Испорченный телефон

12:52. - Назови мне хоть одну причину. – Безобидное душистое мыло нежного персикового цвета в руке Кагеямы выглядело точь в точь как средневековое орудие пытки. Буйное воображение Хинаты даже пририсовало небольшому брусочку угрожающие пятна засохшей крови. – Причину, по которой я не должен немедленно вышвырнуть тебя из своей комнаты? Прямо в таком виде. - Т-ты этого не сделаешь. - Не сделаю? Хината, ты даже не представляешь, как я зол сейчас. Хината представлял хорошо, даже слишком. Мокрые черные волосы Кагеямы прилипли ко лбу, намокшая одежда казалась лишней и ненужной. Шоё едва успел потянуть за поводок своих слишком разогнавшихся мыслей: опасно было уплывать в страну фантазий, когда рядом находился человек с такой мрачной аурой. И брусочком персикового мыла. И чуть порозовевшей от теплой воды кожей. И приоткрытыми губами, на которые Шоё беззастенчиво пялился уже который месяц, иногда пропуская даже самые несложные мячи на тренировках. И с этим зловещим блеском во взгляде, который Хината знал наизусть. Взгляд, который любой нормальный человек принял бы за желание убивать. Любой, кроме Хинаты, разбиравшемся в языке тела и взгляда Кагеямы намного лучше, чем сам их хмурый владелец. Если бы на вступительном экзамене в университет нужно было просто написать сочинение «Как прочесть связующего Кагеяму Тобио за одну минуту, пинок и скупую затрещину», балл Хинаты вошел бы в историю учебного заведения, как самый высокий. Никто во всем мире не разбирался в эмоциях Тобио лучше Шоё. И прямо сейчас невысокий рыжеволосый парень, вцепившийся руками в соскальзывающее с бедер полотенце, мог сказать только одно: Кагеяма зол настолько, что совсем на него не злится. - Ты этого не сделаешь. – Хината повторил это еще раз, прекрасно зная, что иногда действия его лучшего друга намного опережают рассудок. – Хорошо? - Что хорошего! Зачем ты вылил на меня воду! Что это еще за глупые шутки?! Для чего?! - Как для чего? – Надув щеки, Хината уставился в дальний угол ванной. За его спиной включенный на полную мощность душ продолжал выплевывать теплые струи. – Потрёшь мне спинку, у меня самого нормально не получается. 12:56. «Куроо, а есть еще какие-нибудь способы?». «Кенма, ты же сам сказал мне, чтобы я не лез со своими глупыми советами. Ты что, переживаешь за Хинату Шоё?». «Совсем немного». «Он взрослый парень, на год тебя младше. Сам разберется со своими проблемами». «Не уверен». «Мы ничем все равно помочь не сможем». «Куроо, но он ведь даже не может раздеться без подсказки». «Что?». 12:59. «Дайти, пожалуйста, не нужно звонить Кагеяме! Хината-кун не простит нам этого!». «Коуши, ты что, мамочка этому ребенку?! Хината сам виноват в том, что раздул из пустяка проблему! Подумать только, Нишиноя за это утро успел организовать в интернете форум «Как помочь признаться в любви своему лучшему другу»! Я заходил и читал посты – это что-то ужасное!». «Форум?». «Ты бы видел подзаголовок: два моих балбеса-друга влюблены еще с первого года старшей школы, но скрывали свои чувства! Как заставить их открыться друг другу?». «Весьма радикально, вполне в духе Нишинои. Но это лишь какой-то форум среди огромного числа других форумов в интернете. Кто-то обратит внимание, но большинство пройдет мимо». «Ты ведь еще не заходил в интернет, так? Нишиноя кинул ссылку всем своим контактам». «Всем? Но это же сотни людей». «Сотни людей и их знакомых уже в курсе проблем Хинаты. Все еще думаешь, что мне не стоит звонить Кагеяме?!». 