Если ты птица, то и я птица...

Махидевран Султан вошла в покои своего сына, который сидел на тахте и читал книгу. На нем был темно-синий бархатный кафтан, украшенный золотыми и серебряными нитями, плавно переливающимися на солнечном свету. Султанша протянула руку для поцелуя, и, получив его, села рядом с сыном. - Лев мой, как ты? Я вижу, что ты решил сменить постельный режим, - улыбчиво произнесла Гюльбахар. - Все хорошо, Валиде. Прошло уже три дня, я чувствую себя лучше. Лекари говорят, что рана почти затянулась. Повелитель благополучно доехал до столицы? – шехзаде отложил книгу в сторону. - ИншаАллах, все хорошо. Вести из Топ Капы уже пришли. Слава Аллаху, Хюррем покинула наш санджак, в её присутствии даже воздух казался ядовитее и страшнее, - процедила темноволосая госпожа, осторожно поправляя подолы своего платья цвета индиго. - Валиде, что вы думаете о решении отца? Я не понимаю, как он узнал обо всем, как вообще принял такое решение, - недоуменно воскликнул Мустафа. Махидевран улыбнулась, похлопав шехзаде по плечу. Тяжело вздохнув, она обратила свой взор к окну, за которым щебетали весело птицы, и светило июньское солнце, опаляющее все вокруг. - Это я все рассказала ему, не могла смотреть на твои страдания. Я знаю о ваших чувствах, Мустафа, и все понимаю. Конечно, ни ты, ни Дениз, не желаете признаваться в этом друг другу, а раз она не может быть твоей наложницей, потому что свободна, то единственный выход – это никях. Решение рискованное и очень противоречащее всем устоям Османской империи, но разве твой великодушный отец не поступил так же, взяв в жены Хюррем? Милый мой, - женщина погладила сына по лицу, - ты достоин самого лучшего, достоин счастья и любви, никто не посмеет идти тебе наперекор, потому что ты – шехзаде. - Дениз говорила, что раз я шехзаде, то никогда не добивался ничего сам, мне достаточно указать пальцем, и все будет по-моему. Но я так не хочу. Я понял, как трудно мне было её добиваться, и это не крепость Родос, которую атаковали наши янычары, это намного сложнее и серьезнее, её интереснее завоевывать. - Она доказала, что не будет являться вещью, как все те рабыни, что проживают в твоем гареме и надеются на один твой взгляд. Дениз – личность, и она не будет всегда жить по устоям и обычаям. – Султанша вздохнула. – Ты решил что-нибудь? Сделаешь так, как велел отец? - Я еще подумаю, Валиде. Я сообщу вам завтра, можете не сомневаться, - шехзаде встал с тахты на террасу. Вдохнув жаркий воздух, он вздохнул и обратил внимание, что в саду гуляла Дениз вместе с его маленькой дочкой, Сафийе. Маленькая султанша гортанно смеялась, когда девушка смешила её и щекотала. Они сидели в беседке, а Сафийе перебирала своими тонкими ручками собранные цветы. Мустафа улыбнулся. Дениз, словно почувствовала чей-то взгляд и подняла голову. Сафийе тоже улыбнулась, заметив знакомую фигуру на балконе. Дениз взяла ручку девочки и помахала ей Мустафе, что привело султаншу в восторг. Она сама стала махать ручкой своему отцу. Шехзаде сделал ответный жест. «Она особенная… Таких мало… Очень мало… Я не могу её потерять…» - пронеслось в голове наследника, который восхищался внешним видом Дениз. Светло-фиолетовое платье, расшитое узором, черные волосы аккуратно завиты, и только несколько прядок были закручены на затылке. «Как мне признаться ему в своих чувствах еще раз? Единственный способ остаться с ним – свадьба. Но этого не будет, хотя бы потому, что он – шехзаде. Но потерять его я не могу…» - девушка тоже отчаянно вздыхала, не зная, как ей поступить, что делать. - Внимание! Махидевран Султан Хазретлери! – прокричал гаремный ага у входа, после чего все рабыни поднялись со своих мест, отложив