Взрослый, здравомыслящий киборг

Когда-то давно, ещё в прошлой жизни, Генос прочёл в какой-то книжке, что любовь приходит неожиданно. Тогда он посчитал это глупой романтической ерундой и закинул в самый дальний угол памяти. Логика, рациональность и здравый смысл утверждали, что такого случиться не может, особенно с ним. Ведь он взрослый, здравомыслящий киборг. По крайней мере, был. До одного утра, которое перевернуло его жизнь. Всё начиналось как обычно: Генос проснулся по внутреннему будильнику, встал, неслышно убрал свой футон и отправился на кухню, чтобы приготовить для учителя завтрак. Он разбил в чашку два яйца и как раз занёс над ними венчик, когда в кухню вошёл сонный Сайтама. — Доброе утро, — сказал он, оглушительно зевнув, и почесал живот. И Генос почувствовал, как его ядро разрывается на миллионы мелких кусочков, разлетаясь по Вселенной. Он смотрел, как учитель чешет ногу пяткой, как трёт кулаком заспанное лицо, как ведёт затёкшими за ночь плечами, разминая спину, как ковыряется мизинцем в зубах, — смотрел и не мог поверить, что не обращал раньше внимания на то, насколько учитель потрясающий. То есть, конечно, он всегда знал, что Сайтама самый сильный, самый отважный и самый добрый человек в мире, но что он такой... притягательный, Генос раньше не замечал. И что ему так идут тёмно-синие плавки, не замечал тоже. И что по его лысине так и тянет провести рукой, а то и языком. Генос, пожалуй, так и стоял бы посреди кухни, удивлённо вглядываясь в новый мир, который ему внезапно открылся, если бы не удивлённый голос Сайтамы: — Эй, ты завис, что ли? Господи всемогущий, разве у учителя всегда был такой глубокий и завораживающий голос?! — Н-нет, — через силу выдавил Генос, вцепившись в венчик с такой силой, будто тот мог удержать его от падения в пропасть новых впечатлений. — Я... просто засмотрелся на вас. Сайтама пожал плечами — чего только не взбредёт в голову этому дурному киборгу — и пошаркал в ванную, почёсывая спину на ходу. А Генос, оставшись наедине с яйцами, принялся с бешеной скоростью анализировать. По всем показателям выходило, что он влюбился в учителя... но почему именно теперь, и что послужило толчком к зарождению этого чувства? И самое главное — что теперь со всем этим делать? Самым логичным казалось признаться учителю незамедлительно, объяснить свои чувства и попросить если не разделить их, то хотя бы принять. Как-то неправильно скрывать от учителя такую важную информацию. Но здравый смысл подсказывал, что идея не самая удачная. Да и как это всё объяснить, если Генос сам не до конца понимал, что произошло? Спустя минуту и двадцать семь секунд сумбурных внутренних метаний он принял решение: первым делом нужно признаться, а там уже видно будет. Но как выбрать правильный момент? Волновать учителя такими признаниями с утра неэтично, во время завтрака — чревато: вдруг он подавится от неожиданности? Видимо, лучше всего признаться после завтрака. Или прямо сейчас, пока ещё не угасла решимость признаваться? Конечно, лучше подождать, когда Сайтама выйдет из ванной, но вдруг он пробудет там слишком долго? Вдруг именно этим утром он решил в очередной раз предаться длительной и бесполезной процедуре втирания в лысину средств, улучшающих рост волос? Это ведь может занять не один час, а за такое время Генос успеет двести раз передумать. Но правильно ли будет врываться в ванную вот так, безо всякого предупреждения? А вдруг он там... голый? Вдруг он стоит под тугими струями воды и медленно оглаживает своё потрясающее тело мочалкой, оставляя на коже полупрозрачные пенные разводы, которые так некстати полускрывают самые интимные места и пробуждают фантазию? А что, если он там... о, ужас! Что, если он там снимает напряжение, что, если у него был утренний... Ведь могло же такое случиться? Могло. А значит, неосторожно ворвавшись в ванную, Генос мог бы своими