People in a box

Это началось пару лет назад. Так неожиданно и непонятно. Тогда утро было, Чондэ на пары ехал в метро. А потом всё словно под водой, уши закладывало, а движение замедлилось. Казалось, что даже дышать было нечем, даже рыбешки проплывали мимо стаей. Только вот вокруг всё потеряло краски, стало монотонным. Но среди всех людей в вагоне Чондэ тогда увидел кого-то с ярко-голубыми глазами. Но этот кто-то не двигался, как и все серые люди. А потом он услышал слабые мольбы о помощи, которые приглушались отголоском глубин. Но всё вернулось в прежний мир. Тогда парень все списал на недосыпание. Второй же раз был, когда он с друзьями отправился на море. Тогда под водой, когда парни решили заняться дайвингом, всё замерло, потеряло свои краски. Только вот конечности окутывал приятный шёлк, словно струился, обволакивая. И опять же тихий, едва различимый голос, зовущий на помощь. Это было похоже на клинику. Друзья и с места не сдвинулись, а Чен был уверен, что минут сорок пробыл в таком состоянии. Тогда и рассказать никому нельзя было, да и как об этом рассказывать. Это повторялось иногда часто, иногда раз в три месяца. Но всё время мир становился блеклым, медленным (с места он вообще не сдвигался, но Чондэ ноги передвигал едва-едва), и слышимости не было. Только вот иногда появлялись личности с голубыми или золотыми глазами, что светились, как фары в темноте, привлекая к себе внимание. И каждый раз был кто-то, кто звал на помощь, но не показывал себя. Один и тот же голос. Однажды Чондэ проснулся посреди ночи от того, что задыхается. Стоило ему открыть глаза, как вокруг была вода. Толща воды, будто его комната была кубом с куском океана. И рыбки плавали, морская звезда прилипла к руке. Но самое страшное было в том, что был цвет. В комнате, где раньше был выключен свет, было светло, словно ты не так глубоко, лучи могут тебя достать. И дышать было нечем, пошевелиться не было сил. Когда воздух в легких совсем пропал, а парень стал терять сознание, всё исчезло. Темнота окутала комнату, в легкие поступил спасительный кислород. Кажется, это был очень сильный сдвиг. Но потом всё прекратилось на долгие семь месяцев. Чен даже забыл о таком явлении в своей жизни. На зимних каникулах друзья потащили его в бар, где он отказывался проявлять любую активность, хотя раньше его было не остановить. А потом мир поблек, люди остановились, а биты музыки стали таким неприятным, едва различимым звуком. Но на удивление Чондэ, человек с сияющими глазами (в этот раз золото) двигался. Это был парень, ростом с Чена или чуть-чуть ниже. Он был на кого-то похож, но не понять на кого именно. У него была плавная, кошачья походка, едва прикасающаяся к полу и разрезающая пространство своим ходом. Он подошёл и нежно, едва сжимая, взял Кима за руку. А потом они оказались в городе. На улице, где было светло, город был серым, поблеклым. Одежда на парне - да и на самом Чене - была выцветшая, едва различимая по цветам. Тут даже глаза незнакомца так ярко не горели, как раньше. Он мягко улыбнулся, отпуская руку и вставая напротив Чена. Чондэ огляделся по сторонам, ведь раньше внимания на сам мир не обращал. Уши уже привыкли к звуку (точнее: к его отсутствию). -Ты же Чондэ, Чондэ? - спрашивает теплым, словно мёд, голосом незнакомец. -А кто ты? - спрашивает в ответ Чен. Незнакомец улыбается. -Ты никого не видел до меня, Чондэ? -Ты первый. -Тогда пусть моё слово будет первым, Чондэ, - довольно мурлычет парень, - ты выберешься отсюда лишь тогда, когда скажешь мое имя, - словно заклятье проговаривает он. Ким дергается, не понимая, что происходит. Как он узнает имя человека, которого видит впервые? -Но.. - начинает возмущаться Чен, как кто-то будто останавливает его. -Отвали от него, дрянь! - слышится из-за спины. Парень с мягкой улыбкой вмиг становится серьезным и смотрит куда-то за спину Чондэ. Ким следует его примеру, оборачиваясь. Но что он видит? Молодой человек с глазами цвета мета в черной (Чондэ уверен) одежде. -А то что? - хитро спрашивает златоглазый. Но не успевает получить ответ, как из земли вырываются острые копья льда, протыкающие его насквозь со всех возможных сторон. Чен не видит крови. Нет, он в тот момент ничего не видит. Он просто кричит, срываясь на истерику и собираясь бежать. Но куда и как бежать там, где движение почти не существует? Чен не понимает ничего. Он оказался резко в другом месте: вокруг были другие здания, кажется, еще и строение бывшего рынка. Но всё так же безлюдно, бесцветно и тихо. Кто-то берет холодной рукой его за запястье, притягивая к себе ближе. Ким боится поднять взгляд, но любопытство берет свое. Это незнакомец, что появился вторым. Тот, у которого глаза цвета мета. Он крепко сжимает руки Чена и трясет его требовательно. -Что он сказал тебе, Чондэ? Что, Чондэ? - негромко кричит он. Кажется, тут кричать совсем невозможно. -Что я не выберусь, пока не назову его имя, - быстро отвечает Ким. Человек смотрит на него изумленно. -Так почему не сказал ему имя, Чондэ? -Но я не знаю его! - возмущается Чондэ. Он не знает ни имен, ни места. Будто в сон попал. Да и