***
Небо налилось свинцом, громыхая и обрушив на город холодный бездушный ливень. Стайлз сидел напротив гроба, смотря только на фотографию отца. Все его знакомые были в трауре и сожалели, пытаясь хоть как-нибудь приободрить бедного парня. Но разве это вообще кому-то помогало? Скотт разговаривал с Лидией и Мелиссой, изредка бросая короткий взгляд на друга. Ему было очень жаль его. Единственный член семьи умер. Скотт даже не представляет, что было бы с ним, если бы умерла его мать и отец. Наверное, он бы не выдержал. - Он снова уедет? – обеспокоенно спросила медсестра, кусая ноготь большого пальца. Ее сыну оставалось лишь покачать головой в знак того, что не знает. - Он очень расстроен, так что не думаю, что попытается уехать. По крайней мере, сейчас, - наконец выдал оборотень, ероша свои волосы на затылке. В своих словах он тоже не был уверен, как и в том, что Стайлз вновь покинет этот город. Он все еще помнил про ту стычку Дерека с сыном шерифа, и второй наверняка тоже ее помнит, несмотря на то, сколько прошло лет. - Все в порядке, Скотт. Я останусь, - шепотом, не двигаясь с места, произнес парень, сдерживая слезы. Его опухшие глаза продолжали смотреть на фотографию родного человека, пока сердце неприятно зажимало в тиски. Всего на пару дней. Лишь на то время, чтобы оправиться и попрощаться. Парень ощущал, как его друг опускает голову и снова с той же грустью смотрит на него, уводя следом оставшихся гостей. Они всегда понимали друг друга. Без слов. Вот так просто. И за это Стайлз был благодарен, даже если сейчас это жутко сентиментально. В тот момент он жалел о том, что попросил не связываться с ним. Пять лет он не разговаривал со своим отцом. И только сейчас он может выдать целую тираду. Но слова исчезли и были заглушены сводящим с ума ливнем. Слеза скатилась по худощавому лицу, и темноволосый закрыл глаза, слегка дрожа. Не было смысла винить себя в случившемся, но боль раздирала на куски, как и слова хмуроволка в их последнюю встречу. Все дни Стилински не выходил из своего дома, однако изредка звонил Скотту, спрашивая, как тот и его семья. Все возвращалось в свое русло, пока Стайлз пытался оправиться. А в Бикон Хиллз продолжал идти дождь, как будто специально. Словно пытаясь скрыть кое-что от посторонних. Парень был рад. - Слушай, чувак, сегодня я уезжаю обратно в Висконсин. Я знаю, что ты не очень-то рад этой новости, но у меня закончились отгулы, и начальник сдерет с меня шкуру, так что поцелуй за меня свое волчье семейство, - Стайлз шмыгнул в свой «фольксваген поло», бросив сумку на заднее сидение, и завел машину, сдавая после назад. МакКол продолжал что-то говорить, не пытаясь спрашивать члена своей стаи о том, почему тот снова решил уехать. Все было слишком ясно. И проходили дни. На очередном собрании к Скотту подошел один из Хейлов, прося о личном разговоре. - Это очень важно, МакКол. Я должен знать, где Стайлз. Он ведь был в городе, не так ли? Где он сейчас? – Было ясно, что Дерек напряжен. Он еле сдерживался, чтобы не кричать, что был видно по сжимающимся в кулаки пальцам. - Это тебя не касается, Дерек. Пойми, наконец. Ты причинил ему много боли. И ты знаешь, как, - укоризненный взгляд альфы прожигал другого. Если бы время можно было повернуть вспять, то Хейл наверняка бы это сделал. Он бы пошел на все, лишь бы поговорить со Стайлзом. Но рана того была слишком глубока. - Скотт… - Нет. Тебе придется оставить его в покое. Не вороши прошлое, - он сочувственно похлопал друга по плечу, отвернувшись. Дерек опустил глаза, глубоко дыша. Поговорить. Просто поговорить. Неужели это так сложно? Скажем, больше. Это невозможно.***
