***
Нет ничего прекрасней, чем в теплый погожий вечер, уютно расположившись на балконе, наблюдать за тем, как неспешно скатывается за горизонт солнце, как ночь укутывает мир темным покрывалом и медленно, одна за другой, вспыхивают на небе звезды-светлячки, как за этот короткий период сменяется жизнь — засыпает одна и пробуждается другая. Пора раздумий и размышлений о том, что было, что есть и что, возможно, еще будет. На море штиль, соленый воздух почти недвижим. Слышны тихие отдаленные голоса жителей и едва заметная суета в глубине дворцовых стен. Листва мягко шепчет вечерние песни, а глоток фруктового чая приятно расслабляет. А чем, интересно, занят мой король?.. Не случилось ли что у него?.. Как прекрасны закаты над Синдрией! Распускаются многие ночные цветы, наполняя воздух сладкими душистыми ароматами. Ветер, если есть, меняет свое направление и приносит с моря чарующую свежесть. Все вокруг окрашивается в нежные тона, надевая на себя маску сумеречной таинственности... Но больше закатов я люблю только рассветы. Это волшебное время, когда с рождением нового дня пробуждается ото сна солнце, вдыхая жизнь и мгновенно преображая все вокруг. Это чудесное время — рассвет — и чем-то оно напоминает мне одного человека: такой же красивый, чувственный, таинственный и обманчиво тихий перед своей взрывной яркостью... И я так же люблю его. Нет, сильнее. Гораздо сильнее! Синдбад, мой король... После тяжелого дня я могу спокойно посидеть, отвлечься от работы и поразмышлять обо всем на свете, придаваясь приятным воспоминаниям. Обычно мы делаем это вместе. Но сегодня он отказался, захотел побыть наедине с собой... Может, появились какие-то неотложные дела? Хотя, этот человек имеет полное право делать, что угодно без моего ведома... А вообще, он такой чудной! Или чудный... Мы знакомы многие годы, а я до сих пор не могу до конца разобраться в нем самом и в природе его настроения. Откуда столько энергии, экспрессии, радости? Столько жизни... Он живее всех нас вместе взятых будет! Сколько помню Сина — всегда таким был. Удивительный, абсолютно безбашенный! Повести за собой врагов, превратив их в друзей, совершить невозможное, непосильное для обычных людей! Никогда не отличался наличием серого вещества, глупый король!.. Ну, конечно же, я говорю полнейшую ерунду. Разве человек небольшого ума смог бы собрать вокруг себя такую аудиторию, создать огромную страну? Я не люблю глупцов, а он привлек меня. А сколько доброты излучает его сердце! Рисковать жизнью ради оборванца из гильдии ассасинов, сделать из юного убийцы человека значимого для него, для себя, для всех. Безумец! Я и сейчас считаю его таким... Наряду со всеобщей любовью есть весомый повод ненавидеть этого человека: развитая торговля, Альянс, большая страна, огромная власть, могучая сила... К тому же он всегда пытается всем помочь, надо ему это или нет. Не поймешь, то ли широта души его не знает границ, то ли виды на собственные цели. Но, как ни крути, сердце короля все-таки огромно. И улыбка... Мы через многое прошли, но улыбка сияет так же, как и много лет назад. Каждый день. Постоянно. Синдбад — настоящая загадка — беззаботный лентяй, но в то же время преуспевающий абсолютно во всем. Многие осуждают его за такое отношение к жизни, к делам, к стране. И я, признаюсь честно, попрекаю во многом своего короля, но... Только мне известно, какой он есть на самом деле, сколько шрамов оставило время на его сердце, на его теле... Однако, улыбка этого сильного человека ни на день не померкла — только засияла ярче. И теплее. Никто никогда не видел его слез, в то время как он видел слезы всех. Каждый день мой король решает множество чужих проблем. Я всегда прошу подумать немного