глазами прямо перед собой увидеть учителя, который, бесстыдно раздвинув ноги, сидит на бортике ванны, выставив себя напоказ, опершись локтем на стенку позади себя, и быстро водит рукой по налившемуся кровью, толстому, огромному... Генос сам не заметил, как оказался у двери в ванную, и почти испугался, когда она резко распахнулась ему навстречу. Одетый всё в те же плавки, что так сексуально облегали упругие ягодицы, Сайтама стоял у зеркала и лениво брился. Доподлинно не было известно, растёт ли у него борода, но ритуал этот он исправно повторял каждый день. — Ты чего? — спросил Сайтама, глядя в глаза отражению Геноса. — Ты сюда? Подожди, я скоро выйду. Наскоро извинившись, Генос вышел и торопливо прикрыл за собой дверь. Предельно спокойно он приготовил завтрак, поел вместе с учителем в полной тишине, помыл посуду, раковину, столы, плиту и пол в кухне, после чего оделся, предупредил учителя, что отлучается по делам, дождался кивка и — сбежал. По-другому не назвать. Он чувствовал, что именно сбегает, поскольку у него не было никаких дел в этот день, да и на следующий тоже. Но он ужасно боялся остаться с учителем в одном помещении. Состояние, в которое утренние фантазии ввергли неосторожно влюбившегося Геноса, ушло, оставив после себя лишь чувство досады. Ведь он на самом деле жутко расстроился, не застав учителя за теми занятиями, которые так детально представлял, и теперь чувствовал себя виноватым ещё и за это. Генос бродил по городу весь день до самого позднего вечера, походя избавив округу от двух угроз тигриного уровня, но не обратив на это особого внимания. Всё, о чём он мог думать, — это учитель. То есть он и раньше думал только о его силе и всём таком, но теперь даже это отошло на второй план. И Генос, стыдясь самого себя, снова и снова прокручивал в голове утренние мысли о Сайтаме и бортике ванны. В дом учителя он вернулся поздней ночью, вымотанный до такой степени, что даже на стыд сил не осталось. Под вопросительным взглядом учителя рассказал о так удачно подвернувшихся монстрах и завалился спать. Всю следующую неделю Генос был ужасно занят. Он думал. Без устали размышлял о том, как признаться учителю, и ещё представлял себе всякое... но старался отодвигать эти мысли на задний план. Он думал и думал — когда готовил, когда мыл посуду, когда смотрел с учителем телевизор по вечерам, когда мыл окна и выносил мусор. Он задействовал все резервы своего тела, чтобы найти одно простое решение. Но даже этого оказалось недостаточно, и спустя неделю метаний решение так и не было найдено. На исходе седьмого дня, устав от неопределённости, Генос зажал Сайтаму у стены в кухне и, угрожающе нависнув над ним, спросил: — Учитель. Ответьте мне предельно честно. Вам кто-нибудь нравится? Тот удивлено поморгал и сказал, покачав головой: — Ты иногда ведёшь себя странно, Генос. Я имею в виду, ещё более странно, чем обычно. — Ответьте. Это важно. — Да какая муха тебя опять укусила? Я не знаю. Сайтама пожал плечами и задумался, глядя Геносу в глаза. Тем самым сканирующим взглядом, от которого сжималось что-то внутри. Прошла, кажется, целая вечность, прежде чем он продолжил: — Да. Думаю, есть один человек, который мне действительно нравится. Генос набрал побольше воздуха в искусственные лёгкие, чтобы наконец-то признаться ему и... снова сбежал. На этот раз он бродил по городу намного дольше. К счастью, его организм позволял пару дней обходиться без еды и сна, так что у него была целая куча времени, чтобы подумать. И мыслей было предостаточно. Надо было срочно понять, кто нравится Сайтаме. Генос пока не был уверен, зачем ему эти сведения и что он собирается с ними делать, но выяснить было просто необходимо. Для начала он проанализировал, кто мог привлечь внимание учителя. Это, конечно же, должен был быть близкий ему по силе человек, с которым он часто контактировал и о ком хорошо