дела, и выстроились в два ряда. Султанша быстрым шагом прошла через гарем, но её остановил тоненький девичий голосок, крикнувший её имя. - Хатун, - удивленно выгнула бровь Махидевран, - что тебе нужно? – слегка небрежным тоном проговорила султанша. - Госпожа, для чего мы все здесь живем? – девушка обвела взглядом наложниц. – Шехзаде Мустафа нас не зовет, вы не устраиваете праздников. В таком случае, распустите наш гарем. - Не тебе решать подобные вопросы, - спокойно ответила черкешенка, - или ты не довольна своим положением? Тебя кормят, одевают, учат, платят жалованье. В чем проблема? - Мы все здесь, чтобы шехзаде ублажать, делать счастливым, а в итоге просто просиживаем свое время, - виновато заметила худенькая девчушка. – Почему вы никого не пускаете к шехзаде? - Послушай, - добродушно произнесла Махидевран, - займись своим делом и более не лезь в гаремные законы, которые не ты составляла, а значит, не тебе ими управлять. А теперь иди. И вы все не должны думать о подобном. Всякая, кто произнесет хоть одну подобную мысль, отправится своими пламенными речами развлекать и приводить в восторг крыс, обитающих в наших темницах. Султанша развернулась и покинула гарем под шепот девушек. Худющая девушка недовольно фыркнула и уселась обратно на тахту, продолжая свою вышивку. Через несколько минут к ней подошла одна калфа и что-то прошептала. Рабыня кивнула и, вытащив из кармана аккуратненький сверток бумаги, всучила его калфе. Осторожно оглянувшись, калфа покинула гарем быстрыми шагами, а девушка спокойно села на тахту, как ни в чем не бывало. Хюррем Султан, сидя с маленьким Джихангиром, спокойно завтракала. Синее атласное платье привычно шелестело от каждого движения султанши. В комнату влетел Сюмбюль-ага и поклонился. - Госпожа, пришли вести из Манисы, от Керсан-хатун, - евнух протянул сверток султанше, которая отдала сына служанкам, и принялась читать содержимое. «Махидевран Султан никого не пускает в покои шехзаде. Мне не удалось пробраться туда, я использовала все способы. Надеюсь, что вы что-то придумаете». - Нерасторопная девчонка! – шикнула Хюррем. – Прошло почти четыре дня, а она так и не попала в покои Мустафы. Видимо, я ошиблась в ней. - Госпожа, не стоит делать поспешных выводов. Возможно, Махидевран Султан и правда не пускает никого в покои шехзаде, но тогда на это есть и причина. - Только она мне пока не ясна. С чего бы это Махидевран, которая жаждет продолжения рода от своего сына, запрещать походы наложниц? Здесь явно кроется какая-то тайна. Повелитель что-то говорил о девушке, что постоянно с Мустафой, я только не знаю, кто она. - Мы можем приказать Керсан узнать это, - предположил Сюмбюль. - Она все испортит. Зато в этих покоях она клялась в том, что все сделает, - усмехнулась рыжеволосая. – Сюмбюль, давай перо и бумагу. «Ты должна любым способом попасть в покои шехзаде и стать его фавориткой. О любых событиях в гареме сообщай лично мне, я должна регулярно получать от тебя известия». - Отправь это в Манису, Сюмбюль, - приказала госпожа. - Слушаюсь, султанша, - пролепетал евнух и быстро удалился со свертком в руках. Высокая, но стройная девушка в потрепанном платье для рабынь быстро бежала в сторону покоев шехзаде Мустафы. В руках у неё был кувшин с вином, который неприятно звенел в её неумелых руках. Остановившись около дверей, она внимательно посмотрела на стражников, которые лишь усмехнулись новому приходу этой девицы. - Керсан-хатун, - усмехнулся один из них, - что ты все ходишь сюда? Или забыла, что госпожа приказала никому не входить? Керсан лишь самодовольно ухмыльнулась, поправляя свои светлые волосы, и указала взглядом на кувшин с вином. - На этот раз