о себе, направить тех людей ко мне. Но у меня все равно не получается помочь им так, как с этим справляется он. Его улыбка, смех, вид один способен вывести из печальной задумчивости, а беззаботная шутка — полностью искоренить грусть. А еще... Я не умею долго злиться на этого чудака! После напряженного дня, когда нервы на пределе и есть риск вот-вот взорваться, за что ни возьмешься, все валится из рук, Син может в наглую прийти, сесть напротив и долго, изучающе смотреть мне в глаза. С первого взгляда этот жест кажется издевательством. И я воспринимаю его таковым, ведь крайне тяжело держать себя в руках. Выгнать? Слишком грубо, дорогой все-таки человек, любимый... Да и посидеть так мы можем не часто. — Милый мой, что случилось? — Мурлыча, как кот, спросит он обычно и тепло улыбнется. Я гордо вскину голову и приму непринужденный вид, с вызовом отвечая на его смеющийся взгляд — не специально, возможно, это просто привычка. — Не понимаю, о чем ты говоришь. Я в полном порядке. — Ты раздражен, Джафар. Скажи мне, что произошло? Этот беззаботный вид выводит еще сильнее, бесит, злит... Из раза в раз. Так глупо! А он — ничего. Встанет, подойдет к столу, сожмет нежно мою руку в своей горячей ладони, заглянет прямо в глаза... — Я помогу позабыть все проблемы, друг мой. Расслабься... И я сдаюсь, я — безоружен... Я — его без остатка... Вот так, одним прикосновением король заставляет меня забыться, а жаркая ночь с ним действительно истребляет все, что накопилось, что долго не давало покоя. Он утирает мои слезы, а я вижу только его улыбку... Всегда, всегда улыбка... Какой он, мой Син? Какой под маской светлой, практически детской радости и беззаботности? Никто не знает этого. Только я. А что сейчас?.. Почему же мой король на этот раз решил побыть один?.. Поднявшись из-за стола, потянувшись, бросив последний взгляд на гаснущие сумерки и оставив на столике недопитый уже остывший чай, я покинул комнату. В коридоре тихо и практически безлюдно: все не спеша расходятся, готовятся ко сну. Никто не должен помешать... Мой король. Осмотревшись по сторонам, я шагнул к двери напротив, тихо постучался и, получив не совсем внятный ответ, переступил порог, погрузившись в полумрак. Спертый воздух, несмотря на открытый настежь балкон, какая-то угнетающая атмосфера. Сперва мне не удалось найти хозяина комнаты: он развернул кресло к окну — и не заметить. И, главное, никакой реакции на мое появление, как будто никто сюда не входил. Я подошел и мягко положил руку на плечо — лишь тогда только Синдбад, чуть вздрогнув, обратил на меня внимание и поднял стеклянный взгляд. Губы спустя секунды растянулись в машинальной, но совсем неестественной улыбке. Не было в ней обычного тепла... — Мой король... Что произошло, Син? — О чем ты? — Он попытался отразить беззаботность в своих действиях, но вышло то ли очень переиграно, то ли наоборот. Меня не обманешь, милый — глаза выдают... Я наклонился, пристально посмотрев в них, и поймал изумленный взгляд. Видимо, эти действия поставили его в тупик. — Что ты делаешь? — Твоя улыбка, Син... Она не греет. Взгляд стал таким туманным и рассеянным; король смотрел сквозь меня, словно резко ушел в себя. Так больно видеть его таким... Я выпрямился и подошел поближе, на сколько позволяло кресло. Синдбад подался вперед и уткнулся носом в живот, обняв меня. Я было потянулся, чтобы запустить пальцы в локоны аметистовых волос, погладить по голове, но почувствовал сильную дрожь в обычно уверенных руках. О, Син! Обнял его так крепко, как только мог! И пусть всегда он защищает меня, в этот момент именно я хотел защитить моего любимого короля. Только я знаю, как тяжело дается тебе улыбка. Только я знаю цену твоих слез.***