Живи, сохраняя покой. Придет время и цветы распустятся сами. (китайская народная пословица)
Могли бы вы предположить, что Фонг – обладатель красной соски – когда-то давно совсем не был спокойным человеком? Не любил лицезреть пейзажи природы, не любил медитировать. Может, он был порывист и резок, как бушующий ураган? Все сметал на своем пути и не заботился о последствиях. Не думал о семье, а лишь выполнял свою работу. Ведь, если это так, то почему он стал образцом спокойствия и сдержанности, не думали? А ведь в жизни все так зыбко…***
- Нет - нет - нет! – прощебетал тоненький женский голосок, останавливая мужскую руку с пиалой. –В высокой чашке вы вдыхаете аромат чая, а из пиалообразной – пьете, - девушка объяснила это четким, но мягким, вкрадчивым голосом. Фонг шумно выдохнул и стиснул зубы, заметно сжав узкую чашку. – Господин Фонг, - учтиво и с легкой улыбкой позвала китаянка будущего Аркобалено. – Все хорошо. На первоначальном этапе многие допускают ошибки. Надо просто принять их во внимание, но не зацикливаться, - ее тоненькая ладошка накрыла кисть руки мужчины, который так и норовил что-нибудь швырнуть. - Просто парочка глубоких вдохов. Прикройте глаза и подумайте о том, что вы любите больше всего, - тонкий голос девушки унес сознание Фонга в то, что ему нравится: сражения, драки, убийства.. Губы мужчины тронула легкая улыбка, на что китаянка так же улыбнулась, удовлетворенная результатом. - Прошу прощения, ЮнЛи - мужчина склонил голову, складывая руки на коленях. Девушка счастливо улыбнулась, и убрала руку. - Давайте сначала? - китаянка улыбнулась, медленно открывая крышку чайника. Мужчина заметно сжал зубы, пытаясь подавить приступ гнева. Какой это уже раз? Третий? Пятый? Седьмой? Сколько часов они уже сидят за это чертовой церемонией?! Фонг сжал чашку, отчего последняя треснула с характерным звуком. Оба уставились на чашку в руках китайца, и девушка обреченно вздохнула, немного устало улыбаясь. - Я полагаю, на сегодня хватит, - девушка снова мягко обхватила руки мужчины своими ладошками, ловко выхватывая треснувшую чашечку. Фонг раздраженно выдохнул, ненавистным взглядом провожая чертову чашку, находящуюся в руках ЮнЛи, слово это она во всем виновата. - Давайте, тогда, завтра, но чуть попозже, хорошо? – ее голос был таким мелодичным, таким завораживающим, таким опьяняющим. Каждый раз слыша его, Фонг словно успокаивался. Он мог вечно наблюдать за этой хрупкой девушкой, которую он выше аж на две головы. Мог вечно рассматривать ее тонкие черты лица, маленькие глаза, нос, рот; черные прямые волосы иногда заплетенные в слабую косу; тонкие руки и маленькие ладошки, которые так нежно обхватывали его руки, когда он злился. Мог вечно смотреть на ее плавные, текучие движения. Это было единственно существо в мире, которое не раздражало его своей медлительностью. Единственное…***
Фонг уже был в делах мафии, и котировался хорошим наемником не только в Китае, но и в Италии. В основном он работал в Италии и на побережье, реже - куда-то выезжал, и совсем редко бывал у себя на родине. Он не жаловал свою страну из-за людей, что никогда не торопятся и делают все медленно, вкрадчиво и с умом. С его природной вспыльчивостью это никак не могло сравниться. Мастер кенпо был известен не только в преступных кругах, но и во всем мире. Он был призером международных соревнований по боевым искусствам, а в мафиозных перестрелках ловил пули руками. Только вот среди всего этого у него была одна проблема. В сражениях она не мешала, а иногда даже и помогала, но в повседневной жизни - большая заноза. Фонг был вспыльчив. Он злился по любому поводу, нередко ввязывался в драки из-за своей раздражительности. Его уважали за силу, и боялись за характер. Заказчики предпочитали лично с ним не встречаться, а только через его доверенное лицо, представителя, так скажем. Но молодому мафиози было наплевать на мнение окружающих. Самое главное - он выполнял свою работу и получал за это деньги, остальное его не особо волновало. Но легко Фонгу было только в кругу подобных ему. В