***
Несмотря на раннее утро, студенты первого и второго курсов уже стремились понежиться под тёплыми лучами. Выбегая на улицу в школьной форме со спешно накинутыми на плечи мантиями, младшекурсники тащили за собой многочисленные мячи, мётлы и множество других игрушек. Кто-то нёс книги или альбомы для рисования и, устроившись в тени высоких деревьев, отдавал предпочтение менее подвижному развлечению, а кто-то, кто явно не читал школьных правил, намеревался искупаться в озере. Но группа преподавателей, которые начеку даже в свой заслуженный выходной, спешно разгоняли юных подводников. В отличие от младших курсов, не наделённых никакими проблемами и заботами, старшекурсники не могли позволить себе такой непринуждённости и свободы. Разложив вокруг себя огромные стопки книг, листы пергамента и гусиные перья, студенты разбрелись по всей библиотеке, корпя над домашней работой по зельеварению. Задав непростое задание на все выходные дни, Северус Снегг явно собой был доволен, и, находясь в прохладном подземелье, самозабвенно скалился, представляя страдания старшекурсников в душном замке. Вспоминая преподавателя далеко не добрым словом, студенты смиренно сидели над эссе «ромашковый чай, как средство доведения до истерики и стресса» и страстно мечтали вырваться наконец-то на свежий воздух к младшекурсникам или же угостить вредного учителя тем самым чаем. Гермиона Грейнджер, домашнее задание которой выполнено давным-давно, стояла возле больших железных ворот родной школы и нетерпеливо ковыряла сухую землю носком туфли. Прервав на время занимательное развлечение, девушка высоко задрала голову, тотчас сморщила нос, прищурилась и прикрыла глаза ладонью. Смотря на ясное небо уже сквозь пальцы, гриффиндорка прикинула, который час и удручённо облокотилась на забор. — Да когда вы уже приедете? — вслух спросила Гермиона, вновь принимаясь за раскопки. — Надо было отказаться от этого ещё вчера. Прошлым вечером, когда девушка держала путь из библиотеки в башню Гриффиндора, обдумывая своё эссе и простоту данного задания, Гермиона наткнулась на профессора Макгонагалл. Нелепо оправдываясь и извиняясь, гриффиндорка неотрывно смотрела на следы своей обуви на туфлях декана и боялась поднять глаза и увидеть сердитое лицо профессора. — Мисс Грейнджер, директор желает вас видеть, — резко проговорила Макгонагалл, отчего Гермионе захотелось вжаться в стену. Развернувшись на каблуках и, убрав магией следы на обуви, профессор стала стремительно отдаляться от побледневшей студентки. Нелепо моргнув пару раз, Гермионе ничего не оставалось, как пуститься вслед за преподавателем. Поражаясь прыткости Макгонагалл, Грейнджер едва успевала извиняться на ходу перед разбуженными портретами и старалась не упустить декана из виду, боясь потеряться среди петляющих тёмных коридоров. За всю дорогу до кабинета директора, профессор не произнесла ни слова, и только по окончании пути, когда Гермиона врезалась в резко остановившегося преподавателя, с упрёком произнесла: — Вам стоит быть осторожнее, мисс Грейнджер. Закусив губу, Гермиона смирено кивнула. Сменив гнев на милость, уголки губ профессора слегка приподнялись, но Макгонагалл развернулась прежде, чем студентка успела заметить изменения в настроении преподавателя. Взмахнув палочкой, Макгонагалл отворила массивную дверь и, жестом позвав с собой Гермиону, прошла в кабинет директора. — Минерва, Вы уже здесь! — с наигранным удивлением воскликнул Альбус Дамблдор, подскакивая. Одарив Гермиону тёплой улыбкой, он протянул пиалу сладостей: — Не желаете лимонных долек? Макгонагалл отрицательно покачала головой, и директор, слегка насупившись, опустился в кресло. На столе, за которым сидел Дамблдор, расположилось огромное множество причудливых вещей. О предназначении большинства Гермиона могла только смутно догадываться, поражаясь их нахождению в Хогвартсе. Соответствуя своему рабочему месту, директор выглядел не менее причудливо: накинутая на плечи ярко-алая мантия сочеталась с колпаком и мягкими пушистыми тапочками. Запутавшаяся в длинной густой бороде лимонная долька дополняла образ беспечного Дамблдора. — Вы уверены в этом, профессор? Гермиона повернула голову на звук. Поодаль от стола выстроилось семь студентов, в числе которых были Гарри Поттер и Рон Уизли. Удивлённая, что друзей также вызвали к директору, Грейнджер быстро пробежалась глазами по остальным: двое парней из Пуффендуя, мальчик с Когтеврана и Блейз Забини с Драко Малфоем. Последние, наградив Гермиону ненавидящим взглядом и получив точно такой же в ответ, всем видом