Пятьдесят оттенков Дилмаса

Лучи солнца пробирались в комнату через полупрозрачные шторы. Я почувствовал, как объятия сна ослабевают, но мне так хотелось понежиться в кровати ещё чуть-чуть. Повернувшись в сторону Дилана, я не нашёл этого брюнета. Я открыл глаза, оглядел комнату, но парня всё также нигде не было. - Глядите кто проснулся! – донёсся до меня голос О’Брайена. Он шёл ко мне с подносом в руках. – А я уж думал, что ты не проснёшься, и мы не успеем позавтракать, - парень подмигнул мне и аккуратно присел на кровать, поставив поднос на прикроватный столик. Я расплылся в довольной улыбке. Он, заметив это, тоже улыбнулся и подтянулся ко мне, накрыв своими губами мои. Я запустил пальцы в его волосы, а другой рукой начал гладить его спину, залезая проворной рукой под майку Дила. Внезапно, парень отстранился от меня, нахально ухмыльнувшись. - Сначала завтрак, - отрезал он. - О’кей, - отозвался я и сел, откинувшись на подушку. Дил принёс мне блинчики в сиропе и зелёный чай. Безжалостно пронзив несчастный блинчик вилкой, я отправил кусочек этой божественной еды в рот и улыбнулся. Дилан сидел напротив меня и наблюдал за тем, как я уплетаю блинчики. Мне стало немного неловко, но я старался не обращать внимание на его пристальный взгляд. Забота со стороны О’Брайена была для меня в новинку, так что к этому придётся ещё привыкнуть. Закончив с завтраком, я благодарно кивнул парню, а он, взяв поднос с пустой тарелкой и чашкой, встал и подошёл к столу, на который поставил всё это. Брюнет сел в кресло и уставился на меня. «Сегодня он немногословен, - подметил я». На его лице мелькнула тень улыбки, а карие глаза сверкали как-то по-новому. Нет, я был совсем не против этого, даже наоборот. После этой ночи он ведёт себя странно, особенно если учесть то, что Дилан не встаёт так рано, а уж о таком завтраке и речи быть не может. - Как спалось? – наконец, спросил я. - Отлично, - с ухмылкой на лице ответил О’Брайен. Я заметил, что сегодня у него какой-то рассеянный взгляд. Между нами возникло неловкое молчание, но парень быстро исправил это, - А тебе как? - Великолепно, - проговорил я, опустив плечи. Я не знал, что мне следует говорить дальше. Растерявшись, я просто перевёл взгляд на окно и вздохнул. Я понимал, что сейчас рано, ведь в восемь часов утра нас заберёт автобус и увезёт на съёмочную площадку, где мы проведём остаток дня. Мне нравится смотреть на окно, сквозь которое в комнату проникают утренние лучи солнца. Зрелище правда восхитительное. - Сейчас почти пять, - сказал тихим голосом Дилан, словно поняв о чём я думаю. - Тогда во сколько ты встал? – спросил я, не глядя на брюнета. Я смотрел на свои руки, упирающиеся в одеяло. - В три. – произнёс он спокойным голосом, словно это обычные вещи. Я непонимающе посмотрел на него, на что он со вздохом продолжил, - Мне… не спалось. Я встал, позавтракал и взял тебе еды. - О, спасибо, – всего лишь сказал я. Брюнет тут же встал со своего места и подошёл ко мне, дотронувшись рукой до моего подбородка. Он притянул меня к себе для поцелуя. – Дил? – спросил я, оторвавшись от его сладких и манящих губ. - Томми, - тихо проговорил он и снова припал к моим губам. О, да, это мне нравится. Спустившись к его шее, я начал целовать ключицы парня, потом перешёл к крепким плечам. От брюнета пахло свежестью – собственно, как всегда. Я вдохнул приятный запах Дилана и поднял взгляд на него. О’Брайен слегка прикоснулся к моей груди, а потом оттолкнул меня на кровать. Сев на меня сверху и схватив за руки, он запрокинул их мне за голову и сжал кисти в своей ладони. Дилан провёл пальцами от щеки к волосам и сжал несколько моих светлых прядей, потянув мою голову назад. Внезапно мой телефон зазвонил. Дилан нервно отодвинулся от меня, сначала посмотрев в мои карие глаза, а потом на тумбочку, на которой лежал телефон. Неловко откашлявшись, я дал О’Брайену понять, что не могу дотянуться до телефона, пока он сидит на мне. Парень тут же встал и сел на край кровати, так, словно я только что ущемил его в собственных правах. Звонил