Неслужебный роман

Ну... в общем, вот... Вадим вцепился в меня мертвой хваткой сразу же после мотокрушения, лишь на время уступив людям в белых халатах. Наличие водителя в машине и консьержа в подъезде его не смущало – все это время я был нежно поддерживаем и обнимаем. Ну да, ну да – я ж ударенный на всю голову, меня отпускать нельзя. Лифт вознес нас на пятый этаж, который почему-то обозначался третьим. Почему – стало понятно на входе в квартиру, которая оказалась двухуровневой. М-да-а, слегка отличается от моих «королевских» апартаментов. Первым пунктом увлекательной экскурсии по этому двухэтажному жилищу была ванная комната. Хотя нет, это был ванный зал – серьезно, плитку натереть и балы можно устраивать. От предложения «потереть спину» я отказался – мне ж, в конце концов, обещали неприкосновенность, в том числе и спины. А где спина, там и… Короче, лучше я сам. Заплыв в ванне я устроил такой, что Вадим несколько раз порывался делать мне искусственное дыхание. В качестве парадной одежды на выход (выход из ванной) мне был предоставлен белый пушистый халат, родные же вещички исчезли в неизвестном направлении. Далее – плановый заход на кухню-столовую, или как это называется. Пока я изображал тюленя в ванной, Вадим успел освежиться, судя по его мокрым волосам, и сейчас сервировал поздний ужин. – Ты предпочитаешь красное или белое? – Вадим задумчиво изучал бар, отвлекаясь на мое появление. – М-м-м, может, не стоит? – Я-то знаю себя в неадеквате под градусом. – Я же тебе не спирт предлагаю вперемешку с абсентом, – он ухмыльнулся, – а легкое дополнение к ужину и средство для снятия стресса. Ты же сегодня пережил стресс? А я тем более. Да уж, он пережил если и не гибель любимого двухколесного, то, как минимум, его кому. Мне в очередной раз стало стыдно. Вадим понял, что ответа от меня он не дождется, сделал выбор сам, как всегда, и наполнил бокалы. *** Ванна, ужин, алкоголь – три составляющих качественного расслабона и полной отключки самоконтроля. Сознание и так пребывало в шоковом состоянии, а Мерло его добило. Я и сам толком не понял, как так получилось, что дальнейшая экскурсия протекала на руках у Вадима, а пунктом назначения оказалась спальня. Этот гениальный вывод я сделал на основании того, что в комнате находилась огромная кровать, на которую меня заботливо уложили. Вот только поправить подушку и укрыть одеялом мой чуткий начальник не торопился. У него вообще оказались очень странные методы заботы о пострадавших. – Вадим... Что ты делаешь? – М-м-м... желаю тебе спокойной ночи, – произнес он, отрываясь от моей шеи, не переставая при этом теребить узел халата. – А халат тебе чем не угодил? – Всем. Поэтому мы сейчас от него избавимся, – промурлыкал он и таки развязал узел, после чего его руки занялись исследованием моего туловища. – Ай, щекотно! – Ты же понимаешь, я должен убедиться, что с твоим драгоценным телом все в порядке, – в его голосе появилась хрипотца, от которой мне стало не по себе. Возможно, потому, что на мне начали танцевать румбу стада мурашек. – А кто обещал неприкосновенность моей невинности? Вадим замер. Даже при скудном освещении уличных фонарей было видно, как его лицо становится непроницаемой маской, за которой скрываются все чувства и эмоции. – Ты прав. Извини, – абсолютно ровный спокойный голос, – спокойной ночи. Он встал и, не говоря более ни слова, вышел, аккуратно прикрыв дверь. *** Осознание того, что я сказал что-то не то, пришло не сразу. – Твою ж мать, вот дебил, – начал я исповедоваться подушке. – Я ж хотел быть с ним... А он, блин... Вот где его сейчас искать, если я даже не знаю, как свет включается, а? Собеседник-утешитель из подушки никакой. Подумав еще немного, я решил, что хватит слов – пора действовать: ковбой сказал – ковбой сделал, и я на ощупь побрел к выходу. Подушку, правда, прихватил – в качестве моральной поддержки. В ходе самостоятельного путешествия по чужой квартире я обнаружил, что заботливый хозяин предусмотрел ночные блуждания гостей в потемках – в коридорах были встроены маленькие ночники, дававшие как раз столько света, чтобы передвигаться без угрозы получения черепно-мозговой в результате встречи с косяком. Мне, можно сказать, повезло, я нашел Вадима минут через двадцать. Учитывая мою скорость передвижения и умение ориентироваться в пространстве – почти мгновенно. Он стоял у окна. Свет все тех же фонарей освещал его силуэт – высокий, широкоплечий, настоящий принц, вот только Золушка у этого принца странная. Стоит сейчас в дверях, с подушкой обнимается. Я был уверен, что он слышал, как я вошел, но голову не повернул. – Вадим, – я остановился в полутора метрах от него, – извини, я не хотел... то есть, наоборот, хотел... то есть я хотел, чтобы ты хотел... что-то я совсем запутался, – закончил я жалобно. М-да-а, тот еще образчик ораторского искусства. И шеф, и подушка хранили молчание. Вадим повернулся ко мне, притянул поближе, выкинул подушку и привычным жестом убрал прядь за ухо. – Это ты меня извини, – он прижался своим лбом к моему, – я не должен был на тебя давить. Я не дождался... – он вздохнул. – Дождался! – выдохнул я. Сейчас я был уверен в своих словах не на сто процентов, а на все сто сорок шесть. – Юрка, ты же понимаешь, что если ты еще раз скажешь «нет», я уже остановиться не смогу?! – Вадим пытался контролировать свое дыхание, но даже я видел, что у него это плохо получается. – Я не хочу, чтобы ты останавливался, – я положил руки ему на плечи и потянулся к губам. Ответом мне послужил сдавленный стон и, правильно, продолжение экскурсии в положении лежа на руках любимого начальника. Любимого? Да-а-а, кажется, я только что признался в любви к нему самому себе. *** Была ли это та же спальня или другая, я утверждать не берусь. Я снова был уложен на простыни, но теперь уже я не отпускал Вадима ни на секунду. Мы целовались, боже мой, как мы целовались. Его язык был повсюду, он проникал в мой рот, словно завоеватель, не оставляя ни миллиметра свободной территории. Я чувствовал, как моя реакция выходит из-под контроля и становится очевидной не только для меня. Вадим оторвался от моих губ, посмотрел затуманенными глазами, словно ища подтверждения тому, что я не передумаю, и переключил внимание на мою шею. Его легкие поцелуи заставили меня прогнуться ему навстречу. Он опустился ниже, и его губы и язык сосредоточились на моих сосках. Он покусывал, втягивал, зализывал их по очереди, а я все больше и больше терял связь с реальностью. – Еще, еще, пожалуйста, не останавливайся... Он и не думал этого делать, и его вездесущий язык продолжил путешествие по моему телу. Он очертил впадинку пупка, и я почувствовал горячее дыхание рядом со своим членом, который давно уже стоял по стойке смирно. Руки Вадима переместились на мои бедра, слегка разводя ноги, а он сам, устроившись между ними, коснулся губами головки. – А-а-а! – я не смог сдержать стон, да кто бы смог это сделать? К легким касаниям языка добавились губы, и против этого союза не устояла бы даже статуя. Он посасывал головку, захватывая все глубже и глубже, пока мой член полностью не погрузился в его рот. Тем временем его руки легкими поглаживаниями раздвинули мои ноги еще сильнее и скользнули к ягодицам. – Ты точно этого хочешь? – бог мой, да от одного этого бархатистого голоса с хрипотцой можно кончить. – Да! Да! – зачем он спрашивает, неужели это не очевидно?! Вадим исчез на пару секунд, и пока я ошарашенно пытался прийти в себя, он взял мою руку и, выдавив на пальцы что-то прохладное, положил ее на свой возбужденный член. Он заставил меня сделать рукой несколько движений вверх-вниз, размазывая смазку. Прикосновение к его плоти заставило меня почувствовать еще большее возбуждение. Да меня просто трясло! Вадим снова погрузил мой член в рот, и я опять перестал понимать, в каком мире нахожусь. Даже посторонний предмет между моих ягодиц не мог заставить меня спуститься с небес на землю. Вадим осторожно ввел один палец – это не больно, просто непривычное ощущение чего-то инородного. Затем добавил второй палец, не переставая ласкать меня и гася неприятные ощущения в анусе. – Милый, прости меня, – пробормотал Вадим, отрываясь от меня и убирая пальцы. За что он просит прощения, я понял через несколько секунд, когда его отнюдь не малый член оказался внутри меня. Я вскрикнул, но он, шепча ласковые глупости и целуя меня, продвигался все глубже, пока не задел волшебную точку внутри. Наслаждение затопило до краев. Я двигался ему навстречу, ловил его стоны, не стесняясь своих. Не в силах больше сдерживаться, я выгнулся и кончил себе на живот, а секундой позднее горячая струя разлилась внутри меня. Я лежал как тряпичная кукла. Вадим устроился рядом со мной, обняв, и, коснувшись своими губами моих, прошептал: – Юрка, ты же понимаешь, что теперь я просто обязан на тебе жениться?