Утро бывает и добрым!

- Стоит ли говорить, что ты храпишь ночью? – Габриэль усмехнулся, увидев, что я кое-как разлепила заспанные глаза. - И тебе доброго утра! – буркнула я и перевернулась на другой бок. - Не понял, почему ты спишь без пижамки? – съязвил тот и, кажется, облизнулся. Прошлая ночь выдалась более чем тяжёлой: десяток мелких демонов вкупе с демоном перекрёстка – ух, мы повеселились с братьями! Сил на то, чтобы переодеваться во что-то не было, поэтому на мне были всё те же джинсовые шорты и футболка, что и прошлым днём. - Тебе что-то не нравится?! – в подушку промычала я. - Без этого одеяния ты мне определённо больше нравишься. Ну, да ладно… - Что ты там сказал? - Знаешь… - архангел подошёл ближе и присел на корточки. Он приоткрыл рот, чтобы продолжить, но тут же резко закрыл его и нахмурился. – Да ну эти разговоры! – Габриэль неожиданно впился в мои губы. Он немедля залез на кровать, но я не дала ему устроиться надо мной, нет! Я оттолкнула того от себя, а сама быстро закинула ногу и уселась сверху. - И только скажи «не сейчас»! - Даже не подумаю! – на выдохе выпалил Габи. Как же давно я ждала этого! Нет никаких преград, никаких ограничений. Теперь я знаю, что это не прервётся в самый ненужный момент, и можно просто насладиться им…его телом. Я пыталась уловить каждое прикосновение, даже самое мимолётное, самое незначительное, сама же не смея дотронуться до него и пальцем. Теперь всё делает он сам. Поцелуи были ожесточённые, похожие на укусы - страстные, ни капли нежности. Всё было построено на животном инстинкте. Гавриил вёл себя иначе, чем прежде. Архангел больше никак не сдерживал себя, теперь это было не нужно. Его руки исследовали моё тело, то и дело оставляя еле заметные царапины от ногтей, а язык проникал и двигался всё настойчивее. Однако едва ли Габи спешил. Сейчас, когда я наконец стану его, когда он может войти в меня, стать частью меня, Гавриил хотел насладиться всей прелюдией, оставляя самое сладкое на десерт. Руки будто налились свинцом, они были моей единственной опорой, удерживающей над архангелом, он, кажется, почувствовал мою резкую слабость (либо помогал многовековой опыт) и, перехватив кисти, свалил на противоположный край двуспальной кровати. Он навис сверху, заодно скинув не менявшуюся никогда бежевую ветровку, молния которой звонко брякнула о стену. Секундная пауза. Его сейчас совершенно-тёмные зелёные глаза сверкнули, и ангел накрыл мои губы более нежным, чем прежде, поцелуем, а правой рукой начал стягивать футболку, я же трясущимися пальцами судорожно перебирала пуговицы клетчатой рубашки. Они не хотели поддаваться. Я почувствовала, как Габи слегка ухмыльнулся, не отрываясь от губ. Он схватил мои запястья и отвел их за голову, в тоже время принявшись разбираться со своей одеждой. У него всё получилось куда более ловко. Мои руки всё ещё были зажаты в тисках, и мне это до жути нравилось. Да, пускай Люцифер прав! Я хотела этого, но не романтично, нет, как это бывает в фильмах, я хотела жёстко. Так,чтобы у меня не было выхода. Пускай всё это я и представляла лишь в самых грязных мечтах, каждый раз пытаясь запихнуть их в дальний угол. Зачем? Зачем я это делала? Ведь это чертовски здорово! Гавриил решил ускорить течение событий, видимо, не справившись со своими желаниями, - и вот мои шорты валяются уже где-то у двери. От брюк архангел тоже избавился сам, я же понятия не имела, что делать, тело действовало само, управляемое инстинктами. В промежность уже упирался довольно твёрдый стояк. Между мной и разгорячённой плотью была лишь тоненькая ткань боксеров. Я отвлеклась на пульсирующий орган и…испугалась. На секунду показалось, что ничего не выйдет, что я всё испорчу, и хотела было вырвать запястья из цепких лап Габриэля, как мои сомнения разлетелись в пух и прах, когда тот грубо развернул меня и уложил на живот. Теперь стало ясно, что решаю тут вовсе не я. Даже если бы я и хотела действительно остановиться, уже, в любом