Ванна

      «Какого черта я должен бегать по пляжу за напитками в то время, когда команда играет с Шутоку? Какого черта я должен бегать за каждым напитком по отдельности? Какого черта я должен делать это босиком? Какого черта?» Эта и подобные ей мысли крутились у меня в голове, пока я нарезал круги от спортзала до минимаркета на пляже и обратно. Все они начинались с «какого черта» и в полной мере выражали моё отношение к происходящему. Встреча с Шутоку в тренировочном лагере была полной неожиданностью для обеих команд и сулила очень интересные тренировки. Так какого же черта я должен бегать пока они играют. Ведь без меня против тандема Мидоримы и Такао Сейрин ничего не сможет сделать. Даже Куроко сейчас бесполезен из-за Ястребиного глаза Такао. Я злился всё больше, чем изрядно пугал продавца минимаркета, который и так был в шоке от моих набегов. Но тренер настаивала на моих пробежках, а пойти против Рико, особенно когда к ней присоединился капитан, я не посмел.       За подобными размышлениями я не заметил, как пролетел день. Когда я вернулся к спортзалу, то обнаружил, что там уже никого нет. Вернувшись в гостиницу, я испугал Рико. Она вскрикнула, когда я резко распахнул дверь, и едва не выронила банные принадлежности.       — Я закончил с покупками, — сообщил я испуганно смотревшей на меня девушке.       — Что, только сейчас? Сколько же кругов ты сделал?       — Я понимаю, что дело не в напитках, — я протянул её пакет, — но вот.       — Ты и на Шутоку купил? — она удивлённо взглянула на напитки.       — Как же я устал, — я проигнорировал вопрос тренера, — Мне просто необходима баня.       Однако там меня ждало разочарование. Раздевшись и прихватив с собой полотенце, я обнаружил в бане старичка, надраивавшего пол шваброй.       — Мы уже закрыты, — он очень удивился моему приходу.       — Но… как же так… — в моём голосе ясно слышалось разочарование.       — Ну, хорошо, — после небольшой паузы сжалился надо мной старичок, — Можешь посидеть здесь, но не долго, — он закинул швабру на плечо и двинулся к выходу, — я вернусь через полчаса, чтобы тебя здесь уже не было.       — Да, — я поклонился в след старику, — Большое спасибо!       Выбрав место поближе к выходу, чтобы не наследить, когда буду уходить, я забрался в воду и блаженно растянулся, подложив под голову свёрнутое полотенце. Вода была горячей, и я тут же вспотел, чувствуя, как вместе с потом вода смывает с меня усталость и напряжение. Я потянулся всем телом, напрягая, а затем полностью расслабляя натруженные мышцы.       У меня было много времени для размышлений, и я действительно понял, зачем Рико гоняла меня в минимаркет. Моя сила в прыжках. Я часто прыгаю — и на тренировках, и на играх. Нагрузка на ноги идёт колоссальная, и если не тренировать их, то всё закончится травмой. Так что тренер права — мне нужно сделать упор на тренировку ног. Однако если я продолжу размышлять об этом, то не смогу нормально расслабиться. Поэтому я решил переключиться на что-то более приятное.       О чём приятном может думать здоровый шестнадцатилетний парень? Особенно если ему необходимо расслабиться? Правильно, о девушках. Любителем больших сисек, как Аомине, я не был. Я вообще считаю, что главное не размер девчачьих прелестей, хотя хорошо, когда есть за что потрогать. Вот тренеру, например, женственности не хватает. Про Алекс я старался не вспоминать, хотя и видел её и полуголой, и полностью обнажённой. Она для меня как старшая сестра, и думать о ней в такой момент было бы неправильно. Поэтому я положился на свою фантазию, представляя себе незнакомых девушек в различных позах. В паху сладко заныло. Я накрыл член ладонью и открыл глаза, чтобы оглядеться. Убедившись, что я по-прежнему один, я сжал член в ладони. Устроившись поудобнее, шире раздвинув ноги, я обхватил член