Рогач

28.08.2015 - Как тебе наш коттедж? – спросил он, доставая из машины дорожные сумки. Рыжий пёс носился вокруг бревенчатого домика с небольшой верандой, выражая тот самый запредельный восторг, на который способны одни лишь дети и собаки. Время от времени, в стремлении поделиться своим чувством, он подбегал к машине и, ластясь, мешал разгружать багажник. К его радости, на лице всегда мрачного хозяина появилась ломкая улыбка. - Не мешай, нужно успеть устроиться на ночь. Уже вечер, а в горах темнеет быстро. Тяжелая, способная выдержать медвежью осаду, дверь со скрипом отворилась. Внутри было темно, просторно, пахло пылью и мышами. Единственное небольшое окно было расположено в паре метров над полом, почти под самым потолком, и, по сути, являлось бойницей. Напротив окна, у стены, стояла лежанка, чуть поодаль очаг, и немного грубо сколоченной мебели. Здесь было все, чтобы непритязательный отшельник мог с комфортом провести неделю в горах, погруженный в рыбалку. Аккуратно разложив на столе удочки, и наскоро перекусив, он, усталый, упал на лежанку. Дров не оказалось, и комната стремительно погружалась во мрак. Решив не жечь понапрасну керосин, он сомкнул веки, надеясь, что усталость возьмет свое. Но непривычное для человека обилие ночных звуков мешало уснуть. За окном, в темноте, ухали совы, стрекотали сверчки, а откуда-то из чащи доносился низкий ритмичный скрип, словно кто-то очень сильный раскачивал древесный ствол из стороны в сторону то ли дурачась то ли катаясь на нем словно обезьяна. 29.08.2015 Солнце. Кругом солнце. Оно просвечивает кроны вековых деревьев, скользит по траве золотыми зайчиками, неглубокая быстрая река играет с ним, отражая мириады радостных бликов. Прозрачное горное утро радует своей прохладой, и стоящий по колено в воде рыбак наслаждается тонким холодком, которым пропитана природа. Пес носится по берегу, не решаясь войти в воду, но хозяин и не настаивает, ему так хорошо сейчас одному. Даже мысли о ней – о той, что отвергла, больше не вызывают прежней горечи. Теперь ему кажется, что не все потеряно, что она сама не уверенна в своих словах, что ее нетвердое «нет» не было окончательным. - Нестабилен, - чуть слышно бормочет он, и улыбается. Здесь и сейчас его болезнь кажется пустяковой – всего лишь небольшим нервным расстройством. Он ловит рыбу до тех пор, пока не наступает полуденный зной, и в воздухе не повисает тяжелый запах горных трав. Выйдя на берег, он собирает улов и окликает собаку. Пса не видно, лишь нечто крупное ворочает стебли камышей неподалеку. - Я домой, догоняй! – кричит он в камыши, и, огибая древние деревья, идет в сторону коттеджа. По дороге его охватывает странное чувство тревоги – ему кажется, что кто-то движется вслед за ним. Внезапно наступившая в лесу ватная тишина подпитывает беспокойство. Он тревожно озирается по сторонам, но вокруг него лишь замшелые деревья. Тревога растет. Он ускоряет шаг, напряженно прислушиваясь к лесу, пока в тишине не раздается отчетливый шум листвы. Нервы его не выдерживают и, бросив почти весь улов, он срывается и бежит как напуганный заяц. Ему кажется, будто нечто следует за ним не касаясь земли, а перескакивая с дерева на дерево, хотя нет ни хруста ветвей, ни треска коры - только порывистый шелест листьев. Наконец, задыхаясь, он подбегает к домику, и пес, сидящий на веранде, рыжей молнией бросается к нему. Наваждение словно рукой сводит, но от былого оптимизма не остается и следа. Он пугливо косится на древнюю лесную чащу – там никого, только ветер качает древние кроны. - Дружище, она права – говорит он грустно, почесывая собаку за ухом, - я безнадежно болен. Пёс тоскливо поскуливает. 