***
— Ты видишь?! — Ну теперь ты как я, — рассмеялся Блейн, нежно прижимаясь губами к щеке Курта, который попискивал, глядя на танцующих Сантану и Бриттани. Те выглядели так, словно были знакомы всю жизнь. А еще так, словно мира вокруг них не существовало. Это было правда ужасно мило, но Блейна все-таки тревожило несколько вещей. Вроде того, что Сантана планировала обернуться в волка раньше или позже. Или то, что Бриттани собиралась вернуться к себе на Аляску. Блейн был не фанатом таких коротких романов, но и не осуждал тех, кто принимал в них участие. В конце концов, это личный выбор каждого. — Ты такой красивый, — прошептал Блейн, возвращая внимание возлюбленного к себе. — Спасибо. И ты. Я даже не ожидал, что эту школу украсят настолько красиво! И все вокруг такие нарядные. Ты видел, какое классное платье у Рейчел? — О да! А ты видел, как на нее смотрит Финн? Курт немного смутился и Блейн понял, что что-то Курт снова узнал из мыслей Финна или Рейчел, причем сам того, очевидно, не желая. — Курт… — Нет, я не могу, ну правда! Хотя это и не дает мне покоя, потому что… Ну, по целому ряду причин. Мы с тобой еще не обсуждали это. И даже если мы уже продвинулись дальше в этих вопросах, ты знаешь, что я все еще достаточно консервативен. В отличии от Финна. Блейн сначала недоуменно наклонил голову, чуть было не сбившись с ритма танца, в котором они с Куртом двигались. Затем немного нахмурился. А потом вскинул брови и округлил рот, не веря собственным ушам. Он знал Курта уже достаточно хорошо, чтобы понимать, что именно тот имеет в виду, но что… — Как вообще?! — Тише! — шикнул Курт. Если он читал мысли, то ему казалось, что все вокруг их тоже читают или, как минимум, обладают таким слухом, чтобы через музыку и чужие голоса непременно понять, о чем же именно они говорят. — Ну милый, ты ведь понимаешь, что я теперь не отстану? — Ты такой сплетник, Блейн Андерсон, — рассмеялся Курт, позволяя снова притянуть себя к груди Блейна. — Я не хочу знать подробности, но мне тоже немного дико от того, что она все еще не догадалась. Ну ты же понимаешь, что он такой же холодный, как и я. И все прочие прелести. Боже, мне так неловко думать об этом, если честно. И еще я немного разочарован в Рейчел. Сколько они встречаются? Неделю? Серьезно? — Это современный мир, Курт, — заметил Блейн, вспоминая, что Финн относительно всех других в их семье еще молод. — Но я этого тоже не одобряю, — быстро добавил Блейн, заметив, как Курт поджал губы. Они и так продвигались очень быстро, как для Курта, и тот уже позволял целовать себя, так что Блейну вообще не на что было жаловаться. — Просто… Неужели она так глупа? Или просто отказывается видеть очевидное? Не могу понять, что происходит в ее голове. Она просто влюблена и смотрит на все сквозь розовые очки… Курт прищурился немного, глядя на Рейчел, причем явно не для того, чтобы улучшить зрение, которого и без того было предельно острым. Скорее он снова услышал что-то. И правда, Курт цокнул языком и чуть было не пригрозил Финну пальцем, сдержавшись в последний момент. — Иногда мне хочется уметь отключать эту способность. Почти всегда, на самом деле. Но сейчас мне особенно жутко, потому что они только об этом и думают. Словно кролики какие-то. Блейн? Блейн быстро заморгал, делая самое невинное лицо, но, видимо, Курт уже уловил в его взгляде неподдельную зависть. Ну что он мог поделать с собой? Конечно, он готов был ждать Курта хоть целую вечность, но это не означало, что он просто по щелчку пальцев мог перестать хотеть его и мечтать о нем, представляя самые разные сцены… — И вот в такие моменты я