Маджере человек.
Вот она Всебесцветная Драконица, за этими вратами, которые ему поможет открыть влюбленная дурочка Крисания. Возблагодарив своего бога, Рейстлин сосредоточился и приготовился к решающему испытанию, в конец которого он получит самую величайшую награду – истинную силу великой магии! Он сам станет магией! Это то, к чему Маджере всю жизнь стремился!... Не забывайся мой жрец. Твоя радость переходит все границы, ты идёшь дорогой своего предшественника! Но маг не слышал голос тёмного бога, поглощенный уничтожением армии Владычицы Бездны, твёрдо стоя на вере в то, что сейчас всё закончиться, как он того хотел. В пылу битвы, яростных чувств, Маджере не услышал ещё одно предупреждение… Рейстлин…Рейстлин…Рейстлин. Коль не слышишь ты меня, и вновь смеешь, вести свою игру, мне придётся отложить наш план и преподать тебе последний урок… В следующую секунду пламя Такхизис ринулось в сторону мага, который едва успел выставить щит, но барьер лопнул, как мыльный шар, лишившись могущественной поддержки бога хаоса и Рейстлина охватил испепеляющий жар огня, но Маджере запомнил муку агонии всего на секунду, ибо в следующее мгновение очнулся словно от кошмара в месте столь незнакомом, тёмном, сыром и чуждом, что даже пришёл в ужас, когда простое заклятие «ширак» не сработало. Мой Повелитель, услышь своего верного слугу! Сильнейший из тёмных богов, молю ответь! Кровавый Бог, услышь зов крови моей!!! Что только не делал Рейстлин, и даже попробовал воспользоваться своей кровью, дабы призывать того, с кем уже не ощущал связь, не чувствовал ни капли Его силы, словно Духа Его не было на этой земле. Едва дожив холодной ночью до жаркого утра, Рейстлин силился понять, что случилось. Он снова и снова воспроизводил в памяти финальный бой, всё что только мог, стараясь осознать, умер он или нет. Боль говорила, что маг жив, но окружающее пространство казалось мужчине сюрреалистичным кошмаром, насланным Всебесцветной Драконицей или же очередной жестокой карой тёмного бога. Потеряв много крови, едва дыша после не единичных приступов кашля, Рейстлин мог лишь жалеть себя, и горевать о потере всего, и злиться на то, что не понимал, где его ошибка, а главное, как её исправить. Рядом нет братца, нет и дуры Крисании и кого-либо из пешек. На сей раз величайший чёрный маг всего Ансалона совершенно один в незнакомом месте, если вовсе не в чужом мире, где нет богов, даже Бога Хаоса… Жар солнца сморил человека окончательно, но его подобрали путники пустыни, в которой тот был под засохшим деревом. Беловолосая красавица – Кхалиси недавно сгинувшего Кхаласара, лишь горстка дотракийцев были её малым народом, выжившие после ужасной чумы насланной одной ведьмой, а также её крошки дракончики стал для неё разделенной душой ребёнка, что умер вместе с возлюбленным Кхалом Дрого. * Очнувшись, и едва различая, что происходит, Маджере понял только одно – он ещё жив и над ним склонилась дева невиданной красоты, напоминавшая святую жрицу прямо из садов Паладайна, но стоило проклятому зрению сосредоточиться на женщине, как магия мгновенно начала старить её тело и тут до Рейстлина дошло, что раз он вновь видит своим проклятием, значит, Его Дух неподалёку. Вид озарения напоминал смесь страха, отчаяния и рвения. Маджере рвался скорее встать, свершить ритуал, но его скрутили, что-то говорили возвращая обратно на ложе, заставив выпить немного горячей воды, затем обтёрли лоб мокрой тряпкой, а потом голоса стихли, остался один – женский, той самой девы. Сначала Рейстлин ничего не понимал, ни единого слова, но вскоре разум стал наполняться неведомыми познаниями, и уже часть разговора была понятна магу. -Вы говорите на общем языке? – допытывалась Кхалиси. -Да, наверное, - неуверенно попробовать ответить Маджере, и увидев, как уголки увядающих губ поползли вверх, догадался, что собеседник рад тому, что его наконец-таки поняли. -Как вас зовут? -Рейстлин Маджере. -Вы смелый человек, не знаю как вы оказались посреди пустыни, да ещё и со вскрытыми венами на левой руке, но боги явно благоволят вам, раз вы выжили, пока мы вас не нашли… Щебет девушки и раздражал и успокаивал. Он так рад был слышать чей-то