повседневной жизни люди его не понимали, обходили стороной, избегали, старались не общаться. Из близких людей у него никого не было - так просто партнеры, не более. Китайца устраивало его положение дел, ему не нужны были друзья - он был одиночкой; ему не нужна была девушка - он мог снять шлюху. Фонг не знал что такое возвращаться домой. В его квартире всегда было пусто, поэтому мужчина предпочитал проводить время на улице, если не выполняя заказ, то просто гуляя где-нибудь в отдаленных от людей местах, где его бы ничего не раздражало. Ведь именно люди раздражали его больше всего. Их мелочность, алчность, глупость. Он сам был чем-то похож на них, но как говорится, в чужом глазу соринку видишь, а в своем бревна не замечаешь. Но однажды, он познакомился с очень рискованным мафиози, из гонконгской Триады. Парня звали Чен, и этот отчаянный пытался завести дружбу с мастером кенпо. Заключая какую-нибудь сделку, Чен звал Фонга в небольшой, но уютный ресторанчик, чтобы выпить и немного расслабиться, так сказать втереться в доверие. Но Фонг реагировал на него очень настороженно. Хоть и принимал его предложения, всегда вел себя грубо и отдаленно. Нередко было и так, что Фонг хорошенько избивал надоедливого знакомого, но Чен всегда возвращался. И мало того, что прощал вспыльчивого китайца, так еще и пытался как-то загладить свою вину за то, что выбесил его. Фонг никогда не понимал, зачем ему это надо было. Любой бы на его месте уже бы попытался пристрелить мастера боевых искусств, но только не этот надоедливый парень. И вот, однажды, Чен позвал китайца в чайный домик, который, как он говорил, являлся:"самым лучшим из всех, где я когда-то бывал. А уж какая там работает девушка!" Фонг мало обращал внимания на своего "заказчика", а уж тем более вслушивался в его речь. Ему было плевать и на чай, и на домик, и уж тем более на работницу. Чайная церемония бесила его больше всего своей заторможенностью, соблюдением традиций и прочей лабуды, которая никому не нужна была. Люди, которые приходят на чайные церемонии, кто раскидываться какими-то скудными и порой фальшивим знаниями об этом ритуале, не более чем лжецы, которые обманывают не только других, но и себя. Лицемерные твари, пытающиеся казаться образованными. Первый раз, Фонг не досидел и до самого чая. Он резко встал и ушел еще на том моменте, когда девушка заваривала чай первый раз. Чен виновато что-то пролепетал и убежал за своим "другом", как считал он. Работница же осталась сидеть, переживая разные эмоции: сначала недоумение, потом грусть, а потом и жалость. Но как потом Фонг узнал, она твердо решила закончить чайную церемонию с ним. Девушка нашла адрес его квартиры и однажды просто заявилась к нему. Точнее, ЮнЛи ждала Фонга на пороге. В тот день мужчина работал по заказу, и возвращался домой очень поздно. Работа была выполнена чисто, только вот оказались неожиданные проблемы, которые вывели китайца из себя. Да еще и к тому же пошел дождь, который не прекращался вот уже часа полтора точно. Из-за такой погоды мужчина устал еще больше, и все что ему хотелось – лечь спать. Но подходя к своему дому, он заметил маленький силуэт, стоящий под навесом напротив его дверей. Это явно был не наемник, посланный, чтобы убить его, это, совершенно точно, был женский силуэт. Бесшумно подкрадясь сзади, Фонг резко развернул незнакомку к себе лицом, сильно сжимая ее плечо. Девушка громко ойкнула, роняя из рук какой-то чемоданчик и испуганно уставилась на мужчину. Каково же было его удивление, когда Фон узнал в девушке, работницу из чайного домика! - Господин Фонг, - выдохнула девушка. Мужчина ошарашено отпустил ее плечо, отходя на шаг назад. – Прошу прощения, что так пришла к вам, - девушка поклонилась в девяносто градусов, виновато смотря на него. «Какие глубокие черные глаза», - пронеслось в голове Фонга, который нервно сглотнул. Что за сумасшедшая девушка, которая приходит ночью к мужчине в дом?! Китаец недовольно выдохнул, удивляясь глупости едва знакомой девчонки, и пока она кланялась, пошел открывать дверь, словно