не в самый лучший. - К тому же, как бы я его назвал, если ты вмешался и убил его? - в том, что того парня пронзили копья льда, как-то созданные голубоглазым, он был уверен. -Но это же сон, Чондэ, мы бессмертны! - рыкает парень, - а имена ты наши знаешь. -Откуда, черт возьми!? -Ты же нас придумал, Чондэ, - расстроенно замечает парень. Чен бледнеет. Куда придумал? Что вы там говорите? Это клиника. Незнакомец так и не представился ему, что-то пробурчал, а потом схватил за руку и куда-то повел. Только куда? Куда можно идти в монотонном мире, где идти то даже нормально не можешь. Будто в воде бежишь. Даже если и Чондэ придумал их, он не помнил ни одного имени, ни одного лица. Всё казалось смутно знакомым, будто он видел это однажды, да и то в детстве. Будто это сон. Тогда почему он не может проснуться. Холод и боль чувствуются. Что это за место? Было так много вопросов, ответы на которые, кажется, приходить не собирались. Но от тишины становилось плохо, воздух исчезал из легких, а заполнять их было нечем. Чен тормозит, притягивая незнакомца, глазами цвета мета, к себе. -Кто ты? Что это за место? Куда мы идем? Что от меня хотел тот человек? Как мне отсюда выбраться? - сразу же вываливает все вопросы Ким. Незнакомец тупо на него смотрит, кажется, все еще удивлен не знанием. Но потом вздыхает, слегка улыбаясь. -Они называют меня Баоцы, Чондэ, - начинает он, - это место создал ты, чтобы было куда убежать. Это что-то вроде сна, Чондэ, только прийти ты сюда можешь, даже не засыпая. Мы идем туда, куда идешь ты, Чондэ. -Прекрати называть меня всё время по имени! - приказывает Ким, - и я не знаю, куда я иду! -Но тебе же нужно вспомнить его имя? - возмущается Баоцы. Чен кивает, - тогда мы идем туда, где ты можешь найти воспоминания. Ты можешь вспомнить любого из нас, а потом найти связь и вспомнить остальных, Ч.., - он тормозит, замечая на себе грубый взгляд. -Дальше по списку, - ведет рукой по воздуху Чен. -Мы все хотим знать свои имена, ведь, кроме тебя, их никто не помнит. Хотя, даже ты нас забыл, - обиженно проговаривает он, - а ты не выберешься, пока не исполнишь его просьбу. Тут такое правило: кто первый сказал, тот и главный. Его слова, словно замок, на который потребуется найти ключ, Чондэ. Чондэ сникает, словно подавленный тем, что ему придется потрудиться. Это же мир Чондэ, то почему он не может сделать так, чтобы все сразу оказалось в его руках? -Что мы будем делать? - тихо спрашивает он. Баоцы улыбается, ободряюще тормошит плечо человека. -Мы с тобой пойдем домой, - сообщает он, - дом, что был раньше твоим. На удивление Кима, они никого не встречают по пути. К тому же, в этом мире не бывает темно, что, безусловно, радует, хотя в темноте можно было бы прятаться. Эту мысль он озвучивает, за что получает смешок в свой адрес и обещание от голубоглазика, что он защитит. Они идут достаточно долгое время, пару раз просто перемещаясь в пространстве, но, как утверждает Баоцы, это пространство перемещается перед ними. Ведь это сон, а во сне локации меняются самостоятельно. Так же, как и время года, кстати. И если всё время они шли по серому миру, где вокруг полно многоэтажных зданий, а погоды вообще нет. То их следующей резкой сменой локаций оказалась пустыня, в которой погода была очень даже ощутимой. -Кажется, нас нагнали, - недовольно рыкает Баоцы, притягивая за руку к себе Чондэ. Он держит его как можно ближе к себе, чтобы в любой момент можно было защитить. Он кажется чересчур настороженным, что рождает у Чена мысль о том, что пустыня - место не для голубоглазого. И, кажется, он оказывается прав, когда на них мчится поток пламени, такой яркий, будто вспышка молнии. Баоцы закрывает своим телом Кима и выпрямляет руку на огонь, создавая некий барьер изо льда(!). Он, конечно, сразу же превращается в воду, но пламя тушит. -Ох, кого я вижу! - слышится восхищение откуда-то со спины. Ледяной парень аккуратно поворачивается к говорящему. Он высокий, с глазами под цвет золота. А еще, что Чен замечает сразу, ушки у него торчком. Это умиляет. Он не может быть плохим. Не может же, да? -Что тебе нужно? - рычит Баоцы, крепче прижимая к себе человека. -Если ты еще не пожелал оставить его навсегда с собой, то давай мне, - улыбается хищно незнакомец. Защитник отрицательно качает головой. -Но я же заберу силой. -Нет! Кричит кто-то, а локация меняется на воду. Чен вместе с огненным и Баоцы проваливает под толщу, но через секунду оказывается сидящим на асфальте. Перед ними стоит человек с, хвала богам, голубыми глазами. Он протягивает Чондэ руку, помогая подняться. Он мягко улыбается, но стоит ли верить таким улыбкам? -Вы как? Он не поранил вас? - взволнованно спрашивает он, оглядывая и Чондэ и, внимание, Баоцы. Огненного парня тут нет. Кажется, его сбросили в воду. -Х..