Синдром Мегабласта

Нищие и бродяги разных фракций выходили к подающим. Они, схватив то, что им нужно, сразу же отбегали обратно к разрушенным отсекам-баракам. Автоботы, нейтралы и гражданские составляли списки «кому - чего». Поднялась суматоха, слышались крики бедолаг и плач нищих бэт. Элиот не очень любила толпу. Изгои смотрели на неё как на ещё один источник опасности и несмело подходили к Старке за пищей. Но дестронша прекрасно понимала то, что сикер не уйдёт из этого квартала пока не раздаст всё, до последней крошки. Летун весело и быстро переговаривался с ними, не замечал выворачивающего запаха и других недугов и недостатков. А вот Элиот буквально валило с ног от вони. Она, конечно, терпела и только изредка кидала на сикера умоляющие взоры, вроде: «Пошли отсюда, я больше не могу». Но Старка её не замечал. И фемка давно уже смирилась с этим. Как и с тем, что летун выбрал именно эту стезю прожигания своей искры. Даже Рёфу, который славился своим упрямым характером, не переубедил сикера. *** Несколько ворнов назад. Бэтчество. Трое спарков перемещались в военно-гражданский квартал на перевозном звёздолёте. Его только что построили и, как говорили большие мехи и фемы, он веял безопасностью. Они ещё толком и узнать друг друга не успели, но уже начали общаться легко. Баловались, а потом разглядывали других пассажиров звёздлолёта, которые находились с ними в одном перевозном бункере. Сначала трое друзей решили осмотреть крошечную бэтку, которая находилась за спиной меха. Рядом с мехом сидела фемка, она его бондмейт. Семья нейтралов. Бэтка всё время кричала и плакала. Элиот объяснила это тем, что она хочет кушать. Потом, насмотревшись на орущее дитя, троица начала обсуждать двух автоботов. Один был старше, другой – младше. Старший автобот был воином, а младший - его помощником и оруженосцем. Спарков смешило ворчание воина, который отчитывал своего друга. Рёфу уловив манеру воинбота, изображал его и смешил своих друзей. Звёздолёт остановился, чтобы высадить пассажиров, для которых не было целью достичь военно-гражданский квартал. И снова продолжил свой путь. В перевозной бункер явились четыре десептикона. Два гладиатора, одна фемка и один дестрон. Внимание к четвёрке сильно возросло, особенно у взрослых. Но, к удивлению, они вели себя очень мирно и были слегка навеселе. Элиот осматривала исподлобья этих пассажиров, а потом, когда дестрон цыкнул на неё и шумно засмеялся, вовсе отвернулась. Остальные десы подхватили смех своего товарища. На следующих астромилях никто не входил и не выходил. Старка смотрел в иллюминатор, а Рёфу с Элиот то впадали, то выпадали из офлайна. И вот на предпоследней остановке зашла она. Словно луч света, фемка осветила весь перевозной бункер, и заспанные пассажиры резко очнулись. Старка до сих пор помнил ажиотаж от появления незнакомки. Поднялось шушуканье и шептание, связанное с ней. Она была строгой последовательницей Прайма, высшей касты. Одетая в ослепительную белую термоткань с золотым знаком Праймуса, фемка села на сиденье и отвернулась. Взрослые затараторили, что мол, таких редко где увидишь, а если это случается - то трактуется как знак свыше и не меньше. Что, мол, они обладают немыслимой силой и сознанием искры. Элиот, Рёфу и Старка заметили то, что из всех присутствующих, десепиконы на неё пялились больше всех. Очень редко когда удаётся нейтралам и автоботам увидеть призванных Праймусом высших каст, а десептиконам - и подавно. Говорят, что даже мольбы десептиконов Праймус никогда не слушает… Старка не мог вынести восхищения от увиденного зрелища. В его бэтскую искорку этот образ бросил зерно с корнем. Летун слышал, как говорили про неё. Что такие как она - самые лучшие, самые добрые, самые правильные и прочее, и прочее. Он уже не помнил даже её фейсплета, но уже решил. - Я буду, как она! *** Только потом, будучи юным сикерлингом, он начал реально представлять, через что должны пройти избранные Праймуса. Это полное отречение, даже от своего существования. Всё должно принадлежать Праймусу! Всё во имя Праймуса! ***