отзывался. Конечно же, кто-то из S-класса. И он должен был быть достаточно привлекательным, чтобы быть достойным внимания Сайтамы. То есть Генос не считал, что красота — сколько-нибудь значимый аргумент для учителя, но лично он сам не пережил бы, если б тот влюбился в какого-нибудь... Гомо-Зэка. Или Кинга. Нет, пожалуйста, только не в Кинга, Сайтама и так проводит с ним непозволительно много времени! Генос сел на ближайшую кочку и обхватил голову руками. Система заходилась в истерике, ведь моральное состояние хозяина указывало на фатальный критический сбой, тогда как тело функционировало идеально, без единого намёка на неисправность. Геноса не отпускало ощущение, что его мозги вот-вот расплавятся и разлетятся в разные стороны. Так больно ему не было даже в тот раз, когда его поймали три монстра драконьего уровня, оторвали ему все конечности и добрых полчаса играли его головой в горячую картошку. Конечно, надо было вернуться к учителю и расставить все точки над «ё». Признаться, с честью принять отказ, собрать свои вещи и вернуться к Стенчу. Или вообще уехать куда-нибудь. Но перед этим непременно выяснить, кто нравится учителю. А потом выследить его и убить. Генос замотал головой в разные стороны. О чём он вообще думает? Ну узнает он, что учитель влюблён в какого-нибудь... Светового Флэша. Почему именно в него? Хм... Ну, Сайтама как-то раз упомянул, что этот смазливый недосамурай себе на уме и что на вид он слишком уж жеманный, но на деле оказался достойным воином. И что он просто чересчур помешан на своих тыкалках. Подозрительно лестная похвала для нелюдимого самовлюблённого зануды, коим Флэш выглядел в глазах Геноса. Да и на что там польститься? И правда, если не считать девчачьего личика да царских замашек, Флэш ничего из себя не представлял. Неужели он привлёк Сайтаму чем-то, что сразу не разглядишь? Может, он только выглядит как придурок, а с тем, кого любит, он милый и заботливый? А может... Генос торопливо инстинктивно сглотнул, прежде чем додумать эту мысль. А может, Световой Флэш просто соблазнил учителя? Может, он настолько хорош в сексе, что и его далеко не прекрасный характер отходит на второй план? Вдруг в противовес своей обычной торопливости наедине с Сайтамой он преображается и превращается в томного, мучительно медленного демона, изводящего ожиданием и вынуждающего просить о большем? Генос будто бы увидел, как Световой Флэш коварно ухмыляется, осёдлывает бёдра распростёртого перед ним Сайтамы, трётся о его пах и оглаживает себя, ласкает, засовывает пальцы в рот, задирает одежду, запрокидывает голову и двигается всё медленнее. В конце концов Сайтама не выдерживает, скидывает Флэша с себя и накрывает своим телом, срывая с него чересчур закрытую одежду, переворачивает его на живот и... Генос закрыл лицо руками и взвыл. Это было слишком жестоко со стороны учителя. Почему именно Флэш? Почему этот бессовестный, бесстыжий... Минутку. А и правда, почему? Генос вскинул голову и с надеждой уставился на закат. И с чего он взял, что это Световой Флэш? Из-за одной вскользь брошенной сомнительной похвалы учителя? Это надо же быть таким дураком! Да Стальная Бита с большей вероятностью мог оказаться предметом воздыханий учителя! Кстати, неплохая кандидатура. На первый взгляд, полный отморозок, но на самом деле — благородный воин улиц и любящий старший брат. Серьёзно, Бита совершенно преображался, когда дело касалось тех, кто ему дорог. И в целом, если не зацикливаться на внешности и повадках гопника, можно было назвать его одним из тех, кто по праву достоин звания героя. Генос попытался припомнить хотя бы один случай, когда Стальная Бита наезжал на кого-нибудь кроме монстров, и не смог. Да, они частенько спорили с Милой Маской, но тот сам постоянно нарывался. И с учителем Бита был более чем в хороших отношениях. Ему хватило всего лишь один раз увидеть Сайтаму в