голос, хоть суть болтовни бесила. Смирившись с этим гадким положением вещей Рейстлин решил узнать побольше, где он, с кем и многое другое… -Я не помню, как оказался там. Всё как в бреду и могу ли я узнать имя моих спасителей? -Моё имя Дейнерис Торгариен, Бурерождёная. С остальными вы познакомитесь позже, вам нужно отдыхать. Надеюсь, что вскоре мы сможем поговорить о большем, а сейчас желаю вам набраться сил, спите… Стоило женщине уйти, как Рейстлин вновь предпринял попытку вознести молву богу, хотя посмотрев на свою руку и ощутив слабость, с сожалением понял, что не может снова полностью открыть свою душу, иначе умрёт. О жесточайший из тёмных богов, услышь смиренную молву своего...раба, молю, дай знать твоему рабу, чем он заслужил такое. Направь меня на верный путь, ибо я уже не ведаю, где нахожусь… После минуты душераздирающего молчания, Рейстлин с болью и облечением ощутил более ясное присутствие Его Духа, а также услышал Его голос. Слышу я в твоём тоне смирение. Ты, наконец, вспомнил, кем являешься? Тогда ты уже понял, что наказан. Я забрал тебя в долгое путешествие, чтобы смирить твои чувства и научить заново послушанию. Ты зашёл слишком далеко, когда посмел игнорировать меня. Чтобы не происходило, ты должен отвечать мне! После этой гневной отповеди божества, Рейстлин со стоном боли вспомнил, что действительно увлёкся битвой, был поглощён собой и сражением с армией врагов, беря столько силы, уверенный в своём теле, и совершенно забыл, кому обязан… Подобное ревностный бог не прощает. Дотянувшись до лежавшего рядом посоха, Маджере с огромным трудом воспользовался крохой магии, чтобы использовать простое режущее проклятие и ранил себе грудь, а затем вновь обратился к Ла-Магре. Я глубоко сожалею, смирено прошу прощения. Молю, Повелитель, не оставляйте меня. Я упал, но встану, я забыл, но Вы напомнили, я виноват, но искуплю, как Вы того пожелаете. Молю, вкусите мою душу, узнайте, что я не лгу! Рейстлин не видел, но чувствовал, как тёплый влажный язык касается его груди, слизывает кровь, затрагивает рану, заживляет, и всё это вызвало улыбку радости и облечения. Расстраивало только отсутствие Его объятий, но воспитанная Им совесть подсказывала, что он не заслужил. Достаточно того, что более или менее контакт состоялся, важно не терять, что имеешь. Я вижу, что сила пьянит тебя. Ты забываешь всё, когда она накрывает тебя. Тебя стоит держать в узде, как непокорного жеребца. Ты не оставил мне выбора, и на этом пути я надену узду. И как только ты примешь, покоришься, я верну тебя на Кринн и отдам голову Такхизис снова… Рейстлин осознает сказанное позже, сейчас маг до безумия счастлив уже от того, что божество не покинет его. Маджере прошёл через много разных форм наказания, и теперь ему казалось, что всё последующее будет меньшим злом, нежели Бог Крови порвал бы с ним связь. Ведь магию Маджере брал именно у Него. Да и как наркоман привык, пристрастился к мощи Его Духа. Вы Владыка моей души, а я ваш верный раб и смиренно приму любые новые узы. Как только я встану, то последую туда, куда укажет ваша рука! И смиренно молю о руководстве, а также о благословении вашего кровавого духа! После короткой молитвы тело мага наполнило приятное волшебное тепло. Даже показалось, что рука ласково коснулась щеки, сползая к горлу, чуть сжимая его, а затем Его голос казалось был реален, а не в голове, и прямо в ухо жутким шепотом ответил. Ты растёшь в красноречии, мне нравиться это. И радостно, что отныне твои речи чаще совпадают с твоими чувствами. Твой настрой умилостивил меня, ибо я чую правду. Спи мой непокорный жрец, а завтра внемли моим словам, и кротко делай то, что я скажу. Рейстлин только и мог, что ответить вслух еле слышно, шелестящим шёпотом с улыбкой на лице «Дай, мой Повелитель». К вечеру маг совсем оправился от всех последствий, и после приёма своего горького отвара, чтобы заглушить извечный кашель, а также иную слабость тела, Маджере составил компанию спасителям и разговаривал с ними о многих вещах, параллельно общаясь с Богом Крови, и на сей раз был сосредоточен на том, на чём надо. Что занимательно, но с некоторых пор на Кринне он не скрывал, ни