Это несерьезно

Снова просыпаюсь среди ночи от кошмара. Поворачиваю голову и вижу, что он становится явью. Не сразу, постепенно, но так мучительно и страшно. Я в постели снова одна, а за стеной наверняка спят дети. Дети. Иногда мне кажется, что все ради них. Все происходящее только ради них. Сколько раз за эту неделю я проснулась одна? Три или четыре? В пустой постели, которая не греет абсолютно. Я даже перестала спать на твоей половине просто потому, что на ней уже не осталось ничего от тебя. Ни запаха, ни ощущения. Ощущения того счастья, которое было, когда мы только сошлись. Я все чаще вспоминаю ту фразу, еще в самом начале. "Это несерьезно". Для меня это всегда было серьезно. С первых минут, первых дней, первых лет. Поворачиваю голову к окну и на всю комнату кричу. Помогает. Только вот я совсем забыла про детей. Юго врывается в комнату и забирается ко мне на кровать. Он испуган, он очень испуган. Даже в темноте я вижу необъятную тревогу в его глазах. Прости сынок, ты же знаешь, я не специально. - Мам, ну что ты. Снова страшный сон? Не волнуйся, ты же знаешь, это пройдет. Это всегда проходит. Скоро приедет папа и тебе перестанут сниться кошмары. Мой маленький герой. Наверное один из немногих мужчин, за которых я бы отдала жизнь. Сын обнимает меня и прижимается ко мне, как будто боится, что я испарюсь. Нет, малыш, никуда мама не денется. Не волнуйся. - Слушай, мам,- слышу в темноте взволнованный голос,- Может ты расскажешь папе о том, что с тобой происходит? - Сынок, у него гастроли,- скорее уговариваю я себя, нежели его,- Давай не будем беспокоить папу по пустякам? К тому же, ты обещал мне, что это останется между нами, не так ли? - Мам, я волнуюсь,- Юго отстранился от меня,- Ты в последнее время сама не своя, тебе постоянно снятся какие то сны. И я так понимаю, что ты не расскажешь о чем? - Малыш, я.. - Мам, хватит. Сколько мне лет? Ты думаешь я не вижу, что происходит? Тебе плохо, и тебе нужна помощь, так что можешь даже не пытаться это отрицать. - Все хорошо, сынок,- я снова обнимаю сына, в надежде скрыть слезы на глазах. Ох, Юго, лучше бы ты ничего не видел. - Мам, такое длится уже больше недели. Ты почти каждую ночь кричишь от кошмаров. Ты уверена, что все нормально? Ох, ты так молод и наивен. Ненормально, сынок, ненормально. Я хочу выть по ночам от одиночества и отчаяния. Но я не стану. Я ведь сильная? Сильная. И вы у меня сильные. - Слушай,- внезапно спрашиваю,- я не разбудила Маэля? - Я уверен, что нет. Мам, давай спать. Я сегодня останусь с тобой. - Давай, малыш,- я целую сына в лоб и опускаюсь на кровать. Юго пододвигается ко мне и не отпускает мою руку. В который паз убеждаюсь, что мои дети - самое ценное в моей никчемной жизни. Через пять минут слышу монотонное дыхание, но сын всё так же не выпускал мою руку. Даже во сне держит так, будто боится, что я выброшусь в окно. Я бы на его месте тоже боялась. Начинаю прокручивать в голове воспоминания. Когда я стала такой слабой? Я всегда была образцом стойкости духа, а тут. Ответ элементарный. Любовь. Насколько прозаично это звучит, но она ломает людей. Когда ты любишь человека ты не думаешь о вреде для себя. Ты думаешь о том, кто занимает все твои мысли, желания и мечты. С каких пор меня стало тошнить от этого слова? С тех пор, как оно стало ассоциироваться лишь со словом боль. Я ни в коем случае не жалуюсь на свою жизнь. У меня прекрасные дети, замечательный муж, которого я.. Ненавижу это слово, тошнит. Юго уже крепко спит, поэтому я тихонько разнимаю наши руки и встаю с кровати. Иду на балкон подышать воздухом. О, эта пачка сигарет лежит тут уже месяц. С тех самых пор как ты последний раз курил здесь. Я даже не выбрасывала мусор из