятный холодок, который возникает обычно в неловких ситуациях. — А вот я могу представить, — произнес О’Брайен своим деловым голосом. Мне сразу вспомнилась наша первая встреча. Я вспомнил, как меня бросило в дрожь от его голоса, пронзительного взгляда, как он изящно приподнимал бровь… Это был взгляд хищника, глядевшего на свою добычу. Пожалуй, тогда я был прав, что он гей… Но вот только почему он скрыл это от меня? Не хотел огласки, похоже. Хотя получилась весьма азартная игра — откуда он мог знать, что я поддамся ему? Ох уж этот Дилан со своими мыслями. Только одному ему известно, что правда у него на уме. — Оно и понятно, — начал со смешком собеседник Дилана, — ты актер и тебе не привыкать. А вот для меня это первый серьезный проект… — Я увидел, как силуэт говорящего направился к шкафу. Я затаил дыхание, съежился и прикрылся рубашкой… Запах Дилана повсюду. Такой приятный аромат чистого белья и его парфюма окутал меня. Я почувствовал, как тело наливается свинцом и я буквально не мог пошевелиться. В последний момент я увидел, как Дилан скользнул к дверце шкафа и заслонил его собой. Другой силуэт остановился. — Не советую лезть в мой шкаф, — предостерег его О’Брайен. Мурашки по коже от его голоса! Таким серьезным я его не видел даже в том кабинете. Мне казалось, что Дилан тоже понимает настоящие намерения гостя. – Уэс, чего ты так глядишь на мой шкаф? Болл нервно задергался и попятился назад, почесывая волосы. Я глядел в щелочку на него, а потом силуэт Дилана загородил мне весь обзор. Я погрузился в темноту и слышал лишь шуршание. Я был в предвкушении. Что-то точно должно было случиться сегодня. Вот только что? — И вовсе я не гляжу на твой шкаф… — он молчал. Я уверен, О’Брайен в этот момент точно пронзал Уэса взглядом, словно говоря: «Я знаю твои намерения, прекрати играть со мной». — Ладно, ладно… неужели я как-то себя выдал? — Актер из тебя ужасный, Болл, — констатировал Дилан, вздохнув. — Чего тебе надо? Почему так рано пришел? Сегодня выходной… Ты же знаешь, я долго сплю. — Он помедлил, — Мне пришлось быстро прибираться. Я усмехнулся. Понять Дилана может тот, кто умеет читать между строк. Я заметил это сравнительно недавно и чувствую какую-то гордость за себя, раз могу понимать истинный смысл его слов. Вот только и Уэс, кажется, о чем-то догадывается. Я прикусил губу и дернулся от боли, пронзившей тонкую плоть на моих бледных губах. Напряжение буквально витало в воздухе и ощущалось каждой клеточкой тела. — Я хотел… посоветоваться с тобой. Я закатил глаза и прикрыл их ладонью. Что за бред? Такой неумелой лжи я еще не видел. Уэс лишь своим видом вызывал усмешку — таким он был жалким сейчас. Но одновременно мне всё же было интересно знать правду. Я уже хотел выпрыгнуть из шкафа и, налетев на него, спросить, что именно является настоящей причиной его визита. Да вот проблема была в том, что я в шкафу сидел совершенно голый, укрывшийся рубашкой Дилана О’Брайена. — И о чем же ты хотел посоветоваться со мной? — спросил с интересом в голосе Дилан, наконец, отойдя от шкафа и освободив мне обзор. Свет вновь вернулся ко мне и осветил эту нависшую тьму. О’Брайен медленно подошёл к Уэсу, загнав его к стене вплотную. Я почувствовал, как щеки и уши мои вспыхнули. Руки сжались в кулаки. Я закусил губу, не отводя от них взгляда. Что… что он делает? Душащая ревность охватила меня, словно сети. Я видел, как Дилан прикасается своими прекрасными и тонкими пальцами к щеке режиссера, как прежде касался меня… Я забыл, как дышать. Неужели он думает, что я еще сплю и не вижу этого? «Я должен им помешать!» — с этими словами я кое-как надел рубашку Дилана, чтобы не выставлять свой срам напоказ, и просто вывалился из шкафа, намеренный прервать их проделки. Они уставились на меня. Моё лицо пылало, а взгляд прожигал их обоих. В этот момент Дилан отвернулся, пряча от меня свои глаза. Может быть ему стало стыдно от своих деяний, а