30.08.2015 Снова утреннее солнце греет спину, а пахнущая снегом вода весело бьется в борта резиновых сапог, но рыбак мрачен. Он почти не спал. Иррациональное чувство тревоги, разбудив ночью, не покидало его до самого утра. Он вертелся с боку на бок, а в голове вертелись неприятные мысли. Сначала он с раздражением думал о работе, затем о ней – той, которая сказала нетвердое «нет», потом в голову, до самого утра, лезла совершенная чушь. Он вспомнил, как, петляя по лесным дорогам, наткнулся на группу смуглых женщин, собирающих грибы. Местные индианки, пожилые и любопытные, охотно вызвались помочь. Самая старая из них, нацепив надтреснутые очки, принялась водить по карте, указывая маршрут. - Далеко же тебя несет, - бормотала она. Опасно одному. Рыбачить едешь? - Угу, - коротко отозвался он, не желая развивать беседу. - Вот здесь и здесь свернешь, - сказала она, протягивая карту, - хорошее место для рыбалки выбрал, только смотри осторожней там, ты один совсем, небезопасно одному в такой глуши. Там медведи, лоси, и говорят, даже видели рогача. - Кого? Что это? Олень? – не удержавшись, спросил он. - Рогач, - она развела руками, словно он не понимал очевидного, - раньше он никогда не появлялся летом, а теперь его видели там дважды. - Васэ, хватит. Не пугай его нашими сказками, - улыбаясь, вмешалась одна из женщин. Старуха пожала плечами, а он, поблагодарив, и выдавив улыбку, поспешил к машине. Этот короткий и незначительный эпизод, тут же забывшийся, всплыл в его памяти этой ночью, и никак не хотел покидать до утра. «Рогач» - вертелось в его голове неприятное слово. В нем не было ни тайны, ни индейской мистики. Слово звучало грубо и практично, как название домашней утвари, чем и было неприятно, словно означенный объект был реален, встречался часто, и был даже чем-то привычен. От этих мыслей непонятная тревога только росла. Он с надеждой посмотрел на собаку. Пес не спал, а застыв словно статуя, смотрел в окошко. Он повернулся на бок и уставился туда же. Там, в темном небе, висела неполная луна. Обуреваемый беспокойством, почти страхом, и поминутно ожидая увидеть в окне нечто помимо ночного светила, он пролежал так до утра, а теперь, сонный и злой покачивался под напором воды, не получая от рыбалки никакого удовольствия. «Я не болен. Это ерунда. Это всё нервы. Это все работа. Она не права. Я высплюсь, отдохну, все пройдет» - успокаивал он себя, однако же, с тревогой посматривал на берег, стараясь убедиться в том, что собака не убежала к дому. Ему до смерти не хотелось возвращаться в лагерь одному. Пес на берегу вел себя странно, поминутно принюхиваясь и прислушиваясь. Нервное настроение не покидало его все утро, не прошло оно и после полудня по возвращению в лагерь. - Бедняга, - хозяин, стараясь успокоить, чесал его за ухом, - ты подхватил мое настроение. - Как же я хочу спать, - добавил он, потирая глаза. Чувство тревоги не покидало, тело ломило, а по дороге к домику его преследовала иллюзия того, что вокруг, на острие периферийного зрения, движется неуловимое черное пятно. - Нужно вздремнуть, дружок, - говорил он, - иначе я, кажется, сойду с ума.- Собака скулила прижав уши. 31.08.2015 Когда он резко проснулся, было уже за полночь. Луны почти не было видно, лишь один ее желтый край подглядывал за ним из окна. Он лежал, пытаясь понять, что же разбудило его. Вокруг царила тишина, гробовая, неестественная ночью в лесу. Оглядевшись и не найдя собаки, он протянул руку под лежак и, с облегчением, схватился за длинную шерсть, но через пару секунд снова почувствовал беспокойство. Пес под его рукой замер, словно одеревенел, не реагируя на прикосновения хозяина. Тревога переросла в страх. Он с ужасом уставился в окно, ожидая чего-то, боясь моргнуть и пошевелиться, словно движение выдаст его, и неизвестное нечто тут же набросится. Тишина становилась все более гнетущей. Наконец снаружи послышались шаги. Кто-то ходил, осторожно переступая вокруг коттеджа, и время от времени, словно примеряясь, царапал старые бревна. Пес под лежаком задрожал. Нечто, прошагав