Лицемеры

Крис сидит на диванчике, прижатый с двух сторон Дженной и Лией, и старательно улыбается в камеру. Прошло уже две недели с окончания съемок, но в силу того, что к хиатусам ему не привыкать, ощущение, что все кончено, немного притупилось, и Крису не больно и не печально, ему просто приятно немного подурачиться с друзьями в кадре. Вся запись шоу проходит очень легко, расслабленно и на позитивной ноте, если не считать трех инцидентов. Инцидент номер раз: Крис заходит в гримерную, натыкаясь на болтающих Даррена, Корда, и Лию. Двое последних тепло здороваются с ним, а Крисс, прищурив глаза, выдает: – Что это у тебя на лице, Колфер? Сбрей это, ради всех святых, ты становишься еще сильнее похож на своего бойфренда, это нехорошая тенденция. – Тебе-то какое дело? – устало произносит Крис. – Ну, во-первых, это навевает нездоровые мысли об инцесте… – А во-вторых? – А во-вторых, ты привлекательный, а он нет, – пожимает плечами Даррен, а Колфер чувствует вакуум в голове. – Так что я бы на твоем месте не стремился к идентичности. – Спасибо за совет, – отвечает Крис, пытаясь разобраться со своими мыслями, а, точнее, их полным отсутствием. Он краем глаза ловит удивленный взгляд Лии, которая тут же отворачивается к своему зеркалу. Инцидент номер два: расположившись на диванчике перед Эллен, все тепло здороваются с ней, и затем на вопрос «виделись ли вы с кем-то из каста с момента окончания съемок», Корд как ни в чем ни бывало выдает, что виделся с Дарреном и Крисом. Крис вспоминает ошеломленного Даррена на своем пороге и улыбается Корду, но выходит как-то натянуто. Да и вообще, разве можно это считать встречей после окончания съемок? Это было в тот же день! Инцидент номер три: они играют в какую-то смешную и бессмысленную игру с карточками, и Крису сразу бросается в глаза вариант ответа «маленькая лошадь», и он тихо хихикает себе под нос, вспоминая все комментарии фанатов по поводу пассии Крисса. А потом Даррен отвечает, что его секретным оружием являются «мощные бедра», и Крису совсем не вовремя вспоминается, как эти самые бедра, мокрые от пота, прижимались к его телу, и ему приходится плотнее закинуть ногу на ногу, чтобы скрыть от долбанных камер некстати накатившее на него возбуждение. После съемок они впятером идут выпить кофе. Ну, то есть они планировали выпить кофе, а закончилось все пустыми стаканами из-под виски у парней и столь же пустыми бокалами от коктейлей у девочек. Крис по одному Богу известной причине сидит между Дарреном и Дженной, но в данный момент ему абсолютно все равно. Ему тепло, комфортно, спокойно и приятно. Голова чуть-чуть кружится, запах одеколона Даррена витает вокруг, опьяняя едва ли не сильнее разливающегося по венам алкоголя. Разомлевший Крисс облокачивается локтями на стол, глядя на сидящую напротив Лию, и смеется невпопад над ее рассказом. Дженна сидит, положив голову на плечо Колфера, и потягивает очередной коктейль. – Ох, ребята, я так по вам скучаю! – выдает Лия, крепко обнимая смеющегося Корда, и тут Крис чувствует горячую ладонь на своем бедре. Он каким-то образом не дергается от неожиданности, просто удивленно смотрит на откинувшегося рядом Даррена. Тот невозмутимо продолжает наблюдать за сидящими напротив друзьями, в то время как его пальцы ненавязчиво поглаживают ногу Колфера. Крис сглатывает, ощущая дрожащие узоры на горящей под тканью джинсов коже, ему очень хочется просто закрыть глаза и облокотится на сидящего рядом парня, вдохнуть глубже этот дурманящий запах… Дверь кафе-бара хлопает, и внутрь заходит та, кого Крис меньше всего хотел бы сейчас видеть. – Привет всем! – улыбается Мия, подходя ближе. Ладонь Даррена тут же исчезает, и