игнорируя ее. ЮнЛи заметила это и медленно выпрямилась, улыбаясь своей маленькой победе. - Неужели ты не боишься просто так приходить в дом к незнакомому мужчине? – спросил Фонг, по-хозяйски проходя в какую-то комнату. Девушка юркнула в квартиру, аккуратно закрывая за собой дверь и ставя чемоданчик рядом с обувью. - Нет, господин Фонг, - по голосу было слышно, что она улыбалась. – Господин Чен мне все рассказал о Вас, - ЮнЛи тихонько хихикнула, оставшись стоять на пороге. - Ну и зачем ты пришла? – Фонг вышел из комнаты, что была по правую руку от входа, недовольно хмыкая. Он облокотился о дверной проем, складывая руки на груди. Его взгляд был хищен и хитер, словно у лисы. - Ах… Мне очень хотелось, чтобы вы попробовали мой чай, - китаянка поднялась на носочки, сложив руки в замочек за спиной. – Просто попробовали его, без всякой церемонии! – а ее взгляд был чист и открыт. Черные глаза словно светились изнутри, а на губах играла застенчивая улыбка. Фонг не мог оторвать взгляда от беззащитного нежного создания, которое само пришло в логово к хищнику. Но наброситься сейчас на свою добычу – значит признать поражение. Сама идея ему, конечно, не особо нравилась, но вот факт того, что девчонка останется у него – подогревала интерес. Китаец резко оторвал взгляд от девушки, и ушел вглубь квартиры, словно предоставляя ЮнЛи все пространство для действий. Она поняла все без слов и счастливая побежала на кухню, словно бывала в этой квартире не раз. Мужчина сел на диван, стоящий перпендикулярно кухне и принялся наблюдать за действиями девушки. Она готовила чай с радостной улыбкой и теплотой в глазах, которую наемник видел впервые. Он ощущал что-то мягкое и нежное вокруг этой девушки. Ему нравилось, как она хозяйничала в его доме, как плавно придвигалась из стороны в сторону, как текуче одно движение переходило в другое. Фонг никогда не видел ничего подобного. Он просто не мог оторвать глаз от этой женщины. Он не мог ни о чем думать, не мог даже пошевелиться, потому что боялся спугнуть эту лань. Усталость улетучилась куда-то, словно ее и не было, а агрессия и раздраженность испарились, уступая неясной теплоте в груди. Он не понял даже, когда она успела все приготовить и сесть напротив, поставив поднос с приготовленным чаем на журнальный столик. Будущий Аркобалено даже не заметил времени, проведенного с этой девушкой. Он был полностью поглощен ею, не замечая ничего. Впервые он был спокоен. Вкуснее этого чая Фонг никогда ничего не пил.***
Мужчина стал приходить в чайный домик к ЮнЛи каждую неделю. Пускай у них не получалось довести церемонию до конца, но только рядом с ней он мог хотя на время забыть обо всем и видеть только ее, думать только о ней, умело маскируя это под «расслабление». Фонг никогда не отрывал взгляда от нее, как только замечал где-нибудь. И даже приходя сюда с Ченом, он совершенно не слушал, что говорит ему его соратник. Чен быстро смекнул и перестал ходить с ним в эту чайную. Да и вообще, почти перестал приглашать его куда-либо, только чтобы они были вместе, хоть и подобным образом. То, как влияла на сильнейшего наемника Китая эта женщина было видно невооруженным глазом. Через несколько месяцев, Фонгу надоело только смотреть на китаянку. На одной из церемоний он резко схватил ее за запястье, и страстно впился в ее губы, стиснув в объятиях. ЮнЛи не пыталась вырваться, как этого ожидал Фонг. Не пыталась его оттолкнуть или ударить, а просто замерла, слабо улыбнувшись. Прервав поцелуй, мужчина немного удивленно отстранился, не выпуская хрупкое тельце из объятий. А она просто улыбнулась, почти невесомо обхватив его шею, и тихо прошептала: - Если выпить чай одним глотком, не распробуешь его вкуса. Если выпьешь его слишком быстро – аналогично. Не правда ли, господин Фонг? Тогда, для наемника эта фраза имела лишь один смысл – будь спокойней и умерь свой пыл. Именно с этой фразой ЮнЛи пыталась научить Фонга всем прелестям этого мира. Более глубинный смысл будущий Аркобалено открыл для себя только спустя несколько лет, когда стал задумываться об этом