Во всём виноват ветер.

"Погибнуть?" - спрашиваешь ты у самого себя и делаешь маленький нерешительный шажок к краю крыши. Ты смотришь вниз на припаркованные машины, на грязный, слипшийся в комочки снег, невольно вздрагиваешь, вспоминая его скрип под своими кроссовками. "Спрыгнуть?" - вновь спрашиваешь ты, но уже обращаясь ко мне. Я читаю в твоих глазах грусть и какую-то скорбь, тоску. По лицу пробегает дрожь и мыщцы произвольно сжимаются, заставляя крепче стиснуть зубы. Нет, даже не думай, что на это повлиял ты, это всего лишь ветер, холодный и сильный ветер. Ты тоже чувствуешь его, ведь твои пальцы дрожат... и ты сам дрожишь, иногда мотая головой, стряхивая с глаз чёлку, которая привлекает моё внимание. Да, именно её я люблю. Не знаю, но это единственное, что действительно мне нравится в тебе. Но ты хочешь умереть, как глупо. "Глупо" - повторяю я вслух и наши глаза вновь встречаются; твои грязно-зелёного цвета и мои карие. Я фыркаю, когда отворачиваюсь и замечаю, что ты улыбнулся. - Хочешь прыгать? Вперёд! - голос дрогнул, искажаясь до писка. Истерический смешок застывает на губах кривой улыбкой. - Ну и прыгну... - храбришься ты, шаркаешь ногой по крыше, стряхивая серый снег вниз. И он летит. Его несёт ветер, ласкает в своих ледяных объятиях. И сердце замирает, после тяжело бухая в пустой груди, и мороз покалывает кончики пальцев. "Боишься?" - обращаюсь к тебе, уже вплотную прижимаясь к твоему телу. "Нет..." - мямлишь ты, а подошва скользит и ты вцепляешься в рукав моего свитера. Даже сквозь плотную пряжу я ощущаю твои замёрзшие одеревенелые пальцы, рефлекторно останавливая взгляд на твоих чёрных ногтях. Лак уже облупился и потрескался, и для меня это выглядит забавно, ведь ты всегда следишь за этим. "Ты замёрз?" - делаю вывод я и прижимаю твоё худое тело. Ты коротко киваешь, а я ещё сильнее жму тебя к себе. Но я совсем не желаю тебя согреть. Я просто хочу коснуться твоих волос, таких красивых, прямых, с нежным фруктовым ароматом. Я просто жажду зарыться в них носом и вдыхать, вдыхать их наркотический аромат. Твои волосы мягкие, не то что мои, торчащие в разные стороны соломинки, цвета жжёного сахара. Резкий порыв ветра. И вот я весь погружен в этот запах. Он танцует и вплетается тонкими стеблями в мой, образуя вокруг нас единый кокон. Ещё один пробирающий до костей клубок ветра, и вот я чувствую, как мелкой дрожью охватывает твоё тело, твои подкосившиеся ноги и тебя самого. Ты практически висишь на моих руках, и я не посмею тебя сбросить, пока мы в этом шоу. Чёртов ветер. Словно колдун он наложил на меня свои чары, и вот теперь я, послушная марионетка, выплясываю замысловатые танцы под его сломанную дудку. Он приказывает держать тебя, дёргает за тонкую ниточку на моём запястье и я повинуюсь. Держу тебя, словно сокровище или маленькую фарфоровую куколку, на лице которой застыла грусть и полное равнодушие к миру. Знаешь, а я ведь тебе завидую, и от того так зверски ненавижу. Твоё хладнокровие доводит до безумства. Ты не проявляешь интереса ни к кому и ни к чему, разве что только ко мне. На твоём лице это никак не проявляется, зато на сердце остаются рубцы. Ты сам говорил. Ты по натуре стойкий и твёрдый, как оловянный солдатик. Но душа у тебя липкая, больше похожая на грязную жижу или маленькую лужицу. У меня же души нет. Мы стоим так минут пять, пока тонкая паутина вокруг нас не начинает рваться. Чары спадают, а я вновь обретаю гармонию с самим собой. Я грубо оттаскиваю тебя от края крыши, делаю три шага назад и выпускаю тебя из своих рук. Ты с выкриком падаешь. "Дурак" - тихо шепчешь ты, поднимаясь на ноги и отряхивая тёмно-синие джинсы. Ты задираешь толстовку, а я ловлю себя на том, что открыто пялюсь на твой зад. Это меня смущает, поэтому я спишу перевести взгляд выше на твой ярко-оранжевый ремень. Я его тебе подарил и сказал, что однажды я выпорю им тебя, но видимо не судьба. - Идём, - я хватаю тебя за руку и тащу за собой, подальше от сюда, но, кажется, у тебя другие планы. - Паша, отвали, - пихаешь меня в плечо ты. Оказывается, ты умеешь быть грубым, когда тебя обидят. Все планы рушатся на моих глазах будто карточный домик на ветру. И снова этот ветер... его свист и холодное дыхание. Миг - и я теряюсь, тону в нём. "Я люблю тебя" - ты медленно произносишь слова, шипишь над моим ухом, но я ждал, с нетерпением ждал этого. Ты тоже под гипнозом ветра и созданного им парфюма из наших ароматов. "А я люблю этот ветер и фруктовый запах твоих волос" - тебе больно, я знаю, но я говорю правду, а она всегда горькая и, наверное, пахнет как шоколад. Вся наша жизнь - череда запахов, а ветер - просто парфюмер, тот, что, эксперементируя, создаёт шедевры, а иногда и смрад. И наша с тобой любовь - просто очередная химическая реакция, ветер. Сладкий, пропитанный моим любимым запахом фруктов. Но это просто ветер, он во всём виноват. "Погибнуть" - тихо произносишь ты, но это уже не вопрос и он не адресован ни тебе, ни мне. - Это всё ветер, Егор. Просто ветер...

***

Был конец февраля. Ты стоял на краю крыши девятиэтажки и смотрел вниз, а вокруг никого... только тихо воющий ветер, серый скрипучий снег и твой любимый "Февраль". Кажется, ты называл так свой телефон - "Philips". Ты был чем-то встревожен, я знаю. И этот привычный запах, растянутый гирляндой вокруг тебя. Я слышал, как ты что-то крикнул мне вслед, но я не обернулся, потому что не хотел и ты этого не хотел, потому что видеть твоё серьёзное лицо с двумя узенькими мокрыми полосками было не выносимо. Мне не нужно лишних воспоминаний. Я запомнил тебя другим - холодным, но любящим. Я буду скучать, но не по тебе, а по твоему запаху, по твоей растрёпанной ветром чёлке. И я запомню тебя таким. А ты просто посмотришь мне вслед. А затем… крыша… край… шаг… и рай.