Крис чувствует странную и непонятную злость внутри. – Приве-е-ет, – пропевает Дженна, отрываясь от своего белого русского. – Корд, тебя подкинуть? Нам с Дарреном по пути, – спрашивает Свайер, и Корд кивает, поднимаясь, и ищет завалившийся куда-то бумажник. Даррен тоже начинает собираться, обещая Лие несколько раз подряд «встретиться когда-нибудь еще обязательно абсолютно точно», пока Крис буравит взглядом стол. Атмосфера тепла и уюта тут же рассеивается, Крису становится холодно, даже приятный туман в голове – и тот пропадает. Он хмуро соглашается проводить Лию и Дженну до такси, и они всеми выходят из кафе. Мию ждет машина, и они с Кордом садятся в нее, пока Даррен целует на прощание девушек и жмет руку молчащему Крису. – Ты что такой кислый? – подмигивает Даррен, и Крис задыхается от гнева. – Мне жаль, что Мия прервала наши посиделки. Всего становится слишком много – виски и грызущее сердце чувство развязывают язык. – Да ничего страшного. Я же сказал сегодня, – тянет Крис, пытаясь унять странное чувство, острыми краями вгрызающееся в мозг и отдающееся барабанной дробью пульса в висках, – у меня, конечно, куча проблем, но к ним не относится маленькая лошадка. – Что, прости? – Даррен нехорошо сужает глаза, придвигаясь ближе. – И-го-го, Даррен, – с усмешкой произносит Крис, игнорируя полный паники внутренний голос, твердящий, что он мало того, что явно зашел слишком далеко, так еще и опустил самого себя ниже плинтуса этими дешевыми оскорблениями из-за какой-то ревности. Ревность. У странного чувства появилось имя. Даррен медленно приоткрывает рот, и так же медленно закрывает. В его глазах пляшут чертенята. А затем он громко смеется. – Господи, Колфер, – выдыхает он между взрывами смеха, – если бы на твоем месте был кто-то другой, честное слово, дал бы по роже, – он продолжает смеяться, откидывая голову назад, и Крис просто аккуратно пытается доказать своему либидо, что вид открывшейся смуглой шеи ничего не порождает в его душе. Даррен, не прекращая смеяться, открывает дверцу машины и подмигивает Крису, прежде чем залезть внутрь: – Обожаю, когда ты показываешь свои зубки. Крис остается стоять на тротуаре вместе со ставшим ему уже таким родным чувством «ну и что это вообще сейчас было?» Помимо странной реакции Даррена («честное слово, этому парню надо сходить провериться, он вообще в ладах с собственным настроением?!»), очень смущающим является тот факт, что Крис не собственник и не ревнивец. Вообще. Когда Крис уезжал на съемки на две недели, а вернувшись без предупреждения на четыре дня раньше, обнаружил на их с Уиллом диване полуобнаженного незнакомого мужчину, – который впоследствии оказался неожиданно заявившимся в город кузеном Шеррода, – он спокойно прошел на кухню, чтобы спросить «какого хера здесь творится» у сонного Уилла, стоящего с чашкой кофе в руках. В тот момент он не чувствовал ни злобы, ни ревности. Только тупую боль от обиды и ощущение, что его жестоко обманули. Эти чувства отдавали печалью и горестью, в них не было той медленно поднимающейся из груди ярости, которую он ощутил сегодня. Это новое ощущение было пугающим. И завораживающим. На прощальной панели Glee Крис никак не может отогнать мысли, что Даррен выглядит измотанным. У него немного дергается веко, он часто щурится и нервно сглатывает, когда что-то рассказывает. И все же Колфер неосознанно любуется его манерой общения. В речи Даррена полно слов-паразитов, он делает забавные движения руками, когда эмоционально отвечает на чьи-то вопросы, а его искренний смех, кажется, можно увидеть и потрогать руками – он будто наполняет комнату, наполняет легкие Криса, как гелий наполняет воздушные шары, и