Эд. Я только что понял, что совсем забыл про него, перестал звонить и писать своему другу. На меня обрушилась волна негодования и душевного угнетения, за столь плохое поведение по отношению к моему лучшему другу и почти что брату. - Эд, - говорю я слегка виноватым голосом. – Привет. - Привет, - говорит он шепотом, что очень странно для него. Я слышу его тяжелое дыхание, будто он только что закончил с утренней пробежкой. – Прости, что так рано звоню… - Нет, совсем ничего, - соврал я. - Просто хотел… услышать тебя, братишка. – Проговорил он со смешком в голосе. Я уже представлял его обворожительную ухмылку и искру в глазах, как обычно бывает, когда я приезжаю к нему в гости. – Ты как там? - Отлично, - вздохнул я и перевёл взгляд на О’Брайена, который даже не смотрит в мою сторону. – А ты как? Девушку не нашёл? – спросил я с неким нахальством в голосе. Он рассмеялся и, выждав немного, продолжил: - Конечно, вот иду к ней фильм смотреть, - сказал Эд и фыркнул. – Вообще-то моё сердце принадлежит моему плееру. Не знаю почему, но я слышал в его голосе что-то иное, не свойственное для Эдварда. Мне показалось, что он хочет что-то сказать, но никак не решается. «Иначе зачем ему звонить в такую рань? – задался вопросом я». - Эд, ты как? Всё хорошо? – спросил я, стараясь сделать вид, будто спросил это совершенно не из каких-либо подозрений. Он помолчал мгновение, выдерживая, как мне показалось, трепетную паузу, готовившись сказать что-то важное. Перерыв длился для меня вечность, особенно в исполнении Эдварда Бакера, который никогда не прерывает разговор на нагнетающее молчании. - Нет, - сказал он хриплым, со слышимой тревогой голосом. – Я умираю. В меня словно выстрелили. Прямо в сердце. И ещё, и ещё, проделывая во мне новые дыры, которые, что очень странно, не могут меня убить, но нанести ужасную боль в состоянии. - Как? – наконец, спросил я, стараясь сосредоточиться. – Эд, ты прикалываешься? - Если бы… - И что с тобой? – поинтересовался я, с силой закусывая губу. В этот момент я почувствовал на себе взгляд О’Брайена. Да, он повернулся. - У меня ОХБЛ, - отрезал он и вздохнул. Наверное, поняв, что я не знаю что это такое, он продолжил, - ОХБЛ – это Хроническая Обструктивная Болезнь Лёгких. - Но… как? Когда ты успел?... - Мне уже давно плохо, но я не знал… что со мной, а к врачу не хотел идти. – Голос Эдварда дрогнул, - Но месяц назад я узнал свой диагноз… - он, видимо, ожидал, что я что-то скажу по этому поводу, но я молчал, а Эдвард тем временем продолжил. – Как только ты уехал, я попал в больницу и пролежал там целую неделю! Это… было ужасно. Теперь я, слава Господу, дома и со мной мама, так как… - он замолк, потому что, как мне показалось, старался успокоиться. – Так как я больше не могу ходить и теперь я вынужден кататься на инвалидном кресле. – Он фыркнул. – Я теперь ничтожество. Я почувствовал кровь во рту. Да, перенервничав, я прикусил губу. Слушать рассказ Эдварда было не просто, а терпеть его молчание тем более. Я сжал ладонь в кулак и, глубоко вздохнув, решил продолжить разговор. - Мне очень жаль… Эд, правда, почему ты мне не сказал раньше? – спросил я и почувствовал, как некое пламя разгорается внутри меня и сжигает всё на своём пути. Я хотел наорать на друга, упрекнуть его в том, что он не рассказал мне этого раньше. Тогда бы я точно не пошёл ни на какие пробы и не уехал на съёмки чёрт знает куда. Эда я знаю давно, со своего детства и осознавать то, что мой лучший друг умирает – дерьмово. Я старался дышать ровнее, не напрягая ни его, ни Дилана, но брюнет всё-таки видит меня и то, как вены выступили на моих руках – так сильно я был зол. - Я не хотел, чтобы ты отказывался от этой роли из-за меня! Я бы никогда себе не простил то, что испортил тебе такое будущее! – Говорил он, заметно сдерживая истерику. Я слышал его частое дыхание, как голос парня иногда становился выше, что даже пропадал. - Да какое нахрен будущее, если ты умираешь?! – не выдержал я. Дилан тут же округлил глаза, а потом сделал виноватый вид, наверное, потому