Stop, Baby

Кэтрин тянется через ряд, дергает Елену за длинную прядь волос и глазами показывает, чтобы она нагнулась поближе к ней. - Еще пара таких проделок и я обратно полюблю Деймона, - шипит она на ухо сестре. - Почему? – тихо хихикает Елена. - А ты вспомни, когда крайний раз кому-то удавалось сплавить мать куда-нибудь на выходные? – Кэтрин чуть ни падает в проход, - потусим… - Мисс Гилберт? – мистер Таннер подходит к их партам и девушки мгновенно замолкают и выпрямляются, - я вполне допускаю, что вы очень давно не виделись и всегда скучаете, друг по другу, но постарайтесь, пожалуйста, потерпеть до перемены. - Извините, мистер Таннер, - Кэтрин закатывает глаза, но, как только он отходит на несколько шагов, снова ныряет под парту и бросает в сестру ручку, чтобы та обратила на нее внимание, - я боюсь только, что мать вас с Деем спалит, - шепчет она, как можно тише, - это ж не город, это или большая деревня, или маленький Голливуд. А про вас так много народу знает. Если до нее дойдет, она взбесится. - Ты серьезно думаешь, что она так… - Мисс Гилберт! Кай открывает консервным ножом банку кукурузы и, придерживая крышку, выливает жидкость себе в рот. - Слушай, я только пришла со школы – Бонни закатывает глаза, - я хочу отдохнуть, переодеться, сходить в душ. Говори, что ты хочешь, и вали. - Бон, блин, что за хрень?! – Кай с оскорбленным лицом жует кукурузу, - я тебе, что, мешаю? - Я просто не понимаю, почему ты сидишь тут? – она тяжело вздыхает, - если тебе не принципиально мое общество, иди куда-нибудь еще. - Я не хочу куда-нибудь еще, - Кай откашливается, подавившись остатками сока, - ты идешь вечером к Гилберт? - Собираюсь, - Бонни стискивает зубы, - с другом. - С Майклсоном?! – Кай корчит недовольную гримасу, - на хрена тебе старый, женатый мужик?! - Мы просто общаемся, - она закатывает глаза и наливает себе стакан минеральной воды, - ладно, черт с тобой. Я в душ, если хочешь, сидеть тут, сиди. Кай с торжествующим лицом устраивается на диване и хлопает рукой по пледу рядом с собой. - Не подашь пульт? Елена, сжимая руку Деймона, входит в его дом и останавливается на пороге. - Ты чего? – он с улыбкой смотрит на нее. - Первый раз вхожу сюда… - Елена смущенно улыбается, - так надолго. - Скоро войдешь, как хозяйка, - Деймон обнимает ее за талию и притягивает к себе, - если я не убью тебя раньше. Он жадно целует ее, отстраняется и прикусывает за нос. - Нам надо съездить за продуктами. Дома нет никакой еды, - он ласково смотрит на нее, - а тебе понадобится много энергии. Деймон похотливо улыбается, а Елена мгновенно краснеет. - Почему ты не разрешил мне взять никакие вещи? – она закусывает нижнюю губу, - я не могу три дня ходить в одном и том же. А завтра у нас дома будет такой беспредел, что я бы не советовала туда заходить. Но, видимо, придется. - Не придется! – Деймон дергает ее за руку и тащит за собой на второй этаж, - выбирай, - он заталкивает ее в гардеробную, смежную с его спальней. - Ого… - у Елены округляются глаза, - это мне? - Нет, - усмехается Деймон, - я перешел на женские вещи, - он притягивает ее к себе и целует в губы, - конечно тебе. - С ума сойти… - Елена скользит взглядом по рядам одежды, - джинсы, майки, платья, белье… Деймон, белье? Серьезно? – она переводит на него удивленные глаза, - ты это сам покупал? - Да. - Тут же вещей мне на всю жизни хватит, - она проводит рукой по внушительной стопке джинсов. - Это твой дом, Елена, - он шагает к ней и прижимает ее к стене гардеробной, - хочу, чтобы ты не таскала сюда вещи, а все было здесь, - он жадно целует ее, крепко сжимая горло, - еще я купил тебе зубную щетку и кружку. - Спасибо… - Елена неуверенно смотрит на него, - Деймон, а… ты серьезно? - Что серьезно? – он хмурится. - Ну, вот это все… - она неуверенно смотрит вокруг, - дом… вещи… предложение… - Да, - он проводит рукой по ее лицу и неожиданно щелкает по носу, - поехали за едой. В супермаркете Деймон, посадив Елену в тележку, толкает ее между