у основания и сделал несколько движений. До предела натянул крайнюю плоть, обнажая головку полностью, затем двинул рукой вверх, зажимая головку в кулаке, чувствуя, как подрагивает член, увеличиваясь в размерах. Но даже полностью эрегированный, он не доставал до поверхности, оставаясь под водой. Некоторое время тишину нарушало только журчание текущей воды и издаваемые моими движениями всплески. Я уже почти дошел до финала, когда мою руку внезапно оттолкнули, перехватывая член у основания, а головку накрыло что-то влажное и мягкое. Я дернулся, распахивая глаза, и увидел сидящего между моих ног парня. Он сидел на коленях и касался головки члена губами.       — Куроко? — не узнать щуплого паренька с необычным цветом волос было просто не возможно, — Что ты дела…ах!       Договорить он мне не дал, взяв глубже. Головка уткнулась в горло, Куроко сглотнул, головку сжало, и я едва не ушел под воду от нахлынувших ощущений, в последний момент успев опереться на локти и не нахлебаться воды. Парень начал двигать головой, скользя губами по члену. Не толкнуться навстречу было сложно, но краем сознания я понимал, что для Куроко это может кончиться плохо, и лежал смирно. Он двигал только головой, рукой придерживая член, лишь иногда перебирая пальцами. Однако даже от этих движений по телу прокатывались волны наслаждения, приближая меня к разрядке, которая не заставила себя долго ждать. Напрягшись всем телом и издав хриплый стон, я кончил. Куроко слегка отстранился, оставив во рту только головку, продолжая ласкать её языком и сглатывая, и задвигал рукой, крепко сжимая пальцы. Отдышавшись после оргазма, я обратил внимание на Куроко. Он продолжал сидеть на том же месте, тяжело упираясь в меня руками и едва дыша. Только сейчас я сообразил, что всё это время Куроко находился под водой и не имел возможности дышать.       — Куроко, — я осторожно потряс парня, — ты в порядке?       — Да, — он выпрямился и стёр с лица воду, — я в порядке, Кагами-кун.       — Хорошо, — я облегченно вздохнул и тут же накинулся на него, — Какого черта ты творишь? Что это вообще было?       — Это называется минет, Кагами-кун.       — Я знаю, как это называется! Зачем ты это сделал?       — А тебе не понравилось?       — Да какая разница, понравилось или нет! — Куроко увиливал от ответа, и я начинал злиться, — Зачем?       — Значит, не понравилось… — парень понурился, и моя злость сразу улетучилась.       — Понравилось, — уже мягче сказал я, — Ответь: зачем?       — Ты мне нравишься, — Куроко посмотрел на меня и снова потупился, — Я видел, как ты ласкаешь себя и не удержался. Я ждал тебя, чтобы поговорить, — Куроко прерывисто вздохнул, — поговорить о моих чувствах к тебе, я…       Куроко говорил всё тише и опускал голову всё ниже. Я подумал, что это из-за смущения, поэтому едва успел подхватить его и не дать уйти под воду. Кожа Куроко была горячей, да и весь он был раскрасневшийся. Видимо долгое пребывание в горячей воде и волнение из-за признания плохо повлияли на состояние Куроко. Его срочно нужно охладить. Подняв парня на руки, я двинул к душевым, попутно отметив, что Куроко очень легкий. Включив прохладную воду, я подставил Куроко под струи так, чтобы ему не заливало лицо. Через некоторое время Куроко очнулся. Посмотрел на меня и сказал очень тихо:       — Поставь меня.       Я выполнил его просьбу, но до конца так и не отпустил, хотя стоял он на ногах довольно уверенно.       — И сколько ты тут пробыл?       — Недолго, — ответил Куроко, брызгая себе в лицо водой, — часа три, наверное.       — Три? Три часа? Да для тебя это катастрофически много! — вот теперь я очень зол, — Я всей команде уши пообрываю! Какого черта они про тебя забыли!       — Успокойся, Кагами-кун. Они не забыли. Капитан лично проследил, чтобы я ушел вместе со всеми. Я вернулся позже, ускользнуть из комнаты было просто.       — Зачем?       — Я хотел дождаться тебя и поговорить.       — Ты мог подождать в комнате, она же у нас одна на двоих.       — Нет. Я бы заснул и никакого разговора не состоялось.       — То есть ты предпочитаешь потерять сознание и утонуть, да? Да тебя бы тут в жизни никто не нашёл!       — Кагами-кун, ты беспокоишься обо мне, — Куроко подошёл ко мне и уткнулся лбом в грудь, — мне приятно.       — Слушай, на счет того, что ты сказал.… Ну, что я тебе нравлюсь, — я вздохнул, говорить было неловко, — ты это серьёзно?       — Да, абсолютно серьёзно, — Куроко поднял голову и посмотрел на меня, в его глазах не было ни намека на шутку.       — Знаешь, я долго прожил в Америке. Там однополые отношения не редкость, и я никогда не относился к подобному враждебно и не испытывал отвращение. Но не примерял подобных отношений на себя. Я не знаю, что тебе ответить, Куроко.       Пока я говорил, Куроко внимательно смотрел на меня. Когда я закончил, он покачал головой.       — Ничего не нужно говорить, Кагами-кун. Я прекрасно понимаю, что подобные отношения не нормальны. Просто я больше не мог держать это в себе. — Куроко отстранился от меня и снова плеснул себе водой в лицо и опустил голову, — Ты вовсе не обязан чувствовать тоже, что и я.       — Эй, не плачь, я не хотел тебя расстраивать, правда, — я положил руку на плечо Куроко, успокаивая.       — Всё нормально, я просто устал. — Куроко посмотрел на меня, не пряча лицо, но понять, плачет ли он, я не мог из-за стекавшей с волос воды. — Да и ты наверняка тоже. Пойдём спать.       Я кивнул и закрутил краны. Мы оделись и покинули помещение бани. До комнаты шли молча. Там нас, тихо скуля, встретил Нигоу. Волновался, наверное, за своего хозяина. Как он ещё шум не поднял, удивительно. Предоставив Куроко успокаивать пса, я обошёл их и, раздевшись, забрался в кровать. Мне надо было много о чём подумать, но я уснул, как только моя голова коснулась подушки.       Благо времени на размышления у меня было предостаточно. На следующий день, и на после следующий, и почти до конца лагеря. Рико так и не разрешила мне участвовать в тренировочных матчах с Шутоку, продолжая гонять меня по пляжу. На бегу очень хорошо думается, но за всё время тренировочного лагеря я так и не решил, что мне делать с признанием Куроко. Как я и сказал ему, отвращения и враждебности к однополым отношениям я не испытывал. Но и представить Куроко своим парнем я тоже не мог. Он мой друг, одноклассник, Тень, в конце концов. Но парень — это, по крайней мере, странно.       В последний день лагеря устроили заключительную игру с командой Шутоку, и на этот раз на площадку выпустили и меня. Со зрением Такао и трёхочковыми Мидоримы они были практически непобедимы, но победа осталась за нами. Впрочем, проигрыш шутоковцев только раззадорил, и расстались мы, пообещав друг другу сыграть ещё раз, на межшкольных соревнованиях.       Утром в день отъезда я проснулся в обнимку с Куроко. Дело в том, что Рико, распределяя комнаты, поселила нас в номер с двуспальной кроватью. Он устроился у меня под боком, ещё и руку на меня закинул, и тихо сопел, уткнувшись носом мне в грудь. Нигоу, вынужденный спать в ногах Куроко, воспользовался ситуацией и развалился на свободной половине кровати. Я тихо позвал его, и пёс сразу же поднял голову и уставился на меня. Махнув хвостом, он громко тявкнул, отчего Куроко завозился, просыпаясь. Я шикнул на пса, но он только громче залаял, продолжая махать хвостом.       — Замолчи, Нигоу! — но пёс меня не слушал, продолжая лаять.       — Тише, Нигоу, тише.       