вдоль стены, остановилось точно за спиной его беспокойного хозяина. Тот замер, чуть слышно постукивая зубами. За стеной послышались тяжкие вздохи – нечто принюхивалось, старательно обоняя того, кто потел от ужаса по ту сторону стены. Наконец, тяжелое дыхание утихло, сменяясь влажным шероховатым звуком – по бревнам заскользил язык. Человек в коттедже свернулся на лежаке, боясь вздохнуть. Его рука с силой сжимала собачью шкуру. Собака молчала пугая его еще больше, однако он понимал, что не будь пса рядом, он тут же сошел бы с ума. Мокрые, скользкие звуки за стеной ускорились и к ним прибавился треск. Нечто, вылизывая стену, принялось царапать слабо: но затем крупные когти усилили нажим, и вот уже казалось, что древесину по ту сторону грубо сдирают, слой за слоем, как пробковую кору. Вдруг жуткая вакханалия оборвалась. Нечто встало и, вздохнув, медленно двинулось дальше вокруг коттеджа, тихо постукивая чем-то по бревнам. Пользуясь секундной передышкой, он отвернулся от окна и, свернувшись в комок, зажмурился. Больше всего он сейчас боялся увидеть в окне то, что бродило снаружи. Ужас достиг своего пика, когда он внезапно понял, что кто-то или что-то, сейчас, в данную секунду, смотрит в оконце, прямо на него, на его мокрую напряженную спину. Он кожей чувствовал тяжелый внимательный взгляд, и меньше всего на свете ему сейчас хотелось повернуться и увидеть источник страха. Когда ему уже начало казаться, что он окончательно сошел с ума, и этот кошмар никогда не закончится, из-под лежака раздался несмелый лай. В ту же секунду сковывающий ужас ушел, оставив после себя неуемную дрожь. Он посмотрел в окно. Там был лишь квадрат бледного предрассветного неба. Птицы пели, трещали насекомые. Вздохнув, он рухнул на лежак и вскоре провалился в сон. - Гребаный лось! Чертова скотина! – спустя несколько часов орал он осматривая следы крупных копыт вокруг дома, и поврежденные (как он надеялся рогами) бревна - Я чуть не рехнулся сегодня ночью! И ты тоже хорош, - он повернулся к собаке, - почему не облаял? С каких пор тебя пугает хоть что-то кроме пылесоса? - Чувствуя неизбывную вину, пес повесил уши и, скуля, подполз к хозяину. - Прости, не хотел, на тебя кричать, - мгновенно остыв, он потрепал лохматое собачье ухо. - В том, что тут бродит лось или крупный олень, нет ничего хорошего, - добавил он, обращаясь скорее к себе, - дело к осени, скоро начнется гон. Быки в это время чертовски тупы и агрессивны. Не стоит нам ходить без ружья. Позже, вставляя патроны в магазин, он думал о своих слабых нервах. «Всякое было, но чтоб такая чертовщина… Впервые. Стоит по приезду показаться психотерапевту. А может уехать сейчас? Коттедж арендован на неделю, осталось всего три дня – уеду немного раньше, я не настолько жаден, чтобы доживать отпуск в обществе свихнувшихся лосей и собственных страхов». Наконец, решив покинуть негостеприимную местность следующим утром, в случае если, сегодня, произойдет что-нибудь неприятное, он окончательно успокоился. 01.09.2015 Проведя день приятно и без приключений, он лег спать, ругая себя за утреннее малодушие, однако далеко за полночь что-то вновь разбудило его. Испугавшись по началу, он быстро успокоил себя, сообразив, что проснулся всего лишь от холода. Натянув ватное одеяло до подбородка, он уперся глазами в потолок. В голове, не смотря на яростное сопротивление с его стороны, завертелись мысли. «Как ни крути – а следы на стене от когтей. Может медведь? А следы копыт? Двух копыт. Как бы я не старался убедить себя в том, что ошибаюсь, их все же два. И они, странным образом, отпечатались только вокруг дома, словно зверь упал сверху». – Подумав об этом, он, словно ребенок, спрятался под одеяло с головой. - Все, с меня хватит, - булькнул он, - утром же соберу вещи и уеду - в конце концов, если это какой-то дикий зверь – здесь не безопасно, а