что подслушивать не хорошо. - Прости друг, - проговорил он, вздохнув. – Просто я… я хотел извиниться за всё и… не смей, слышишь? Не смей ехать ко мне, пока вы не снимете этот замечательный и офигенный фильм! – Я слышал в его голосе тоску, представлял как на его мутно-серых глазах наворачиваются слёзы, а потом скатываются по щеке к подбородку и, оторвавшись от него, разбиваются о колени Эда; понимал, что сам еле сдерживаю слёзы, а мои плечи начинают слегка подрагивать. – Я никогда тебе этого не прощу… Пока, брат. – Он положил трубку, и теперь всё пространство вокруг заполнило эхо от сказанных им слов и быстрые, отрывистые гудки, режущие слух. Я тоже отключился и положил трубку рядом с собой, сдерживая желание кинуть его в стену. Наступило молчание. Весь день прошёл вяло, а на съёмочной площадке Дилану часто приходилось буквально пинать меня, чтобы расшевелить. Я не мог сосредоточиться на работе, когда из моих мыслей не выходило утреннее известие от Эдварда – моего лучшего, теперь уже умирающего друга. Все смотрели на меня косо, некоторые даже не верили своим глазам, когда из-за меня приходилось переснимать целые дубли. «Бывают дни удачные, когда тебе постоянно везёт, даже в самых нереальных планах, а также бывают дни, когда удача в буквальном смысле поворачивается к тебе задом, Томми. В этом нет ничего страшного, у каждого такое бывает, а то, что тебя кто-то в этом обвиняет, просто говорит о том, что у этого человека удачных дней нет и он может глумиться лишь над теми, кто попал в такое же дерьмо, из которого он сам не выбирался, - утешал меня О’Брайен». В конце дня, когда автобус отвёз нас снова в отель, я, ни с кем не разговаривая, поплёлся в свой номер. Дилан уже оставил попытки разговорить или всячески подбодрить меня. Ехали мы в автобусе вместе, но потом он ушёл куда-то, а я лишь посмотрел ему в след, не в силах думать о его планах и намерениях. Закрыв за собой дверь, я снял с себя всю одежду и пошёл в душ. Тёплые струи воды, разбивающиеся на мельчайшие капли при столкновении с каким-то препятствием, очень расслабляют. Я стоял, прижавшись к стене, а вода билась о мою грудь и шею. Обхватив свои плечи руками, я не стал сдерживать желание закричать. Мой крик разнёсся по всей ванной комнате и может даже по моему номеру. Я сильно сжал свои ладони, впиваясь пальцами в плечи, чтобы не начать биться о стену. В этот момент дверь в ванную комнату открылась, а занавеска тут же одёрнулась. Передо мной возник О’Брайен с перепуганным лицом. Он долго смотрел на меня, а потом взял с вешалки белое махровое полотенце и, подведя меня к себе, завернул в него. Я недоверчиво посмотрел на него, но всё же кивнул в знак благодарности. Взяв ещё одно полотенце, я перевязал первое вокруг пояса, а вторым вытер светлые волосы, которые теперь выглядели растрёпанными. Подняв взгляд, я увидел на столе длинную красную свечу, а рядом бутылку вина и два бокала. Я огляделся и увидел, что свечи поменьше и толще стоят по всей комнате. Я удивлённо посмотрел на брюнета, вскинув брови. Он лишь улыбнулся уголками рта и пожал плечами. - Дил, - сказал я, накручивая полотенце вокруг кисти. – Мне просто интересно, как ты сюда попал? Я же закрыл за собой дверь. - Если я скажу это, то испорчу всю романтическую атмосферу, - ответил он и подошёл ближе ко мне. - О’Брайен, какая романтика, если я стою напротив тебя в одном лишь полотенце. – сказал я, поставив руки на пояс. – Дай мне тогда одеться, окей? - Окей, – ответил он и отвернулся. Спустя пять минут я был уже в белой рубашке и чёрных джинсах – это единственное в моём гардеробе напоминало что-то официальное, ведь я не думал, что мне пригодится смокинг во время съёмок. Откашлявшись, я дал Дилану понять, что готов и, когда тот повернулся ко мне, я улыбнулся уголками рта. Парень оценивающе посмотрел на меня, а потом довольно ухмыльнулся. Сам О’Брайен был одет в малиновую рубашку, заправленную в чёрные штаны. Он был очарователен, что, по-моему, каждый, кто взглянет на него – тут же влюбится в это ангельское создание.