битве, чтобы оценить и признать его силу. И он никогда не оглядывался на ранги, предпочитая обо всём составлять своё собственное мнение. Генос вздохнул с облегчением. Конечно, ему было ужасно обидно, что учитель выбрал не его, но он был рад, что избранником Сайтамы стал такой добрый, справедливый и со всех сторон положительный человек. Представлять их вместе было куда приятнее. Намного приятнее. Вот они пьют чай, вот смотрят вместе телек. Там идёт какая-то дорама, и Бита иногда ругается, если сюжет выписывает непредсказуемые кульбиты, но Сайтама только улыбается этой грубости. А потом и вовсе выключает телевизор и манит любовника к себе. Два раза предлагать не надо, и вот Стальная Бита уже с готовностью опускается в его объятия, привычными разогревающими движениями оглаживает соблазнительное тело, мягко, но настойчиво раздвигает ноги Сайтамы и тянет его пижамные штаны вниз, недвусмысленно сминая в сильных пальцах ягодицы... Генос аж с кочки вскочил от возмущения. И этому моральному уроду он почти доверил учителя?! Да что этот Бита себе позволяет?! Делать. Такое. С учителем?!! Ну уж нет! Ни за что! Никогда! Нет-нет-нет. А притворялся-то таким положительным, а? Таким приятным человеком выглядел! А сам только и ждал момента, чтобы наброситься на Сайтаму и... и... и изнасиловать! Преисполнившись праведного гнева, Генос решил отправиться к Бите и выбить из него всё дерьмо. Узнать бы ещё, где он живёт. Интересно, в Геройской Ассоциации ему предоставят такие сведения? А может, сразу у учителя спросить? Ведь он-то должен знать всё о своём... своём ком? Генос замер и задумался. С чего он вообще решил, что Сайтама влюблён именно в Биту? Только потому, что сам считает Биту достойным любви учителя? Генос застонал и снова опустился на землю, схватившись за голову. Ну что за чушь? Да учитель никогда при нём даже не хвалил Биту, даже капли заинтересованности к нему не проявлял, какая уж тут любовь? Нет-нет, это всё ерунда. Они и виделись-то пару раз всего, и перекинулись парой фраз от силы. Сайтама не из тех людей, что влюбляются с первого взгляда или по каким-то надуманным причинам. Ему, конечно же, нужно узнать человека поближе, нужно иметь с ним какие-то общие интересы, часто встречаться и относиться к нему с тем же теплом, с каким этот человек относится к нему. И это должен быть кто угодно, только не Кинг. А значит, это мог быть только Зомбимен. Генос вспомнил, что сразу удивился, насколько легко они с учителем сошлись. Да, встречались они редко, но каждый раз засиживались за бутылочкой саке до поздней ночи, обсуждая всё подряд. Рейтинги, монстров, Ассоциацию, город Z, Джениуса, других героев. Часто спорили до хрипоты, но Сайтама только удовольствие получал от этих споров, Генос не мог этого не заметить. Ему самому Зомбимен не нравился. Равнодушный, замкнутый, унылый. Никогда не знаешь, о чём он думает; только и делает, что брови хмурит, как будто постоянно всем недоволен. Да и слабый он, до оторопи слабый. Такая регенерация, как у него, — это круто, сложно спорить. Но кроме неё у Зомбимена не было ничего — ни суперсилы, ни крутого оружия, ни исключительного интеллекта. Генос вообще никак не мог понять, что Зомбимен делает в S-классе, тогда как учитель едва пробился в А-класс. То ли ранги в Ассоциации присуждают полные придурки по идиотским причинам, то ли Зомбимен не так прост, как кажется. Да и странно всё-таки, как он умудрился так близко подобраться к Сайтаме? Ведь если вспомнить... однажды он даже ночевал у учителя дома, когда Генос пару дней провёл в лаборатории Стенча на профилактическом техосмотре. В тот раз Сайтама выглядел подозрительно... довольным, когда провожал Зомбимена, поспешно засобиравшегося домой. Генос не осмелился расспрашивать, что этот тип делал в доме учителя, но тот сам с лёгкой улыбкой сказал, что они очень хорошо посидели. Разве люди так радуются, когда