если я выживаю из ума, то здесь в лесу мне тем более… Он сам оборвал себя на полуслове. Внезапно наступившая в лесу тишина была столь глубокой, что на секунду ему показалось, будто он оглох. Высунув из-под одеяла нос, он уставился на стену, внутренне умоляя себя не смотреть в окно. На стене светился бледный квадрат – тихая, яркая луна смотрела в его комнату. Словно загипнотизированный он глядел на это белое световое пятно не в силах отвести взгляд. Вдруг, в лунном квадрате, возникла ветверогая тень. - Сукин сын! – зашипел он, повернувшись, с намерением взглянуть на проклятое животное. - Как же ты меня… - слова застыли в горле, а сердце пропустило несколько ударов. Он ожидал увидеть в окне оленя, лося или лань-переростка - да что угодно, только не это... Из окна на него смотрело, увенчанное рогами, человеческое лицо. Бельма глаз ярко светились, выделяясь на иссиня черной коже, хотя луна светила существу в спину. Жуткое нечто стояло и смотрело в окно, не проявляя ни любопытства, ни агрессии. Казалось, будто странную тварь высекли на этом месте из камня много лет назад, и она стояла здесь задолго до появления коттеджа и его гостей. - Что… Ты… Мать твою, такое? – голос человека срывался. Ужас - леденящий иррациональный - сковал тело. Он так и замер, приподнявшись на лежаке и не веря своим глазам. Наконец из-под стола раздался полузадушенный лай. - Ты тоже! Ты тоже видишь! – закричал он, не зная радоваться или нет. Схватив ружье, он прижался спиной к стене, целясь прямо в неподвижное черное лицо. Руки его дрожали, дышать было трудно. Вдруг, словно откуда-то извне, он услышал собственный, необыкновенно спокойный голос, произнесший: - Уинстон, какого хера мы делаем одни в лесу? – после чего раздался выстрел, и рогатая башка в окне резко запрокинулась, задрав лицо к небу, демонстрируя во всей красе нижнюю челюсть и длинную жилистую шею, но через несколько секунд вернула прежнее положение. Теперь в белых глазах читалась холодная злоба. Зашипев, тварь скрылась из виду. А стрелок, почти оглохший от ружейного хлопка, уселся на пол, сжимая звенящую голову руками. - Домой, как только рассветет. Домой, домой, домой, - шептал он. В ту же секунду за окном раздался звон и треск. Он понял – тварь разумна, и в данный момент целенаправленно крушит машину. Сердце его сжималось от отчаянья. Грохот за окном лишал надежды на спасение, и казалось, продолжался вечность. Наконец наступила тревожная тишина. Вдруг дом сотрясся от удара чудовищной силы. Ему показалось, что в дубовую дверь снаружи ударил таран. Подскочив как ужаленный, он, почти надрываясь, подтащил к ней тяжелый стол. Последовал второй удар – дверь издала отчаянный треск. Он понял – она не выдержит. Перезарядив ружье, он замер посреди комнаты, наблюдая, как жалко гнутся кованые петли и тяжелый засов. Пес, оскалившись, прижался к его ноге. - Чтобы не случилось, дружище, ты побежишь и приведешь сюда людей. Понял меня? – он посмотрел на собаку. Та тихо рычала, пригибаясь и вздрагивая при каждом пушечном ударе в доски. Наконец, дверь, почти разбитая, сдалась. Вырванный с болтами и щепками замок, звякнув, тяжело упал на пол. В образовавшийся узкий проем тут же скользнули черные когтистые пальцы. Схватившись поудобней, черная лапа легко распахнула преграду, отодвинув подпирающий ее стол и уронив пару стульев. Невероятное существо вошло в комнату и, выпрямившись, насколько это возможно, уставилось на бледного человека со вскинутым ружьем. 