показывали, как недовольны проводить вечер в подобном месте с разномастной компанией. — Гарри, мальчик мой, ни в чём нельзя быть уверенным. Отметив глубинную суть высказывания, Грейнджер неловко подняла руку, желая осведомиться о цели своего пребывания в этом кабинете. — Зачем впутывать в это Гермиону, профессор? — угрюмо спросил Рон, косясь на девушку. — Мы не можем позволить кому-то безответственному участвовать в этом, мистер Уизли, — с присущей себе серьёзностью, произнесла Макгонагалл. — Уже ваше участие вызывает некоторые вопросы и тревогу. Под ехидные смешки других студентов, Рон насупился и отошёл слегка назад, давая затрещину смеющемуся в кулак Гарри. — Минерва, Вы как всегда правы, — восхищённо проговорил Дамблдор. — А что касается Гермионы, то она достаточно показала себя, и мы можем целиком и полностью довериться этой поистине смелой и умной девушке. Густо покраснев, Грейнджер смущённо опустила руку и впилась глазами в ковёр. — Другой вопрос, захочет ли Гермиона помочь нам? — многозначительно произнёс директор, поднимаясь и отходя к окну. — Нашей первоначальной задачей является ввести мисс Грейнджер в курс дела, — проговорила Макгонагалл, — решение остаётся за ней, в любом случае. Готовая выкрикнуть, что согласна на всё, девушка резко прикусила язык: а на что она хочет согласиться? — Вы правы, Минерва, — Дамблдор развернулся. — Гермиона, поздравляю с переходом на седьмой курс обучения. Как и все, ты знаешь о порядках всеми нами горячо любимой школы, — директор подошёл к столу, в то время как Забини и Малфой презрительно хмыкнули, — мы должны выбрать старосту школы, и клянусь Мерлином, я не знаю кого-то, кто справился бы с должностью старосты также превосходно, как ты. Глаза Грейнджер постепенно начали заполняться слезами. Шесть лет учёбы, множество часов проведённых в библиотеке, стопки и стопки книг, исписанные пергаменты, сломанные перья и неисчисляемое количество выполненной и даже перевыполненной домашней работы — всё это заслуживало вознаграждения. И пост старосты не просто факультета, а целой школы вполне мог покрыть всё то время и все те силы, что были потрачены ради этого. Согнав накопившиеся слёзы тыльной стороной ладони, Гермиона уже хотела расплыться в благодарности, как вдруг директор продолжил: — В роли второго старосты выбрали Драко Малфоя. Конечно, данный студент не самый лучший кандидат на эту роль, но другого выхода у нас попросту нет. В воздухе повисло напряжённое молчание. Лицо Малфоя казалось невероятно серым, а глаза пускали молнии. Будь Грейнджер в другой ситуации, то вдоволь бы посмеялась над видом слизеринца, но сейчас её настиг другой вопрос: — Профессор, почему Вы созвали столько народу, чтобы сообщить эту новость? — Всему своё время, мисс Грейнджер, — с едва заметной улыбкой произнесла Макгонагалл. — Поздравляю с новой должностью. — Пришло время и тебе узнать, что задумал старик, — посмеиваясь и садясь за стол, сказал Дамблдор. Сложив руки, он продолжил: — Всё чаще я слышу от директоров других школ об обмене студентами. Паззл начал складываться. Грейнджер уже доводилось слышать про обмен магическими знаниями между школами, и девушка относилась к этому с непринуждённым интересом. Ещё на четвёртом году обучения Гермиона открыла для себя много занимательного благодаря студентам Шармбатона и Дурмстранга. — Я буду одним из тех самых студентов? — воскликнула Гермиона, мысленно представляя, чему её смогут научить в другой школе. Вдруг, девушку осенило: — Но, профессор, я же староста… — Не волнуйся, деточка, ты никуда и не поедешь! — воскликнул Дамблдор, чем огорчил и обрадовал гриффиндорку одновременно. — Участь посетить другую школу и даже страну выпало этим юношам, — указав на шеренгу студентов, директор положил в рот лимонную дольку и удобно расположился в кресле. — А в чём тогда моя задача? — Грейнджер окончательно запуталась. Глубоко внутри она начинала даже злиться, что ей не говорят всего сразу и информацию приходится доставать постепенно, слово за словом, предложение за предложением. Но даже так картинка не открывалась в полной мере. — На твои хрупкие плечи ляжет адаптация новых студентов и контроль над ними, — мягко проговорил директор. — Разве этим не может заняться Малфой? — негодующе воскликнула разгорячённая Гермиона. — Он же тоже староста! — Я не самый лучший кандидат на эту роль, — процитировал Дамблдора слизеринец. — Да и меня тоже отдают под обмен, если не забыла, глупая гриф… Под грозным взглядом Гарри, Рона и Макгонагалл, Малфой был вынужден спешно закрыть рот, и фраза осталась