просто сидят? С лёгкой дрожью Генос мысленно воссоздавал картину того вечера и всё сильнее холодел с каждой минутой. Очередная чашка саке, очередной многозначительный взгляд, и вот Сайтама как бы невзначай упоминает, что этой ночью они одни, никто не придёт и не помешает. Осмелевший Зомбимен рывком дотягивается до него, задевает низкий столик, смахивает локтем бутылочку (Генос потом два часа затирал кисло пахнущее пятно) и падает на пол вместе с Сайтамой. Они смотрят друг другу в глаза, тянутся друг другу навстречу, робко, как будто в первый раз. Неудивительно — ведь у обоих уже очень давно не было ничего, кроме порно и жарких фантазий. Неловкий поначалу поцелуй перерастает во всё более страстный и горячий, жадный. Они сталкиваются зубами, языками, руками, как будто неопытные школьники, обнимаются, трогают друг друга через одежду, всё ещё не решаясь на большее. Зомбимен всё-таки сдаётся первым и лезет Сайтаме под футболку, оглаживает подтянутый живот, перебирает большим пальцем волоски в паху, и решительно суёт руку глубже, в штаны, обхватывая и сразу же начав двигать ладонью... и почти задыхается, почувствовав руку Сайтамы на своём... Генос зажмурился и закрыл уши, но стоны учителя это не заглушило, поскольку они раздавались внутри его головы. А ещё он как-то внезапно и очень отчётливо увидел себя со стороны. Сидит непонятно где и фантазирует о том, как посторонние мужчины занимаются сексом с его любимым учителем, вместо того, чтобы пойти, признаться ему и провернуть все эти захватывающие штуки с ним самостоятельно. Ну или хотя бы некоторые из них. Ладно, хотя бы одну! Хотя бы просто добиться от учителя поцелуя после признания, а не удара в челюсть — уже предел мечтаний. Генос поднялся на ноги, выпрямил спину и сжал руки в кулаки. Всё, решено. Сейчас он вернётся и получит от Сайтамы чёткий и однозначный ответ — да или нет. В смысле, любит он его или полюбит чуть позже. Не хватало ещё, чтобы какой-нибудь шрамированный герой S-класса увёл учителя, пока он тут сидит и мучает себя всяким развратом. А вдруг опять кто-нибудь напал, пока Геноса не было? Вдруг Сайтаме пришлось самому с ним драться? Устанет ещё, не приведи господь, спать будет ночью плохо. Нужно заскочить в магазин и молока купить, учитель наверняка не купил. И как же Генос вот так бросил его на целых два дня? Одно дело, когда он уходил на плановый ремонт и всё такое; он же заранее готовился, холодильник забивал едой, футон проветривал. Это что же, Сайтама два дня на непроветренном футоне спал? Да как можно?! Уже подбегая к дому, Генос подумал, что не простит себе, если случилось что-то непоправимое. Соник, например. Прокрался ночью, пока ничего не подозревающий Сайтама мирно спал, и сделал с ним... всякое. Такого Генос даже представить себе не мог. Это было слишком подло даже для убийцы-рецидивиста. Связывать Сайтаму, использовать кляп и всякие подручные средства, а потом... Генос бешено затряс головой, пытаясь отогнать очередные дикие фантазии, и с разбегу влетел в учителя. Тот как раз выходил из дому и выглядел при этом крайне озабоченным. — Учитель! — раненым бизоном взревел Генос, обессилено повиснув на плечах Сайтамы. — Только не Соник! Пусть даже Зомбимен, но только не он! — Генос! — воскликнул учитель, схватил его за щёки и повертел его голову, осматривая его со всех сторон. — Цел? Хорошо, что ты сам вернулся. Ты в порядке? — Учитель, послушайте! Я даже не против, если это Кинг, но... — Да-да, расскажешь потом, — отмахнулся Сайтама, с упорством бульдозера двигаясь вперёд и не обращая внимания на борозды, пропахиваемые в асфальте пятками Геноса. — Нам сейчас надо к Стенчу, он тебя потерял. Звонит мне и говорит, что ты заблудился, что метался по всему городу два дня — а потом вдруг ни с места. Говорит, что-то у тебя сломалось. Навигатор, да? А я не знал, где тебя искать, ты ничего не