своего жречества, хотя Крисании наплёл много чуши о том, что порвал все дела с богом зла, ни того, что периодически говорит с ним. Его друзья были не в восторге, что именно от бога хаоса было порой больше пользы, чем от собственных богов добра. Но здесь, в мире Эссоса, он без труда вспомнил и вошёл в ту самую маску, с помощью которой мог и говорить с людьми, и уделял даже больше времени своему богу. Ввиду его болезненного вида, все считали, что магу внезапно стало плохо, так что заподозрить в чём-то нечистом никто не мог, даже жрица Мишакаль – Золотая Луна. Вот и Кхалиси не смущало, когда маг внезапно замолкал, словно проваливался в свои раздумья или боролся с какой-то физической напастью, а терпеливо ждала ответа. Да новый знакомый был странным, но похоже в своём уме, а то, что он колдун, лишь добавляло ему цены, дабы завербовать его в свою свиту или союзники. Но по итогам общения сошлись на втором. Временный полезный союз. Оказалось, что колдун знает о драконах немало, и более того, магия чародея потрясала не меньше, чем внешность мужчины. Но были и негативные стороны. Иногда тот зло-иронично язвил, заносчиво демонстрировал свой интеллект, что особенно проявляло в том, как быстро тот освоил валлирийский, но самой ужасной чертой Рейстлина оказалась его неясная проницательность. Тот словно видел всё и вся насквозь, а потому не редко решал всё за других и Кхалиси позднее поняла, что ей нечем противопоставит, упрекнуть, и как-то повлиять на чародея. Он ей нужен, а тот ловко этим манипулирует, впрочем, не похоже, что тот мог предать. Были ситуации, в которой колдун спокойно мог оставить Дейнерис и её семью, но тот вытягивал их из передряг, с лихвой окупая долг «жизнь за жизнь». С ним спорить хотелось всё меньше и меньше, ибо с каждым днём, неделей и даже месяцем Дени убеждалась, что тот способен выжить в одиночку. Но почему же он тогда попался ей таким беспомощным, на грани смерти? Кто-то из богов решил наказать того, а ей подарил такой противоречивый подарок? Гадюка, которая хотя бы своих ещё не убила, словно ей что-то мешает… В общем, иной пойми что твориться. Просто кавардак. В Астапоре им не удалось заполучить рабов Безупречных, и Маджере предложил такой план, от которого Джорах был в ужасе. Уйти в степи и там вырастить драконов за два, а то и три года. Столько ждать не хотелось, но с другой стороны в словах мага было зерно истины. Вновь сдавшись, Дейнерис была вынуждена дальше учиться, ещё больше взрослеть, и на удивление совсем обвыкнуться с обществом Маджере, даже Мормонт смирился с присутствием чародея, особенно когда понял, что маг не претендует на Кхалиси. Вообще, когда мужчина узнал, что златокожий маг больше по мальчикам, то даже стал избегать колдуна. Взрослели драконы, росла и Дейнерис, а также восстановился Кхаласар. Мужчины её племени нашли себе новых женщин, у них уже есть дети. Её собственные крылатые ангелы выросли сильными и послушными, а колдун немало помог женщине с тем, чтобы правильно их воспитать. Сам же Маджере обрёл с её детьми странную связь. И только когда три года минуло, а их план был готов войти в финальную стадию – предложить одного взрослого дракона за десятки тысяч Безупречных, Маджере вмешался. Но на сей раз это вмешательство повергло Кхалиси в ужас. * -О чём ты хотел поговорить Рейстлин? – за три года Дейнерис стала называть мага по имени и перешла на «ты», тот стал ей точно брат, каким не был никогда Везерис. -Есть одна важная тайна, которую тебе пора узнать, моя дорогая Кхалиси, - ей не понравился ни тон, ни обращение, когда чародей так говорил, Дейнерис готовилась к худшему, или к тому, что после разговора у неё будет дурное послевкусие. -Я внимательно тебя слушаю, мой верный стратег, - Дени перешла на тот же уровень общения, что и маг. -Правда, в том, что я не из этого мира. И там, откуда я прибыл, есть целый пантеон богов. Хотя все, кроме одного, ничтожны. Мой бог, который переместил меня сюда в наказание, готов отплатить тебе за твоё содействие в моём исправлении. Вольно или нет, но ты уже сделала всё, что Ему нужно. Теперь Он даст тебе трон Вестероса, но открыто. Я его верный жрец, и если