Piece of me

День первый. «Ты кретин?» — оказалось первым вопросом отца в ответ на мою, полную воодушевления, речь о грядущем проекте. Только представьте, как обидно, когда детище всей твоей жизни называют «самой худшей идеей из всех, что приходила тебе в голову, а твой мозг и так напоминает городскую свалку половину того времени, что я с тобой знаком». Вместо того, чтобы пожелать сыну удачи, шериф сказал, что «если ты сделаешь что-то подобное, я, клянусь, приеду и собственными руками придушу тебя и того кретина, который согласится на это». Под конец разговора он бросил уже не совсем уверенное «но это очень опасно!», «только через мой труп» и «домой можешь не приезжать». Распрощались мы вполне мирно. Отец предложил денег, я гордо отверг подачку и сказал, что исследователя не купить. Мы поговорили немного о том, что нам планируют поднять стипендию и что в общежитие уже второй год обещают новый ремонт, и, ладно, я всегда был свиньей, но остальные омеги с трудом живут в таких условиях. В конце концов, отец сказал, что желает удачи моему внутреннему идиоту и очень надеется, что ничего не получится. Не получится. Ха. Я что, зря целый месяц ходил в тренажерный зал и правильно питался? Блин, нельзя здесь врать. Однажды этот дневник станет дополнительным материалом к моему гениальному исследованию и нужно быть честным. Я качал пресс несколько раз в неделю весь май, заменил бургеры на эти дурацкие бутерброды с курицей и не брал кетчуп к картошке. Не так вкусно, но все ради великой цели. Помимо моей болтовни, наверное, тут должны быть еще какие-то факты, я не знаю? Меня зовут Стайлз Стилински. Да, Стайлз. То есть не Стайлз, но все меня так зовут и именно это имя и будет на проекте. Мне в октябре исполнится двадцать лет. Я закончил второй курс Университета им. Стивена Дрю для омег по специальности журналистика. Мой выпуск станет всего шестым в этом университете, и, поверьте, я чувствую огромную гордость, осознавая, что я один из того поколения омег, которые уже имели право хотя бы получить образование. Между прочим, это было огромным трудом для меня! Я всегда знал, что я особенный… Черт, это мало напоминает факты, на самом деле. Вы заметили, что я немного чрезмерно болтливый, да? А теперь вместе пожалеем несчастного альфу, который достанется мне в пару. Не завидую я ему. Хотя, кто сказал «достанется»? Он сам меня выберет! И, между прочим, не так уж я и плох. Я буду добавлять сюда фотографии несколько раз в месяц, и вы сами убедитесь, что я очень даже ничего. В старой школе, одна девчонка, Моника, сказала, что если бы я не был омегой, она бы согласилась со мной переспать. Нет, не в том смысле, что у меня нет члена! Он есть. Просто она была бетой и пара из омеги и беты — это такая печаль, что вы себе не представляете. У нас с папой были соседи… Боже, как хорошо, что я еще умею сам себя сдерживать иногда. Кстати, хочу сказать, что то, что вы здесь читаете, написано сразу на чистовик. Ничего не будет переписано или исправлено. Из первых уст и все такое. Я чувствую, это будет легендарно. Теперь я выпью немного апельсинового сока, хотя я больше люблю вишневый, если честно, и пойду спать. Завтра меня ждет очень непростой и волнительный день, и мне бы не хотелось, чтобы круги под глазами были больше обычного. И надо придумать, что надеть. Я вчера даже погладил одну рубашку, хотя вряд ли я надену ее. И футболки свои постирал. Айзек даже удивился, когда я убрал гору грязной одежды из своего угла комнаты. Он думал, что она вроде как часть интерьера. Жалко, что мне не повезло, как Дэнни, и я не живу с девчонкой. Омега с омегой все равно ничего не сделает и тот факт, что у одной между ног не интересует другую, но если бы я жил с Лидией, то она бы, наверное, убирала у нас в комнате и пахло бы получше, чем носками Айзека. Хотя, какая разница? Если все сложится хорошо, то уже в первых числах июля я перееду на год в другое место и будут так далеко от учебы… Декан уже знает обо всем и, в случае чего, разрешение на академический отпуск будет подписано даже без моего присутствия. Я говорил, что все складывается очень хорошо? А еще я точно писал, что иду спать. Пока. Или как там прощаются с дневником?» — Стайлз! — Лидия окликнула несущегося со всех ног парня, так что ему пришлось затормозить, схватившись за