рядами. - Молочный, горький или белый? – он притормаживает у полки с шоколадом. - Весь, - хихикает Елена и, щурясь, смотрит на него. - Понял, - Деймон спокойно пожимает плечами и в одно движение ссыпает в тележку половину содержимого полки, - возьми молоко! Елена, заваленная шоколадом, со смехом тянется к холодильнику и достает несколько пакетов молока. - Овощи! – он опускает на нее упаковку салата, сеточку с помидорами и несколько пакетиков огурцов. - Колбаса нужна? – Елена оборачивается к нему. - Baby, - он умиленно улыбается,- я вегетарианец. - Серьезно?! – она округляет глаза. - Ага, - Деймон останавливается у ящиков с фруктами, - держи грейпфруты. Кэролайн берет из рук Кэтрин последнюю парию алкоголя и с трудом запихивает ее в холодильник. - Мы не упьемся? – она с сомнением смотрит на подругу. - Успокойся! – в кухню заходит Бонни с упаковкой тостового хлеба, - Кай приедет, а это значит, что половина уйдет на него. - Да щаз! – Ребекка нервно усмехается, - братец потерпит! Это дома он нажирается без последствий для семьи. А отсюда-то его нам с Мэтом тащить. Кэтрин, сидящая на плечах у Мэта, хихикает от слов Ребекки и чуть не падает на пол. - Мэт! – она с силой бьет его по плечу, - у тебя не лисья шкура на шее, а живая девушка! Давай поаккуратнее! Раздается стук в дверь и Бонни недовольно закатывает глаза. - Кай… - О, я вижу, мой братишка конкретно достал тебя, - усмехается Ребекка и бежит открывать. - Привет, - Лиам неуверенно переминается с ноги на ногу, - можно Кэролайн? - Привет! – Кэтрин давится от смеха и снова еле удерживается на плечах Мэта, - как же ты смог встать, чтобы прийти сюда? Мэт больно щипает ее за ногу, но девушка продолжает хихикать. - Что ты хочешь? – Кэролайн выходит на крыльцо и прикрывает за собой дверь, оставляя ехидные комментарии Кэтрин где-то далеко. - Нам надо поговорить. - О чем, Лиам? – она сердито смотрит на него, - мы все выяснили, разве нет? - Кэр, я… - он опускает глаза, - не хочу, чтобы ты думала обо мне хуже, чем я того застуживаю. - Поверь мне, - Кэролайн нервно усмехается, - если я не буду тебя видеть, я вообще не буду о тебе думать. Давай так и поступим? - Ты хорошая, - он берет ее за руки, - правда. Но я… я люблю Викки. И я знаю, что меду нами никогда ничего не будет, но ничего не могу поделать с собой. Я не хочу, чтобы ты считала, что в тебе что-то не так. Все дело в Викки. - Слушай, а что в ней особенного? – Кэролайн сверкает глазами, - я никак не могу понять. - Она… - Лиам замолкает, - ее можно спасти… Он вытаскивал ее из притонов и ужасных компаний. Переживал с ней ломки одну за другой, уговаривал лечь в клинику. Она срывалась, сбегала, потом плакала, просила прощения, умоляла не оставлять ее. Он прощал, возвращался к ней, но проходила пара недель, и все повторялось снова. Наверное, так продолжалось бы вечно, если бы об этой больной любви не узнала его семья. Потомственные врачи, во всех смыслах, благородное семейство, дом, в котором даже алкоголь пили только по большим праздникам, очень дорогой и очень мало, они не смогли принять выбор Лиама. Он ругался с ними, спорил, пытался доказать свою правоту. Все было бесполезно. Семья никогда бы не приняла Викки, и, в какой-то момент, он это понял. Умом. Не сердцем. Елена забирается на переднее сиденье огромного внедорожника BMW и весело смотрит на Деймона. - Теперь я понимаю, почему мы поехали на машине, - она переводит взгляд на заднее сиденье, заваленное покупками. - Ты не помнишь, соки далеко? – он запускает двигатель и опускает стекла своего и ее окна, - жарко. - Сейчас… - Елена тянется через сиденье и начинает судорожно копаться в сумках. Его ладонь ложится ей на колено и медленно ползет вверх по ноге. - Рад, что тебе так подошла эту юбка, - жарко шепчет он, нагибаясь к ней, - она мне больше всего понравилась. Тело Елены мгновенно покрывается испариной, и она застывает, не в силах пошевелиться. - Ты, правда, сам выбирал мне одежду? - ее голос садится. - Да, - хрипит Деймон