«Сначала танцуй. Потом думай. Это естественный порядок».
Сеул никогда не спит. В любое время суток он – машина, огромный организм, где все взаимосвязано и автоматизировано одновременно. Сеул никогда не спит, эта функция отсутствует в его организме. В этом был твердо уверен Чжинхван, выпускник Сеульского Национального, пока не встретил «свою судьбу». «Судьбу» звали Сухён, у нее был очень грозный старший брат, длинные пшеничные волосы и бесконечно теплые глаза. По-хорошему, Чжинхван, если бы мог, сбежал от Сухён как можно дальше, но «от судьбы не уйдешь». Понял Чжинхван, что эта смешливая девчонка стала его Судьбой (да, уже без кавычек, потому что она ей стала взаправду, всамделишно, как так и надо, и все тут), когда та перевернула на свое чудесное синее платье с ромашками клубничное мороженое, споткнулась о собственную ногу и чуть не упала на большого сенбернара, пригретого на солнышке, а на следующий день превратила все это в танец. И тут же он понял, что теперь его жизнь круто изменилась, потому что Сухён просто притягивала к себе неприятности, и ее любовь к темным паркам была тут очень некстати.♥ ♥ ♥
Сначала невысокий парнишка готовился быть побитым в темном переулке, но понимал, что даже в таком состоянии не даст Сухён в обиду. Потом он готовился быть побитым старшим братом девушки, но они очень быстро сдружились и уже через час после знакомства выпивали в ближайшей забегаловке, жарили на гриле мясо и строго смотрели на пританцовывающую Сухён, которая в ответ им только мило улыбалась. А там уже два взрослых парня тоже не могли удержаться, улыбаясь в ответ и подкладывая на заляпанную жиром решетку гриля новые овощи и мясо. В тот вечер он получил нового друга, приглашение на выступление Сухён и тонкий намек «Я не могу встречаться с парнями, что старше меня на несколько лет». Только вот не получил он окончание фразы, то ли проговоренное слишком неразборчиво и быстро, то ли из-за смущения и не сказанное вовсе: «Но для тебя я сделаю исключение». Поэтому и не понимал, чего это девчушка так смущается да улыбается застенчиво.♥ ♥ ♥
В день выступления Чжинхван узнал, что Сухён не любит срезанные цветы, его толстовка в стиле покебола выглядит смешно, и он хочет научиться танцевать. Как так вышло, он не понял, но принял свои сведения во внимание. Для начала нужно было решить проблему с Сухён и с тем, какие же цветы ей нравятся, потом узнать, что делать с коллекцией фигурок покемонов и сумочкой в виде покебола в подарочной упаковке под кроватью спрятанной, а уж потом где научиться танцевать. И решал Чжинхван свои маленькие проблемы по порядку. Оказалось, что покемоны спокойно могли жить и дальше, Сухён была в восторге от маленькой сумочки. Из растений любила желтые хризантемы с крупными цветами, от которых шел резкий запах, а танцевать она решила научить его сама. И слава богам, потому что Чжинхван бы со стыда сгорел, разыскивая в свои двадцать с хорошим хвостиком, даже хвостищем, учителя танцев.♥ ♥ ♥
Порой он хотел лет через двадцать, а может и тридцать, сидеть на чрезвычайно удобном диванчике, обнимать Сухён за талию, положить ей на плечо голову и тихо спрашивать: «Помнишь, как мы с тобой познакомились?». Порой же ему хотелось надраться в дешевой забегаловке чем-то очень алкогольным и навсегда забыть об этом. А порой ему хотелось побрать все принципы, прекратить прикидываться валенком и лучшим другом по совместительству и наконец уже признаться в любви. Прежде всего, самому себе. Почему-то именно это было сложнее всего.♥ ♥ ♥