Крис чувствует, словно и он сам – воздушный шар, готовый вот-вот взлететь от каждой переливистой ноты в этом смехе. Крис проклинает ностальгические разговоры и свою чересчур романтичную сущность, что сейчас светом прожектора сузила окружающую его реальность до них двоих. Как будто они не отвечают на чьи-то вопросы, участвуя в дискуссиях вместе с остальными актерами сериала, а просто общаются – посмеиваясь, немного подначивая друг друга. Как раньше, как несколько лет назад, когда расстроенный Крис, влетая в трейлер Даррена, где тот, как всегда, спал между дублями, мог пожаловаться на что угодно – начиная от придурочных статистов, которые путают все на свете, заканчивая невовремя свалившейся простудой. Он бы и самому черту, в которого не верил, ни за что не признался бы, что он по этому скучал. Скучал все те долгие дни на съемках, когда наблюдал за Дарреном из-под опущенных ресниц, наблюдал, как тот кривляется с Кордом или смеется с Лией, и скучал, скучал, скучал по старому Даррену, половину черт характера которого он выдумал сам. А чем сильнее он скучал по старому Даррену, тем сильнее ненавидел нового – сильнее с каждым днем, как будто это он убил того человека, которого Крис себе придумал. Даррен снова смеется и поправляет пиджак. Крис смеется, сдерживая желание взлететь, и гадает, когда он успел так завязнуть во всем этом. Когда Лия и Даррен обсуждают “This time”, Крис немного спускается с небес на землю, возвращаясь к осознанию того, что связывавшей его с Дарреном части жизни пришел конец еще две недели назад. «В этот раз никто не скажет «прощай», – написал Даррен. Крис сказал «прощай» четыре года назад в своем гостиничном номере в Дублине, несколько часов пытаясь остановить бесконечный поток слез. – Все в порядке? – шепотом спрашивает Лия, когда они уходят со сцены и идут по извилистым коридорам. – Все шикарно, – улыбается Крис, слегка мотая головой. – Потрясающе выглядишь сегодня, кстати. Забыл совсем сказать. И вообще, мне нравится, когда ты на каблуках, – улыбается Крис, – не приходится так низко наклонять голову, чтобы на тебя посмотреть. – Ах ты!.. – с широкой улыбкой задыхается Лия и бьет его по руке. – Я тебе это припомню, Колфер, – Крис смеется, и Лия машет на прощание, сворачивая в один из боковых проходов. Крис идет вперед в тишине. Его хватают за руку, и он едва успевает крикнуть «эй!», когда вдыхает знакомый запах парфюма, а потом перед ним возникает и сам Даррен Крисс собственной персоной, который чуть ли не бегом тащит его по коридору. – Ты чего? – выдыхает Крис, когда Даррен, дергая каждую попадающуюся ему на пути дверь, влетает наконец в какую-то подсобку, где свалены чьи-то пыльные костюмы, закрывает за собой дверь и тут же прижимает Криса к стене, хватая его за запястья и припечатывая их у парня над головой. – Подонок ты, Колфер, – почти ласково выдыхает Даррен прямо в приоткрытые от неожиданности губы. – Почему это? – шепчет Крис, чувствуя, как немеют зажатые ладони. – А ты на свои ноги посмотри, – доверительно сообщает Даррен, и Крис недоверчиво опускает взгляд вниз, между их прижатыми друг к другу телами. – Нельзя носить такие джинсы, дружище, это опасно для окружающих людей. Ну там, девушек, геев, сомнительных натуралов… – Ты же говорил, что не гей? – выгибает бровь Крис, стараясь не думать о том, какого цвета сейчас его лицо. – Не придирайся к словам, – мурлычет Даррен, проводя носом по щеке Криса, – я сомнительный. – Ты сам часом не устал от своих перепадов настроения? – усмехается Крис, сглатывая от ощущения нарастающего возбуждения внизу живота. – А ты что, устал? – Даррен оставляет сухой поцелуй на шее Колфера, и тому все сложнее