сама госпожа приказала мне принести этот кувшин. А если вы мне не верите, то спросите Фидан-хатун, уж она точно знает, - уверенно произнесла девушка. - Ладно, иди. Только быстро давай. Двери распахнулись, и Керсан шмыгнула внутрь, чуть не разлив вино из кувшина. Поставив его на низенький столик, она заглянула на террасу, где как обычно сидел Мустафа. Шехзаде, услышав шорох и скрип дверей, поднялся с тахты и вошел в комнату. Хатун поклонилась. - Что такое? – недоуменно спросил мужчина. – Что тебе здесь нужно? - Шехзаде, - наигранным дрожащим голосом произнесла девушка, - я так испугалась, я принесла вам еще вина. Мустафа подошел ближе, заложив руки за спину. Керсан томно вздохнула и, закатив глаза, медленно начала падать на пол. Шехзаде сориентировался и подхватил её на руки. Девушка закрыла глаза и откинула голову назад, отчего её светлые волосы растрепались. - Что с тобой такое? – шехзаде потряс её за плечи. – Очнись, хатун. В это время двери как нарочно открылись, и на пороге появилась сияющая Дениз в красном платье с улыбкой на лице. Но увидев эту картину, она смутилась и лишь вскрикнула от неожиданности и непонимания. - Что это все значит? – закричала черноволосая. – Мустафа, ты позвал меня к себе, чтобы я лицезрела, как ты развлекаешься с наложницей? - Дениз, ей стало плохо, - оправдывался наследник. Керсан решила, что ей лучше уйти, а поэтому медленно поднялась, не забыв провести руками по шее и лицу Мустафы. Сказав, что ей лучше, девушка удалилась с поклоном и ухмылкой на лице, оставив шехзаде и Дениз одних. - Как это низко! – закричала Дениз. – Неужели, тебе все равно на меня? Зачем ты зовешь меня, когда в твоих покоях уже кто-то есть? - Ты неправильно все поняла. Она принесла вино, ей стало плохо… - Нет! Не верю не единому слову! Ты обманщик! Я столько раз говорила тебе это, но потом думала, что это не так, а ты снова и снова доказываешь мне это, - сквозь слезы произнесла Дениз. - Замолчи! – перешел на крик Мустафа. - А то что? Посадишь в темницу или убьешь? Может, вышлешь из Манисы? Делай, что хочешь, но я сама уеду на рассвете. Ты больше не увидишь меня! Девушка собралась уходить, но шехзаде догнал её и, развернув к себе, прижал всем телом к стене. Он прислонился своим лбом ко лбу Дениз, яростно смотря ей в глаза. Пиратка только успела вскрикнуть и хотела освободиться, но он прижал её за запястья к стене, подняв руки над головой. - Ты неисправим, - хрипло произнесла она, теряя самоконтроль от его близости и горячего дыхания, по телу пробежали мурашки. - А ты никогда меня не выслушиваешь, - стиснув зубы, произнес Мустафа. Ему хотелось впиться в её губы, завоевать прямо сейчас, сделать только своей и ничьей больше. Но он не мог. Зато в одну секунду он принял важное решение жизни и не намерен отпускать девушку от себя. - Отпусти, - настойчиво произнесла Дениз. - Никогда! - Отпусти! Или я закричу и скажу, что ты решил меня изнасиловать, - угрожающе проговорила черноволосая. - Но я же шехзаде. И я мог взять ту девушку, но не сделал этого, потому что ждал тебя, - повторил свои слова Мустафа. - Отпусти, - девушка гортанно рассмеялась, - твоя близость слишком... мы совершим грех. - Я устал ждать, - твердо проговорил шехзаде. - Я закричу! - Ты будешь кричать только в моей постели. Дениз разозлилась и со всей силы ударила его ногой в живот. Мустафа скрючился и отпрянул от девушки, которая быстро подошла к двери. - Рана, - прошептал Мустафа, - она кровоточит. По кафтану вновь начала струиться кровь. Черноволосая вскрикнула и подбежала к шехзаде. Взяв его под руки, она дотащила Мустафу до кровати и аккуратно положила. Сняв дорогой кафтан, Дениз посмотрела на рану, из которой текла