может быть от меня… Ведь я своим поступком лишь выдал наши отношения. Теперь все будут знать, что Дилан О’Брайен – гей! Светлые локоны спадали на лицо и теперь ярко выделялись на фоне красных щек. Я продолжал смотреть на них и в этот момент заметил добродушную улыбку на лице Болла. Она была такой же сияющей, как в тот день, когда я проходил пробы… Я вопросительно посмотрел на него, и в этот момент брюнет, наконец, повернулся и… я увидел на его лице усмешку! Он смеялся надо мной! Я злостно поджал губы, пронзая их взглядом. — Что… Что происходит? — спросил я, укутываясь поглубже в рубашку. В этот момент Дилан подошёл ко мне и положил руку на моё плечо, одарив, к моему удивлению, добродушным и безукоризненным взглядом. Я хотел было сказать своё, но в этот момент брюнет смирил взглядом Уэса, призывая к тишине: — Томми, ты хочешь знать, почему мы смеемся? Ах, да потому что это удивительно, обнаружить тебя в моем шкафу! Давно ты там? — Он улыбнулся, а внутри меня словно стекло разбилось, а осколки его разрезали внутренности. Я сначала не понимал, зачем он причиняет мне такую боль, а потом всё понял… Он скрывает всё от Уэса. Как я мог подумать, что Дилан решится раскрыть отношения со мной? — Я… Я не знаю, чувак, — ответил я, как бы подыгрывая ему. — Я иногда хожу во сне… голый… Как я сюда попал вообще не помню. В этот момент я посмеивался над самим собой вместе с Диланом и Уэсом. Это был самый ужасный и конфузный момент в моей жизни. Даже в детстве я не испытывал такого стыда… Тогда я мог просто расплакаться, ведь в четыре года это является обязательной частью твоего дня! А сейчас… Сейчас я смеялся. Смеялся, казалось бы, искренне и непринужденно. *** Наверное, Уэс поверил в нашу с Диланом сценку и ушёл из номера в веселом расположении духа. После этого я почувствовал, как душа покидала моё тело, и я обессилено откинулся спиной к шкафу, закрыв глаза руками. Я услышал тихие шаги, а затем почувствовал тёплое дыхание О’Брайена на свой шее. Я убрал руки и, лишь повернувшись, заработал страстный поцелуй. Он буквально впился в мои губы, запуская пальцы в мои светлые, пшеничные волосы. Его мягкие губы словно вдыхали в меня жизнь. Я снова чувствовал себя бодрым и совершенно забыл об утреннем конфузе. — Зачем ты приставал к Уэсу? — спросил я, оторвавшись от сладостных губ моего личного демона. Он посмотрел на меня взглядом пронзительных глаз. Недаром говорят: «Сладкий мой, …». Сладость — ещё тот соблазн. А Дилан со своими глазами, похожими на сладкую карамель, — настоящий развратник и искуситель. Он долго смотрел на меня, переводя взгляд от шеи к губам, а затем произнес: — Просто так… — Просто так?! — моему возмущению не было предела. Я презрительно глядел на юношу напротив, поджав губы. — Я хотел посмотреть на твою реакцию, Томми. Я думал, долго ли ты будешь это терпеть… — говорил он, а на лице темноволосого появлялась улыбка. В эту секунду мне захотелось его ударить. — А если бы Уэс не поверил нам? То что бы ты с ним сделал? Убил? — с усмешкой спросил я, закатив глаза. — Не исключено, — ответил он и тоже усмехнулся, но что-то в глубине души подсказывало мне, что этот человек способен это совершить. Я не стал больше ничего спрашивать и хотел просто насладиться им. Хотел понежиться в объятиях Дилана в долгожданный выходной. И это мне удалось. Весь последующий день мы провели в номере вдвоем. Поздним вечером я подобрал свою одежду по комнате и, одевшись, собрался уходить, как Дилан схватил меня за руку и притянул в свои крепкие объятия. В этот день он был таким любвеобильным и ласковым, нежным… Меня не покидало ощущение, что всё это не просто так. Я предвкушал, что скоро должно случиться что-то серьезное и это чувство буквально душило меня. Я высвободился из объятий Дилана и, выходя из комнаты, услышал: «Томас…», а в ответ, не оборачиваясь, произнес: — Дилан. Дверь закрылась. Я, вздохнув, прикусил губу и направился