радуюсь, что не могу читать твои мысли. Так и слышу, о чем ты там думаешь в своем грязном мозгу, — шикнул Курт, отворачиваясь, но Блейн все равно уловил на его губах тень улыбки. — А что, если я скажу, что хочу украсть тебя на задний двор и поцеловать прямо сейчас? — Я скажу, что очень некрасиво прекращать танец вот так вот резко, но если твой кавалер не против, то, думаю, в реалиях «современного мира», — поддразнил он, — это вполне уместно. Блейн тут же обвил талию Курта одной рукой и повел его к выходу. В одной беседке на школьном дворе уже кто-то сидел, так что они быстро обошли ее и направились к следующей. Он еще не видел Себастиана сегодня, но почему-то показалось, по силуэту, что это именно он и был. — Не знаю, как тебе это удается, но ты сводишь меня с ума. — едва слышно прошептал Курт, осторожно присаживаясь на колени Блейна и позволяя тому обнять себя и прижать к груди. Беседка скрывала их почти полностью, а учитывая скорость движения Курта, он в любой миг мог соскочить с чужих рук. Так что сейчас чувствовал себя в безопасности, позволяя Блейну целовать себя в губы и даже переставая о чем-либо думать в это время, просто наслаждаясь моментом, который делил со своим любимым человеком. Впервые в жизни он был просто мальчиком, просто школьником, влюбленным и счастливым. Даже если потребовалось столетие, чтобы испытать это чувство, каждый день рядом с Блейном стоил тех лет, что провел он в одиночестве. — Не могу поверить, что все это происходит со мной. Понимаю, над нами нависла опасность и нам угрожают древние вампиры, но я такой влюбленный и счастливый, что не могу думать ни о чем плохом, — прошептал Блейн, с улыбкой гладя Курта по волосам и рассматривая его лицо. Казалось, что Курт уже не может быть красивее, но вот, лунный свет играл на его коже и так переливалась россыпью бриллиантов, делая юношу еще более красивым, еще более сказочным. — Я знаю, Блейн. Я чувствую тоже самое. И я рад, что ты не отступил, что продолжил завоевывать меня и настаивать, потому что я не хотел бы потерять ни минуты из тех, что мы можем провести вдвоем. Курт нежно погладил Блейна по щеке и наклонился, чтобы поцеловать его. Самостоятельно он делал это нечасто и каждый раз сердце Блейна замирало от нежности. — Ни минуты из нашей вечности, — тихо добавил он, обнимая Курта за талию крепче и прижимая к себе. POV Себастиан Себастиан чувствовал себя лишним на этом празднике жизни и ничего не мог поделать с гнетущей болью внутри. Сантана танцевала уже который танец с этой вампиршей, Блейн не отрывал взгляда от своего кровопийцы, и все практически из стаи прекрасно чувствовали себя на танцах. Смеялись, веселились, отрывались на полную. А Себастиану казалось, что из него всю душу вынули. И если раньше причиной этого была лишь обида на Блейна, и, может быть, волнение относительно отсутствия альфы, то теперь к этому прибавился еще и дурацкий Кларингтон, поцелуй которого все не давал Смайту покоя. А вот сам Хантер давал. Он вообще игнорировал его существование. Вежливо здоровался, прощался, но делал вид, что ничего не было. И боже, это так сильно бесило Смайта, что он почти был готов забыть о Блейне и Курте! Он вышел на улицу, чтобы немного подышать, но эта сладкая парочка нашла его и тут. Чертыхаясь, Себастиан выбежал из беседки, понимая, что никогда еще он не был таким одиноким, таким потерянным, таким лишним. Это было глупо и опрометчиво, но волчья суть требовала своего и Себастиан быстро вышел за пределы школы в сторону леса, стащил с себя никому нахрен не нужные брюки и рубашку и обернулся в волка, наконец чувствуя свободу, а