хорошо? - неуверенно отвечает Чен, вызывая смешок от незнакомого еще человека. -Сухо! - радостно вскрикивает Баоцы, отправляясь обниматься с незнакомым человеком. А этот самый Сухо смущенно хихикает, обнимая в ответ. И у Чондэ, кажется, мозг вскипает. -То есть, голубоглазые против золотых? - спрашивает он, стараясь прояснить ситуацию. Парни переглядываются, а потом тепло смеются. -Нет, тут каждый сам за себя, - поясняет Сухо, - но каждый на твоей стороне. Я же помог, потому что ПакЧан может оказаться опасным для тебя, - спокойно говорит он. Чен открывает рот в восхищении. Этот человек не искал выгоду. Он правда помогал. Он точно хороший, в этом сомнений нет. -Но я не смогу все время помогать, - разочарованно вздыхает Сухо. Баоцы улыбается, подбадривая. -Сухо! Кто тот человек, с золотыми глазами, чт.. -Байсянь, - твердо прерывает он, уверенный в вопросе. Чондэ хлопает глазами. То есть, он узнал имя? Или же, как и с Баоцы только прозвище для местных? -Его слово оказалось самым безобидным среди всех ожидаемых. Я думал, он окажется таким же алчным, как и мы, - тихо говорит Сухо. -Что? В смысле алчными? - заводится человек, голубоглазые переглядываются. -Как-то раз мы вместе говорили о том, чтобы попросили, будь бы у нас право первого слова. Наши желания не то, что ты захочешь слышать, - отрезает он, - но об этом ты подумаешь сам. Локация опять меняется, отправляя их в другую часть асфальтированного серого города. Сухо теперь с ними нет. Чондэ грозно смотрел на Баоцы. Парень стыдливо отводил взгляд, стараясь найти хоть какой-то ответ. Он совсем не хотел, чтобы это выползло наверх. Но ведь Сухо не умеет врать. Таким его сделал сам Чен. Он тогда хотел, чтобы был среди всех ребят самый справедливый. -Я жду объяснений, - твердо просит Чондэ. Но ответ он не получает, так как парень хватает его за руку и ведет в какое-то здание. Они поднимаются наверх по крутой лестнице из железа. Чем выше они поднимаются, тем больше Чен думает о ее крушении. И чем больше он думает о ее крушении, тем сильнее она качается и осыпается, несмотря на то, что из металла. Кажется, они и не доберутся до нужного этажа. -Останови свои мысли, мы можем упасть, - тихо просит Баоцы. Человек пытается отвлечься, думая о том, что местом их назначения будет следующий этаж. И он угадывает. Их приветствует пустое место с какими-то коробками и кусками ткани. Он ожидал многое, но не это. -Нам стоит отдохнуть, - поясняет голубоглазый. Чондэ дергается. Тут? Неужто в черно-белом монохроме нет ничего, что может подойти под понятие «удобно». -Но еще даже не стемнело, - возмущается Ким, стараясь придумать причину ухода. Да и вообще, он не чувствует усталость. И ему нужны ответы на вопросы. Много вопросов. И, кажется, Баоцы чувствует это. Он грубо впивается пальцами в плечи человека. -Слушай сюда, - рычит он, - это твой сон, твой мир, черт возьми! И ты можешь им управлять! Так возьми и сделай тут ночь! Возьми и создай другую локацию! Черт возьми, я хочу стать цветным! А через некоторое время они уже находятся в комнате, похожей на чердак старого домика. Окна небольшие, внутри тепло и уютно, мебель расставлена так, чтобы всё было и мило и удобно. А еще, всё это имеет цвет. Свои краски. А еще и Баоцы в цветах! У него волосы рыжие, а одежда, как и думалось, темная. Его глаза цвета мета не кажутся столь яркими. А сам он восторгается тем, как красиво в цвете выглядит Чондэ, в особенности его пшеничные волосы, но это не нужно знать. На улице ночь. Впервые за долгие годы ночь. Парни валяются в подушках, посмеиваясь над различными глупостями. -Знаешь, парни сейчас в шоке, серьезно, - смеется Баоцы, обнимая мягкий клетчатый плед. Чондэ представляет себе лицо ушастого парня и начинает нервно дергать ногой, чтобы не заржать в голос. А потом его будто кипятком ошпаривает. -Я вспомнил вас! – кричит человек, подскакивая с места. Баоцы устраивается поудобнее, чтобы слушать его. -И что вспомнил? -Мы маленькие были! У бабушки ночевали так на чердаке. А потом утром сбегали на речку, - как-то грустно замечает он, - но я не помню ни ваших имен, ничего еще. Что случилось, что вы стали моим сном? -А мы и не были людьми, Чондэ, - усмехается Баоцы, - ты придумал нас, когда дворовые мальчишки стали над тобой издеваться. -Но воспоминания такие яркие! -А сейчас мы не кажемся реальностью? – спрашивает парень. Чен осекается. Он с детства славился хорошей фантазией, но не настолько же, чтобы придумать такие реальные миражи. Обидно, ведь, кажется, обычные выдуманные друзья играли очень многое в его жизни. -Помню кое-кого, - тихо шепчет человек,- Чонин звали, стихи хорошо читал. -Чонин? Как он выглядел? -Смуглый такой, губки пухлые, - будто вспоминает Ким, - а глаза такие добрые-добрые. Кто это? -Это Кай, - подсказывает голубоглазый, - он всегда такой смуглый и стихи хорошо читает. У него хорошая дикция, если обратить на это внимание. Больше никого? В ответ Чондэ печально мотает головой, мол, пока что нет. Их разговор не требовал продолжения, Чондэ вообще не желал разговаривать. Голова и так была перегружена, а на его вопросы никто не ответит. Это же его мир, значит, он сам должен найти ответ. Или же, придумать его? Он собирался задать этот вопрос Баоцы, но тот уже отрубился. Боже, этот парень помогает ему, хотя проще было бы бросить ради собственной выгоды. Когда же Чондэ просыпается, то понимает, место сменилось. Теперь это светлая комната с