Дорисованное дежавю

      Мацумото редко просыпалась рано. Но когда этот феномен случался, она выходила во двор, неспешно шла к старому дереву, на котором висели верёвочные качели. Здесь она любила поразмышлять. Например, как быстрее отделаться от нудной бумажной работы, да так чтобы не влетело от капитана. Или каким образом вогнать в краску такого стеснительного Шухея. И всегда она старалась не допускать даже самой маленькой мысли о нём. Особенно теперь, когда он ушел туда, куда Мацумото попадёт ещё не скоро.       Но сегодня было что-то не так. Бледные лучи солнца, едва показавшегося из-за горизонта, проникали в самую душу. Слишком глубоко. Нечто холодное коснулось щеки Мацумото. Она подняла глаза к небу.       Снег.       Словно не желая покидать любимую тучку, он медленно и неохотно падал на чуть желтоватую траву, деревья, крыши домов, застывшую женщину.       «Дежавю? Нет, не совсем. Чего-то не хватает». Она знала, чего ей не хватает. Точнее кого. Признаться себе в этом, означало разорвать едва затянувшуюся рану. Но поток воспоминаний и чувств нельзя выключить, как телевизор из мира людей.       Подсознание дорисовало картинку из прошлого. Только вышло чересчур реалистично.       Послышались шаги. Тёплые руки обвились вокруг шеи Рангику, защищая её от холода. Гин… Сердце забилось так сильно, будто в него вкачали адреналина, воздух стал суше, отчего каждый вдох давался женщине с большим трудом. Уродливые рубцы в душе треснули, из них засочилась боль, которая нарастала с каждой секундой, изматывая и без того измотанное тело. — Зачем ты пришел? — прошептала она. — Я и не уходил. Ты не отпускаешь, — ответил голос, от которого по телу Мацумото пробежались тысячи мурашек. — Я не держу тебя, Гин. — Обманщица, Ран-чан. Твоя рука до сих пор тянется ко мне. — Неправда... — Ч-ч-ч-ч, — прозвучало у самого уха женщины, затем тепло родных рук исчезло, в тишине повисли слова. — Иди вперед, Рангику. Главное — не оглядывайся.       Мацумото крепко сжала руками верёвки и стала сильно раскачиваться. Всё вокруг неё слилось неопределенными, размытыми пятнами. Уловив момент, женщина взмыла высоко над землёй и, соскользнув с качели, мягко спланировала в воздухе.       Боль постепенно стихла. Снег исчез. Она посмотрела в небо. Далёкий свет солнца ничуть не грел, только лишь окутывал небо яркими лентами.       Вот и восход во всей красе. — Ну что ж... С добрым утром, — сказала Рангику и улыбнулась новому дню.