случае, было поздно. Рука ангела стянула последнюю ткань с моего тела; я осталась совершенно обнажённой и беззащитной. Моя слабость перед небожителем, казалось, заводила ещё больше. Я почувствовала, как ангельская рука медленно поползла от шеи по позвоночнику, отчего невольно выгнула спину. Пальцы осторожно приближались к моему самому сокровенному, к тому, что раньше считалось лишь моим личным. В меня резко проникло что-то тёплое. С губ слетел еле уловимый стон. Мелкие, слабые движения. Гавриил ввёл ещё один палец. Он двигал пальцами умело, размеренно, будто отрабатывал это всю свою жизнь, но это лишь разжигало во мне большее желание. Архангел дразнил меня, то и дело приостанавливаясь, когда мои стоны становились громче, потом вновь ускорялся и тут же останавливался. Ещё минута такой пытки, и я готова была бы продать душу, но резко все прекратилось. Я вздохнула. Вдруг руки освободились, а бёдра стиснули сильные мужские пальцы, поставившие меня на колени. Но голову поднять не удалось, так как тот обхватил мой хвост, чуть придавив лицом к кровати. Я не видела, что там происходило, но ожидание жутко мучило. - Пожалуйста, Габриэль, пожалуйста… - только и могла простонать я. На что тот хитро усмехнулся. Рядом чувствовалось постороннее тепло. Кажется, моя кожа истончилась, и теперь я могла уловить даже самые лёгкие колебания воздуха. Что-то твёрдое, пульсирующее упиралось сзади. Плоть тёрлась о разгорячённую, чувствительную кожу… Пальцами же архангел осторожно исследовал влажную промежность, ища ту самую нужную точку. Подушечки легко массировали взбухшие, налитые кровью складки. Слабое нажатие – и я вскрикиваю, будто ошпаренная кипятком. Тело всё трясётся и изнемогает, но Габи прекрасно чувствовал мой настрой. Он до этого издевался, когда я готова была отдаться с потрохами, он издевается и сейчас, в шаге от неимоверного блаженства. Но, кажется, даже его терпение не безгранично. Габриэль начал осторожно протискиваться в мою маленькую щёлочку, чуть рыча с каждым дюймом всё громче и громче. Меня охватило странное чувство: смешение адской боли и такого же адского наслаждения, тогда хотелось, чтобы он прекратил и никогда не останавливался одновременно. Из глаз сами собой прыснули слёзы. Когда, казалось, что уже дальше некуда, тот рывком вошёл по самое основание. Вот он – десерт! Вот тот самый сладостный момент! Я чувствую его в себе. Мы будто одно целое. Один его толчок – один мой стон…и всё гармонично. Его движения снова медленные, неторопливые. Как хочется быстрых сумасшедших рывков, но я знаю: все будет с точностью до наоборот. Архангел будет делать то, что причинит мне больше страдания, просто потому, что это его сильнее заводит. «Быстрее, прошу, Габриэль!» - перебарывая рвущиеся наружу стоны, задыхаясь и захлёбываясь непонятно откуда взявшимися слезами, мямлила я, на что Гавриил, напротив, замедлял темп. Я сжимала в руках пододеяльник, не в силах разжать кулаки. Тело меня не слушалось. Я извивалась под ним, игнорируя давящий сверху немалый вес. Темп наконец начал ускоряться, а слух улавливал сквозь не прекращающиеся собственные стоны бархатный баритон партнёра. Всё сильнее и сильнее захлёстывала слабость. Движение становились резкими и быстрыми. Каждый раз всё глубже, будто последний. Пот градом стекал со лба. Я чувствовала, как с силой бьются о меня бёдра ангела. И последний толчок... По телу разлилось не соизмеримое ни с чем удовольствие, с приторными нотками бессилия. Архангел упал рядом, дыша тяжело и отрывисто, в унисон со мной. Я из последних сил трясущимися руками подтянулась ближе и прижалась ухом к горячей груди Габриэля. - Знаешь, тебе повезло, что я могу читать твои мысли, - через пять минут прошептал Габи. - Кажется, я закрыла свою голову… - также тихо проговорила я. - Первое - я архангел, второе – ты слишком расслабилась. Да, какая разница! Тебе же лучше. - Я сейчас слишком устала, чтобы возникать, - Гавриил растёкся в блаженной улыбке.