панорамными окнами, а за окном уже светло. Все, что его еще связывает со сном, так это теплое дыхание рядом и рыжие волосы. Это было на что-то похоже. Кажется, можно влюбиться и в свои сны? У Чондэ будто бабочки в.. -Придумай их в другом месте, - сквозь сон произносит Баоцы. Чондэ дергается, но думает о бабочках за окном. -Почему? -Твои мысли стали настолько сильными, что они реально могут завестись в животе. Чондэ хватает секунды, чтобы это представить. И он чувствует, как его начинает тошнить. Человек вскакивает с кровати, отбегая подальше. Дыхание спирает, Чондэ выплевывает бабочку. Бабочку. Его начинает трясти, но он не перестает думать об этих чертовых бабочках, что, кажется, не очень довольны нахождением в человеческом теле. У парня начинается неосознанная истерика. Он даже кричать не может, просто плачет, падая на пол. Баоцы нежно гладит по спине. -Подумай о нормальном строении тела, - говорит он. Чондэ пытается думать, но больно. Думает, думает. Бабочки должны быть в другом месте. Дышать становится сразу же легче, а резкая боль и тошнота исчезает. Но Чен срывается на еще большую истерику. Он кричит, рыдает, ерзает на месте. Он испугался. Даже зная, что это сон, он боялся умереть. Его мягко обнимают, заставляя слегка приподняться. Человека трясет, словно от холода. Он прижимается к теплому телу ближе, стараясь унять дрожь во всем теле. -Успокойся, - шепчут тихо, - всё хорошо. -Почему? Это же…мой сон? Я не могу..могу менять себя? – Чондэ тихо отходил от истерики. -Ты не на себя содействовал, а на сон, - говорит парень - а ты пока что часть сна. Чондэ отпускает немного, не трясёт почти уже. И тут в голову приходит странная мысль. -Вы же тоже часть сна, могу ли я... -Заставить нас вспомнить не можешь, - перебивают его. - А что могу? Могу менять вас внешне? – оживляется человек -Да -И костюм!? -Д..нет, -осекается Баоцы, чувствуя подвох. Чен щурится. -Это значит, да? -Нет, не семей! - взвизгивает голубоглазый, догадываясь, что сейчас будет. Он помнил хорошо каждую привычку Чондэ, потому сейчас уверен на все сто, что: -Да ладно, я придумаю шикарный костюм,- тянет человек. У Баоцы паника: он начинает брыкаться и убегать. Чен пытается его догнать, что вполне в его силах. Сновидение прячется за комнатной перегородкой -Только попробуй, - воет он. А потом взвизгивает, ведь Чондэ попробовал, хотя не видит результата из-за стены. - Выходи, мне же интересно, как элитно ты смотришься в женской одежде, - протягивает Ким. -Я буду сниться тебе, и насиловать! – угрожает сновидение. -Ну Мини-хён, - жалобно тянет Чондэ. А Баоцы током прошибает, и он высовывается, забыв про стыдной наряд на себе. - Как ты меня назвал?- тут же кидает он, получая в ответ восхищенный свист. Он опять взвизгивает и прячется. Чондэ смеётся, что-то добавляя про то, что платье японской гейши ему идёт (а ещё заливает шутку про его попу, но это между нами). -Как ты меня назвал?- ещё раз спрашивает Баоцы, но не высовывается. -Мини- хён, - повторяет Чен, позволяя старой одежде парня вернуться к нему. В благодарность он получает облегченный вздох. -Откуда ты взял это прозвище? – интересуется Баоцы. Чондэ пожимает плечами. -А я разве тебя вообще называл так, как ты представился? – хитрит Чондэ, даря невинную улыбку. Баоцы с сомнением смотрит на него, вспоминая, был ли он назван по имени хоть раз. Но, кажется, нет. Даже если и был, то одной силой мысли Чен может поменять его воспоминания. Но Мини-хён? Этот что-то знакомое, но, всё же, его никто так не называет. Чондэ мог вспомнить его, но это не значит, что он вспомнил кого-то еще. Он бы сказал. Сказал же? -Ты помнишь это прозвище? – тихо интересуется Баоцы. Чен дарит милую улыбку. -Да, вспомнил почти сразу, как ты представился, - признается человек, - боялся говорить, думал, что ты обвинишь меня в молчании. Он прав, его бы обвинили. Но только потому, что поняли бы неправильно. А сейчас всё кажется более простым, досягаемым. Им нужно найти ответы, чтобы выбраться отсюда смог Чондэ. А Баоцы думает, что ради этого человека, он готов поменять свои желания и предпочтения. И если он окажется тем, кто сможет сказать свое первое слово, то он уже знает, что загадает. -Нам нужно идти дальше, - резко прерывает свои размышления голубоглазик. Чондэ кивает, поднимаясь. Как только они покидают комнату, Чен делает так, чтобы всё, что он сотворил за ночь, исчезло. Черт возьми, за ними же гонятся. И от этой мысли легче не стало: их встретил на улице парень с красивыми губами и большими глазами. Чондэ сразу отметил, что они золотые. Баоцы удивленно произнес «ДиО», как бы поясняя чужое имя. Этот самый ДиО оглянулся, удивленно поглядывая на них. -Что т..