все чаще и чаще. Но тогда, все что ему хотелось – обладать этой женщиной так, как умеет он. ЮнЛи не была против. Она не раздумывая согласилась встречаться, чуть ли не через неделю переехала к нему жить. Девушка совершенно не боялась пылкого нрава китайца, который прижимал ее к каждой стенке, дико и страстно целуя. Китаянка знала, что он задействован в опасных делах, а потому поддавалась. Но женщина эта не была такой простой. Она пыталась научить Фонга тому, что ему не хватало больше всего. Их вкусы совершенно не совпадали, их характеры разительно отличались и это проявлялась во всех аспектах их жизни. Их поцелуи совершенно отличались: Фонг целовался страстно, агрессивно, жадно, с силой прижимая к себе свою возлюбленную. Кусая ее губы и не давая сделать вдоха. Поцелуи ЮнЛи были деликатны, медленны и эротичны. Она делала это чувственно, но тонко. Она любила длительные и нежные поцелуи, когда можно было полностью почувствовать партнера. Девушка старалась привнести в жизнь наемника умиротворенность и гармонию. Когда он начинал кричать, она замолкала и с такой нежностью смотрела на него, что Фонг обрывал фразу на полуслове, не в силах что-либо сказать. Его объятия были крепкими, сильными, словно он боялся потерять единственный лучик света. Они были надежными, но порой болезненными. Ее объятия были воздушны и невесомы, словно мягкие пушистые облачка. Они были теплыми, но очень стойкими. Фонг раньше ненавидел запах жасмина и розы, это напоминало о его Родине и вызывало дикое бешенство. Но от ее волос всегда пахло нежным розовым цветком, а от тела струился легких аромат жасмина, который сводил с ума. А ЮнЛи чувствовала запах крови на своем мужчине, но вместе с этим от него тянуло чем-то неуловимо горьким, как от чая кудин – с горьким вкусом, но таким сладким послевкусием, что можно было терпеть горечь ради приятного нового вкуса. Фонг впервые почувствовал как это – возвращаться в дом, где его ждут. Где его поцелуют на прощание, где его обнимут, когда он вернется. После очередного заказа его всегда ждал вкусный зеленый чай с какой-нибудь домашней сдобой. Мужчина впервые ощущал себя счастливым. Счастливым настолько, что, кажется, ему было плевать на окружающих еще больше, чем раньше. Лишь бы это хрупкое чудо было с ним. В постели он был порывист и задавал бешеный ритм, отчего сердце колотилось где-то в горле, а дыхание всегда было поверхностным и неглубоким. Подстроиться было практически невозможно, как и выдержать этот темп. Страсть накрывала с головой, что аж мутнело в глазах, а после еще очень долго девушка не могла прийти в себя. ЮнЛи же никогда не спешила, стараясь извлечь максимальное удовольствие. Порой, это было невозможно из-за резкости и вспыльчивости второй половинки, поэтому приходилось завязывать его руки. А потом мучительно медленно спускаться все ниже и ниже, оставляя не алеющие метки, а белеющие отпечатки. Со временем, Фонг начал меняться. Живя не один год с медленно текучей равнинной рекой, даже горная река невольно начинает течь медленнее. Он стал более открыт и дружелюбен, перестал беситься по пустякам. К исходу второго года их совместной жизни, где-то в октябре месяце, он впервые выдержал всю церемонию целиком и полностью, допустив всего одну ошибочку. На третий год их отношений Фонг сделал предложение. Они решили не устраивать торжество, а тихо-мирно расписались, чтобы об этом не прознала мафия. ЮнЛи, стала таскать своего мужа к соседкам, пытаясь воспитать в нем терпение. Из этих встреч он понял только то, что его жена самая лучшая на свете. Они стали любоваться пейзажами природы, ЮнЛи научила Фонга слушать окружающий мир: воду, ветер, землю, животных. По отношению к окружающим, будущий Аркобалено заметно изменился, это подмечал даже старый знакомый – Чен. Только вот его темперамент проявлялся в их интимной жизни, а поцелуи нисколечко не изменились. Даже когда ЮнЛи просила Фонга целовать ее долго и нежно. Сначала он пытался выполнить просьбу, но буквально через несколько секунд поцелуй снова становился страстным и резким. У них были ссоры, в которых уже начала принимать участие и ЮнЛи, понабравшись подобного у мужа, но в любом случае, осознавала она это первая и снова молча воцарялась на него. А Фонг улыбался. Не так как она – не успокаивающе, не мягко, но по-своему нежно. Но ведь в мире все так зыбко…***