- Бом-бурон-бон-бом, бом-бурон-бон-бом, - под нос самому себе проговаривал Стайлз, или даже напевал, проходя мимо стеллажей с овощами, глазами ища капусту. Он столько лет не бывал в этом магазине, что совершенно забыл, какой тут запах. Горчица с примесью арахисового масла. М-м-м, вы даже не представляете, насколько это замечательный аромат. Усмехнувшись своим мыслям, парень положил в корзину все, что было ему необходимо для «Нисуаз». Стайлз, конечно, не был шеф-поваром, но в свое время научился кое-каким штучкам, чтоб сделать из такого салата конфетку. Правда он и не знал, для кого будет стараться. «Почему не знаю? Для себя, естественно. Может, приглашу даже вон ту милую девушку», - смотря на блондинку, про себя произнес тот и усмехнулся, качнув головой. «Не-е-е, Стилински, это совсем будет неуважение. Отобедай с отцом», - на эти слова парень щелкнул пальцами, поджимая губы, мысленно убеждаясь, что его голос в голове был как никогда прав. «Знаешь, наверное, я лучше съем креветки с соусом барбекю. Неплохая ведь идея… и с каких пор я начал разговаривать сам с собой?» - на столь вопросительной и неоднозначной ноте Стайлз развернулся, направляя измученный взгляд на морозильник, а после и полку, на которой под линеечку стояли всевозможные приправы с гарнирами. Брюнет стал искать нужный, подмечая, что поверхность покрыта тонким слоем пыли. С минуты размышлений он прикоснулся к той, вырисовывая трискелион. Лишь по привычки, которую не имел. «Серьезно? Ты все еще думаешь о нем? Стоило тебе вернуться в город и все? Воспоминания вновь управляют тобой? Серьезно, Стайлз? Твое тело – клетка. И мы оба знаем, что ты не выпустишь свои чувства после той встречи», - иногда Стилински кажется, что этот голос в его мыслях - просто пыль, которая пишет буквы. Легкое движение руки не оставило ни следа от недавнего знака. «Господи боженьки, да у меня чертов дефицит внимания», - саркастично в свой адрес подметил парень, направившись к кассе. Дождь вновь пеленой накрыл город. Это походит на приветствие. Очень долгое приветствие. Дверь в магазин отворилась, новый покупатель зашел по своим делам. Кажется, этот город продолжает жить. Расплатившись, Стилински пошел на выход, только потом заметив, что во все глаза на него смотрит волк. «О-о-о, не-е-е-ет. Не в этой жизни, чувак. Не в этой», - для себя произнес Стайлз, собираясь с мыслями, пока Дерек непонимающе на него глядел. Даже гадать не хочется, он рад этой встрече или проклинает ее. А вот Стилински и тем более не хотелось думать об этом, поэтому он решил бежать с поля боя, слыша позади себя это чертовски болезненное: - Стайлз!***
В городе появились чудовища. Новые порождения зла. Кенема. Десять? Двадцать? Хороший вопрос, ответ на который пытается найти Скотт, пока сидит в кругу своих друзей и смотрит на телефон, что молчит на протяжении нескольких месяцев. - Скотт? – Айзек слегка наклонил голову, чтобы посмотреть на альфу, который, видимо, был уже не в этом мире. Но МакКолл пододвинул ко всем телефон. Никто не понял, к чему этот жест, но Лейхи отважился взять мобильник и покрутить тот в руках, констатируя факт, что в нем не было ничего необычного. - Стайлз. Он пропал. С тех самых пор, как он уехал, он ни разу не позвонил, - парень говорил спокойно, но было ясно, что он вот-вот сорвется. - Может, он телефон потерял? Или разбил, - решил предположить оборотень, однако когда Скотт взглянул на него налитыми алым глазами, он понял, что дело было не в этом. - Он бы мне позвонил. - Что здесь происходит? – взявшийся из ниоткуда Дерек напугал присутствующих, кроме Скотта, что даже не взглянул на Хейла. Его переполняло отчаяние и горечь, которое можно было сравнить лишь с тем случаем в отеле самоубийств. И уж никак не хотелось говорить обо всем Дереку с Питером. - Скотт? – он посмотрел на зачинщика, дожидаясь ответа. Пока что оборотня ничего не настораживало в ситуации, лишь его дядя что-то щебетал по поводу подозрительности ребят. Он хоть знает, что его никто не слушает? - Стайлз…, - с этим именем приходит опустошение. На этот раз для всех. МакКол поднимается со своего места, когда у Хейла появляется желание припечатать того к стенке и вытрясти всю информацию о Стилински. В его рыке для альфы читается обычный вопрос: «Где он?», на который Скотт и сам бы хотел знать ответ. - Он жил в Висконсине.***