вы? Чондэ! – воскликнул он, срываясь с места. Он практически налетел на человека, стискивая в железных объятьях. Ким не сопротивлялся, хотя воздух медленно кончался. А Мини тактично кашлянул в кулак, привлекая к себе внимание. Златоглазый виновато потупил взгляд, отпуская Чена из своих рук. Но тут же оживился. -Что ты тут делаешь? – спрашивает он, - неужто мерзавец Баоцы заставил тебя остаться тут? -Я не мерзавец, - рыкает парень в ответ. -Я любя, - отмахивается ДиО. Он кажется Чену хорошим. И чуточку странным. -Что ты тут делаешь? – спрашивает Баоцы. Чондэ кивает, мол, тоже хочет знать. ДиО мило улыбается, формируя свои красивый губы в форму сердечка. Боже, неужели Чондэ придумал такую прелесть? -Я жду Се, - отвечает он, - а что вы тут забыли? -Первое слово было Байсяня, - вздыхает Мини. Дио понимающе качает головой. А Чондэ, если честно, всё еще думает, что златоглазые должны быть все против голубоглазых. Но, нет. Они, вроде, неплохо ладят. -Тогда ничего удивительного, что все так всполошились, - произносит парень, слегка закусывая губу. Чен зависает на нем. Боже, правда, его фантазия способна на такое? Но его мысли прерывает кто-то, кладя свою холодную ладонь на плечо. Чондэ вскрикивает, оборачиваясь. Перед ним стоит парень, выше его на две головы. Он тоже красивый, словно Аполло, с глазами, как озеро Мичиган. Чондэ влюбляется еще и в его. И если бы он мог составить коллекцию фигурок фарфоровых кукол, то ДиО и этот красавчик оказались бы первыми в списке. А потом Сухо и Байсянь. И еще Баоцы с ПакЧаном, пожалуй. Каких еще шикарных людей готовит ему этот мир? -А вот и Се, - довольно произносит ДиО, приветствуя парня. Чондэ пробирает. -Сехун, - шепчет он, пробуя имя на вкус. Сехун удивленно палит его своими бездонными синими глазами. -Откуда? Чондэ? – так же тихо произносит Се. Чен кивает, не сводя восхищенного взгляда с высокого парня. А Баоцы и ДиО ничего не понимают, просто стоят в сторонке, переглядываясь. Кажется, они поняли, что Чен вспомнил имя Се, но это не повод для таких вот ступоров. -Мини-хён, что делать, если ты влюбился в свои сны? – спрашивает Ким, рукой нащупывая воздух, в поиске опоры. Баоцы вздыхает, подходя ближе к человеку. -Страдать, милый мой, - уверенно отвечает он. ДиО хихикает в руку. А Сехун всё еще не понимает происходящее. Конечно, факт того, что в их мире появился хозяин, разлетелся, подобно слухам. Но он не может поверить своим глазам: уже сутки по их времени он находится тут. -Блин, я проспорил, - сокрушается Сехун, раздраженно поджимая губы. Чондэ даже пугается на мгновение. -В чем? – в голос спрашивают все трое. Сехун устало трет глаза. -Я спорил с Лулу, что у тебя будут голубые глаза, - поясняет парень. ДиО и Баоцы внимательно смотрят на Чена, проверяя цвет его глаза. А ведь, правда, они у него тоже золотые, подобно глазам самого ДиО, Байсяня и ПакЧана. -Точно, златоглазых же было пятеро, а нас шесть, - задумчиво произносит Мини, с жалостью смотря на Се, - можно было бы по логике понять, что он будет шестым. -Я думал, раз он ближе к вам, то и будет с таким же цветом глаз! – возмущается парень. Чондэ срывается на смех, считая ситуацию забавной. Так вот чем эти ребята занимаются. Спорят, какого цвета глаза могут быть у их создателя! А они не могли подумать, что он среднестатистический кореец, нет? Остановить его приступ смеха решается Баоцы, хватая человека за руку и волоча в сторону. -Ребят, нам нужно идти, - тянет он в оправдание, - проведите время с толком! Эти двое смеются, весело махая руками и желая удачи. А Чондэ ставит себе плюсик в карму за создания таких ангелов. -Я вспомнил, почему дал вам ваши прозвища, которыми вы величаете друг друга, - говорит Чен, когда они проходят порядком часов шесть. Баоцы переводит на него заинтересованный взгляд. Человек улыбается, - когда мы в Китай переезжали, я написал ваши мена на листке и попросил родителей их перевести на китайский, - поясняет парень. -А назад ты их перевести не можешь? – интересуется Баоцы. -Нет, некоторые из них, как прозвища. Что-то является обычным сокращением, как Се от Сехуна и ПакЧан от Чанёля, - жестикулируя, говорит парень. -Чанёля? -Да, его тоже вспомнил. Мы с Байсянем драконили его по поводу и без, - стыдливо признается Ким, на что получает недовольный вздох, - Что? Это не я виноват! -А кто еще, если и этот дурень придуман тобой? -Ладно, сдаюсь, - тянет человек, мило улыбаясь. А потом оглядывается по сторонам. -Нам нужно отдохнуть? – спрашивает за него Мини. Чондэ кивает, указывая куда-то вперед. -Я могу создать другое место, чтобы нас не нашли, - твердо заверяет парень, наблюдая за реакцией попутчика. Тот кивает. Локация меняется, представляя перед ними домик в лесу. Баоцы свистит, выражая свое восхищение. Кажется, их мысли вообще не смотрятся в сравнении с Чондэ. Он сильнее, ведь этот мир его. Когда Баоцы засыпает, проваливаясь в забвения мир, Чондэ тихо выходит на улицу, оглядываясь по сторонам. Он садится на ступеньках к дому. Кто-то легким шагом останавливается рядом, слегка топчется, садится рядом. Чен даже не смотрит на того, кто пахнет чем-то медовым, словно чай, который делала бабушка, когда он болел. -Мне не очень льстит тот факт, что ты помнишь именно меня, - слышится мягкий, словно облако, голос. Чондэ лениво кладет голову на плечо говорящему. -Но ты же не держишь на меня обиды, Исин? – тянет он, почти мурлыча. А Исин вздыхает, переплетая свои пальцы с чужими. -Не надо так, - говорит он, - я могу снова пропасть. А Чондэ не может забыть, раз вспомнил. Исин и Байсянь оказались самыми добрыми, словно ангелы хранители, они всегда приглядывали за ним, ругали за ранения, помогали справиться с болезнями. Потому что он сам их сделал такими. А потом устал от такой заботы и стер их из своих снов, заперев под замок, не позволяя выбраться. Он очень злился тогда на их заботу. А когда позволил вернуться, то они казались теми, кто может отомстить в любую секунду. Об их ссоре никто не знал. -Не уходи, - просит Ким, - вы нужны мне. -А я и не уходил, - признается Исин, - это ты прогнал меня..