Куроко перевернулся на другой бок и сграбастал пса в охапку. Довольный Нигоу притулился к Куроко и уставился на меня, высунув язык. Я хотел погладить его по голове, но виднеющиеся в пасти клыки меня останавливали. Время шло, Куроко спал, Нигоу сверлил меня взглядом. Наконец, я решился почесать его за ухом, и тут же пожалел о своём решении. Вместо того чтобы позволить себя погладить, пёс попытался укусить меня. Я вовремя отдёрнул руку, и его зубы клацнули в воздухе. Нигоу погнался за рукой, запрыгнув на Куроко и разбудив его.       — Нигоу, перестань! — Куроко отпихнул пса, — Сидеть!       Как ни странно, Нигоу послушался, усевшись посреди кровати, размахивая хвостом и поглядывая то на меня, то на хозяина. Куроко полежал ещё немного и вдруг резко сел на кровати, оборачиваясь на меня. Прочитать что-то на его лице было практически не возможно, но он потупился и я подумал, что Куроко смущен.       — Доброе утро, — я решил разрядить обстановку.       — Доброе, — ответил Куроко, — прости, я тебя стеснил.       — Ничего страшного, ты вовсе не помешал, — я отодвинул руку от заинтересовавшегося ею пса, и это не укрылось от Куроко.       — Ты всё ещё боишься его? Это глупо, ведь он не желает тебе зла. Он просто хочет поиграть.       — Да он мне сейчас пальцы едва не оттяпал! Это называется «поиграть»?       — Меня он тоже прихватывает во время игр. Но, как видишь, все мои пальцы целы.       — На самом деле умом я понимаю, что Нигоу не причинит мне вреда, но ничего не могу с собой поделать. Мне не по себе, когда он близко, а когда лает, меня бросает в дрожь. А если он оскалится и зарычит, я вообще в ступор впаду. Это выше меня. И раз уж пошёл такой разговор, — я приподнялся на локтях, оказываясь к Куроко очень близко, — прекрати меня им пугать, пожалуйста. Это не смешно, — я снова откинулся на подушку, — На самом деле не смешно.       — Со стороны это выглядит забавно. Здоровый парень, а бегаешь от щенка.       — Со стороны возможно. Но не для меня.       — Хорошо, Кагами-кун, — Куроко согласился, но мне слабо верилось, что он действительно прекратит.       Повисла тишина. Было ещё очень рано, хотя уже и светло. Сегодня мы отправлялись домой, автобус отбывает в десять часов, поэтому вставать никто не собирался, все спали, наслаждаясь отдыхом после изнурительных тренировок. Куроко зевнул и улёгся на прежнее место. Нигоу заскулил, недовольный тем, что мы замолчали, видимо ему нравилось слушать, как мы препираемся. Куроко потрепал его по загривку, успокаивая, и снова замер. Пёс тоже улёгся, свернувшись клубком и прикрыв нос хвостом. Прошло некоторое время, и я начал задрёмывать.       — Кагами-кун, ты подумал? Я не хочу торопить тебя, но и ждать очень тяжело, — вопрос Куроко застал меня врасплох, так как лежал он очень тихо и я думал, что парень спит.       — Ну, я думал, да. Но это сложно, Куроко. Я пока не додумался ни до чего определённого. Мне нужно больше времени.       — Я понимаю.       И я понимаю, что он ждёт моего ответа. Однако сказать мне ему пока нечего. Вопрос Куроко отбил желание спать, и я снова погрузился в размышления. Через пару часов, царившую в отеле тишину, нарушил капитан Хьюга. Он ходил по номерам и будил команду. В номера он не заходил, только стучал в дверь и, дождавшись сонного ответа, шёл дальше. Когда он постучался к нам в номер, я ответил за двоих, хотя Куроко ещё спал. Я разбудил парня и, собравшись и оставив сумки в номере, мы спустились вниз. До завтрака ещё было время, поэтому Куроко пошёл гулять с Нигоу.       Завтрак прошел как обычно, если не считать того, что Куроко отказался от своей порции, и она досталась мне. А вот Нигоу от еды не отказывался никогда. Покончив со своей едой, он принялся клянчить у команды угощение.       