- Прежде, чем мы войдем туда, ты ведь знаешь о чувствах Стайлза? – в лифте висело предупреждающее напряжение. Лидия была спокойна, как никогда, но в душе очень сильно переживала за своего друга. Однако вот Дерек источал ауру ярости, как будто мог прямо сейчас ко всем чертям разорвать любого, кто когда-либо был рядом со Стайлзом. Девушка в очередной раз убеждается, что эти двое фатальные идиоты нынешнего века. Говорят, что люди не могут быть вместе, потому что один из них дура, ну так в этом случае оба были теми еще дебилами. - Ты про те чувства, что он пытается скрывать и скрывает до сих пор? Знаю, - кажется, этот вопрос немного утихомирил волка. - И почему ты ему ничего не сказал? – банши вопросительно посмотрела на мужчину, который промолчал. Точно идиоты. Один и второй. Самая прекрасная пара, не правда ли? Но Лидия, в принципе, знала ответ. Достигнув нужного этажа, парочка направилась к одиночной берлоге Стайлза, в которой их ожидал не самый приятный сюрприз. - Здесь… ничего нет? Кроме матраца? – светловолосая задала риторические вопросы, улавливая, как Хейл начал скрипеть зубами. Он кинулся к единственному предмету в комнате, чтобы учуять запах, но бесполезно. Помещение пропиталось спиртом, а матрац и подавно несколько дней назад постирали. Ни коробок, ни хозяина, - ничего. Очевидно, что Стайлза здесь не было давно и уже быть не могло. Единственная ниточка, ведущая к этому идиоту, который нравился волчаре, порвалась. И ничего не указывало на то, что могло бы помочь найти Стилински. Кроме одного. - Смотри, здесь записка, - Мартин подбежала к окну, открепляя от рамы желтый листок, на котором с закорючками было написано: «Он все знает». Дерек вырвал у девушки этот несчастный клочок бумажки, что также был без запаха. Бешенство. Яростное бешенство. Его сердце колотилось в приступе, а в ладони со всей силы сжималась записка. - Д-Дерек? – девушка вздрогнула, отходя на пару шагов от Хейла. Сейчас было не то время, чтобы ввязываться в неприятности. Он прорычал что-то вроде «убирайся прочь», чему решила последовать Лидия, ударил кулаком в стену так, что осталась не хилая вмятина. Ему хотелось кричать. Кричать настолько громко, чтобы его услышал Стайлз, где бы тот ни находился. Даже на другой планете. Дерек начал сходить с ума от воспоминаний. Этот Стилински – мелкий гаденыш, что украл у альфы бессердечность. Волк пропал в тот день, когда встретил тех подростков. Тех глупых, неготовых к жизни подростков, которые решили просто подурачиться. Стайлз. Одно имя, однако миллион приключений, тонна сарказма и… чертовски привлекательная улыбка. «Я тебя не боюсь. Ладно, может и боюсь». «Я вроде бы сказал тебе, что ты можешь взять мою футболку». «Дерек». Кто-нибудь, верните ему Стайлза… пока его руки не превратились в кровавое месиво.***
Крысы шныряют по комнате. Тихий стон бьется о стены, и парень разлепляет глаза, чувствуя кончиками пальцев воду. Его тело словно окаменело, из-за чего Стайлз еле-еле может двигаться, не говоря о том, чтобы просто подняться. Но он находит в себе силы. Поясница ужасно ноет, и он не чувствует ноги. Шмыгнув носом, Стилински смотрит на что-то вроде капкана, щурясь с непривычки. Что он здесь делает? Повертев головой, он замечает таймер, поставленный на десять минут, и телевизор с помехами. На языке вертится вопрос: «Какого черта, мать вашу?» Не успевает парень оправиться, как в телевизоре появляется… кукла. «Пила? Вы… господи боже, вы шутите», - даже в такой ситуации он умудряется не верить в происходящее и поиздеваться. Даже столь ничтожно. Сердце пускается в пляс, когда кукла смотрит на него. Господи, господи, господи. Стайлз знал, что его жизнь похожа на фильм ужасов, но не такой. - Здравствуй, Стайлз. Я хочу сыграть с тобой в игру. В течение многих лет ты скрывал и продолжаешь скрывать свои истинные чувства к человеку, которого любишь всем сердцем. Ты даже отважился уехать из города, оборвав все связи, оставив только одну. Ты боялся отказа и унижения на свое признание. Мне не интересны твои причины, но мой вопрос имеет для тебя значение. Как много ты можешь принести в жертву ради любви? Как ты заметил, к твоей лодыжке прикреплено устройство. Ключ к твоей свободе лежит в твоих руках. Используй сотовый, чтобы позвонить своему любимому и раскрыть тайну, которой