Чёрная речка

      Сначала телефон зажужжал, как разозлённая пчела, а затем развернулся под углом. Замолк, и снова зажужжал. Телефон плясал на столе, успев прожужжать три раза. На третий его взяли со стола, чтобы принять вызов.       — Да? — спросил молодой человек, отвечая на звонок.       Джейсон успел разглядеть, кто ему звонит. И он почти точно был уверен — зачем.       — Я… Я снова… — раздался в трубке хриплый голос юноши. — Я снова…       Взгляд Джейсона на секунду стал отстранённым: он смотрел вперед, но не осознавал, что видит. Собеседник напряжённо дышал, и Джейсону казалось, что юноша стоит совсем рядом. Держась тонкими и холодными пальцами за плечо, он на носочках тянется к Джейсону и дышит прямо в ухо, повторяя: «Я снова… Снова… Снова сделал это…».       — Где ты сейчас? — спрашивает Джейсон, в полумраке бросая взгляд на часы.       Пять вечера.       — Дома, — хрипло отвечает юноша.       Ничего не сказав, Джейсон сбрасывает вызов. В этом и нет необходимости — его собеседник понимает, что брюнет сейчас же примчится к нему.       Это началось где-то полгода назад, хотя знакомы они куда больше этого. Друг попросил Джейсона о помощи — отыскать в городе художника, чтобы закончить декорации к одному спектаклю. В просьбе старшего товарища брюнет не мог отказать, поэтому взялся за дело. Он обзванивал многих людей, некоторых всё же представлял другу. Но тот отметал предложенных художников, чем только ухудшал своё положение — декорации и оформление сцены было необходимо закончить и времени оставалось всё меньше.       Тогда Джейсон приехал в школу искусств. Он даже не задумывался почему-то, что первым делом стоило поискать там.       Большое здание, где собралось действительно много разных людей. В одной части коридора не умолкает музыка, в другой — топот о деревянный пол. Где-то поют, где-то разговаривают. И не просто разговаривают — играют роли, но как хорошо! Только на верхнем этаже было тихо. И именно там Джейсон нашел человека, с кем связал свою жизнь.       Наверху было не так много кабинетов, как на других этажах. И слишком тихо. Настолько, будто там и вовсе никогда никто не бывает. За одной дверью пахло глиной. Где-то на полу лежали газеты, иногда можно было по неосторожности наступить на пластилин. А во втором сложно было пройти. Словно зашёл в дикий лес и не знаешь, с какой стороны и какое дерево обойти. Люди сидели за мольбертами и рисовали. Часть класса рисовала постановку с натюрмортом, другая часть — приглашенную натурщицу.       — Простите, а где я могу найти Эллиота Блэка? — спросил Джейсон у девушки за мольбертом, которая сидела ближе к выходу из аудитории.       Девушка отвлеклась от своего холста, чтобы посмотреть Джейсону в глаза, а затем карандашом указала куда-то в сторону.       Джейсон поблагодарил девушку и, осмотрев «лес» мольбертов и студентов, прикинул себе скудную тропинку. Он пробирался долго и с большим трудом, едва не снося с табуреток баночки с водой и красками. Кому-то даже случайно чуть не заехал локтем в глаз, наступил на ногу. И все так зло глядели на него, что он разрывался между «продолжить пробираться» и «срочно бежать, пока не убили». И у всех он спрашивал: Вы Эллиот Блэк? Где сидит Эллиот Блэк? Простите, мне нужен Эллиот Блэк.       Все студенты, как и девушка, что сидела у самого выхода, показывали в одну и ту же сторону. Джейсону уже начинало казаться, что его коллективно разыгрывают. Вот он дойдёт до самого конца аудитории, но так и не найдёт некого Эллиота Блэка, из-за чего ему придется возвращаться через эти же мольберты и студентов.       Однако в конце аудитории никого и не было. Или, вернее, почти никого. В самом углу находились три мольберта, и на одном из них стоял большой грунтованный холст. Выйдя из «леса», Джейсон мог видеть только ноги, одетые в синие джинсы и обутые в кеды, испачканные в пятнах краски. Он подошёл ближе и заглянул за мольберты. Перед ними стоял юноша: на голову ниже Джейсона и совсем худой. Светлые, почти золотистые волосы были затянуты в короткий хвостик.       — Простите, — окликнул его Джейсон.       Юноша повернулся. На Джейсона глядели глаза-изумруды — чистые и утонченные. Острый подбородок был украшен смазанным пятном голубой краски, которое повторялось на левой щеке. Пальцы рук тоже испачканы. Перед джинсового комбинезона пестрил цветными пятнами, которые уже не отстираешь. Создавалось впечатление, будто юноша в качестве палитры использовал именно джинсовый комбинезон, одна из лямок которого свободно свисала вниз.       — Вы — Эллиот Блэк? — спросил Джейсон.       Блондин улыбнулся. И эта улыбка завладела сердцем Джейсона.       Брюнет в тот же день привёл Эллиота к другу, и тот сразу предложил работу юному художнику. В школе искусств Эллиот хорошо известен как лучший студент на художественном факультете. С оформлением сцены и декорациями он справился за короткие сроки, получив зарплату чуть больше оговорённого.       