После завтрака мы погрузили вещи в автобус и, наконец-то, отправились домой. Я сидел рядом с Куроко, и всё бы ничего, но присутствие Нигоу меня немного напрягало. Благо, пёс спал, свернувшись клубочком на руках у хозяина. Поначалу в автобусе было шумно, но постепенно все угомонились. Первым, если не считать пса, задремал Куроко. Он привалился к моему плечу, и я не стал его отталкивать. Устали все, но Куроко выматывался больше всех, стараясь не отставать от остальных членов команды. Я не был на большинстве тренировок, но я видел в каком состоянии он приходил по вечерам в комнату. Измученный, он засыпал сразу же, как только падал на кровать. Буквально через полчаса спали уже все. Заняться в автобусе было совершенно нечем, проносящийся за окном пейзаж не привлекал внимания, совсем наоборот — своей монотонностью он усыплял, так что я сам не заметил, как заснул.       Разбудило меня чувство беспокойства. И было от чего беспокоиться! Развалившийся у меня на коленях Нигоу скалил во сне зубы и рычал. Повернувшись, я увидел, что Куроко не спит — он смотрел в окно, подперев голову рукой. Краем сознания я отметил, что мы почти прибыли — места были знакомы, да и движение стало более оживлённым.       — Куроко, — тихо позвал я. Парень повернулся ко мне лицом и я продолжил, — убери его.       — Кагами-кун, ему просто что-то снится. Не беспокойся, он не причинит тебе…       — Убери его, — перебил я парня. Надеюсь, мой голос не звучал жалко. Хотя, скорее всего так оно и было, — Пожалуйста.       Прислушавшись к моей просьбе, Куроко забрал пса к себе. Проснувшийся Нигоу, радостно повизгивая, принялся облизывать лицо хозяину. Вскоре он успокоился и уселся на коленях у Куроко, глядя в окно, и изредка тявкая на, проезжающие мимо машины. А я всё никак не мог унять дрожь. Мне самому не нравилось, что меня повергает в ужас такое маленькое создание как Нигоу, просто потому, что является псом. Пока мы добрались до школы — автобус вёз только до школы, оттуда до дома надо было добираться самому — я успел прийти в себя. К тому времени все уже проснулись, но, кажется, свидетелей случившегося не было.       Когда автобус заехал на школьный двор и остановился, члены баскетбольного клуба лениво выползли наружу, зевая и потягиваясь. Я выскочил первым — рвавшийся на свежий воздух Нигоу внушал мне опасения. Попрощавшись друг с другом, ребята разбрелись кто куда: кто пошел домой пешком; кто на станцию; кто за оставленным в школе велосипедом. Я стоял невдалеке от школьных ворот и наблюдал, как Куроко надевает на Нигоу поводок. Щенок вертелся и норовил выскочить из рук — ему хотелось побегать. Домой мы шли вместе, впрочем как обычно. Нам по пути — я практически довожу Куроко до его дома, когда мы идем со школы или после тренировок. Почти всю дорогу мы молчали, и лишь у перекрёстка, на котором Куроко сворачивал к своему дому, я решился с ним поговорить.       — Куроко, послушай… — начал я, пока даже не зная, чем закончиться этот разговор, — Я на счет твоего признания…       — Кагами-кун, я же сразу сказал: ты мне ничего не должен, — Куроко вздохнул, — Знаешь, я уже жалею, что признался тебе. Это выбило тебя из колеи. Прости, я не хотел.       — Да нет, всё нормально. Но ты прав, это заставило меня задуматься, — я сделал паузу, подбирая слова, — И я подумал — давай попробуем?       — Что? — не понял Куроко. В его глазах я увидел удивление и надежду.       — Ну, попробуем. Знаешь, я никогда ни с кем не встречался. Нет, я, конечно, знаю, как всё это должно происходить, — я замялся, — ну, с девушкой. Но с тобой даже примерно не представляю.… Вот и предлагаю попробовать. Если ты не передумал ещё…       — Кагами-кун, конечно я не передумал! — Куроко подошёл ко мне ближе и взял за руку, — Спасибо!       Я никогда не видел Куроко таким счастливым. Он буквально светился от радости. И от увиденной картины у меня на душе потеплело, и я понял, что сделал правильный выбор. Я не знаю, как будут складываться наши отношения и к чему всё это приведёт в конечном итоге, но не попробуешь — не узнаешь, верно? Конец.