Однажды Фонг был на заказном. Один против небольшой банды человек из пятнадцати, которая давно уже хотела убрать мастера боевых искусств и по совместительству лучшего наемника Китая. Они выбрали грязный способ и выкрали его молодую жену, едва только узнали о ней. Увидев ее связанную, Фонг без раздумий бросился на банду, ведомый своим гневом. В схватке они разнесли весь ангар, в котором была назначена передача, но ярость застилает глаза и человек неспособен быть бдительным. Реакция притупляется, но увеличивается сила. Но гнев не способен дать разумную оценку происходящему и точно никогда не сможет помочь в бою. Фонг услышал выстрел. Он понял, что где-то за его спиной находился снайпер, который выжидал удобного момента. Вот так, он снова поддался эмоциям. Снова не смог оправдать надежды своей возлюбленной. Не смог воспротивиться своему нутру. Слабовольный. Так почему же он не чувствует боли? Почему нет жжения, и он не падает на колени? Был слышен выстрел от… Фонг резко осознает, что произошло. Вся банда перебита. Остались только он, снайпер и она. Сердце пропустило пару ударов. Перехватило дыхание, а глаза невольно расширились. Фонг медленно, резкими поворотами обернулся назад и опустил взгляд. Руки затряслись, сердце застучало с бешенным ритмом, а кровь резко ударила в виски, заставив потемнеть в глазах. Мужчина не испытывал страх. Не испытывал злость. Пока он не чувствовал ничего. Глаза увидели, но информация еще не была воспринята. Следующим выстрелом снайпер каким-то чудом промахнулся по стоящей мишени. Инстинкты убийцы сработали как надо, и Фонг быстро преодолел расстояние между ними, ловко взбираясь на высоту стрелявшего. Одним четким движением и китаец сломал шею беспомощного снайпера. Он остался стоять на высоте и осознал произошедшее только через несколько секунд. Фонг сорвался с возвышенности, быстро оказываясь около умирающей жены. Она открывает глаза и видит отчаянное лицо своего любимого из глаз которого текут слезы. Она улыбается так, как улыбалась ему всегда: нежно, тепло, ласково. Фонг приподнимает ее и сплетает их пальцы сильно-сильно сжимая и как в лихорадке шепчет: «Милая… ЮнЛи… Пожалуйста…» Девушка подносит окровавленную руку к лицу мужа и гладит его по щеке. Она всегда любила делать это перед сном, перед его пробуждением, когда она смотрели друг другу в глаза.. Всегда. - Фонг, - ее голос слабый и хриплый. Мужчина открывает зажмуренные глаза и с надеждой смотрит на ЮнЛи. – Не пытайся поймать ветер. Не иди против него, иначе у тебя ничего не получится. Просто двигайся в его направлении, и ветер попадет в твои руки сам, - девушка закашлялась, пачкая кровью одежду мужчины. - Я прошу… мое предсмертное желание… Проживи жизнь разумно. Ведь если выпить чай одним глотком – ничего не почувствуешь, - ЮнЛи попыталась улыбнуться. - Если выпьешь его быстро – аналогично, - закончил за нее Фонг. –Но ведь.. - Я не выпила чай быстро. Я.. пила его маленькими глотками каждый день, но… Пожалуй, мне не хватило чуть меньше года, чтобы допить его до конца, - девушка опустила руку, которой гладила щеку мужчины, на живот, немного иронично улыбнувшись. – Пожалуйста, ради меня… Живи… Живи и не поддавайся отрицательным эмоциям, как это сделала я. Живи, сохраняя покой, хорошо? – на глазах ЮнЛи появились слезы, а губы расплылись в родной улыбке. Фонг тяжело сглотнул, ближе наклонившись к возлюбленной, и подарил ей последний поцелуй. Долгий, нежный, размеренный. Как она любит. И как теперь любит он.***
Стоит ли снова говорить, что истинный смысл ее последних слов Фонг осознал только став Аркобалено. Слова ЮнЛи никогда не выходили из головы китайца, а ее образ жил в его сердце. Но как тяжело и больно осознавать, что если бы не его ярость в те минуты, их бы сейчас было бы трое…