нас. Но мы стояли всегда за твоей спиной, даже, когда ты этого не видел, Чондэ. Когда ты попадал к нам, мы всегда заставляли тебя просыпаться. Ты не думаешь, что мы слишком добрые, раз не отомстили? -Я специально вас такими сделал, чтобы было на кого положиться, - говорит парень. -Хочешь домой? – прямо спрашивает златоглазый. Чондэ отрицательно качает головой. -Я не могу, не хочу возвращаться туда, где не будет тех, кто сможет всегда помочь, - признается он. Исин вздыхает. -Мы превратимся в психическое расстройство, если ты не вернешься. -Знаю, но, пожалуйста, - жалобно просит Чондэ, - сохрани в тайне еще на один день это имя. Исин лениво зевает, слегка поглядывая по сторонам своими светящимися глазами. Чен знает, что этот парень ему поможет, ведь он не может по-другому. Даже, если они с Байсянем могут считывать друг с друга информацию, словно они не сны, под властью Чондэ, он все равно не сдаст. Постарается сделать всё, чтобы о их разговоре никто не узнал. Никто и ничто. -Ты не думаешь, что он может узнать сам? – напоследок спрашивает Исин. Чондэ дарит ему очередную обезоруживающею улыбку. -Он сойдет с ума, если ты не вернешься к нему, а об этом не беспокойся. Он не станет вмешиваться сам, если всё еще не сделал это, я то знаю, - уверяет человек. Исин в очередной раз вздыхает, поднимаясь с места. -Тогда, всю ответственность будешь нести ты, - говорит он, на что получает уверенный кивок. Исин исчезает. -А не слишком ли ты возбужден? – первое, что слышит утром Чондэ, пока танцует под воображаемую музыку. Ну да, ему тоже иногда нужно возвращаться в свой мирок в своем мирке. Баоцы сонно трет глазки, натягивая на себя футболку. Чондэ подтирает слюни, потому что от мысли, что у него текут слюнки, у него потекли слюнки. Он с каждым разом удивляется все больше и больше: правда ли он придумал таких людей? Таких идеальных людей? Но Мини вызывает больший восторг, если честно. Ладно, сначала Сехун, потом Исин, а только после них Баоцы. Но это, опять же, между нами. -Почему ты такой красавчик? – прямо спрашивает Чен. На что получает совсем не удивленный взгляд. -Ты нас придумал детьми, достаточно симпатичными, я тебе скажу. А потому, какими детьми мы были, в этом мире мы повзрослели так, какими бы людьми могли быть, - без стеснений говорит парень. Ким зависает. -То есть? -То есть, будь бы мы людьми, которых в детстве придумал ты, а потом позволил расти в человеческом мире, то мы были бы точно такими же, как ты видишь нас, - почти рычит парень. Ему не очень нравится эта тема. -Пошлите-ка в мой мир, а? -Нет. Потому что, - сразу же отрезает Баоцы, представляя следующий вопрос. Чондэ грустно вздыхает, понимая, что идея не всем нравится. А вот он был бы не против. Кажется, он слишком привязался к этим парням, что не сможет уйти просто так. Но, кажется, его знания скоро разоблачат и отправят домой. Он не хочет уходить без них. Если в его мире не окажется этих людей, то он сдохнет от скуки, серьезно. -Что нового за ночь? – интересуется Мини, косо поглядывая на Чена. Тот теряется сначала, думая, что его разговор с Сином был услышан. А потом просто всё скидывает на паранойю, начавшую развиваться в данную секунду. -Твое имя, - кокетливо говорит человек. Голубоглазый смотрит на него с нескрываемым интересом. Но Чондэ решительно молчит, желая потянуть время. Баоцы призывающее взмахивает рукой. Чондэ хитро жмурится. -Давай, проказник, признавайся, - вслух просит парень. -Минсок. -Мин…что? Так вот из-за чего Мини-хён! – возмущается парень. Чондэ гаденько хихикает, изворачиваясь от летящей в него куртки парня. Кима это всё знатно веселит. А Минсок начинает вскипать, ведь по лицу этого жулика понимает, что его имя он вспомнил в самом начале. -А Баоцы – это китайский пельмешки! Я тебя так за щечки назвал, - дразнится парень. А потом с визгом выбегает из домика, потому что за ним гонится не на шутку разозлившийся Минсок. Улица не напоминает вчерашний лес совсем никак. Они оказываются на пляже у моря. Чондэ всегда мечтал побывать на море, где тепло, песок ласкает ноги. И сейчас он в таком месте, бежит по тому самому песку, проваливаясь, набирая в кроссовки. Чен в пару рывков добегает до воды, стягивая с себя обувь. Минсок же теряется где-то позади, падая в песок. Чондэ улыбается и идет к побежденному. -Мерзавец, - тянет Баоцы, - знаешь же, что я не переношу жару, - жалуется он. Чондэ садится рядом, зарываясь пальчиками в мягкие волосы. Его руки холодные, слегка остужают успевшую нагреться макушку. Баоцы скулит, наслаждаясь едва ощутимой прохладой. Он, конечно, понимает стремление человека к морю, но можно было выбрать не такую погоду. Когда он успел только поменять локацию? Но Чондэ всё так же счастливо улыбается, перебирая прядки чужих волос. -Я многое вспомнил за это время, что связано с вами, - признается человек, - но, кажется, это всё же клиника. -В смысле? - приподнимается Баоцы, вопросительно вскинув бровями? -Я не хочу уходить. -Как бы ты не привязался к нам, ты должен уйти, - грозно говорит голубоглазый, - ведь ты всё еще живой. Если действительно будет клиника, то лечись. Но не смей сюда больше соваться...