Если бы не Эд, я бы никогда с ним не познакомился… Я опустил взгляд и помрачнел. Дилан заметил это и, положив руку мне на плечо, другой рукой он притянул меня к себе, наши пальцы переплелись и он, приблизившись к моей шее, прошептал: - Томми, я понимаю, что сегодня у тебя был не лучший день, поэтому я хочу, чтобы сегодня в твоей жизни был контраст хорошего и плохого, - его дыхание обжигало мою шею, а тёплая ладонь поглаживала мне плечо. Я молча кивнул, подавшись ему навстречу, почти прижимаясь к парню. – ты не против танца? – спроси он, улыбаясь. - Как ни странно, нет. – Прошептал я, подняв взгляд на Дилана. Лёгкая и нежная улыбка не сходила с его лица. Парень достал из кармана телефон и, включив какую-то романтичную мелодию, до боли знакомую мне, положил его на столик. Рука брюнета скользнула от моего плеча к поясу, а вторая по-прежнему сжимала мою ладонь. Он начал двигаться медленно, немного шутливо и неуклюже. Это было правда очаровательно – вот так медленно кружиться при свечах, под прелестную мелодию, которая, словно подарок свыше, заиграла сегодня здесь. Мы продолжали кружиться и улыбаться каждый раз, когда кто-то из нас споткнётся или сделает неправильное движение. Впервые за весь день после слов Эдварда я улыбался вот таким мелочам. Я постоянно смотрел в глаза Дилана, поэтому часто оступался, ведь отвести взгляд от этих карих бесконечностей было невозможно. Внезапно, он закружил меня, а потом оттолкнул, при этом удерживая меня от падения. Теперь Дилан навис надо мной, а я в тридцати сантиметрах от ковра, на котором мы только что танцевали. - Я люблю тебя, - сказал он и поцеловал меня и ухмыльнулся, не отрываясь от моих губ. Я убрал руку с его плеча и начал поглаживать его щёку, а потом забрался пальцами в его чёрные и мягкие волосы. Дилан поднял меня и теперь я стоял напротив него, удивлённо таращась на парня. После нескольких минут молчания, мы засмеялись. Когда мы сели за стол, Дилан О’Брайен разлил нам вина. Я не знал и старался не думать о том, давно ли он спланировал всё это, знал ли он, что ему пригодится этот костюм, как он влез в мой номер… Я просто старался наслаждаться его компанией, особенно, когда он мне так нужен. Мы не обсуждали сегодняшний день, не говорили о Эде, но каждый из нас понимал, что это сделать придётся. - Я поверить не могу, что он мне не сказал этого, - начал разговор я, глядя на вино в бокале. - Наверное, после твоей встречи со мной на интервью, ему показалось, что мы… должны встретиться ещё раз, - сказал Дилан, пожимая плечами. Его взгляд был вдумчивым и серьёзным. - Он поступил эгоистично… - сказал я, фыркнув. – Он не подумал обо мне, о том, что буду чувствовать я. – Это было чистой правдой. Разве можно отправлять меня в путь, не показывая все дороги? Он поступил нечестно… Плевать, если бы я не поехал, я бы провёл с ним больше времени, а учитывая то, что он запретил мне ехать обратно до конца съёмок, я даже не представляю, что будет завтра! – В любом случае, я не могу обижаться на него, ведь это Эд и… он болен. О’Брайен поджал губы и, осторожно взглянув на меня, прикоснулся пальцами к моей холодной кисти. Я вздрогнул, но не одёрнул руку. Его тёплые пальцы доказывали мне, что я и он – реальны. Что мы сидим здесь, и жизнь не прекращается вокруг нас. Всё живо независимо от нас… от меня.