сдерживаться, чтобы не дергаться бедрами вперед в поисках контакта. – Подай жалобу в надлежащую инстанцию. – То ты обезьянничаешь или делаешь вид, что ничего не происходит, а сейчас прижимаешь меня к стене в какой-то каморке, как будто мы с тобой парочка подростков, – Крис звучит не возмущенно, как он бы того хотел, а скорее немного заигрывающе. – Наверное, я просто немного заигрался в школьника, – улыбается Даррен, немного ослабляя хватку. – Нет, у тебя просто, видимо какой-то фетиш по поводу стен, – фыркает Крис. – Нет, – вторит ему Крисс таким же тоном, – просто кого-то приходится ловить, чтобы он не убежал, как провинившаяся студентка. – Правда? – Крис хмыкает и одним движением освобождает свои запястья, перехватывая руки Даррена, а в следующую секунду Крисс сам оказывается прижат спиной к стене. «Да пошел ты ко всем чертям, Даррен Крисс! Хочется позабавиться? Я тоже умею играть в эти игры!» – Небольшая проблема, Даррен, – Крис смотрит в глаза парня, зрачки которого возбужденно расширены, – заключается в том, что я, дорогой, не девушка. Так что, будь так добр, сомнительный мой… – Твой? – выдыхает Даррен, приподнимая брови. – Мой. Минут на пятнадцать точно мой, – ухмыляется Крис и резко падает на колени, выпуская ладони Даррена и длинными пальцами расстегивая пуговицу на его брюках. Крисс откидывает голову назад с громким стоном, когда Крис обхватывает его член ладонью у основания, бережно оглаживая головку большим пальцем. – Приготовьтесь к получению лучшего минета в своей жизни, мистер Крисс, – похабно улыбается Колфер, взирая на парня снизу вверх и хлопая ресничками. – Прям лучшего? – сквозь зубы выдыхает Даррен, пытаясь вернуть своему голосу насмешливость. – Прям самого, – оскаливается Крис. – Тогда свожу тебя выпить кофе как-нибудь, Колфер, – произносит Даррен, тут же сдавленно охая, когда Крис пробегается языком по уздечке. Пару минут спустя, когда Крис берет его так глубоко, хвастаясь отсутствием рвотного рефлекса, Криссу приходится вцепиться зубами в ребро своей ладони, чтобы не орать матом на все здание, потому что это что-то за гранью его разума. – К-к-крис, я, я… – пытается предупредить Даррен, но Крис лишь продолжает размеренно двигаться, придерживая рукой его бедра, и Даррен взрывается, изливаясь Крису глубоко в горло. Тот проглатывает все до капли и поднимается, придерживая шатающегося на дрожащих ногах Крисса. Даррен пытается отдышаться, прижимаясь лбом ко лбу Криса, а затем он начинает шарить по телу Колфера, нетвердыми движениями пытаясь выдернуть его футболку из штанов. – Мне не во что переодеться, – шипит Крис. – Придумаешь что-нибудь, – Даррен требовательно находит губы Криса своими, и его ладонь проскальзывает под слой джинсов и белья, сжимаясь кольцом на члене парня. Это не слишком-то удобно, но Крис уже достиг той стадии возбуждения, когда ему абсолютно все равно. Господи, этот кудрявый коротышка превращает его в пятнадцатилетнего прыщавого подростка. Крис кончает с громким стоном, и они оба оседают на холодный пол. – Ты где такому научился, – бормочет Даррен. Крис хмыкает: – Я талантливый и разносторонне развитый. – Колфер, скажи честно, ты пил с утра? – Крис вопросительно вскидывает бровь, и Даррен поясняет, – откуда такое настроение? – Плохо знаешь меня, Даррен, – пожимает плечами Крис. – Вынужден не согласиться, – выдыхает Даррен, заставляя сердце Колфера сжаться. Крисс с трудом поднимается на ноги, протягивая парню руку и помогая встать. Они замирают, стоя друг напротив друга, а потом Даррен неловко хлопает его по плечу: – Нас, наверное, ищут уже. Я первым пойду? – Да, конечно, конечно, – кивает Крис, делая шаг назад. Даррен слабо улыбается