Солнце, кактус и песок

Ничто не предвещало беды. Нет, правда ведь. Солнечное утро, пустынное шоссе где-то в Мексике, климат-контроль в любимой тачке, орущая из динамиков клёвая музыка, трав... Качественные сигареты, конечно же. Но идиллия была нарушена. Внезапно всё остановилось, и даже музыка, кажется, заиграла в каком-то замедленном режиме. Затем чихнула магнитола. Выругавшись себе под нос, Несквик вышел из машины. Пнул колесо. Не помогло. Пнул ещё раз. По другим колесам. Сильнее. Вселенная и машина даже не подумали внять его попыткам, за что были дружно посланы куда подальше. На самом деле Несквик не знал, помогают ли пинки, но парочка сайтов и видео на ютубе, да ещё и фильмы, утверждали, что это первая вещь, которую стоит сделать, если тачка заглохла. Мнению большинства в таких вопросах Несквик доверял, а потому попробовал пнуть все колёса ещё пару раз, пока не выбился из сил, и только после этого устроился на капоте, мрачно закуривая. Застрял. Посреди дороги. На безлюдном шоссе. И весь простор — чертова пустыня с торчащими повсеместно высоченными кактусами. Музыка замолкла — проигрыватель щёлкнул, обозначая, что, мол, диск уже закончился. А может, сел аккумулятор. Час от часу не легче. За непонятной раковиной, что передвигалась по пустыням с невероятной для улитки скоростью, пристально наблюдали внимательным и жутко голодным взглядом. — Да что же... У Несквика уже начал дёргаться глаз. От волнения. И незнания, как поступить в такой ситуации. Курево ни черта не помогало; попытки забраться под капот не дали ничего, кроме внезапного дыма в лицо. Да мать твою! Закашлявшись, Несквик осел на песок, стараясь побороть выступившие от мерзкого запаха слёзы на глазах. Бесполезно; и, мягко говоря, совсем не вовремя. Странная штуковина и бегающая вокруг неё еда постепенно приближались. По мере того, разумеется, как обладатель жуткого голодного взгляда продвигался в их сторону. И замер, пригнувшись к земле — самое время готовиться к прыжку. Машина не заводилась. Несквик в отчаянии едва не завыл, пытаясь отлупить проклятую тачку по капоту, но внезапно насторожился, медленно поднимаясь с песка и озираясь. Его спина напряглась — он внезапно почувствовал опасность. Нет, Несквика в силу раздолбайской природы и легкого отношения ко всему сложно было испугать чем-либо (разве что страшным рассказом про милых коричнево-шоколадных кроликов, что преследовали ранее его повсюду), но сейчас он ощущал себя слишком беспомощным — такого голодного взгляда он никогда не ощущал. Особенно на собственной спине. Несквик медленно повернул голову, уставившись точно в ту сторону, откуда исходила опасность, за машину. — Бля... — шевельнулись его побелевшие губы. На него, не мигая, смотрела самая натуральная пума. Похожая на домашнюю кошку. Только большая. Голодная. И плевать, что пумы не водятся в Мексике. Или водятся? Блядь, в пустыне?! Да какого хрена!!! Еда беспокоилась. Надо было ловить сейчас, пока она не успела опомниться до конца. — М-м-мааааама! — пронесся над пустыней вопль убегающего от хищника Несквика. Как назло — машина так и не завелась, как назло — ни одного дерева, одни кактусы. Он решил не испытывать судьбу. Кактус был высоким. И удобным. Если бы не иголки. Но сейчас Несквику было плевать на мелочи вроде каких-то там иголок — вокруг кактуса наматывала круги большая кошка. Большая ГОЛОДНАЯ кошка. А он с помощью неведомого шаманства и магии крови (руки были изодраны в мясо) уже сидел на десятиметровом растении. Желание жить весьма стимулирует. Найдя в кармане две вещи — телефон и нож — Несквик с тихой руганью принялся срезать с кактуса шипы хотя бы наверху, чтобы спокойно усесться; похоже, он застрял тут надолго... Немного расчистив макушку проклятой колючей гадины, он устроился наверху, вознося хвалу своей предусмотрительности за очень плотные штаны, благодаря которым можно было зажать кактус коленями и не падать. Опираясь рукой на чистую площадку между ног, Несквик вогнал нож в мягкую поверхность растения и вытащил телефон. Нужно было срочно запрашивать помощь. — Где тебя носит? Ты должен быть на точке уже как полчаса! — требовательно прорычал Марс, его босс, в телефон. — Шеф, ты не ори, я тут немного это.. В переделку попал, — попытался оправдаться Несквик. — Какая, к херам, переделка? Копы? — Да нет, босс, если бы копы. Тут вот какое дело — у меня сломалась машина, а голодная пума загнала меня на какой-то огромный кактус. Скоро полдень, и у меня подозрение, что эта мерзопакостная кошатина получит меня хорошо прожаренным. Несколько секунд в трубке была тишина. Затем Марс грозно спросил: — Ты, что, опять