13:02. «Тсукки, ты видел ссылку от Нишинои-семпая?». «Про двух придурков-парней, влюбленных еще со старшей школы?». «Угу. Ты же читал описания их характеров?». «Там было написано слишком много, я бы написал короче: заносчивый болван и шило в заднице». «Ой, Тсукки, а ты же не думаешь, что Нишиноя-семпай имел в виду именно нашу парочку?». «Нашего мрачного Короля без королевства и его верного Санчо Пансу, у которого рот не закрывается? Конечно, это они». «Больше некому, да?». «Больше никто не способен залажать настолько, что Нишиноя-семпай стал бы рассылать всем эту чушь». «Интересно, еще кто-нибудь догадается, что это про Хинату с Кагеямой?». «Давай напишем им пару советов. Чисто по-дружески. Что-нибудь про хорошую порку и доминирование». «Тсукки, ты меня пугаешь». 13:10. Хината шумно сглотнул ком в горле, радуясь, что веселый шум воды хоть немного скрыл этот неловкий звук. Его собственная ловушка на живца, которую он тщательно спланировал всего за несколько секунд, – меньше, чем обычно у него уходило на хорошую атаку третьим темпом – сработала против своего создателя. Отчасти. А отчасти просто сработала. От теплых струй поднимался белесый пар, оседавший на потолке, зеркалах, поблескивающих поверхностях кранов. О том, что сейчас происходило между ним и Кагеямой, раньше он мог только мечтать. Мечтать в своих самых нелепых кошмарах. - Ох, ты не мог бы… не так сильно? Чуть мягче, ладно? - Так? - Ой! Мягче, я сказал! - Хватит придуриваться. Хината! – Мочалка скользнула по коже, Шоё болезненно ойкнул. – Хотел, чтобы я помыл тебе спину, так не жалуйся. - Помыл! Помыл, а не протер до дыр! - Тупой Хината, да это я еще мягко с тобой обошелся! – Голос Кагеямы почти дрожал от возмущения. – И ты еще жалуешься! - Не жалуюсь. – Шоё уставился на свои порозовевшие колени. Он сидел на полу душевой кабины, едва не упираясь носом в перегородку и отчаянно сжимая пальцами край промокшего насквозь полотенца. Колени Кагеямы почти касались его бедер, теплая вода лилась по стенке. Мочалка уже успела протереть в его спине несколько теплотрасс или траншей, Хината еще не определился с выбором. Последнее полотенце подходящих размеров досталось Кагеяме, который поступил с ним так же, как и Хината. Обоим было мучительно стыдно за свою наготу, едва прикрытую промокшими насквозь полотенцами, но ни один не решался заикнуться про неудобства. Хината млел от счастья, ойкая каждый раз, когда Тобио слишком буквально подходил к своим обязанностям. Кагеяма едва справлялся с трясущимися пальцами и ладонями, стараясь не таращиться так бесстыже на хрупкую линию шеи Хинаты, узор его мокрых рыжих волос, острые выпуклости лопаток под раскрасневшейся кожей, столь тонкой, что она напоминала леденец. По крайней мере, Кагеяме постоянно хотелось наклониться вперед и собрать языком все капли с его спины и плеч. Не думать об этом, не думать о том, какой сладкой пыткой было бы целоваться с Шоё под струями теплой воды. - Доволен? - Так намного лучше. – Шоё поёрзал на месте, перенося вес с уже начавших затекать колен. Конечно, он был готов терпеть любые испытания ради близости с Кагеямой, но своих лодыжек он уже не чувствовал. – Как насчет того, чтобы я немножко потер и тебя? - Спасибо, меня не нужно. Я и так чистый. - Нужно. - Не нужно. - Нужно, я сказал! А ну, давай сюда мочалку. Хината попытался обернуться назад, при этом удержав полотенце на бедрах в равновесном положении. О том, что они оба парни, а значит, могут не стесняться, не подумал ни один из них. Попытка удалась, но вот отобрать у Кагеямы орудие инквизиции и заметно уменьшившийся персиковый брусочек мыла не удалось. Потасовка двух игроков основного состава волейбольной сборной в тесной душевой кабине могла привести лишь к одному исходу, которым, собственно, все и закончилось: юркий и напористый Шоё легко опрокинул растерявшегося Кагеяму на спину, довольно устроившись на его животе с мочалкой. Мыло, пузырясь, укатилось в дальний угол, теплые струи воды подбадривающе поскрипывали за его спиной. Промокшие насквозь полотенца грузно хлюпнули, когда