Ты так и не узнал...

«Вот и все….. слышишь, все кончилось Мелло... Кира пойман, и мы, наконец, можем прекратить это глупое соперничество, которое продолжалось, столько лет. Сколько лет мы потеряли, выясняя кто из нас действительно достоин стать приемником L. Но ты ведь знаешь, что я никогда не стремился быть первым. Даже можно сказать, что это ты всегда хотел превзойти меня и доказать, что ты лучше меня. Ты был такой эмоциональный, я мысленно улыбался, когда ты постоянно взрывался из-за того, что у меня всегда все получалось лучше, чем у тебя. Ты злился и почти постоянно бил меня после этого. Но я терпел.… Я никогда не говорил о том, что ты меня избиваешь, никогда не показывал при других, насколько мне порой было трудно передвигаться. Только оказавшись в своей комнате, я позволял себе упасть на кровать и скорчиться от боли, закусив при этом губу, чтобы не закричать от боли, пронзающей мое тело…». Организация SPK распалась практически сразу после того, как дело по поимке Киры было закрыто, но N, как приемник L, продолжил карьеру частного детектива. Сейчас ему уже двадцать два, и за все это время он раскрыл немало преступлений, но по сравнению с тем делом, которое он раскрыл вместе с Мелло, а точнее с его помощью, все последующие преступления давались ему слишком легко. «В то время, пока мы были в приюте, ты постоянно называл меня “Ватой”. Помнишь, Мелло? Тебе ведь никогда не нравилось, что я не выражал эмоции? Ты всегда раздражался из-за моей безразличности, из-за того что я постоянно играл в игрушки, которые ты достаточно часто ломал. Порой мне даже казалось, что это твое второе любимое занятие, первым естественно было поедание шоколада, без которого ты практически не ходил. Но каким бы гением меня все не считали, я так и не смог ответить на один, всегда интересовавший меня, вопрос: Почему для тебя было так важно обойти и превзойти меня? Зачем?» Найт Ривер, двадцать два года. Прошло уже четыре года с того момента, как Кира, или Ягами Лайт, был разоблачен. И вот уже четыре года как Ниа постоянно приходит на это место. Каждый год, в один и тот же день. Этот день – двадцать шестое января. День Его смерти. Да… именно в этот день имя Михаэль Кель было записано в тетрадь смерти. Все это время, не зависимо от обстоятельств и не зависимо от того какой важности дело ему приходилось раскрывать, юноша все равно все бросал и приезжал к этому месту. На удивление никто из членов SPK не мог даже подумать об этом, но именно тот день в тот самый год, сильно отпечатался в памяти и сердце, на первый взгляд казалось бы, такого бесчувственного парня. «Ты ведь уже тогда знал, что идешь на верную смерть? Конечно, знал. Ты всегда просчитывал все до мелочей. Так зачем же ты все-таки согласился на это? Почему не воспользовался другим планом действий? У тебя ведь было несколько вариантов развития событий. Так зачем ты все-таки выбрал именно этот? Ведь мог же сделать совершено по-другому! И мы оба знаем об этом. Не смог без риска? Старая отговорка, для тебя она уже давно ничего не значила. Хотел доказать что лучше меня? Возможно, но и это не то. Ведь ты знал что умрешь, а мертвый не может превзойти живого, ведь у живого человека всегда есть шанс превзойти умершего, а у мертвого человека такого шанса нет. Сейчас я понимаю, что наше с тобой соперничество стало для тебя просто привычкой. Михаэль, как же не хватает тебя и твоих выходок в этом тихом и спокойном мире». На улице идет дождь но, не смотря на это, Найт стоял возле той самой церкви. В своей неизменной белой рубашке и светлых штанах. Его одежда уже насквозь промокла от падающих с неба капель. Юноша стоял с высоко поднятой головой, что бы капли падали на его лицо. Его глаза были закрыты, ни одна черта лица не выражала никаких эмоций, кроме привычного всем безразличия. Но ведь то, что видно снаружи не всегда оказывается тем, что на самом деле происходит внутри. Прошло немного времени, и юноша все же опустил голову и посмотрел вперед. Подойдя к зданию он положил ладонь на мокрый от дождя, все же обгоревший, после того происшествия, кирпич. Тяжело вздохнув, альбинос вошел внутрь церкви. «А знаешь Мелл, знаешь, почему я всегда терпел? Терпел все твои избиения, терпел твои издевки, терпел, когда ты ломал почти все мои игрушки! Ведь тогда, когда ты пришел в SPK, ты ведь уже тогда знал ответ на этот вопрос. Твоя фотография послужила лишь лишним поводом для твоего прихода, но ведь на тот момент она не являлась основной причиной твоего появления. И ты уже тогда знал, что я пойму это. Ведь тот твой приход в мою организацию был чем-то вроде прощания, да? Ты решил попрощаться со мной таким образом? Что ж… Спасибо и на том… » Беловолосый юноша сел на пол рядом с давно сгоревшей фурой и достал из кармана небольшой обрывок листа, и быстро на нем что-то записав, скомкал и бросил куда-то в сторону, после чего посмотрел на наручные часы. По привычке прокручивая прядь волос между пальцами, подняв взгляд вверх. «А знаешь… Мне ведь тогда было обидно, когда ты вместо сотрудничества со мной выбрал этого вечно курящего и играющего в приставку хакера Дживаса, но ведь для всех я не могу выражать эмоций, поэтому мне ничего не оставалось, кроме того, чтобы продолжить собирать такую не замысловатую на первый взгляд мозаику. Но ведь в тот роковой день ты все знал. Не мог не знать. Знал, что один из нас должен будет умереть. Решил, что это должен быть ты? Глупый. Ведь поодиночке мы бы так ничего и не добились, ведь нам еще в приюте говорили о том, что поодиночке нам не превзойти L. Превзойти его мы смогли только вместе, но поняли мы это слишком поздно, поздно для нас обоих. За все это время нашего соперничества ты никогда не был вторым, с самой нашей встречи ты всегда был первым… Первым для меня. Прости, что ты так и не узнал об этом. Я так и не смог тебе этого сказать… Без тебя тут слишком пусто… Я люблю тебя Михаэль… » Наутро следующего дня тело Найта Ривера было найдено в старой, давно заброшенной и сгоревшей церкви. Причиной смерти стал сердечный приступ, что было достаточно удивительно в столь юном для него возрасте, но что больше всего поразила всех, так это то, что на лице юного детектива номер один была искренняя улыбка...