вместе с ней и усиливающуюся боль в груди. Кому он вообще тут нужен? Где его место? Он даже не часть стаи, ведь не подчиняется Хантеру. Он не друг никому, не любимый, не близкий. Он не умеет любить, не умеет радоваться за других. Себастиан бежал все быстрее, чувствуя, как боль становится сильнее. Ему хотелось прыгнуть со скалы и разбиться, выпуская своего волка в последний путь. Это не был осознанным желанием покончить с собой или что еще, ему просто хотелось освободиться, забыть обо всем, сорваться и вырваться. Себастиан бежал все быстрее и удивленно прижал уши, услышав, что кто-то гонится за ним. Несложно было узнать песочную шкуру Хантера и это разозлило Себастиана быстрее. Он попытался сбежать, виляя между деревьями, но Хантер был сильнее и мощнее, так что через секунду его зубы впились в холку Смайта, заставляя его взвыть и остановиться, кубарем полетев по осенней листве. Просто так сдаваться Себастиан был не намерен, так что он зарычал, пытаясь отбиться от Хантера, но тот неизменно оказывался сильнее, прижимая Смайта к земле. Окончательно выдохшись, Себастиан просто откинулся на земле, закрывая глаза, и запоздало понял, что обернулся обратно, когда язык Хантера, все еще большой и мокрый, прошелся по его щеке, шее и груди. Это было так странно и дико, что Себастиан не мог даже пошевелиться, наблюдая за тем, как волк обращается в самого Кларингтона. — Молчи, — приказал Себастиан, поймав голову Хантера руками и притягивая к своему лицу. — Поцелуй меня. Еще раз. Пожалуйста, — выдохнул он, поднимаясь, чтобы впиться в губы Хантера губами и шумно выдыхая через нос, ощутив, что ему отвечают. Первый поцелуй был почти такой же жадный и быстрый, как тот, что был у стены, но уже следующий стал более чувственным и глубоким. Себастиан обвил руками и ногами сильное тело Хантера, прижимаясь к нему изо всех сил, цепляясь за него и отдаваясь поцелую целиком и полностью. Он чувствовал, как горит кожа от соприкосновения с Хантером, как быстро бьется сердце от ласк и как их дыхание становится общим. Себастиан застонал, когда Хантер перешел поцелуями на его шею, и перевернулся, оказываясь сверху, жадно целуя теперь уже самостоятельно шею, грудь и плечи парня, пока тот скользил руками по его телу, сжимая и наверняка оставляя следы. Себастиан двигался сам, прижимаясь к члену Хантера своим, и позволял партнеру руководить им, сжимая бедра и толкаясь в ответ. Это было быстро, влажно, горячо и сумасшедше, но Себастиан чувствовал себя настоящим животным сейчас и не сдерживал ни эмоций, ни желаний. Если бы Хантер взял его сейчас полноценно, он с радостью бы подставился ему. Он стонал, прогибался в пояснице, кусал шею Хантера и позволял тому ставить на себе метки. Он громко вскрикнул, когда они почти одновременно кончили в его руку и повалился на грудь Хантера, пытаясь прийти в себя и отдышаться. Вопреки его опасениям, не было ни стыдно, ни страшно, ни неприятно. Было лишь ощущение покоя и правильности происходящего. В руках Хантера, что гладил его по спине и пояснице, было тепло и спокойно, было уютно. В этих руках Себастиан впервые в жизни чувствовал, что он имеет значение и что он не один. — Ты знаешь, что мы лежим совершенно голые в лесу на земле? И мы с тобой не вампиры, в отличии от некоторых, так что если ты подхватишь грипп или будешь лежать дома с соплями, я буду приходить к тебе, готовить самый омерзительный в мире суп, потому что хороший готовить я не умею, а потом дуться, если ты будешь отказываться его есть… — протянул Себастиан, отрываясь от груди Хантера и нависая над ним. Он понятия не имел, какого черта вообще произошло