так и незакончена. Больших усилий стоило Грейнджер, чтобы взять себя в руки и успокоиться. Когда злость и негодование ушли на второй план, гриффиндорка вдруг осознала, что её друзья уезжают на целый год, и она остаётся почти одна. То, что Малфой уезжает было даже к счастью, так как от него помощи, как от кентавра молока, но наличие лучших друзей было важным составляющим для девушки. Провести весь седьмой курс в одиночестве не хотелось, а вынужденная ещё и нянчиться с семью новыми студентами, Гермиона была подавлена. — Думаю, тебе ещё нужно обдумать всё и как следует выспаться, — добро произнёс Дамблдор. — Ступай, а мы обсудим детали. Нацелившись на спор с директором, Гермиона была резко остановлена Макгонагалл: — Доброй ночи, мисс Грейнджер. Профессор не оставляла пути к дискуссиям, и гриффиндорка была вынуждена смириться с ситуацией и отступить. Обернувшись у двери, Гермиона увидела ободряющие улыбки друзей, и волна отчаяние постепенно сошла на нет. Да, этот курс будет отличаться от прежних, но это ли не сделает его особенным, неповторимым? И даже если друзья не будут с ней физически, Грейнджер знала, что морально они всегда будут поддерживать её, а этого было и достаточно.***
Утро выходного дня Гермиона хотела провести расположившись в гостиной факультета, пообщаться с друзьями, прочитать пару книг и не удручать себя никакими делами и проблемами. Но новая должность — староста школы — и личная ответственность гриффиндорки, не позволяли девушке проигнорировать задачи, поставленные директором вчера вечером. С трудом разлепив глаза ранним утром, Грейнджер укорила себя за вчерашнее. Отправляясь по настоянию Дамблдора и Макгонагалл спать, Гермиона и не догадывалась, что промучается до поздней ночи, отбиваясь от навязчивых мыслей и растущей в геометрической прогрессии тревоги. То немногое время, что девушка провела во сне, казалось до безумия малым, чтобы нормального функционировать в течение целого дня. Недосып способствовал созданию плохого настроения и раздражённости, а то, что отражалось в зеркале, когда Гермиона пошла умываться, ещё и вводило в депрессию и стресс. За ночь непослушные волосы спутались на голове девушки в гнездо, в котором могло поселиться целое семейство сов, а под глазами образовалось по тёмному кругу. Приняв душ и управившись с волосами при помощи пары специально выученных заклинаний, Грейнджер, переодевшись, поспешила в гостиную. Комната оказалась пуста, за исключением нескольких чемоданов у дверей. Сладко зевнув, Гермиона села в кресло, стоящее поодаль от вещей Рона и Гарри, и, стараясь отогнать всякие намёки на сон, принялась размышлять над делами сегодняшнего дня. Первоначально, ей было необходимо проводить друзей в дорогу и, конечно же, встретить новых студентов. Чувствуя, сколько мороки будет с новоприбывшими, Грейнджер обхватила себя руками и, слегка поёрзав, удобнее устроилась в кресле. «Затем следует проводить обменённых, отчитаться перед профессором Дамблдором и заняться своими делами, — решила девушка, постепенно проваливаясь в сон. — Но сначала Гарри и Рон… проводить их…» — Гермиона, — тихо раздалось сбоку, — Гермиона, ты спишь? Никак не среагировав, сквозь сон, Грейнджер почувствовала лёгкое прикосновение и тормошение. Приоткрыв один глаз и с трудом узнав Гарри, девушка сонно пробормотала: — Я помогу вам с эссе позже, ребята, только немного посплю. — Гермиона, Гарри и Рон уезжают. Сон сняло как рукой, и уже через секунду девушка стояла, слегка пошатываясь, в гостиной Гриффиндора и смущённо тёрла глаза. По дороге к воротам школы, до которых Грейнджер вызвалась проводить друзей, гриффиндорцы с воодушевлением давали обещания писать друг другу каждую неделю и общаться всеми возможными способами. С трудом сдерживая слёзы, Гермиона подбадривающе приобнимала Джинни Уизли, провожавшую брата и парня. У ворот ждали пятеро студентов и Альбус Дамблдор в компании четырёх деканов факультетов школы. — Здесь вам придётся расстаться, ребятки, — ласково произнёс директор, — кареты прибудут с минуты на минуту, пришло время прощаться. Поочерёдно обнимая друзей, Гермиона вытирала мокрые дорожки слёз рукавом мантии. Она ещё долго махала вслед уезжающим каретам, не веря, что расстаётся с Гарри и Роном на целый год. Рыдающая под боком Джинни добавляла трагичности ситуации. Когда силуэты карет были уже едва различимы, Уизли предупредила, что возвращается в замок. Проводив подругу до крыльца, Грейнджер поспешила назад, встречать и знакомиться с новыми студентами. Это было только началом её деятельности, как старосты школы.