стену, и он чуть было не впечатался в нее же носом. Что поделать. Лидия заслуживала и не таких жертв. Черт его знает, как Стайлзу удалось запасть на омегу и он даже не был уверен, что именно запал, но смотреть на нее нравилось и голос ее был приятным. А еще она хорошо одевалась и мило накручивала волосы на палец… — Слушаю, принцесса Лидия! — бойко ответил юноша, притопывая ногой. При самом лучшем раскладе, если джип вдруг заведется с первого раза, он будет на месте минут за пятнадцать. А должен быть за двенадцать. Но Лидия есть Лидия… — Хорошо выглядишь, — промурлыкала та и осторожно поправила воротник ярко-голубой в мелкую клетку рубашки. — Я думала, ты все время носишь темные вещи, чтобы не было видно, что они грязные. А тут голубая рубашка, белая футболка, и пахнешь ты так, вроде помылся. — Я моюсь, — буркнул Стайлз, неловко похлопывая себя по карманам светло-серых джинсов, которые стащил у Айзека. Тот был немного худее в бедрах и эти джинсы обтягивали задницу Стайлза очень даже привлекательно. Его же еще снимать будут, все не так просто… — А еще я спешу, сладенькая. Вот, честно, поболтал бы с тобой, но у меня очень серьезное дело и мне никак нельзя опоздать! — Ладно, — вздохнула девушка, выждав паузу. — Просто хотела сказать, что ты хорошо выглядишь. Быстро чмокнув девушку в щеку, Стайлз крутанулся на пятках и понесся по коридору дальше, слетая через две ступеньки по лестнице вниз. Запрыгнув в автомобиль, Стайлз, чертыхаясь себе под нос, со второго раза завел раздолбанного, но верного коня, и вывернул руль, выезжая с университетской парковки и тут же вжимая педаль газа, чтобы если и опоздать, то хотя бы не настолько катастрофично. Опоздал Стайлз на десять минут. Автомобиль остановился под скромного вида вывеской, что гласила: «Омеги для вязки. Найди счастье, пока оно не нашло тебя». Неплохой такой себе слоган, на самом деле, но глазеть у Стайлза не было времени. Парень выпрыгнул из машины и поспешил к двери. Как оказалось, там его уже ждали. Две немолодые беты в одинаковых костюмах лишь уточнили, он ли Стилински и еще раз напомнили, что подписав со своей стороны контракт, он не сможет его расторгнуть. Пускай это всего на год, и если он не захочет, то может не продлевать, но риск все равно был. Нет, там, конечно, были всякие пункты насчет того, что делать, если альфа начнет морить тебя голодом или избивать особенно жестоко, но, на самом деле, контракт все равно был явно в сторону альфы. А в сторону омеги были деньги и очень даже неплохие, будем откровенны. Нет, конечно, Стайлз пришел во имя науки, но поменять машину не мешало бы. Его быстро осмотрели, повертев, и усадили на стул. Одна из бет опустилась на стул напротив и взяла в руки толстенную на вид анкету. Первые пункты вроде возраста, имени и места рождения прошли быстро и безболезненно. На вопросы о течках Стайлз немного замялся, отвечая скованно. О девственности соврал. Творческие вопросы в духе «что вам снится обычно перед течкой» или «опишите альфу мечты» очень даже понравились. Настолько, что бета, кашлянув, попросила немного сократить поток, так как не влезает в поле. На пятидесятом вопросе Стайлз практически спал и вяло ответил, что согласен и на десяток детей, а потом встрепенулся, когда его подняли подмышки и потащили в другую комнату, что служила студией. Тут уж юноша ожил, само собой. Все прекрасно знают, что текст текстом, а все первым делом смотрят на картинку. На картинке Стайлза смотреть было вообще не на что, между нами, девочками, так что он планировал хорошенько поработать. — Дайте мне минутку, — попросил он, набирая в грудь воздуха и настраивая себя на самый свой омежистый лад из всех, что имелись в арсенале. — Еще гример поработает, не парься, — заметил парень-фотограф, с подозрением поглядывая на Стайлза, который стоял с закрытыми глазами, дул губы и зачем-то вилял задницей, смахивая скорее на пса, чем на сексуального омегу. — Все, я готов! — выпалил он совершенно неожиданно и ужасно громко, сделал широкий шаг и запнулся о провод. В попытке удержать равновесие, Стилински снес штатив, и фотограф поблагодарил судьбу за то, что мгновение назад снял с него камеру. — Я в порядке! — раздался крик с пола, рука парня взмыла вверх, и все три беты закатили глаза. Кому-то и правда достанется то еще «счастье»…