ХХХ-кудряшки

Дотянись рукой - твоя, нельзя, нельзя. Молодой мужчина с длинными чёрными волосами быстро шагал по заросшей дорожке городского парка. Казалось, что ничто не может отвлечь Кацуру от его важных планов. Ведь ему предстояло успеть посмотреть записанную вчера на кассету любимую дораму до того как начнётся новая серия. И всё-таки хорошо, что он научил Элизабет всему, что знал сам, а она научила его чудесам видеомагнитофона. Теперь он снова начал понимать о каких «Кармелитах» говорят его подчинённые и почему все ненавидят садовника. Просто вчера они с Элизабет убегали от Шинсенгуми и им не удалось посмотреть последнюю серию, а вот сегодня им везло. Никто из этих правительственных псов так и не появился с очередным патрулем на горизонте. Но кое-кто все-таки заставил шагавшего резко затормозить…головой об дерево. Кацура просто залюбовался тем, как красиво переливаются последние лучики летнего солнца на белоснежных кудряшках. Даже издалека было видно, что это просто ленивая тушка, развалившаяся по всей скамейке. Подойдя ближе, он не смог не улыбнуться, глядя на такое чудо. Лёгкий ветерок так заманчиво перебирал белесые волосинки, что Кацура не удержался и погладил по взъерошенным кучеряшкам. - У тебя такие мягкие волосы… - тихо прошептал Зура, продолжая поглаживать спящего. Но внезапно из-за спины Кацуры выглянула раздражённая Элизабет с табличкой: «Предатель. Ты же тоже самое говорил о моих волосах на ногах». Тяжело вздохнув, Зура всё-таки убрал руку. Не смотри мне так в глаза - нельзя, нельзя. Но было поздно. Дремавший лентяй приоткрыл один глаз. Щурясь спросонья, он удивлённо наблюдал за тем как Зура, словно пятилетний ребёнок, радуется и подпрыгивает от счастья. - У тебя сейчас так красиво блестят зрачки на солнце! Потрясающе. – умилялся Кацура и не мог отвести взгляда от таких красивых глаз, но и в этот раз вмешалась Элизабет, потряхивая перед Котаро табличкой: «Мои глаза больше, чем у него». Вспоминать, как рука в руке лежала - нельзя, нельзя. Оставалось совсем мало времени до новой серии дорамы, и Кацура наконец-то решился поспешить. Он развернулся к развалившемуся на скамейке кудрявому красавцу спиной. Перед ним стояла родная Элизабет и протягивала свою лапку. Наверняка Элли очень сильно хотела поскорее посмотреть вчерашнюю серию вместе с Кацурой, но у парня все мысли были только о кудрявом лентяе, лежавшим за его спиной. Он снова вспомнил, как несколько минут назад нежно ласкал белые кудри. Обернувшись, он в последний раз насладился столь прекрасным видом на фоне краснеющего заката. - Прости, но нам пора. Прощай… - у Зуры было лицо, словно он вот-вот расплачется. Мне теперь мира мало, хоть мир во мне... Сонный лентяй, видимо наконец познавший всю радость и печаль темноволосого самурая, который заслонял ему солнце, кинулся к нему. Несмотря на то, что его нагло разбудили, он был готов к прогулке в парке и даже играм, которые ему могли бы предложить. Кацура лишь краем глаза заметил, как к нему бежит могучий красавец, и сразу же развернулся, приготовившись обнять его, но произошло непредвиденное. Садахару воодушевленно укусил темноволосого за голову. Табличка: «Я хочу, чтоб это был сон, но, по-моему, я не сплю.» Элизабет тяжко вздохнула наблюдая за тем, как Кацура отчаянно барахтается в собственной крови, стараясь высвободить голову, но как только он дотянулся руками до морды Садахару-куна, то уже перестал яростно вырываться, а наоборот, стал ласково гладить кучерявую шёрстку вокруг огромной пасти собаки. Бансай, который наблюдал за происходящим с самого начала, открыл блокнот и что-то исправил. - А ведь из этого может выйти новый хит...