Первое свидание случилось в парке аттракционов. Произошло все случайно, когда Чжинхван забирал Сухён с тренировки. Та сильно грустила, много молчала, и лишь наблюдала за быстро сменяющимся пейзажем из окна машины. Такое настроение не было новостью для Чжинхвана, он часто наблюдал смены настроений у барышни, да только обычно они быстро проходили. А в этот раз – на тебе. Сидит, ни жива, ни мертва, только дуется и в окно смотрит. Сначала парень подумал, что Сухён как всегда напридумывала себе чего-то с три короба, вот теперь и мается. Оказалось все куда прозаичнее. Бедняга потянула ногу на тренировке, и ее на время отстранили от занятий с основной командой, а скоро должны были пройти сборы какие-то танцевальные, или конкурс какой. Чжинхван был в этом не силен, да и это его мало волновало. Единственное, что его заботило – Судьба была трагически обижена на свою судьбу и собиралась впасть в хорошую апатию, чтобы не тратить энергию и поскорее вылечить больную ногу. Ну а Чжинхвану было крайне необходимо приободрить ребенка, и вот, без предупреждения, они заезжают в парк аттракционов. Любимый у Чжинхвана, между прочим. Тут работает его знакомый на пункте охраны, поэтому они беспрепятственно попадают на закрытую территорию парка, не работающего в ночное время. Идут мимо выключенных каруселей в полной темноте, только где-то на столбе играет легкая музыка из радиоприемника. И Сухён принимается под нее танцевать. А Чжинхван счастлив, что его глаза привыкли к темноте. Да даже если бы они не привыкли, он понял, что все бы увидел. Каждое точно выверенное движение, отработанное у большого зеркала, будто освещало весь парк, и прекрасней он ничего не видел. Эта огромная махина в несколько километров никогда не видела ничего более красивого, чем легкие движения. Превозмогая боль в растянутой лодыжке, переступая через всякий болевой порог, она просто танцевала. Медленная музыка никогда не была настолько музыкальна. Она как будто была калекой, а сейчас наконец-то ей восстановили утраченные конечности, и теперь она стала полноценной. И в этом была заслуга Сухён. Она плясала так, как никогда в жизни. Вкладывала всю себя в каждый взмах кистей, полуоборот, в пятую позицию, ту, в которой пятка к носку, в легкий кивок под тягучий ритм. Сухён как будто была музыкой. Ее невозможная улыбка, только поднятые уголки и руки над головой. А потом болезненный вздох. И вся магия рушится. Девушка даже не выставляет руки вперед, чтобы защитить лицо от шершавого асфальта, она просто падает на него и затихает. А внутри Чжинхвана бой, он ненавидит себя, что не остановил неугомонную девчонку, но и понимает, даже если отмотать время назад, то он бы дал Сухён станцевать. Он приподнимает ее, садит на поребик, он еще горячий, хотя солнце давно закатилось за горизонт. Настолько давно, что летние цикады в полной тишине стрекочут еще сильнее, чем только можно. Маленькие капельки слезок скапливаются в уголках глаз, намокают большие ресницы, и Чжинхван быстрыми движениями пальцев вытирает их. Не дает и капле пролиться из опущенных век. По-хорошему, ему хочется сцеловать всю влагу, обнять как можно крепче, укачать, как маленького ребенка. Но можно ли...? А потом. Как гром. - Поцелуй меня. И Чжинхван целует. У него чувство, как будто его что-то по голове ударило. Что-то очень тяжелое. Губы Сухён сухие и такие горячие, но мягкие, и их хочется целовать вечно. Чжинхван был бы вовсе не против. А его сердце танцует. И это лучший стиль танцев, не считая того, что он видел несколько минут назад. Сеул никогда не спит. В любое время суток можно встретить прохожего, спешащего куда угодно. Мчащиеся круглые сутки машины, ночные пробки, бешеные огни города. И где-то вдалеке пустой парк, в котором, как кажется, остановилась жизнь. Но там, в сердцах двух людей, была бешеная скачка, они танцевали, сжав друг другу руки в немой мольбе никогда их не отпускать.Сухён была убеждена в том, что встретила свою судьбу. «Судьба» собирала фигурки покемонов (ему особенно нравился Чармандер), выпускалась из университета, в который девушка только поступила, а еще его было очень сложно научить танцевать.