Кафе игривых официантов

- Давай, малыш, ты можешь. Наруто щурил невинно-голубые глаза и по-лисьи усмехался. Ему очень нравились те правила, которые ввели в Анбу некоторое время назад. В память о старом извращенце Джирайе, который был дорог и Шестой, и Седьмому. Саске закусывал бледные губы и изредка морщился, неспособный сохранять ровную походку. Стакан шоколадного молока, который он поставил перед своим Хокаге, чуть дрожал. - Ему не больно? - обратился к Наруто Казекаге, сидящий по правую сторону. Голос выражал толику любопытства и совсем каплю обеспокоенности - новые традиции Конохи с любовью взращивались и в других деревнях. Теперь, когда между всеми молодыми Каге была атмосфера мира, дружбы и жвачки, остановить расцвет разврата среди молодежи не было никакой возможности. - Нет, что ты, - Наруто успокаивающе улыбнулся Гааре и обратился к объекту чужой заботы: - Саске, давай, покажи нам свою дырочку. Учиха кинул на него яростный взгляд, но все же повернулся и задрал короткую плиссированную юбку, нагнувшись вперед и широко расставив ноги. Собственными пальцами раздвинул бледные ягодицы, раскрываясь. Хвостик анальных бус игриво болтался меж двух половинок. - Видишь, они даже не вибрируют и совсем не причиняют боли, - протянув руку, Наруто гладит судорожно сжимающийся край сладко-розоватой дырочки. - Тебе ведь не больно, Саске? Учиха молчит - и Узумаки мягко тянет за петельку. Пальцы, все еще удерживающие ягодицы разведенными, белеют от напряжения, когда первый белоснежно-жемчужный шарик показывается наружу. - Видишь, Гаара, они совсем не крупные. Саске еще не слишком разработан - ошибки на заданиях он допускает редко, и поэтому по-настоящему развлечься с его телом пока что попросту невозможно, - Наруто усмехается. - Так что он пока все еще трепетная фиалка, потому и хмурит бровки от малейшего неудобства. Наруто сопровождает свои слова легкими шлепками по бледным, чуть напряженным ягодицам - в наказание за молчаливость. Он бьет без замаха, не желая причинить боль, иногда и задевая чужие пальцы, - и то, что Саске не приучен к подобному обращению, видно сразу. Его ведь скорее всего не били даже в детстве - и нежная, нетронутая прежде кожа быстро пунцовеет, наливаясь жаром. Красивое зрелище. Гаара молчит, склонив голову к плечу. Наблюдает. - Ну же, Учиха, не хочешь извиниться за свою некомпетентность? - весело спрашивает Наруто. И игнорирует отчетливый скрип зубов, сквозь который прорываются тихие, сдерживаемые стоны. - Ну что ж. Засунь в себя бусинку обратно и продолжай обслуживать столики. Учиха его, наверное, в этот момент ненавидит - однако в том, что он оказался в этом зале, где провинившиеся шиноби вынуждены были несколько часов провести в образе официанток, винить может только самого себя. Униформа разрабатывалась все тем же Джирайей, а вот детали "экипировки" были додуманы уже самим Узумаки. И слава богу, что прямой сексуальный контакт с официантками здесь был строго запрещен. Саске, превозмогая себя, пальцами втолкнул крупный шарик обратно в себя, оправил короткую юбку и, не смотря по сторонам, быстро направился к пятому столику, протереть столешницу после опрокинутого соуса. Щеки у него горят. Бусы ужасно мешают, давят и натирают все внутри, но Саске пытается терпеть. Изо всех сил пытается. Кружевной передник натянулся спереди, демонстрируя его возбуждение, и это на самом деле очень, очень стыдно. Потому что запрет на прямые сексуальные контакты вовсе не означает отсутствие домогательств. И, если посмотреть в сторону второго столика, можно заметить, что одного "официанта" зажал какой-то парень из Песков, откровенно лапая. И энергично двигает тазом, а головка его члена то и дело показывалась меж зажатых бедер взволнованного шиноби - а тому приходится только терпеть подобный фроттаж. Такое здесь позволяется и даже негласно поощряется. Наруто радеет за укрепление дружественных связей с чужими деревнями – да и простым лишением премии воздействовать на ранее ленивых шиноби не получалось. Вот и приходится импровизировать. Узумаки исподтишка наблюдает за Учихой. Следит ненавязчиво, чтобы его особенно не доставали. Ему хочется гордого друга для себя одного – однако сейчас он не может себе этого позволить, не напугав и не сломав самого Саске. Однако сам факт того, что Учиха лажанулся и оказался здесь, в чертовски сексуальном передничке, уже радует настолько, что Седьмой Хокаге находит в себе силы ждать. Ждать столько, сколько потребуется, чтобы приучить своего друга к радостям пассивного секса.