уж тем более с такими желаниями. Под вечер они возвращаются в город. Кажется, они больше не разговаривали. Так, пара вопросов по делу, куда идти и зачем. А Чондэ всё еще не сказал, что вспомнил имя на Б. Стоит ли об этом вообще говорить? В городе их душевно встречает Кай, он же Чонин. Кстати, сам Чонин от своего имени немного ежится, не воспринимая его, как свое. Ну да, быть долгое время Каем, конечно, будешь удивляться правде. -Се сказал, что они с ДиО видели вас, - поясняет Кай, вышагивая рядом с парнями, - вот и я решил поздороваться. -Ты же, - начал было Минсок, но вовремя остановился, заметив взгляд второго голубоглазого. Он всё объяснит? -Я хотел вмешаться, - признается он, - но Лэй твердо пообещал свернуть мне шею. Всем нам пообещал. Даже ДиО и Се. -А я то думал, что они такие добрые! - возмущается Баоцы. Чондэ хихикает в ладошку, понимая, что на Исина это похоже. -Чанёлю влетело? - чистый интерес правит Чондэ. Кай утвердительно кивает. -Он теперь шарахается от Лэя, как от зараженного чумой, - с неким выражением говорит это Чонин. Чондэ ставит себе плюс к карме, отмечая его тон и подачу голоса. Кажется, он воспитал неплохого человека. Бы воспитал. Бы человека. -Куда вы сейчас? - спрашивает Кай. Минсок пожимает плечами, мол, понятия не имею, куда этот чокнутый меня ведет. -Нужно найти Исина, пока ему самому не свернули шею. -Лэю то? - недоверчиво переспрашивает Чонин. Ким кивает. Не дай бог, Байсянь уже всё прознал. Ему, простите, пипец. -Тогда, удачи вам, - смеется Чонин, пропадая из поля зрения. Минсок с явным недоумением смотрит на Чена, не понимая, что может случиться с Исином. Но тот просто улыбается и идет дальше. Когда на улице уже темно, они приходят к месту, где Чондэ оказался вместе с Байсянем. Минсок всё еще недоверчиво на него смотрит. Ким же просто уверяет, что все будет хорошо. Что не стоит волноваться. Что он вернется домой, как только. Локация меняется на пляж, где они сегодня уже были. Только теперь там темно, луна освещает берег. Баоцы рядом нет. Зато есть Байсянь, который мягко шагает по песку, словно не прикасаясь к нему. Он так же мягко кладет руку на плечо человека. А потом смотрит куда-то в сторону. Чондэ сразу понимает, что его зовут присесть. Он падает на песок, Байсянь устраивается удобненько рядом. Наверное, с минуту они молчат, глядя просто вперед. -Не хочешь уходить, - скорей утверждает, чем спрашивает златоглазый. Чондэ кивает. Он получает разочарованный вздох. -Но что я еще должен был сделать, вспомнив вас всех? - начинает оправдываться Чен. Байсянь одним движением пальцев просит замолчать. -Ты должен был испугаться, сбежать, не оглядываясь. Ты должен был закрыть этот мир для себя, не подвергать себя опасности, - спокойно говорит парень. Ким не понимает его. Отказывается понимать. -Почему, Бэкхён? Скажи мне, почему? -Потому что мы больная фантазия маленького Чондэ, которого обижали во дворе и не поддерживали родители! - возмущается Бэкхён. Чондэ ведет плечом, недовольный таким ответом. -Это ты меня впутал в это, - фыркает он. -Я сделал это не для того, чтобы "О, великий Минсок!" помогал тебе! Я хотел, чтобы эти олени напугали тебя, заставив бояться этого мира. Чондэ, мы твои страхи, а не друзья. -Страхи? - удивляется Чен. Бэкхён хмыкает, понимая, что его не поняли сразу. -Ты боялся остаться один в темноте - ты придумал меня и Лу, чтобы я был твоим светом, а тот мог поддержать тебя даже на расстоянии. Ты не умеешь плавать, боишься пожаров (как и в детстве), потому ты придумал Чанёля, чтобы тот согреть мог, а Сухо, чтобы тот потушил огонь вокруг тебя. -Чунмён, - перебивает Чен. Бэкхён осекается, не вникая в суть слов, потом доходит, что это имя Сухо. Но сейчас же не это главное? -Ты боишься врачей и, чтобы не болеть, выдумал Исина. Потом, ты, конечно, избавился от него, собственно, как и от меня, - недовольно замечает Бэк. -Я же извинился! -Извинений мало даже для выдуманного тобой сна! Восемьдесят процентов людей умирает во сне. Мы, мать твою, могли убить тебя, глупый ты ребенок! -Не кричи на меня, Бэкхён! Бэкхён замолкает, прижав колени к груди. Ким тушуется, понимая, что не на того повысил голос. Бэкхён еще не посчитал свое слово исполненным. Но вместо какого либо выражения агрессии, парень поднимает неуверенный взгляд на Чена. -Ты хочешь остаться с нами или в этом мире? - прямо спрашивает он. Чондэ сначала не понимает разницу, но потом до него доходит суть. Он задумывается на секунду, прикидывая лучший исход. -Хочу быть с вами, неважно где и