надо, то ещё и сосуд, а потому на твоей стороне, моя будущая Королева Вестероса, величайшая сила. Мы платим долги и всегда готовы посодействовать, если это весело… Когда Маджере прервался, а у Дейнерис через несколько минут шока, внутренней борьбы, вернулся голос, то Торгариен задала несколько вопросов. -Что ж, я могу узнать имя твоего бога? И…доказательства? – не то, чтобы женщина не верила, просто ей хотелось в доказательствах видеть, что это за бог такой. -Охотно. Имя моего бога в переводе на ваш диалект, означает Кровавый Бог. Он истинный Бог Хаоса, Зверь исполненный гранью между разумом и безумием. Ты скоро поймёшь, что это означает… - коварная ухмылка с каждым словом нравилась Кхалиси всё меньше и меньше, и холодок страха охватывал всю душу Дени. Затем Маджере встал и пригласил её последовать за собой, без слов намекая о зрелищной демонстрации. Они пришли на игровое поле её детей. Там трое драконов мирно спали в окружении костей-игрушек, но стоило им обоим появиться, как Дрогон первым проснулся и всей своей мимикой ясно давал понять, что рад, сосредоточен, а низкочастотным урчанием будил брата и сестру. Зелёный и золотой драконы после пробуждения последовали примеру старшего брата, ожидая указаний от матери и учителя. -Взываю я к Вам, мой Повелитель, воспользуйся моим телом, как сосудом Великий Дракон. Я Рейстлин Маджере, твой смиренный раб-жрец, готов телом и духом стать аватарой, - это был не общий, не валлирийский и даже не язык Кринна, то был язык самой магии и духа. Древний божественный зверь откликнулся на зов своей пешки и вошёл в тело Маджере, отчего внешность мага, слегка переменилась: глаза покраснели и зрачок обрёл форму лезвия-разреза, кожа стала тёмно-синевато-серой, волосы были темнее ночи, а всё тело мага окружал ореол чёрно-фиолетовой ауры, с красными искорками, то была сила, нечистая, порочная и губительная, но властная, соблазнительная и сладкая. Чёрные одежды подчёркивали всю неземную красоту божественной аватары, а отпущенный посох повис в воздухе, плавая вверх вниз, крутясь вокруг своей оси по часовой стрелке. Драконы ощутили эти перемены и заволновались. Внезапно всем своим существом они стали показывать и вести себя как верные и послушные псы. Их хвосты виляли как у собак, их глаза округлились, из сомкнутой пасти рвался жалобный стон-рык, они сжались, робко приближаясь к фигуре, что обладала истинной силой, авторитет которой не оспорим. -Драконы во всех мирах мои дети, даже если в этих крошках нет моей крови. В неразумных особях нет моей крови, в полуразумных её даже на конце иглы не наберётся. В разумных капля, - зловещий голос и тон принадлежал не магу, а совершенно точно Богу Крови. Рука с угольно чёрными острыми ногтями коснулась носа Дрогона, медленно поглаживая прихмелевшего от ласки дракона. Короткость, которую проявляли её драконы заставило Дени возмутиться, злиться, желать прервать столь… не правильную и несправедливую действительность, но каким-то чудом удержалась. Маджере доказал свои слова, а значит, не стоит идти против бога во плоти. -Рейстлин мне не многое о вас рассказал, поэтому для меня новость, что вам подвластны драконы. Впрочем, этого стоило ожидать, ведь…они и без того слушались его, как учителя…но на самом деле это были Вы? – на все выводы Бог Крови только кивнул. -Жаль, я не знаю, чем же помогла вам, но хотелось бы знать, как же вы собираетесь «отплатить мне» за помощь, - Кхалиси понимала, что возможно это чересчур дерзко, но женщина не видела смысла ходить вокруг да около, лучше сразу к делу. -Достаточно, легко. Дать кому-то власть? Для меня это детская забава. Но вот вырастить нового бога – более сложная задача. За твою помощь в воспитании моего строптивого жреца, я дам тебе власть над Вестеросом и наделю всеми способами её удержать. Но останешься ли ты при ней, будет зависеть только от тебя, если не утратишь мои дары… - холодно осведомил её Бог Крови, а затем обошёл дракона, чтобы взобраться на конец шеи и начало спины, и жестом позвал беловолосую будущую Королеву Мира. -Я вся во внимании… Эм, простите, как мне вас называть? – Кхалиси даже покраснела от неловкости. -Сторонние зовут меня «Темнейший», ибо я из тьмы этого мира, - ответил Ла-Магра, и всего лишь по мысли его Дрогон взлетел, и в полёте у них состоялся приватный разговор, в котором подробно обсуждался план. -Слушай и внимай. Я возьму для тебя всех боевых рабов со всего континента, поведу их, как псов и направлю их пасти на твоих врагов, они будут малым легионом против великого зверя в броне, но разорвут, словно волк ягнёнка. Все встанут на колени пред тобой и восславят твой род до тех пор, пока ты удержись в своей руке следующие нити власти. Первая, твой умерший супруг – Дрого. Он твой глава и Военный Король, его верная опора ты и твой послушный влюбленный пёс Мормонт. Вторая, твои драконы станут разумны без моей крови, и обретут магический обет пред тобой, и он продлиться до конца их рода. Третья, армия боевых рабов, их род обретёт магический обет пред тобой до конца своего рода. Четвёртая, здешняя угроза – Иные, они твоя последняя нить власти, через сферу, кровью твоей окропленной, они послушны роду твоему до конца его. Твоё слово для них – закон. Упустишь первую нить, утратишь доверие народа и своё сердце. Упустишь вторую нить, утратишь военную мощь своего Королевства, утратишь третью нить, потеряешь защиту своей души. Без четвёртой три другие будут испытывать напряжение, пока не порвутся разом. Береги каждую в равной степени. Эти речи были мало понятны Дейнерис, но одно женщина поняла ясно, как день, ей дадут настолько безграничную власть, что буквально за минуту мир ляжет к её ногам. Когда они спустились на землю, внешность мага стала прежней, но Рейстлин не отвечал на вопросы Кхалиси, пока не произвёл ритуал, с помощью которого он сотворил временный сосуд для своего бога. Вновь воплотив Темнейшего, который мгновенно исчез выполнять оговоренное, Маджере, наконец, дал пояснения каждому не понятному слову, подробно поясняя всё «от и до». Оказалось, что Ему под силу воскресить Дрого, дать ему новые знания очень быстро, а дальше Дени должна быть хорошей женой и ловко управляться с мужем, который будет Королём, но в большей степени заниматься войной и порядком, а на плечи женщины ляжет основное не военное управление государством. Мормонт будет помогать Дрого, и в помощь будет входить кое-что, от чего Дени испытала отвращение,… порочная противоестественная связь между мужчинами нужна в том плане, что Дрого воин обделенный разумом, а Мормонт обделён силой, но вместе они составляют для Дени идеального супруга разделенного надвое, и фактически у них должен быть триумвират. Её драконы будут разумны, как люди, но дабы такой разум не вышел боком, им повесят на весь род клеймо вассала. Они не смогут вот так запросто предать её. Но если она неверно распорядиться их силой и они умрут в битве, то нить будет потеряна. Тоже касается рабов Безупречных. Их потомки будут обладать вассалитетом, и вырастут, возможно, не обязательно воинами, но слугами достойными безоговорочного доверия. Не будет таких лазеек, через которые с их помощью ей смогут навредить физически. Но в этом магическом вассалитете, к сожалению всё равно скрыта порочная потребность, которая сделает всякого мальчика в роду Безупречных, мужеложца, хоть женщин они любить не перестанут, просто будут периодически сильно желать такой связи, подобно сукам в течке. Так подпитывается магия, что держит их род покорным роду Торгариенов. Такой же проблемы стоит ожидать, если у Дени и Дрого родиться мальчик. К принцу Торгариену все мужчины вассалы будут испытывать наивысшую тягу, но и наивысшую преданность, которая делает их рабами на уровне вещей. Иные – нежить, которой ничто, кроме пламени драконов, нипочём. Они могут быть прекрасным пугалом для других континентов и просто ещё одной армией, которая способна помочь уничтожить врагов, не прибегая к живым боевым ресурсам. Один недостаток – нежити нельзя приказать не трогать невинных. Если им дан приказ – убить, они будут убивать всё живое. Приказано не убивать, они не тронут никого. Сложных приказов мёртвые не понимают. Поэтому эта армия на случай зачистки неугодных. Но если потерять над ними власть, то Иные пойду на всё живое в едином желании погубить. И защищаться от