02.09.2015 Сидя на полу, он осматривал царивший в комнате бардак. В углу валялось ружье. Глядя на него он повесил голову – после того, как он разрядил его в грудь чудовища, не причинив тому явного вреда, оно лишь напоминало об отчаянном положении, в которое он угодил. Вчерашний день вспоминался сплошным кошмаром. Шесть раз ему удавалось уйти из дома, шесть раз он убегал на приличное расстояние, и шесть раз посреди дороги внезапно вырастала высокая, худая как у скаковой лошади, черная фигура с горящими бельмами глаз, и его, не смотря на сопротивление, словно пойманную дичь, тащили назад. Он беспомощно дергался, свисая тряпкой в удивительно сильных при такой худобе, лапах-руках. Сейчас шел второй день плена, и он, видя, что ему, кажется, не причинят вреда, начинал смутно на что-то надеяться. К вечеру этого же дня, он, разжигая очаг, с тревогой услышал уже знакомые, цокающие, шаги, а затем звук падения тяжелого тела на веранду. Поколебавшись с минуту, он вышел, и с изумлением обнаружил там громадную оленью тушу. Голова животного была почти оторвана. Сложно было понять - являлся ли олень подарком или был предупреждением. Сам хищник, присев рядом с тушей, длинными, как у гризли, когтями, содрал солидный участок шкуры, обнажив слой жира. Продравшись глубже, он, просунув пальцы меж ребер, с хрустом раздвинул их, очевидно, желая добраться до сердца. Пленник, подавляя приступы тошноты, откровенно разглядывал его: копыта и руки, рога и когти – сложение монстра противоречило природе, весь он походил скорее на видение из горячечного бреда. - Рогач, значит, - шептал пленник, не в силах отвести взгляд. - Нет, тебя не может быть. Ты просто не должен существовать! Будто услышав его слова, существо прервало трапезу, и, пачкая полы кровью, направилось в дом, переступая на копытах, как на каблуках. - Чего ты хочешь? Не подходи ко мне! – голос человека сорвался на визг. Он пятился в дом пока, споткнувшись, не рухнул спиной на пол. Тварь нависла над ним. Инфернальное лицо с острыми скулами и мертвыми глазами оказалось предельно близко. От него несло сырым мясом. Чуть помедлив, монстр уткнулся в живот жертвы, глубоко вдыхая запах страха и пачкая рубашку оленьей кровью. Из тонкогубого рта выполз длинный заостренный язык, и лизнул клетчатую ткань. - Какого черта! Нет! Не ешь меня! – закричал пленник, хватаясь за рога. Тварь продолжала сосредоточено вылизывать рубашку, не обращая внимания на крики и попытки вырваться. Наконец, словно сообразив, она поддела ткань когтями, и в мгновение ока от рубашки остались одни клочья. Мокрый красный язык, словно червь, заскользил по голой коже, задевая соски, ввинчиваясь в пупок и проникая в подмышки. Когда он залез под ремень джинсов, человек, не выдержав, закричал, почти складываясь пополам. Длинные когти, ухватившись за ремень, рванули в стороны, и плотная ткань разошлась как гнилая марля. Перевернув бледное тело, тварь принялась вылизывать спину, бедра и ягодицы, обильно заливая их холодной слюной. Пленник истошно заорал, почувствовав, как внутрь него неожиданно легко, но болезненно, проникает нечто большое и холодное. Устроившись поудобнее, и распластав жертву по полу, монстр медленно задвигался, с каждым толчком проникая чуть глубже и вызывая новый взрыв отчаянных воплей. Наконец, когда крик превратился в тихие всхлипы, а странный орган проник почти на всю длину, тварь, чуть вздрогнув и выпустив в кишки немного ледяной жидкости, покинула тело, и, цокая, вернулась к туше. С веранды донесся треск костей и тихое чавканье. Лежа на полу, чувствуя, как пульсирует от боли задница и как из нее вытекает липкая струйка, собираясь в лужицу на полу, человек думал, что окончательно спятил. Повернув голову, он посмотрел на веранду. Чудовище, когтями отрывало небольшие куски мяса и изящным жестом отправляло в рот. Опустив глаза, он впервые заметил свисающий между ног твари член. Длинный и толстый, почти человеческой формы, он заканчивался не округлой головкой, а заострялся на конце, как у рогатой скотины. От страха и отвращения жертву перекосило. Не вполне осознавая, что делает, он поднялся на дрожащих ногах, лихорадочно ища выход. Больше всего ему хотелось убраться подальше, пока тварь ест. Решив выбраться в окно, он заковылял к стене, совершенно не понимая, что окно слишком высоко, и далеко ему не убежать. Внезапно оборвавшееся чавканье заставило его посмотреть на веранду. Чудовище замерло, глядя на него. Лицо оставалось бесстрастным, но поза была настороженной. Внезапно из черного рта длинной красной лентой выскочил язык и монстр, явно издеваясь, подергал острым кончиком. Мгновенно очнувшись, пленник забился в угол. - Сссука! Ты еще и глумишься! - шипел он, вытираясь обрывками джинсов. 