обдолбался? — Да нет, шеф, я в завязке! - поспешно отмазался Несквик и продолжил частить: - Ну послушай. Мне нужна помощь, иначе эта дрянь меня сожрет. Пришли кого-нибудь. Еда была недоступна. Придётся, значит, подождать; похоже, еда еще и бешеная — машет лапами, что-то вопит.. А не опасно ли её есть? Да нет, вряд ли опасно. А вот то, что вкусно — это факт... Марс, выматерившись на своего бестолкового подчинённого, потребовал не выключать телефон и пообещал прислать кого-нибудь в поддержку. Кивнув и не озаботившись тем, что телефон не передаёт видео (Марс и сам догадается, что ему тут кивают!), Несквик положил трубку и полез в интернет все с того же многострадального мобильника: его деятельная натура, одаренная от природы альтернативным мышлением, развитым различными стимуляторами до совершенно анархичных масштабов, требовала немедленных действий. И всемогущий гугл ему в этом помогал. «Как прогнать дикого зверя...» Нет, все слишком рискованно, требует близкого контакта и определенно не рассчитано на сидящего верхом на кактусе дебила. Придётся действовать своими силами. И, вдохнув странный свежий запах, Несквик начал психологическую атаку на кошку, окрыленный невесть откуда взявшимся вдохновением. Размахивая свободной рукой, он начал орать во всю свою глотку мантры, знакомые ему с детства и действовавшие безотказно. Раньше. — Божья коровка, улети на не... Блядь, ты ж кошка! Пума-пума, улети на небо, в твоем доме пожар, твои дети горят... The Roof, the Roof is on Fire! — заголосил он на и вовсе нечеловеческих децибелах. Впрочем, огромная кошка только уши прижала и ударила лапой по основанию кактуса, пробуя, сможет ли забраться. Колючки были с ней явно не согласны. А вот Несквику пришлось вцепиться сильнее в макушку проклятого растения. — Да ты дура, что ж ты делаешь?! Я ж упаду, тупая твоя башка! — обиженно крикнул он кошке, на что та в ответ зарычала, вынудив парня временно присмиреть. Несквик задумался. Солнце пекло. Несквик думал. Усиленно. Солнце, мать его, жарило. Хреновое сочетание. «Где достать воды в пустыне?» ...Бла-бла-бла... растения, бла-бла-бла, фауна — да, вот одна фауна, внизу караулит, флора... Растения, содержащие большое количество жидкости — кактусы... Класс! Не дочитывая статью — чего только эти идиоты-ученые не понапишут! — Несквик отпилил кусок кактуса, тут же поняв, что странный свежий запах усилился. — Бинго! А ты сиди голодная, — парень показал кошке язык и с наслаждением слизнул капли сока с бледной мякоти растения. Как уже было замечено, жара, мозги Несквика и шило в его неугомонной заднице — хреновое сочетание. Много ли нужно, когда ты в завязке? Еда размахивала руками и выглядела, как гордая пустынная птица во время брачного призыва. Осознав, что держится на кактусе еда не слишком прочно, голодная охотница принялась бить по основанию растения, вынуждая странное существо шататься; впрочем, похоже, ему было всё равно — качаясь вместе с кактусом, оно вопило все громче, пытаясь подражать брачным воплям жирафов. Кошмарное зрелище. Несквик не видел этих жутких коричневых кроликов с того момента, как завязал. Но вот они, снова скачут вокруг него, оставляя после себя яркое золотистое сияние, садятся на колючки, чешутся, сволочи такие, но сидят. Вот оно, время, когда могут пригодиться его страхи! Содрав одного из кроликов с кактуса вместе с колючками, Несквик прицелился, плюнув на боль в руках, и решительно запустил его в пуму. И издал победный вопль, когда кролик прилетел точно в цель. Голося дурную песню с отчетливым ирландским акцентом, он вновь и вновь высасывал из очередного кусочка кактуса сок, вновь и вновь бомбардировал пуму колючками, заставляя ту шипеть и отпрыгивать. Победно визжали и кролики. Разве не умилительный союз разума и страха перед большой опасностью? Когда отчаянно матерящийся Кит Кат всё-таки нашел Несквика, тот лежал на кактусе животом, чудом не падая, и общался с пумой. — Они меня не понимают. Они не осознают, что кролики — это очень, очень страшно. Ты понимаешь? Пума, чья шкура была покрыта следами колючек, смотрела на Несквика, как на мессию. — Они их не видят... Думают, их нет... А я... Я их вижу... Понимаешь? Эй, слышишь, что-то хлопнуло?.. Эй, ты куда-а-а?.. — Несквик, слезай! Пума удрала, — Кит Кат убрал пистолет в кобуру. — Она — моя сестра, она — кошка... — разочарованно застонал тот в ответ. И добавил капризно: — А кошки по деревьям не лазают! Не слезу! Впрочем, выбравшийся следом из машины доктор Дирол определенно считал иначе. При виде него Несквик странно икнул и сполз с кактуса. Похоже, кому-то придется повторить курс реабилитации.