них с помощью живых ресурсов будет проблематично. Тут и народ будет бунтовать и драконы умирать, и даже Дрого с Мормонтом однажды восстанут против нерадивой Королевы. Иными словами, всё же больший приоритет Дени должна отдавать первой и четвёртой нити власти. Как сказал Бог Крови, и пояснил Рейстлин Маджере, так и случилось. Кровавый Бог взял власть над каждым Безупречным в Астапоре и других местах, где были куплены кастрированные рабы бойцы. Под неоспоримым влиянием Его силы, они послушно исполняли всё не потому, что так воспитаны и натренированы, сколь любили хвалиться торговцы Безупречными, а потому что в них был Его Дух, порабощая и принуждая с осознанием происходящего идти и делать. Вскоре они привыкли и к этой пытке, сочтя за благо. В битвах, кто был ранен, быстро исцелялся, потому что вместе с магией вассалитета у них была улучшена кровь, сделавшая их самой выносливой линией рода человеческого. Они почти не знали усталости, не знали боли от ранений, не знали поражения. Драконов не брало ни одно оружие, а то, что могло навредить, умные крылатые ящеры избегали. Дрого вполне спокойно принял факт, что он воскрес благодаря своей возлюбленной, но чуть труднее принял ярмо в лице Джораха Мормонта. Впрочем, сначала это была взаимная «неприязнь-ненависть». Но влияние Его Духа, изменило мужчин, что не помешало им страстно любить и свою драгоценную Королеву. Так утвердилось начало царствования Торгариенов. Рейстлин же со стороны веселился со своим Владыкой, учился на примере тёмного бога, как надо мудро распоряжаться силой божественной, и многому другому. На сей раз он действительно выучил урок. Закрепив смирение ещё крепче, он с гордостью в сердце, что за его спиной Ла-Магра, шёл отрубать голову Такхизис и брать то, что ему обещано, но не с жадностью, а благодарностью. И сам Бог Крови был доволен этой прогулкой по миру Эссоса. То, что он помог женщине, его не заботило, ведь всё равно он поставил Дейнерис довольно трудные условия удержания колоссальной власти – подчиняться и в тоже время подчинять сразу двух мужчин, которые и сами между собой делят власть, кто глава, а кто покорный. Дени между ними как чужая, что она естественно чувствует. Но если не хочет потерять всё столь легко обретённое, придётся учиться и смиряться. От тёмного бога и помощь тёмная, противная, но зато мгновенная. Также Торгариен была рада, что не пришлось прославлять Его в своём королевстве и во всём мире. Причина, почему Он отказался от славы? Ей не понять, однако Он сам сказал, чтобы она не смела даже упоминать его имя каких-либо в записях. Желал быть инкогнито. Такая вот прихоть кровавого божества…* * *
Маджере бог
Обретя мощь божественную и всё, чем владела Такхизис в наследие, Маджере к сожалению первые месяцы понятия не имел, как управляться с этой силой. Опыт мага-творца хило помогал новому богу зла в том, чтобы что-то создавать, а не разрушать по неосторожности младенца. Образно накрывая руками лицо, Бог Крови понимал, что такими темпами его нерадивый раб разрушит всё, Ла-Магра предпринял попытку ещё раз научить, преподать очередной практичный урок и заодно повеселиться. Вытащив за капюшон плаща чёрного мага бога Маджере в иной мир, называемый Эссосом, где давно божество сотворившее мир мертво, и лишь дух поддерживает бытие этого мира, Ла-Магра собирался на этом заброшенном полигоне научить Рейстлина, как быть богом, а точнее как творить что-либо. Если у Маджере ничего не получиться, не велика беда уничтожить эту вселенную к бездне, оставив, лишь хаос духа мёртвого бога. Почти сразу Ла-Магра нашёл на ком воплотить пример, как созидать. Они явились горюющей Дейнерис Торгариен в своих человеческих аватарах и предложили помощь, но не безвозмездно. Как только Кхалиси поняла, что от неё потребуется только терпение и смирение, в том, чтобы прождать около пяти лет на учёбу и дать только вылупившимся дракончикам вырасти, а смирение с тем, что двое богов будут развлекаться и порочить воскрешенного ими Дрого. Этот дотракиец превратиться в невиданного зверька, и если Дени не отпугнёт новый Дрого, где от старой личности почти ничего не останется, ведь чужая душа те ещё