так боишься. Как только ты это сделаешь, устройство оторвет твою стопу, и ты сможешь вылезти. Для принятия решения у тебя десять минут. По истечению времени дверь закроется, и это место станет твоей могилой. Жить или умереть. Сделай выбор. - Ты шутишь?! – парень почти прокричал, когда пошло время. Было такое чувство, словно сердце вот-вот остановится. Он взглянул на телефон в своей руке. Номер Дерека был набран, оставалось лишь нажать «вызов». Он правда собирается это сделать? Ему приходится самозабвенно смотреть на заветные цифры и глубоко дышать, забыв о таймере. Взгляд переводится на «капкан», потом открытую дверь. Делаем ненужный вывод о том, что он в заброшенном полицейском участке. - Я… Я не могу. Господи божечки, это ведь безумие. Он не поверит. Я боюсь, я не могу, не могу! – нервы. Все списано на них. Стилински слишком долго хранил молчание, чтобы сейчас просто так взять и все рассказать. Но тем временем у него оставалось шесть минут. «Давай! Тебе дорога жизнь или собственная репутация?!» - ни ответа, ни привета. Как это на него похоже. «Отвечай!» - Жизнь! – насколько это глупо вести дискуссию, когда ты в полушаге от верной гибели? Наверное, до черта глупо. Стайлз сдерживается, чтобы не кричать. В смысле, еще громче. Его руки дрожат, и если выронит телефон, то больше не поднимет. Четыре минуты. «Решайся, Стилински». Две. - Боже…, - он закрывает глаза. Ему вспоминаются те капилляры, что готовы были разорваться. Кажется, вместо этих капилляров сейчас он. В какой-то момент Стайлз не слышит и не чувствует, как бьется сердце. - Стайлз? Это ты? - Д… Дерек. Я должен тебе кое-что сказать. Много лет я… у меня… В общем, в тот день, когда я узнал тебя… Черт… Черт! Я… Я люблю тебя, Дерек Хейл. Твою чертову мать, я люблю тебя! – и пронзительный крик. Стайлз откидывает трубку в противоположную от себя сторону. Нестерпимая боль, и так сильно жжет, что Стилински показалось, будто сейчас он умирает. Умирает от всего. Он уже не слышал, что говорил Дерек, он только понимал, что справился. - Поздравляю. Ты признал свои чувства. Засунуть бы в задницу эти слова этому чертовому психу. Парень качался из стороны в сторону, пока каждый нерв и клеточку тела било током боли. У него осталось тогда тридцать секунд. А теперь пора выбираться. Он затуманенным взглядом посмотрел на свою свободу. Через несколько минут он перебинтовывал ногу и пошел искать выход. Он не знал, сколько там бродил. Час? Десять минут? День? Стайлз забыл, что такое счет времени, но смог добраться до крыши. Ливень. Снова. У него закрывались глаза, ноги подкашивались. Не найдя в себе больше сил, он вновь упал на холодный бетонный пол, залитый водой. Это место станет его могилой. И, видимо, при любом раскладе. Истощение забрало последние капли энергии. Он потерял сознание. Любовь – ничто без жертв.***
Черненький «шевроле камаро» с визгом остановился у огромного здания, окна которого были заколочен досками, как и дверь. Стая Скотта и Дерек вышли из машины, осматривая полицейский участок. Он выглядел жутко. - Ты уверен, что он тут? – рычащий вопрос последовал от Хейла. Айзек кивнул, принюхиваясь. Тщетно. Дождь смыл все запахи, как будто нарочно. На дворе стояла непроглядная ночь, но даже она не мешала. Дерек на взводе. Было видно, как сильно он напряжен и как хочет найти Стайлза. Любовь ничто без жертв. Но такие явно убивали. Не прошло и пяти минут, как волк зарычал настолько громко, что всем пришлось закрыть уши. То ли Хейл кричал из-за бушующих чувств, то ли так хотел найти Стилински. И ведь получилось. Стайлз проснулся с немым выкриком, хватая ртом воздух на проклятой крыше здания. Они нашли его.***
Приют домашних животных. Дверь тихонечко отворяется, и новых гостей встречает радостный лай собак. Два брюнета: один повыше, второй немного меньше, - держались за руки, тепло друг другу улыбаясь. Один из них подошел к рыжему лабрадору, почесав тому за ушком. - Приве-е-е-ет, - протянул он, счастливо улыбаясь, животное же тявкнуло с веселым настроем. - Как ты его назовешь? - Стерек. - Стерек? От Стайлз и Дерек? Серьезно?