и выходит наружу. Крис остается стоять, опустив глаза вниз и пытаясь найти в голове какие-то связные мысли, но – безуспешно. – А, ну так что, кофе? Как насчет следующей недели? – говорит Даррен, заглядывая обратно в комнату через небольшую щель между дверью и косяком. – Да, конечно, – на автомате отвечает резко поднявший взгляд от пола Крис, и Даррен с улыбкой снова исчезает в коридоре. Приведя себя в порядок, насколько это было возможно, будучи окруженным древними сценическими нарядами, Крис вываливается в коридор и на свое несчастье натыкается на донельзя удивленную Лию. – Что ты там делал? – медленно спрашивает девушка, окидывая Криса подозрительным взглядом. – Искал туалет, – не моргнув глазом врет Крис, одергивая свой пиджак. – Крис, что происходит? – Лия явно не верит ему, но Крис утягивает ее в направлении выхода, спокойно бросая: – Не понимаю, о чем ты. В среду Крис просыпается, когда Уилл уже ушел, и он несказанно этому рад. Он не придумал бы причину, по которой ему нужно уйти сегодня. Конечно, он мог бы сказать, что идет пить кофе с Дарреном, и Уилл бы ничего не имел против, он ведь не знает, что они спали… «Какая же я тварь». Все эти мысли уже привычно вымывает из головы, стоит ему увидеть улыбающегося кудрявого Даррена, нетерпеливо переминающегося с ноги на ногу на тротуаре. – Колфер, слушай, прости, – тараторит Даррен, не здороваясь, – у меня совсем из головы вылетело, что у меня сегодня интервью для одной радиостудии. Это буквально несколько минут, да и студия в двух шагах, заскочим? – Без проблем, – Крис энергично кивает, испытывая идиотский детский восторг от того, каким будничным тоном Даррен произносит все это. Как будто для них это норма и они ведут так себя каждый день. Его должно это злить… наверное. Ведь Криса всегда злят эти перепады в настроении Даррена, так? Но Колферу просто приятно от такой глупой малости, как то, что Даррен, оставшись с ним наедине, не сыплет дебильными шуточками и подколами. – Твои уши сегодня выглядят ослепительно, Леголас. Ну, почти. Но это мелочи. Они идут по улице, чудом не натыкаясь на фотографов, – несмотря на то, что это место не слишком оживленное, это все-таки долбанный Лос-Анджелес, тут даже бродячие собаки могут быть замаскированными папарацци. Даррен поворачивает несколько раз, пока они не останавливаются перед дверью с черным непрозрачным стеклом. Внутри студии полная суматоха. На Криса и Даррена никто не обращает ни малейшего внимания – здесь явно видали звезд поярче. Даррен сам уверенно пробирается сквозь толпу, иногда оглядываясь на едва поспевающего за ним Криса, чтобы убедиться, что тот не отстал. – Отключите, пожалуйста, ваши мобильные телефоны, – с дежурной улыбкой говорит девушка-ассистентка, протягивая Крису и Даррену гостевые бейджи и открывая тяжелую дверь. Ведущий делает большие глаза и стучит указательным пальцем по часам на своем левом запястье, так что Даррен стыдливо улыбается и тут же садится в кресло напротив микрофона, а Крис опускается на диванчик рядом с ним. Характерный звук из динамиков дает понять, что запись началась. – Этот парень очень забавный, – посмеивается Крис, когда они наконец выходят из здания. – Да, он прикольный, – улыбается Даррен и останавливается. – Так, я должен тебе кофе. Пойдем. Если перед смертью Криса вся его жизнь будет с бешеной скоростью пролетать перед его глазами, то когда дело дойдем до следующих нескольких часов, он остановит перемотку и насладиться зрелищем напоследок. Потому что Даррен снова своим поведением если не уничтожает последние несколько лет, то уж точно делает их практически призрачными. – Когда мы были на прощальной панели, знаешь, о чем я