у самого ее уха, нажимает кнопку на двери и стекла окон медленно ползут вверх, - как же я хочу снять ее с тебя… Он медленно задирает вытертую рваную джинсовую юбку, стягивает белые кружевные трусики и больно шлепает ее по попе. - Ай! – Елена вскрикивает и закусывает губу. - Еще? – он медленно проводит рукой у нее между ног, и она вздрагивает от удовольствия. - Да… Он ударяет еще раз, уже сильнее, и она снова вскрикивает. - Почему тебе нравится, когда я делаю тебе больно? – жарко шепчет он и снова шлепает ее. - Мне нравится не это,- еле слышно отзывается она, - мне нравится момент, когда ты перестаешь делать больно, - она вздрагивает от очередного удара, - это… такое удовольствие… - Когда боль отпускает? – он вводит в нее два пальца, и она шумно выдыхает, закусывая кулак, чтобы не закричать. - Да… - А так? – он медленно шевелит пальцами, - так тебе нравится? - Да… Он поднимает свободную руку и снова шлепает ее. - А так? - Да… - А вот так? Он сдергивает ремень, размахивается, насколько позволяет пространство салона, и с силой бьет ее по раскрасневшимся ягодицам. - Деймон!!!! – она выгибает спину, и по ее телу проходит волна наслаждения. - Видимо, нравится, - он самодовольно усмехается, чмокает ее воспаленную кожу, возвращает на место мягкое кружево трусиков, опускает ее юбку и перекладывает руки на руль, - пока ты там, поищи все же сок. Кэрол делает глоток красного вина и откидывается на спинку кресла, вдыхая свежий, вечерний воздух. - А тут хорошо… Они с Изабель сидят на веранде, завернувшись в уютные шерстяные пледы, и смотрят на появляющиеся звезды. - Стало рано темнеть… - Изабель блаженно прикрывает глаза. - Осень, - Кэрол делает еще глоток и тянется к коробке бельгийских шоколадных конфет, - Деймон молодец, что уговорил нас поехать сюда. - Да, - Изабель берет свой бокал, - твой сын вообще молодец. - Я хотела спросить тебя… - Кэрол замолкает, и Изабель мгновенно напрягается, - все говорят, что он… что Деймон… груб со своими девушками. Как ты думаешь, это правда? - Груб… - Изабель слабо усмехается, - ты подобрала потрясающее определение, подруга. Он избивает их, стегает, жжет им кожу, и не скрывает этого. По-моему, это знают все, кроме тебя. - Сложно поверить в такое, когда речь идет о твоем сыне, - Кэрол морщится, - хочется же думать, что он самый добрый и самый лучший. - Насчет добрый, не знаю, - Изабель ставит бокал на маленький деревянный столик, - а лучший, это вполне про него, раз все его девушки остаются с ним, не смотря ни на что. - Я хочу, чтобы он женился, - вздыхает Кэрол, кутаясь в плед, - нет, не сейчас, конечно, а в принципе. Стал взрослым. Ему двадцать пять, но он же совсем ребенок. - Он не ребенок… - Изабель отстраненно качает головой, - я убедилась в этом, после того, как он купил наш дом. - Да… - Кэрол слабо улыбается, - не ожидала от него. - У него тяжелый характер, - Изабель откидывается на спинку кресла. - Деймон за справедливость, - тихо отзывается Кэрол, - смешно. Его всю жизнь от всего отмазывали. Я, Рик, Лиз, Сальватор. Но сам он… черт с два, он узнает, что кто-то избежал наказания. Он же костьми ляжет, чтобы это исправить. Не дай Бог, ему когда-нибудь стать руководителем… В огромных карих глазах Елены панический ужас перемешивается с полным обожанием. Она, дрожа от страха, сидит в огромном кованом кресле, привязанная по рукам и ногам, и, не отрываясь, смотрит на Деймона. Он сидит к ней спиной, на корточках у камина и спокойно разогревает на открытом огне длинный брусок железа. Наконец, парень поднимается на ноги, разворачивается к Елене, и она с каким-то странным удивлением, снова отмечает, насколько же он красив. Черные джинсы, низко сидящие на бедрах, голый торс, мускулистые плечи, черные непослушные волосы, горящие синие глаза, белая чистая кожа. Он похож на принца из сказки, только, наверное, принцы не бьют своих принцесс. Деймон медленно подходит к Елене, слегка наклоняет голову и хищно сверкает глазами. - Хороших выходных, Baby.