пепельницы. Это что-то... Родное? Что-то, что создает иллюзию того, что ты сейчас войдешь в комнату, чмокнешь меня в лоб, скажешь детям, чтобы не вредничали и пойдешь на балкон курить. Вспоминаю, как ты отнял у меня сигарету, когда я впервые при тебе закурила. С тех пор я не брала в рот ни одной сигареты. Сколько лет прошло с тех пор? Пять или больше? Да пошло оно все, к чёрту. Достаю из пачки сигарету и беру зажигалку, которая лежала возле пепельницы. Подкуриваю и сразу кашляю. С каких пор я стала закрывать глаза на все? Я молча накрываю на стол, когда ты приходишь с репетиций и восторженно рассказываешь о своих коллегах. Всегда говорю, как я рада, что вы с Маэвой спелись. Но я то понимаю, что вы не только спелись. От этой мысли мурашки неприятно начинают бегать по коже, словно огнем подтверждая мои слова и высекая их, как надпись на дереве. Снова затягиваюсь и на этот раз ощущаю уже знакомое облегчение от сигаретного дыма. Я уже не смогу склеить себя. Я сломана, и душа моя тоже сломана. Но пока со мной мои дети и хотя бы твое призрачное присутствие я буду счастлива. Я буду молча стирать твои вещи, не замечая, что они пахнут ее духами. Я буду разогревать каждый раз ужин и уходить спать в полночь так и не дожидаясь тебя. А ты приходишь ночью, молча идешь на балкон, куришь и даже не притронувшись к еде на столе, идешь в душ. Очень комично, что ты никогда не подходишь ко мне сразу, когда возвращаешься. Я бы подумала, что тебе стыдно. Стыдно, что ты пахнешь ее духами. Стыдно, что у тебя на шее остатки ее помады. Но я слишком хорошо тебя знаю. Тебе не стыдно. Просто привычка. Как и я. Просто привычка. И я знаю, что каждый раз ты будешь думать над тем, чтобы уйти и не вернуться. И каждый раз возвращаться. Просто потому, что так проще. Это привычка. Ведь я уверена, что даже после 15 лет ты всё равно характеризуешь нашу совместную жизнь одной фразой. "Это несерьезно". И ты на самом деле уверен, что я думаю так же. Но я готова это терпеть. Ради тех дней, когда мы ездим на море и ты все время проводишь с детьми. Ради тех моментов, когда ты целуешь меня в спальне пока никто не видит, как впервые, до дрожи в коленках и помутнения рассудка. Ради того, как ты меня обнимаешь. И ради улыбок сыновей, в те редкие деньки, когда мы собираемся перед телевизором вчетвером и смотрим комедии, кидаясь попкорном, а потом ты целуешь меня в щеку и мальчики фотографируют это крича: "Спалились!" Эти воспоминания настолько реальные, что и сейчас мне кажется, что твои руки обняли меня сзади и прижали к себе. - Прости,- ты прижимаешь меня к себе и молча утыкаешься лицом мне в макушку. Но как? Ты должен вернутся через две недели. - Нам дали два дня выходных,- отвечаешь ты на мой немой вопрос,- Самолет приземлился полтора часа назад. Я молча наслаждаюсь близостью твоего тела, твоим запахом и запах.. Только твой? Больше ничего? В моих руках все еще тлеет сигарета и я автоматически делаю тягу. Выдыхаю дым, а ты забираешь сигарету у меня из рук и тушишь о пепельницу. Я молча смотрю на ночной Париж, вид на который открывается с нашего балкона. Не хочу говорить ни слова. - Больше никогда,- шепчешь ты,- И я тоже. Я в шоке открываю глаза и поворачиваюсь к тебе. Ты знал, что я все понимаю и всё равно продолжал. Что же, ожидаемо, Лоран. Но эта фраза. И ты тоже? Больше никогда? Никогда что, не изменишь? Не будешь курить? Что именно никогда? Смотрю на тебя глазами испуганной лани и не понимаю о чем речь. - Прости, я ни.. Не даю больше сказать ни слова, просто обнимаю тебя за шею и целую, выражая все то, что не могла сказать на протяжении такого количества времени. Прощаю, всегда прощаю и прощу еще тысячи раз. А почему? Потому что "Это несерьезно".