Кагеяма попытался присесть, потирая ушибленный затылок. Присесть, но не спихнуть с себя раскрасневшегося Шоё. - Доволен? Что с тобой вообще такое происходит сегодня? - Ж-жарко, да? – Ком в горле, который Хината упрямо сглатывал уже несколько раз, снова вернулся, мешая говорить. Почему Кагеяма кажется Шоё самым желанным и прекрасным человеком на свете? Особенно, когда Шоё прижимается к нему бедрами, а Кагеяма не хочет никого убивать. – У тебя голова не кружится? - Если только чуть-чуть. – Тобио опустил взгляд, разглядывая худые длинные лодыжки Хинаты. Голова давно была пустой и словно наполненной маленькими стеклянными шариками. От света лампочки в них просыпались солнечные зайчики, которые легко перепрыгивали через бесцветные мысли Тобио. Кстати, если просто протянуть руки вперед, он сможет обнять Хинату. А если наклониться еще чуть-чуть, их губы неизбежно столкнутся, а после этой аварии ему будет уже совсем неважно все происходящее. Да, точно, нужно просто наклониться вперед и позабыть обо всем… - Я тебе нравлюсь? – Пальцы Хинаты коснулись нижнего ребра связующего, прочертив тонкую линию по коже. Его взгляд из-под ресниц был таким же туманным и влажным, как и воздух вокруг них. - Почему ты спрашиваешь? - А почему ты не отвечаешь? - Разве я должен отвечать на все твои глупости? - Я же нравился тебе еще вчера. – Хината с приглушенным всхлипом прижался лбом к плечу Кагеямы, мгновенно превратив тело связующего в мириад разрывающихся от сладкой агонии звезд. – Что изменилось за одну ночь? Как я могу больше тебе не нравиться? - Х-хината, ты все не так понял… - Это нечестно. Ты играешь нечестно, Кагеяма. Это фол. Вода продолжала рваться прочь из одной металлической трубки в другую. Зияющая пасть слива проглатывала теплые струи, пар продолжал подниматься вверх. Рука Кагеямы осторожно легла на влажную и раскрасневшуюся спину Хинаты, поглаживая длинные вспухшие ссадины от мочалки. Шоё сжался, едва сдерживаясь от ругательства. Внутри все горело так, что впору было закатить знатную ссору. - Хината, на самом деле... Раздался веселый писк телефона, заставив их обоих подпрыгнуть на месте от неожиданности. - Это мой. – Хината быстро отодвинулся назад, не решаясь поднять взгляд на Кагеяму. В этот раз он сам прикоснулся к нему, сам начал разговор – неужели этого всего недостаточно, чтобы понять, какие именно чувства он испытывает? – Нужно посмотреть, вдруг там что-то важное. - Д-да. – Кагеяма был так поглощен открывшимися ему глубинами собственных ощущений, что мог только кивать. Может быть, сейчас тоже был хороший момент для признания? Хината крепко придерживал мокрое полотенце одной рукой, пока второй рылся в горке своей одежды. Экран телефона весело подмигивал значком сообщения. «Хината, ни в коем случае не переходи по ссылке Нишинои! Я уговорил Дайти отложить разговор с Кагеямой еще ненадолго, но его терпение на исходе. Как продвигаются твои дела? Сугавара-семпай». «Какой ссылке, Суга-сан? Я ничего не получал». «Какое облегчение! Как ваши дела?». «Ну, я сидел почти голый на его коленях в душевой». «Ого! Я смотрю, план Нишинои работает! Удачи вам, ребята!». «Но потом он спихнул меня и не стал признаваться». «Хината, может быть, пришло время тебе признаться самому?». 13:20. - Эй. – Куроо вальяжно наклонился вперед, так, чтобы его слова мог расслышать только смазливый сеттер на ряд ниже. Кто бы мог подумать, что Кенма окажется таким чувствительным к проблемам других парней? Разве Куроо его так воспитывал? – Есть один разговор. - И о чем мы будем говорить? – Ойкава Тоору запрокинул голову, широко улыбаясь молодой аспирантке, ведущей лекцию. Девушка покрылась румянцем, густым, как вишневое варенье, и спешно стала переключать слайды. - О Кагеяме Тобио и самом неудачном признании в мире.