03.09.2015 - Давай, давай… Иди сюда. Вот так, - почти голый, грязный и исцарапанный человек, аккуратно затаскивал в дом остатки оленьей туши. Чудовище, на четвереньках, двигалось следом, постукивая о пол длинными когтями. Оказавшись посреди комнаты оно уселось на пол, и горящие бельма уставились на жертву. Человек выдернул из сумки штаны цвета хаки, надев их, вышел на веранду и посмотрел наверх. Солнце было в зените. Он почти не спал и едва держался на ногах, но медлить было нельзя. Чертов монстр всю ночь хрустел оленьими костями, иногда отвлекаясь на свою игрушку, а он, каждый раз почти теряя разум, понимал, что так не протянет и пары суток. Нужно было бежать отсюда любым способом. Выждав немного, он, взял в руки канистру керосина и обошел дом, обливая сухие старые бревна. В душном воздухе моментально распространился резкий запах. Рогатый демон, почуяв неладное, молнией вылетел из домика и замер на веранде, напряженно принюхиваясь. - Все хорошо, я случайно, все хорошо, - сказал человек. Швырнув канистру, он вернулся в дом. - Пойдем со мной. Пойдем, - он поманил настороженное чудовище внутрь.- Иди ко мне, - позвал он, укладываясь на пол и видя, как сверху, на него наползает вороное тело. Не желая видеть его, он закрыл глаза, чувствуя, как по коже, почти привычно, скользит длинный язык. Опасаясь за целость одежды, он сам спустил до колен штаны и повернулся спиной. От проникновения внутрь по телу разливается волна извращенного удовольствия. Странный орган существа скользит легко, проникая до конца, однако, почти не причиняя боли. Каждое движение приятно растягивает стенки и задевает нервные точки внутри. Жертва, не в силах сдержать стоны, с удивлением и ненавистью смотрит на собственную эрекцию, и, протянув руку, почти болезненно дергает член, пока тот не выстреливает спермой на пол. Монстр за спиной, с тихим шипением кончает в него и, лизнув потную спину, отходит к остаткам туши. - Урод, - ворчит человек, вытираясь куском тряпки. - Неужели я буду видеть тебя не только в кошмарах? – одевшись, он вышел наружу и замер у двери, прислушиваясь к звукам трапезы монстра внутри. Внешний засов был цел - его спасло то, что во время штурма он праздно болтался - в противном случае он был бы так же сорван, как и внутренний. Не медля больше ни секунды, пленник замыкает дверь и, бросив спичку, бежит к дороге. За его спиной, на фоне голубого неба, разгорается пожар. ****** - Сэр? Вы в порядке? – спросил полицейский, выйдя на лесную обочину. - А как вы думаете?! – он, разведя руки, повернулся вокруг себя, демонстрируя грязную одежду и исцарапанную кожу. - Вы Уилл Грэм? - Да. Как нашли меня? - В поселок прибежала собака, местная женщина узнала ее и подняла шум. - Где собака? - В порядке. Сэр, садитесь в машину. Вам явно нужна помощь. - Спасибо, и прошу вас, давайте скорее уберемся отсюда, - попросил он, усаживаясь на сиденье. - Сэр, я вынужден спросить, что случилось, - сказал полицейский, усаживаясь рядом. - Гризли, - немного помолчав, сказал Уилл, - огромный гризли. Я едва унес ноги. - Не хотите вернуться к коттеджу? Наверняка там остались ваши вещи? - Нет. Коттедж сгорел. Это произошло случайно. - Вы ранены? Вам нужна помощь врача? - Да. Когда приеду домой, мне потребуется помощь ооочень хорошего врача. - Уилл, откинувшись на сиденье, смотрел на стремительно редеющий за окном лес.