сказал, когда... стой, что? Соник? Зомбимен? Кинг? Генос прижался к нему, нагло собственнически обнял и затих. Учитель переживал за него, учитель пошёл его искать. Это было слишком хорошо, чтобы быть правдой. Лучше любой из недавних фантазий. Поддавшись порыву, Генос поцеловал Сайтаму в щёку. А когда тот дёрнул уголком рта, нос Геноса кольнула щетина. Надо же, он даже не брился, забил на ежедневный ритуал. Неужели так волновался? — Я люблю вас, учитель, — выдохнул Генос и зажмурился, уткнувшись лбом в его тёплое плечо. — Люблю так сильно, что с ума схожу. Сайтама потрепал его по волосам и обнял в ответ. Но ничего не ответил. Генос отстранился, напряжённо заглянул ему в глаза. — Вы ничего не ответите? — Почему же, отвечу, — усмехнулся Сайтама. — Мы сейчас пойдём к Стенчу, и он там что-то с тобой сделает. Мозги на место вправит, а то ты сам на себя не похож. И если потом ты всё это повторишь, тогда и отвечу. И тебе точно понравится этот ответ. Ничего не понимая, заворожённый Генос позволил учителю отвести себя к профессору. Да он в тот момент даже в преисподнюю за Сайтамой пошёл бы. Впрочем, как и всегда. А потом были долгие объяснения Стенча. В попытках избавить Геноса от всего лишнего ради их общей цели, профессор создал микрочип, купирующий все прелести пубертатного периода: перепады настроения, депрессивно-суицидальные наклонности, взрыв гормонов, чрезмерную сексуальность и внезапные влюблённости. Но вот буквально неделю назад этот чип перегорел, и всё, что так долго копилось в молодом организме, хлынуло в неподготовленный разум юного киборга, сметая здравый смысл и холодный расчёт. Оттуда и взялись и вся эта любовь, и все эти неожиданные фантазии. — Ты не готов к такому, мой мальчик, — объяснял Стенч, закрепляя голову Геноса зажимами на кушетке. — Твой мозг не готов. Людям, живущим обычной жизнью, — и тем крайне сложно с этим справляться, что уж говорить про твой случай. Я уверен, что лучшим выходом будет вернуть чип на место, но насильно ничего делать не буду, ты же понимаешь. Всё зависит от твоего решения. Генос мрачно смотрел в потолок, старательно избегал встречаться взглядом со Стенчем и всячески показывал, как он недоволен. Но тот на это, конечно, не обращал никакого внимания и был крайне безжалостен в словах. — Я знаю, что ты не хочешь слушать, но я должен это сказать, — продолжил он, перебирая гаечные ключи и примериваясь к металлическому черепу отвёрткой. — Вполне возможно, что под натиском эмоций ты принял восхищение своим учителем за любовь. Естественно, когда я верну чип на место, твои чувства могут угаснуть так же внезапно, как возникли, если под ними не было реальной основы. — Я в себе уверен, — упрямо возразил Генос. — Разумеется, я в этом не сомневаюсь. Но это лишь сейчас. Пожалуйста, постарайся на секунду прислушаться к себе и понять, что тебе действительно нужно. Иначе пострадаешь не только ты. Генос закрыл глаза и послушно прислушался к себе. Ядро размеренно стучало, имитируя биение сердца, биотопливо скользило по венам, приводя внутренние механизмы в движение, системы фиксировали абсолютно бесперебойную работу всего тела. И только в мыслях снова и снова прокручивались слова учителя: «Тебе точно понравится этот ответ». Генос вспоминал, как впервые увидел его, как появилось восхищение этим невероятным человеком и как оно всё росло день ото дня. Вспоминал, как забавно Сайтама выглядит, когда спит, и насколько он потрясающий, когда... хотя, впрочем, всегда. Генос мечтательно улыбнулся и с уверенностью посмотрел на профессора. — Это не из-за чипа. Благодаря ему я осознал свои чувства, но не приобрёл их. Стенч улыбнулся и погладил Геноса по волосам. — Тогда давай быстрее заканчивать, а то твой учитель так нервничает, что наверняка что-нибудь сломает, если я ему в скором времени тебя не отдам. И хорошо, если это будет стена лаборатории, а не моя рука.