тонкая струйка крови. Перевязка заняла около пяти минут, и вскоре шехзаде лежал на спине в своей кровати. Вытерев пот со лба, Дениз села рядом. - Вот к чему приводят твои слова и действия, - заключила она. – Мустафа, не надо, не надо ничего делать, чтобы завоевать меня или затащить в постель. Это бессмысленно. Между нами ничего не может быть, и я правда уеду завтра. Тебе лучше, Махидевран Султан тоже, мне больше нечего здесь делать. - Иди, - твердо проговорил наследник. Девушка встала и молча направилась из комнаты. Мустафа через несколько минут позвал главного евнуха. - Касим-ага, завтра пройдет важная церемония, она будет прямо на рассвете. Сообщите об этом Махидевран Султан, пусть пригласят муллу. - Мулла? – удивленно спросил Касим. – Шехзаде, это же… - Да, Касим-ага. Пусть найдут двух свидетелей. Иди быстрее. Рано утром в покои Дениз, которая уже встала, вошла радостная Махидевран Султан в ярком золотом одеянии, в черные волосы была вплетена диадема, а серьги и ожерелье идеально подчеркивали её лицо и шею. Девушка только не понимала, к чему такая пышность. Неужели, какой-то праздник? Она поклонилась и пожала плечами. - Дениз, я слышала, что ты уезжаешь из Манисы, - проговорила султанша, - позволь, преподнести тебе подарок от меня. Фидан. Служанка внесла дорогое ярко-красное платье с многочисленными узорами из золотых и серебряных нитей, поверх платья был кафтан, полупрозрачные рукава струились от плеч, а тонкая ткань служила шлейфом. - О, Аллах! – всплеснула руками Дениз. – Госпожа, оно очень красивое, но почему красное? - Надень его быстрее, - потребовала Гюльбахар. Ни о чем не подозревая, Дениз стала надевать платье, которое идеально ей подошло. Гюльбахар приказала завить ей волосы, сделать красивую прическу и подобрать украшения. К чему её готовят? Девушка лишь удивленно хлопает глазами и ничего не понимает. Когда Дениз была готова, султанша подошла к ней и надела прозрачную красную вуаль, скрывая лицо. - Госпожа, я не понимаю… - Молчи. Пойдем, - ласково попросила Махидевран, и они вышли из покоев. «О, Аллах! Что это такое? Куда они ведут меня? Зачем надели красное платье, вуаль? Я совершенно не понимаю, зачем это. Наверное, это какая-то церемония, ведь в Османской империи их очень много. Только я не знаю, как они проводятся, ведь на корабле такого не было. Махидевран Султан такая радостная. Куда они ведут меня? Или я уже уезжаю? Но я хотела попрощаться с Мустафой…» - вот о чем думала Дениз за то время, что они шли в сад. В саду была поставлена широкая беседка, где сидели мулла в центре, а по обе стороны по два человека. С одной стороны сидел нахмуренный и недовольный Ташлыджалы, который представлял сторону шехзаде, а с другой – Касим-ага, представляющий сторону Дениз. Да! Это никах! Махидевран и Дениз стояли неподалеку от беседки и наблюдали за ней. Дениз откровенно не понимала, что происходит. Недалеко около деревьев стоял Мустафа, который сразу заметил пришедшую невесту. Она как всегда была ослепительна. Он сделал правильный выбор. - Госпожа, - шепотом произнесла девушка, - что же происходит? - Я потом тебе расскажу, - подмигнула Гюльбахар. Церемония прошла хорошо, все остались довольны, кроме недоумевающей Дениз, которая так и не поняла, что стала законной супругой Шехзаде Мустафы. Отныне её титул – Хасеки Дениз Султан. Готовилась первая брачная ночь. В комнате зажигались свечи, приносились яства, все подушки и покрывала были вычищены и аккуратно разложены. Мустафа был одет в шелковые одеяния и стоял посреди комнаты, ожидая прихода Дениз. Как она отреагирует на это? Что скажет? Наверняка, она возненавидит его, посчитает ужасным человеком, но он не хочет её отпускать.