А ты знаешь, что...

      Здравствуй, Торин.       Ты, наверное, хотя нет, ты точно посчитаешь это глупостью, но я все же сделаю это. Я напишу тебе. Если быть вернее, то я уже пишу.       Как ты? Чем ты занимаешься на…? А в прочем неважно. Я просто хочу знать, что у тебя все в порядке. Я надеюсь, ты там счастлив.       У меня все хорошо. Я вернулся домой. К своим книгам и креслу, которых не оказалось. Меня посчитали погибшим и распродали почти все мои вещи. Ты не волнуйся, я почти все вернул, разве что пару табуреток и зеркало не получилось воротить. Гендальфа я больше не видел после того, как он меня проводил. Предполагаю, что больше и не увижу вовсе. Чужеземцы заезжают в наши края все также редко, но я стараюсь их подловить и узнать о делах и о жизни за Хоббитанией. А еще я начал писать книгу о нашем путешествии. Я скучаю по приключениям. И я скучаю по тебе… Торин, я…       Да что же я все о себе, да о себе, мне очень интересно знать, как ты там. Ты встретил Кили и Фили? А отца и деда? Будем надеяться и верить, что да. А каковы они… Небеса? Прости, так сложно поверить, что тебя нет больше рядом. Что ты погиб и больше не сможешь улыбнуться своей редкой, но прекрасной улыбкой и… Прости, меня что-то не в то русло понесло.       А вот ты знаешь, что в Хоббитании лучший табак? А что мы очень любим праздники? Если у кого-то день рождение, то обязательно будет огромный пир. Мы, хоббиты, очень любим поесть и выпить, ты знал? А еще ты знаешь, что если хоббиты влюбляются, то эта любовь навсегда? Ты же не знал, ведь я не успел тебе сказать, как ты мне дорог.       Торин… На самом деле все очень плохо. Все просто отвратительно. Я стараюсь держаться днем, когда на людях нахожусь. Хожу, улыбаюсь, будто ничего не произошло, но ночью… Ночью все очень плохо. Воспоминания набрасываются, заставляя вспомнить все плохое и хорошее. И это так больно. Черт! Это так больно, Торин! Если бы ты знал, как мне тяжело осознать, что тебя больше не будет рядом. И ты никогда не узнаешь о моих чувствах.       А я хотел рассказать, хотел признаться после битвы. Но когда я увидел, как ты умираешь, я просто не смог, у меня не вышло. Слова застряли в горле огромным комом, который я не смог проглотить или выплюнуть в тот момент. И сейчас я жалею, что не сказал тебе о них. Знаешь, меня очень волновало, ответишь ли ты мне взаимностью, поэтому я боялся сказать, вдруг отвергнешь. Сейчас же я просто молюсь каждый день, чтобы мне дали шанс сказать тебе о чувствах лично, а не через письмо.       Ночью или когда один я не могу сдерживать слезы. Мне тяжело находиться одному даже минуту. Да, я согласен с тобой, что уже непонятно что выходит, но это чистая правда. Каждое мое слово – чистейшая правда, не считая того момента, где я сказал, что у меня все хорошо. Все очень плохо. И так будет, пока я не скажу тебе, что я люблю тебя. Я люблю тебя, Торин. Я не могу без тебя. Каждую секунду, даже сейчас я чувствую, как во мне что-то ломается, рвется душа, как обычная тряпка. Это невозможно терпеть. Хочется кричать и выть. Думаю, хватит об этом...       Я, кстати, посадил желудь. Да, тот самый желудь, который ты посчитал не таким уж значимым трофеем, но он очень значимый. Пока из него вырос лишь маленький росток, но в будущем он превратится в огромный дуб. Знаешь, даже этот крошечный росточек напоминает мне тебя. И у меня есть чувство, будто твоя душа сохранилась в этом желуде, и ты постоянно рядом. Иногда мне даже кажется, что ты дышишь мне в спину или я вижу твою тень. А бывает, ты зовешь меня. Я, наверное, схожу с ума. И эта мысль меня не пугает даже. Мне плевать. Я просто хочу быть с тобой.       Вернись! Умоляю тебя! Вернись! Я хочу быть рядом с тобой. Я ведь твой близкий друг. Для тебя я был другом, а для меня ты… Ты всегда был нечто большим для меня. И хоть я собирался рассказать тебе о чувствах, я был рад и таким отношениям. Спасибо тебе за все. Надеюсь, ты все еще действительно рядом, что твое присутствие не плод моего воображения. И я все еще надеюсь, что ты прочтешь это.       До скорой встречи, старый друг.

С любовью, твой Бильбо.