как. -Тогда, можно я буду тем, кто даст тебе новое слово этого мира? - мягко спрашивает Бэкхён. -Да? - теперь неуверенность находит на Кима. -Чей голос, что звал тебя? - почему-то спрашивает Бэк. -Это слово? -Это вопрос. -Это мой голос, только тот, что в детстве, Бэкхён, - уверенно заверяет человек. Парень кивает ему в ответ. Он встает, зазывая с собой Чена. Тот встает следом. Бэкхён берет его за руки. -Ты исполнил мое слово, Ким Чондэ, - произносит он, Чондэ замечает, что земля под ногами начинает исчезать. Его охватывает паника, что проснется он раньше, чем Бэк закончит, - вот мое новое слово, Ким Чондэ, - уверенно говорит златоглазый, а мир теряет свой цвет, -когда ты проснешься, ты уничтожишь нас. Ты забудешь дорогу сюда, а нас будешь воспринимать, как обычный сон, Чондэ. -Я не хочу, нет. -Да, Чондэ, да. И после того, как ты это сделаешь, мы сделаем так, что ты всегда будешь с нами. Не важно, как с друзьями или по-другому, но с нами. -Но как? -Просто избавься от нас, как от сна, а мы избавимся от оков. Это мое слово, Ким Чондэ! Посмей его не исполнить, глупый ребенок! - почти кричит Бэкхён, разлетаясь на тысячи маленьких кусочков темных цветов. Мир становится белым. Чондэ дергается, свет прожектора ослепляет. Музыка режет уши. Он вскакивает с места и, пошатываясь, идет в туалет. Там не так шумно. Он приводит себя в порядок, пытаясь отойти от состояния монотонного мира. Будто это все сон. Но он всё еще помнит последние слова Бэкхёна. Хренов политик. Вот кому нужны такие ангелы хранители, а? Парень мочит лицо водой, восстанавливая свое человеческое состояние. Неуверенным шагом он возвращается к барной стойке. Он ищет друзей глазами, замечая парочку из них в толпе. Он хотел было подойти к ним, но тут кто-то легким, почти неощутимым прикосновением заставляет к себе повернуться. -Бэкхён? - вскрикивает он. Бэкхён улыбается, как при их первой встрече. Только глаза его не светятся ярко, они темного такого, насыщенного коньячного цвета. Он кажется пьяным немного. -Ах, эти утырки уже говорили про меня, - жалуется он, - ты же Чондэ? -Д..да, - не уверен Чен. Это не тот Бэкхён? Или тот? Как это понимать? Он нужный человек или нет? Он всё тот же сон или... -Я тут пою в выходные, через песню мой номер. Не желаешь спеть со мной? -Но я...я не.. -Ой, да твои друзья не держат язык за зубами, я знаю про твой голос, - подбадривающе ударяет его ладошкой в плечо парень, - пойдешь со мной? -Но а песня? -Она тебе знакома, я знаю, - подмигивает он, волоча к сцене парня. Когда они оказываются на сцене, в зале их приветствуют громко. Бэкхён пьяно представляет всем Чондэ, который получает овации, еще не спев и строчки. А песня оказывается реально знакомой, только откуда Бэку знать об этом. Они поют хорошо, слаженно, будто так должно быть. У парня голос ангела. У Чондэ голос бога (так утверждает Бэкхён). А после у сцены их встречает Исин. Он мягко обнимает Бэкхёна, проводя губами по виску парня. У него глаза темные, будто совсем черные, замечает для себя Чен. -Не представишь мне еще одного бога вокала? - хитро спрашивает Син, получая под бок от Бэка. -Это Чондэ, - выворачивается от объятий парень, - и он щиканый, Син-а Чондэ заливается краской, понимая, что его захвалили. Это не остается без внимания, отчего он смущается больше. Бэкхён подбадривает он. Утром Чондэ не покидает чувство, что эти двое и людьми будут его ангелами, ведь пожелание доброго утра на его телефоне точно отправлено с номера, сохраненного вчера ночью. Исин оказался тем еще приставалой, что подружился с Ченом мгновенно, Бэкхён аж заревновал. Этого он, конечно, не сказал, но Ким понял без слов и действий. В холодильнике пусто, а живот недовольно урчит, умоляя покормить. Киму приходится одеваться, откапывая в стопке одежды кошелек. Он помнит, что тут недалеко должна быть кондитерская. В крайностях он поест где-нибудь еще. Но стоит ему выйти на улицу, как он сталкивается с парнем, чуть выше его, с рыжими, как у русалки, волосами. Глаза у него отливают голубым, линзы, думает Чондэ. Кажется, это лицо он узнает из тысячи. -Минсок? - спрашивает он у парня. Тот удивленно поднимает на него взгляд. -Мы знакомы? -Меня зовут Чондэ, - протягивает руку Ким. -Приятно познакомиться, Чондэ. -Вот теперь мы знакомы, - смеется парень. Минсок немного смущается такой наглости. -Откуда ты меня знаешь? -У меня свои связи, - отшучивается Чен. -Ты из ФБР? - пытается так же отшутиться новый знакомый. Чен по-кошачьи улыбается. -Я будто придумал мир снов, в котором есть такой человек, как ты, - на самом деле признается парень, выставляя всё за шутку. -Но что со мной должно было случиться, чтобы я попал в сон, а потом в реальный мир? -Может, я тот ребенок, которого обижали, а ты всегда был моим сном? -Подкат засчитан, Чондэ, - отмахивается Минсок, - но что ты хочешь? -Выпьешь со мной кофе, милое сновидение? -Только за твой счет, - соглашается парень. Ким дарит очередную ослепляющую улыбку. -Тогда, только в мире, где я буду королем, - добавляет Чондэ, хватая Минсока за руку и волоча в кондитерскую. Неплохое начало нового сна, а, Ким Чондэ?