в свой номер. *** Дни стремительно летели мимо меня, словно птицы, пролетающие города в поисках теплого уголка мира. Я мало проводил времени с Диланом, потому что нас постоянно держали порознь, а под вечер мы оба так выматывались, что сил хватало лишь дойти до душа, а потом упасть в кровать. И в один из таких дней, когда я, обессиленный и сонный, сидел, смотрел телевизор, в дверь моего номера постучались. Это оказался О’Брайен. У парня был серьезный вид, а в руках он крепко держал портфель, словно это была главная ценность его жизни. — Неожиданный визит… — проговорил я, принимая гостя. – Ты, я вижу, по делу? — Да, ты совершенно прав, — проговорил шатен и одарил меня обворожительной улыбкой. Он, держа портфель, прошел со мной к большой кровати и сел напротив меня. Дилан достал какие-то бумаги и пока разбирался с ними, я решил сходить и заварить нам горячих напитков. — Чай или кофе? — спросил я, включая чайник. — Тебя, — пробормотал парень, явно ушедший с головой в бумаги. Я лишь прошептал себе под нос: «Ясно» и заварил нам обоим кофе. К моему прибытию Дилан тоже заканчивал с суетой. Он внимательно осмотрел все бумаги, а затем, отпив немного крепкого напитка, перевел взгляд на меня. Он был серьезен, подобно тому Дилану О’Брайену, которого я встретил в офисе крупной компании. — Что это? Может скажешь уже? Или тебе негде разбираться с бумагами, потому что Ки решил оккупировать твой номер? — со смешком произнес я свою догадку. — Не совсем верно, — ответил Дилан, пожимая плечами, — это договор… для тебя. — Увидев мой вопросительный взгляд, юноша решил продолжить объяснения. — Мы с тобой… Наше увлечение… Не согласишься ли ты стать моим постоянным партнером на договоренный срок? В этот момент я чуть не выплюнул на парня с его бумагами кофе. Я непонимающе глядел на Дилана, хоть и понимал суть сказанных им слов. Нужные слова всё никак не могли прийти мне в голову, но, собравшись, я наконец составил нормальные предложения и сказал: — Зачем тебе договор, если мы… я и так тебя люблю? — Так надо, Томми… Ты можешь уйти или переспать с кем-то другим. Девушки, кстати, тоже считаются за измену. — дополнил он, глядя на меня. — А так ты будешь моим… по договору. Эти бумаги гарантируют тебе определенные свободы, ну… также там указаны твои права. Всё-таки я с тобой собираюсь не просто болтать. Подписав договор, ты отдаешь своё согласие на… игры. — Дилан помедлил, а затем, подняв взгляд на меня, произнес более тихо, — Я хочу разделить с тобой своё увлечение. Ты идеальный партнер. Я влюблен в тебя, очарован тобой… Черт, да я дышу тобой, Сангстер! Я… я никогда прежде не влюблялся. Моё сердце замерло. Мне даже показалось, что это шутка. Эти слова звучали правдоподобно, вот только Дилан не перестает меня удивлять. Я совершенно не знал, как мне поступать. А если я подпишу это и стану его рабом? Мало ли это какой-то сутенер? В глубине души я понимал, что это бред. Дилан, конечно, странный, но на бандита не похож. Я протянул руку к бумагам и поднял взгляд на юношу. — Я… я согласен посмотреть бумаги, а вот подписывать или нет… Я подумаю, хорошо? — Да, хорошо! — радостно произнес Дилан, вручая мне стопку бумаг. Он выглядел радостным, словно ребенок, которому купили вкусную шоколадку. Я положил бумаги на прикроватный столик, а затем О’Брайен притянул меня к себе в объятия. Он знал, как мне не хватало его, поэтому легко подчинил мою волю. Эту ночь мы провели вместе у меня в номере. Его губы целовали каждый сантиметр моего тела, принося невообразимое наслаждение. О’Брайена словно подменили. Брутальный и дерзкий парень стал покладистым и романтичным. Обнимая сонного шатена, я поглаживал его волосы и смотрел в окно, из-за которого на меня смотрела полная луна. Я усмехнулся ей, а затем тихо произнес: — Ты тоже ничего не понимаешь? Что ж, вот и я в недоумении… — с этими словами я улыбнулся Луне и закрыл глаза, прижимаясь к парню ближе.