с ними и в частности с ним самим, но он чувствовал такое спокойствие и даже умиротворение, что готов был на что угодно. Например, облизать лицо Хантера и повиснуть на его ноге, если тот вдруг скажет, что это было ошибкой. Но Хантер не говорил. Он рассмеялся и нежно, как никто и никогда прежде, убрал волосы Себастиана с его лба и потянулся, чтобы поцеловать в губы. — Жду с нетерпением. По такому случаю думаю даже постараться подхватить что-нибудь. Я буду первым, кто увидит Себастиана Смайта за готовкой и заботой о ком-то, правда? — Ты сейчас будешь первым, кого я покусаю, — фыркнул Себастиан, тем не менее улыбаясь, лениво двигая задницей и снова целуя Хантера в губы, прикусывая нижнюю губу и посасывая. — Как насчет остаться жить в этом лесу? Не хочу никуда уходить, — прошептал он, игриво скользя носом по щеке Хантера и снова немного ерзая. Но второму раунду было не суждено сбыться: со стороны школы раздался вой сирены скорой помощи и они одновременно вскочили на ноги. Только благодаря их острому слуху они смогли услышать этот звук. Значит, что-то случилось в школе, пока они тут предавались плотским утехам. Не сговариваясь, они на бегу обратились обратно в волков, огромными прыжками направляясь обратно к школе.***
Курт был невероятно сосредоточен, но Блейн понимал, что дело не столько в его выдержке, сколько в том, что он погружен в чужие мысли и пытается в многообразии мысленных голосов вычленить те, что были нужны и важны. Блейн и Финн сидели с двух сторон от него, а остальные вампиры, оборотни и ученики были рассредоточены по коридору и даже за пределами больницы. Что именно произошло, никто так и не понял. Никто, кроме вампиров и оборотней, разумеется. Это они видели очередного посланника Вольтури, который попытался схватить Рейчел. И видели Финна, что бросился к ней. А затем Блейна, который ударной волной разбросал всех в стороны и позволил Паку и Арти наброситься на этого самого посланника, чтобы разобраться с ним. Для всех это был странный толчок землетрясения и стол, что влетел в стену, прижимая ноги Рейчел к ней же. Блейн понимал, что, вероятно, спас ей жизнь. В тот момент. Но не лишил ли ее теперь? Рейчел увезли без сознания и сложнее всего было сдерживать Финна, которого рвало на части и только Курт смог успокоить его, пообещав все слышать. — Они боятся, что она не сможет ходить, хотя пока не собираются об этом говорить и хотят подождать, пока она придет в себя, — прошептал Курт, получив часть информации и кусая свои губы в исключительно человеческом жесте. Никто из них не мог понять, почему нападали именно на Рейчел и пытались ее увести, похитить. — Рейчел. Милая, — Финн снова рванул было в реанимацию, но на этот раз его сжал Ноа и усадил обратно в стул, заставляя оставаться на месте. — Ты знаешь, что все будет хорошо. Или мы вмешаемся, — тихо добавил Ноа, бросив взгляд на Кэролайн, а та в ответ лишь коротко кивнула. — Они проверяют результаты ее анализов… — пробормотал Курт, немного хмурясь, а затем ошарашено распахнул глаза, замирая так. — В чем дело?! — крикнул Финн, а Блейн скользнул рукой по ладошке Курта, пытаясь вырвать его из транса. — Курт, милый? — Ребенок, что родился тут и который станет причиной войны… — Курт издал истеричный смешок, зажимая рот рукой, но справляясь с собой и продолжая говорить: — Это не Блейн. Проклятие, это не Блейн, не он причина, по которой Вольтури придут к нам. Это нечто совсем другое. Нечто, чего боятся Вольтури и чего стоит бояться всем нам. Это сила, с которой мы еще не имели дела. Это ребенок, рожденный от вампира и человека. Потому что Рейчел беременна.