думал? – спрашивает Даррен. – Что мне немного не хватало такого вот тебя. Язвительного, саркастичного… смешного, – Даррен улыбается мягко, и Колфер неосознанно так же тепло улыбается в ответ. – Я обычно недостаточно саркастичен для тебя? – выгибает бровь Крис. – Обычно ты молчишь и игнорируешь все вокруг, – спокойно говорит Даррен. – Ну, по крайней мере, когда я рядом. На все мои слова ты не язвишь, а закатываешь глаза и отворачиваешься. Это… злит. В смысле, у тебя офигенное чувство юмора, даже несмотря на то, что ты почти всегда по-дурацки хихикаешь после своих шуток. Крис закатывает глаза, а Даррен лишь посмеивается, прикрываясь кружкой с кофе. Даррен рассказывает ему про Хэдвиг, про свои песни и про новый фильм Корда – с искренним восторгом и огромной дозой предвкушения. Крис всегда ценил в нем это, даже в самые тяжелые времена. Даррен очень трепетно относится к талантам других людей. Ему практически не свойственна зависть, он относится к их дарованиям как к произведениям искусства – ревностно оберегая их и восхищаясь. Они болтают, как будто кто-то пробил огромную кирпичную стену между ними. Да, Даррен продолжает фонтанировать неуместными замечаниями, но при этом он делится с Крисом своими мыслями, рассуждениями – и Крис тянется к ним, как к солнцу. Часы показывают девять вечера, когда Крис, уже подходя к дому, вдруг осознает, что выключенный телефон весь вечер пролежал у него в кармане. «Твою мать», – думает Крис, зажимая кнопку блокировки и включая свой айфон. Экран светлеет, телефон находит сеть и начинает бешено вибрировать. «У вас 9 голосовых сообщений, для доступа наберите…» «Пропущен вызов от абонента…» «Пропущен вызов от абонента…» «Пропущен вызов от абонента…» «Пропущен вызов от абонента…» «Пропущен вызов от абонента…» «Пропущен вызов от абонента…» Крис сглатывает. Два пропущенных от Лии, одно от Эшли, семь от Дженны, девять от Аллы… Двадцать четыре пропущенных от Уилла. Упс. – Дорогой, я дома! – Крис замирает в прихожей, прислушиваясь. – Крис! – Уилл практически вбегает в комнату, останавливаясь у дверей. – Тебя где носило?! Он зол, но и очень сильно обеспокоен, и Крис чувствует себя редкостным мудаком. – Прости, случайно выключил телефон и замотался, – улыбается Крис, ощущая, как ненависть к себе снова толчками возвращается в его тело. – Нужно всем перезвонить, извини, – бодро говорит Крис, боком просачиваясь мимо Уилла в спальню и прикрывая за собой дверь. В этот момент телефон начинает звонить сам. – Крис, привет, – раздается голом Мишель, – как твои дела? Я тебе звонила сегодня. Чем занимался? – Нормально, – спокойно отвечает Крис, стараясь звучать небрежно. – Работал над книгой. – Да? Ты слишком много работаешь, дорогой, – она что-то кричит в сторону, в трубке раздается шуршание бумаги и какой-то треск. – Дженна сказала, что не могла дозвониться до тебя целый день. – Да, – «черт, радиостудия», – сейчас осталась самая сложная часть, нужно вычитать всю книгу, я выключил телефон, чтобы ничего не отвлекало, и печатал весь день. – Правда? – вкрадчиво произносит Лия. – Потому что я весьма отчетливо слышала твой смех во время сегодняшнего интервью с Дарреном. «Твою ж мать». – Прости, Лия, меня Уилл зовет, я перезвоню, – скороговоркой произносит Крис, тут же сбрасывая вызов и медленно и глубоко вдыхая и выдыхая. «Позвони мне!» – отправляет он Даррену. «Не могу, наберу завтра!» – приходит через мгновение. «Только не забудь!!» Даррен не звонит на следующий день. Даррен не звонит на следующей неделе, Даррен не звонит через месяц, и через два месяца Даррен тоже не звонит. Было бы, наверное, не так больно, если бы Крис не продолжал ждать его звонка каждый чертов день.