А что, если...

Люсиль проснулась рано. Солнце еще только начало подниматься из-за горизонта, окрашивая небо во все оттенки желтого. Ветра не было, лишь чуть-чуть листья соседского клена подрагивали будто бы от холода. Почему так страшно? Люсиль думала о смерти. Часто, особенно в последнее время. Хотя… Кто не думал? Когда на твоем предплечье с самого рождения красуется подобие татуировки, отображающее точную дату и время твоей смерти, ты не можешь не думать. Особенно если этот день сегодня. Те, у кого стоят года далекие, беззаботно живут, экспериментируют и рискуют каждый день, зная, что завтра настанет новый. Но когда дни походят к концу, хочется продлить свое время или хотя бы провести последние месяцы с родными и любимыми. Так всегда бывает. Проводилась масса исследований, как медицинских, так и психологических. Писались тысячи книг, например, «Что делать, если завтра конец?» или «Твой последний день». Иногда кажется, что вся планета сошла с ума. Хотя, почему кажется? Сошла. Давно. Люсиль нервно перебирала полы ночной рубашки, стараясь отогнать мысль о том, что это был последний сон, что она видела. В половину второго дня ее не станет. Ей было всего семнадцать. Она и пожить не успела. Но какая-то высшая Сила распорядилась ее жизнью по-своему. В такие моменты невольно задумываешься, кто же мог сыграть с человечеством такую злую шутку? То ли Бог, о котором твердят верующие, то ли тот могущественный покровитель, который наблюдает за нашей планетой, типа инопланетянина. А может Природа, именно с большой буквы «П», как самостоятельный организм, отбирает тех, кто может ей достойно послужить, а слабых сливает на ранних годах жизни. Да, это наиболее вероятный вариант, как думала Люсиль. Она была слаба. Ее часто прошибало на слезы, от малейшего удара бледная кожа расцветала синяками, волосы, пепельно-русые, были жиденькими и секущимися, вся фигура – остроконечной и хрупкой. Что такая может сделать полезного? Ничего. Поэтому и умрет в семнадцать. Девушка вскочила с кровати и начала мерить комнату шагами. От бессилия и жалости к самой себе хотелось кричать и бить кулаками в стену, да не поможет. Смерть всегда приходить вовремя. Пытаешься убиться раньше срока – не погибаешь, пытаешься в свои последние минуты скрыться под одеялом и спрятаться от мира – все равно умираешь. Может взорваться дом, обрушиться потолок, да хоть кровоизлияние в мозг беспричинное – все всегда в свое время. По-другому никак. Это замкнутый круг, настоящее безвыходное положение. Этажом ниже спали родители. Им легко, каждому еще лет по двадцать отведено А братишке – все пятьдесят. Интересно, что чувствует женщина, видя на руке своего ребенка дату более близкую, чем своя? Мама Люсиль часто украдкой смотрела на дочь, ее глаза в это время неестественно блестели, будто бы нескатившиеся слезинки стояли в глазах. Последние пару недель мать старалась тихо угождать дочери, потакать ее прихотям. Но она отдалялась. Частая ошибка человека – уйти подальше от умирающего, чтобы не было так больно. Чтобы вроде и получалось, что человек умер, но ты с ним давно попрощался, от чего легче. Но умершему не легче. Хочется же, чтобы близкие провели с тобой последние часы, чтобы насладиться их обществом перед самым концом. Но не получается. Жизнь – смешная штука. Когда до смерти остается пять часов, ты страдаешь от безделья. Странно, да? Но в этот момент ты понимаешь, что сделал все, что мог, не хочется начинать ничего нового, а старое все или наскучило, или осточертело. Вот и стоишь у окна, провожая взглядом птиц. Люсиль включила ноутбук и решила написать что-то наподобие прощального письма. Люди часто так делали, излагая перед концом свои мысли. Некоторые «прощальные записки» становились достоянием общественности, пополняли мировой культурный фонд. А некоторые удалялись родными, чтобы свет больше не видел страданий ушедшего. Указатель в виде вертикальной палочки замигал в начале документа. Пальцы застыли над клавиатурой. Но ни слова не приходило в голову. Писать банальное: «Всех люблю, буду скучать»? Глупо же. А на прекрасные мотивы не было ни настроения, ни опыта. Поэтому тонкие пальцы напечатали: «Прощайте.» И все, хватит. Основная информация есть, уже отлично. Больше не нужно. Осталось четыре с половиной часа. Это самое сложное – скоротать время. Кто-то читает, кто-то рисует, а Люсиль включила фильм. Какую-то старую сопливую мелодраму просмотренную много раз. Диалоги выучены наизусть, глаза сами начинают слезиться перед душещипательными моментами. Да пусть так, зато время убить можно и голову занять. Осталось два часа. Фильмов больше не хотелось. Тогда девушка просто легла на кровать и стала смотреть в потолок. Не самое веселое занятие. Хотя можно посчитать овец. И заснуть, чтобы больше не проснуться. Пять минут до смерти. Ну зачем просыпаться? Чертов организм, ты нарочно? Придется встретить смерть с открытыми глазами, что ли? Ну нет. Глаза сами собой следят за секундной стрелкой, считая последние секундочки. Снизу слышался шум, родители что-то со смехом обсуждали, брат играл в компьютерную игру. И ни слова о прощании. Грустно. Одна минута. Вот, конец. Почти наступил. Интересно, как это случится? Потолок? Взрыв? Торнадо? Может молния? Хотя на нее ни тучки. И организм молчит. Ну что ж, ладно. Десять секунд. Девять… Восемь… Семь… Шесть… Пять… Четыре… Три… Глаза закрываются сами собой. Две… Одна. И тьма.