Narcissist

Сквозь стеклышки витражного окна просвечивал свет, и огромная ярко-алая роза расплывалась узором по белому хлопку простыни, касалась пяток человека, целиком поместившегося на довольно-таки крупной подушке, свернувшегося в клубок, словно большой кот. Лючиан, обняв одеяло, уже не спал, лежал с закрытыми глазами, с досадой вспоминая, как с вечера поленился задернуть шторы, отчего с рассветом комната наполнилась яркими красками, бликами, плясавшими на стенах, отражавшимися от многочисленных зеркал. В который раз зевнув, Лючи потянулся, отбросил одеяло и сполз с подушки на алую розу, чей свет тут же расползлся по белой рубашке. Юноша, жмурясь, поднялся кое-как, подошел к окну и, встав не небольшой пуф, потянулся к задвижке замка. Окно распахнулось, в комнату хлынул запах моря - соленый, прохладный - само море засияло, заискрилось, переливаясь и пенными волнами ударяясь о нижние стены замка. Лючи свесился немного, посмотрел вниз, и сердце забилось в предвкушении очередного заплыва среди этих изумрудных волн. Утро все же начиналось недурно. В другом крыле замка просыпались и другие обитатели: братья Нарсис и Амеди, уснувшие в обнимку. Сквозь неплотно задернутые шторы, в узкий просвет между кусками плотной ткани пробивался солнечный луч, щекотавший Нарсису вздернутый носик. Мальчишка чихнул во сне, заставив Амеди подскочит в кровати от неожиданности, и продолжил невозмутимо (и безумно мило) сопеть. Амеди только фыркнул и накрыл младшенького одеялом, сам выбрался на пушистый ковер, потянулся, любуясь собой в зеркале во всю стену, покрутился перед ним, стащил со столика расческу и, шипя, принялся распутывать пшеничного цвета локоны. Затем, накинув халат, направился в уборную, насвистывая что-то весьма мелодичное. Нарсис поворочался немного. Пошарил рукой по кровати. Распахнул желтые глаза. Зеркальный потодок отразил растрепанного веснушчатого мальчишку с яркими-яркими вишневыми со сна губами. Отражение растерянно заморгало. Нарсис глянул на вторую подушку, увидел монограмму брата и с облегчением выдохнул, осознав, наконец, в чью спальню попал. Утро начиналось интересно. Далеко-далеко от острова и замка, от братьев и Лючи, человек, забравшийся на крышу зеленого потрескавшегося дома, встречал рассвет. Не спавший ночь, Крапо тер кулаками глаза, зевал отчаянно, шмыгал длинным-длинным носом и кутался в шерстяной плащ, зябко подергивая плечами. Несколько прядей жестких, серых волос выбились из низкого хвоста, повиснув вдоль вытянутого лица. Узкие губы огромного рта растянулись в ухмылке, а длинные паучьи пальцы сжали перила, человек подался вперед, блеклыми голубыми глазами вглядываясь в крохотную точку света на горизонте. Засияло солнце. Утро наконец-то началось. В общем зале было прохладно, влажно и так же светло: круг витражного окна рисовал мозаичные спирали на столе и мраморном полу под ним. Лючи, старательно скрывающий зевоту и желание удрать на пляж (или же нырнуть рыбкой в море из окна подвала), ел поспешно, торопясь. И, что выглядело смешно, замирал иногда, не поднеся ко рту вилки: уж слишком манил его открывавшийся вид из окон, выходивших на побережье. Амеди чинно восседал за столом - волосы убраны гребнем, плечи расправлены, воротничок рубашки накрахмален. Нарсис, зааспанный и наспех заплетший золотистые кудри в подобие косы, поглядывал на брала мельком, привычно посмеиваясь над привычкой Амеди есть понемногу, отщипывая кусочки ароматного сладкого хлеба с орехами, макая их в теплое молоко, подхватывая на язык с пальцев. Нарсис сглотнул и откусил половину небольшого яблочка. Лючиан отставил пузатую чашку с недопитым чаем и моргнул. Он, спустившийся последним, как Нарсис, не успел привести себя в надлежащий вид, однако же, подобно Амеди, вдоволь налюбовался собою, укладывая перед зеркалом короткие пушистые волосы, ероша затылок. Братья успели приготовить завтрак, накрыть на стол (Нарсис даже забежал к нему сообщить, что все готово, и даже не сделал вид, что ему стыдно, увидев Лючи перед зеркалом с рубашкой в руке), поговорить. Юноше стало неуютно от тишины, буквально повисшей, что утренний туман. И только он окрыл рот, как Нарсис, поставив локти на стол под недовольный взгляд старшего брата, улыбнулся и (как умел только он) как бы невзначай, не придавая своим словам значения, заявил: - К нам приедет твой любовник, - он посмотрел на брата и тут же добавил: - Бывший. Амеди аккуратно положил вилку на салфетку. Лючи по-лисьи усмехнулся. - Который? - спросил он, блеснув карими глазами. Амеди разломил хлеб. - На жабу похож, - Нарсис поерзал и вместе со стулом придвинулся к Лючиану, нависая над блюдцем с молоком и чуть не угодив в него ладонью. - И с носом длинным-длинным, как у лисы. Лючиан поджал губы, ревниво глянул на Амеди, но любопытство пересилило: - А зачем едет? И что, характер тоже жабий? Или лисий? А он высокий? Амеди поднялся, задвинул стул, скрипнувший жалобно, подхватил тарелку с накрошенным в молоко хлебцем и удалился. - Ну, мы же не его обсуждаем? - Лючи повел плечиком, отчего рубашка с него и съехала. Он посмотрел вслед Амеди. - Это тонкий намек на то, что информации от него не добьешься, - Нарсис надулся, поджал под себя ноги. - А что делать? - лисья ухмылочка снова искривила красивые губы. - Говори давай. - Он письмо прислал, - Нарсис почесал кончик носа. - Дружеский визит, так сказать. Высокий, холодный такой... А какой он там - понятия не имею. Слушай, - мальчишка сузил хитрые глаза. - Ты же у нас мастер очаровывать, Лючи. Лючиан, заподозрив недоброе, насупился. Нарсис вдохновенно продолжал: - Да и разговорить любого можешь... - он улыбнулся, - а этого... сможешь? - Тебе зачем? - Лючи с подозрением хмыкнул. - Я его только видел, - многозначительно выдал Нарсис. - А Амеди ничего и не расскажет, сам знаешь. - Любопытный мальчик, - Лючи встал из-за стола, глянул в окно - однако же, море не казалось более столь интересным. Более того, теперь и Лючиану стало любопытно. - Я попробую, но ничего не обещаю, - он улыбнулся широко и открыто и последовал вслед за старшим братом. Нарсис надкусил хлебец. Хорошо, что ему не влетело за прочтенное чужое письмо.