потёмки, то в целом его страсть к мужеложству не должна стать проблемой. Роль покорного в этом деле займёт Джорах Мормонт, хоть мужчина этому не рад, однако ради возлюбленной Дейнерис этот рыцарь готов похоже лечь и под дракона… «Ваш вид любви страшнейший яд. Моя же любовь, сладкий пыточный напиток» - не редко говорил Ла-Магра, подкалывая всех, кто был в том же положении, что и рыцарь Мормонт. Маджере приходилось делать почти всё самому. Ла-Магра лишь подкалывал, играл с молодым божеством в угадайку, подталкивая намёками к верным действиям и крайне редко показывал мини-пример, как решается эта задача правильно, чтобы не разрушить и получить желаемый результат. Первый успех Рейстлина был с грамотным оплетением Безупречных и привязкой их рода к роду крови Торгариенов. Дрого к слову пришлось принять эту фамилию как свой род. Но второй шаг едва не стал проколом, ибо как углупить чей-то разум до примитивного послушания – это просто, но как возвысить ничтожных разум к высшей форме интеллекта – сложнее. А именно сделать драконов более умными. Тут помог Бог Крови, а с привязкой к Дейнерис, способный ученик справился сам. Третьим шагом было создание хитро устроенный артефакт, который удерживал всю нежить под контролем одной линии крови рода. Всё вместе это создало красивый пазл тотальной власти в руках хрупкой девушки. Она не может управлять Королевством в полной мере не утратив женственности, тут и нужен Дрого с Мормонтом, о чём Рейстлин догадался, хоть и не сразу, но и не в самом конце урока. Но в остальном женщине придётся очень сильно стараться, чтобы удержать все нити власти, дарованные практически ни за что. Хотя нет, ей это дали в награду за смирение и послушание. Она изрядно повеселила двух богов зла, а они милостиво одарили её, параллельно молодой бог зла научился, как верно распоряжаться своей силой. Но это всё первый класс. Дальнейшие уроки будут по созданию нового вида твари, а на последнем курсе обучение – разумная и интересная личность, которую ты должен сам воспитать точно своего сына. Хитрость в том, что сложно сотворить такую личность, у которой вроде бы есть право выбора, точнее, оно есть, но сделать всё так, чтоб в итоге творение не отвергло творца, а было беззаветно предано, готовое смело умирать во имя создателя, ибо знает, что нет причин, боятся смерти, коль ты нужен возлюбленному отцу… Вот тут Рейстлин немного ошалел, вспоминая, как Ла-Магра буквально вынуждал мага возиться с каждой личностью по-всякому. И с братом и с рыцарем Стурмом и с кендером Тассельхофом, даже гномом Флинтом, слегка влиять на полуэльфа Таниса, а под финал эльф Даламар. Конечно, они были готовыми личностями, но привить им верность оказалось не просто. Познав универсальную формулу привязки, а далее по ней решая индивидуальные задачки, Маджере мог сам создавать чистый лист, который однако наполнялся личностью исходя из заранее закладываемых параметров именуемых нормы морали и физически инстинктивная природа. Далее лишь надо следить за потребностями каждой пешки, отлично знать, что им нужно и награждать, как псов, за правильные поступки, но исправлять через испытания-наказания, когда те сворачивают с пути. Но, в конце концов, они все имеют право отказаться слушаться на отрез, но тогда их можно или уничтожить как мятежников или оставить в покое, сами сдохнут, ещё пожалеют, впрочем, в памяти творца они не останутся. Сложно, запутано, но так казалось вначале, пока Маджере ещё задним планом мыслил как человек, но когда он перенял новый тип с наглядной модели, то всё ему казалось проще, чем пустяковое заклинание «ширак». Ему более не представляло трудности творить и быть довольным результатом, который почти никогда не давал ошибок и осечек. Скрупулёзность подхода ясно выдвигала Маджере на фоне других богов, которые совершали столько ошибок, что Рейстлин уже не сомневался в словах Ла-Магры. «Они не боги, всего лишь сила мёртвого бога, что обрела своё сознание. Истинный бог не ошибается. Но ты тоже не истинный, ты просто старательный. И я не истинный, хоть мне и дано немало. Где же истинный бог, хоть в одном мире? Там, где и всегда. А пока мир лежит во власти Злого».