Пока Эллиот работал над декорациями, Джейсон всегда забирал его из школы искусств, а потом вечером подвозил до дома. Они много общались, находя всё больше общих интересов и тем для разговора. Даже после того, когда Эллиот закончил работу, Джейсон не прекратил общения с блондином — приезжал к нему в школу искусств и просто сидел рядом, наблюдая за тем, как юноша рисует. Ему нравилось наблюдать за работой Эллиота. Так, он понял, что юноша всегда переодевается в джинсовый комбинезон и переобувается в старые кеды. А волосы, едва доходящие до плеч, затягивает в хвостик, чтобы они не мешали ему. Он узнал и то, что Эллиот приходит в школу искусств раньше всех, ещё до начала занятий, сидит едва ли не до самого закрытия, и всегда находится в своём уголочке, закрывшись мольбертами и спокойно работая. Узнав, что юноша весь день проводит в школе, Джейсон стал часто забирать Эллиота на обед в ближайшую кофейню, или сам приносить ему бутерброды.       Через месяц они стали встречаться и по выходным, выбираясь в кинотеатр на фильм или просто гуляя по городу. Через два месяца Джейсон побывал в доме Эллиота. Квартира юноши показалась ему чем-то невероятным, а главное – уютной и обжитой, чего Джейсон не мог сказать о своем доме – сером и холодном, словно и не живёт там никто. Минимум мебели и вещей, в отличие от квартиры блондина, где на диване обязательно лежали как минимум две подушки и плед, на кухне с утра мог быть забыт чай, а на одной из стен в комнате не хватает места новым эскизам, поэтому они медленно захватывают соседнюю.       Через полгода они переспали. В их первую ночь Джейсон не был уверен, стоит ли так резко переходить к смене отношений. Когда Джейсон уже был готов сдержать себя и уйти, Эллиот остановил брюнета и уверил, что сам хочет этого. Джейсон ещё не раз спрашивал блондина, действительно ли тот хочет и готов дойти до конца, но юноша снова и снова завлекал брюнета в поцелуй. Эллиот утопал в ласках и едва не задыхался от частых и громких стонов. Засыпая, Джейсон уверял себя, что всё произошедшее — очередной сон о том, как он с любовью обнимает блондина, целуя его нежную и светлую кожу. Однако, проснувшись утром, он увидел рядом с собой мирно спящего юношу. Затаив дыхание, Джейсон наблюдал, как Эллиот лениво открывает глаза, а затем смотрит на него, чтобы улыбнуться. Той самой улыбкой, которая очаровала Джейсона в их первую встречу.       Джейсон и Эллиот начали встречаться. Когда они были вместе, ничто вокруг их не волновало, и обоим казалось, словно бы они знакомы всю жизнь. Джейсон был уверен — сама Судьба подарила ему Эллиота. Он ни за что не хотел отпускать своего солнечного зайчика и был готов сделать для него всё. Оба были счастливы вместе и все два года отношений наслаждались каждой общей минутой.       А полгода назад началось это… Первый звонок, который и перевернул их тёплый крохотный мирок.       Джейсон схватил со спинки стула олимпийку и быстро надел. Сунув телефон в карман, он снял с крючка ключи от машины и вышел из дома. Тёмная улица встретила брюнета сыростью и запахом дождя. Чёрные кроссовки парня широкими шагами ступали по мокрому асфальту. Хлопнула дверца водительского сиденья, повернулся ключ, заревел мотор. Ручной тормоз, первая передача. Одна нога на педаль сцепления, вторая – на газ. Резкий разворот.       Пока он не вывернул на главную дорогу, Джейсон пытался успокоиться. Прийти в себя. После светофора брюнет тяжело выдохнул и уже более сосредоточенно продолжил движение по улицам, которые скоро должны были совсем опустеть.       Доехав до дома Эллиота, Джейсон небрежно припарковался, косо поставив автомобиль. Затем чертыхнулся и, переключив передачу, переставил машину. Из багажника парень достал моток больших чёрных полиэтиленовых пакетов и поспешил к подъезду. Он не стал вызывать лифт и быстро пробежал по ступенькам до нужного этажа. Не стал и звонить в дверной звонок, сразу дёрнув дверную ручку. Та легко поддалась, открывая дверь и позволяя Джейсону войти. Его уже ждали, о чём и говорило присутствие Эллиота в прихожей.       — Я… Я снова… — напугано лепетал блондин, держа руки перед собой. Плечи юноши были напряжены, а волосы в беспорядке растрёпаны. — Прости…       Джейсон приложил палец к его губам, тем самым заставляя замолчать. Ничего не говоря Эллиоту, он прошёл вперёд и завернул в зал. Всякий раз, когда Джейсон заходил в эту комнату, его взгляд цеплялся за синий диван, всегда заваленный подушками и тёплым пледом. Очень удобный синий диван, как уверенно мог теперь говорить брюнет. Пара уже как минимум два раза использовала его вместо кровати в спальне, наслаждаясь обществом друг друга. Но сейчас взгляд Джейсона привлёк не облюбованный диванчик.       Рядом с предметом мебели лежала молодая девушка. Ноги небрежно согнуты в коленях, одна рука была на полу, вторая покоилась на груди. Лицо избито в кровь и было едва узнаваемым, а рядом с телом валялся толстый томик какой-то книжки.       — Это же… — Джейсон с трудом подбирает слова. — Разве это не твоя однокурсница?       — Я не… Я не хотел… — пытается оправдаться Эллиот. Юноша так сжался, что, казалось, вот-вот заплачет. – Всё потому что она…       — Ты понимаешь, что в этот раз можешь легко не отделаться?! – закричал Джейсон, схватившись за плечи блондина. Его пальцы болезненно сжимали худые плечи Эллиота, нервно тряся того, будто бы пытаясь привести в чувство.       Эллиот заплакал. Ему совсем не хотелось смотреть на разозлённого любовника, поэтому блондин опустил глаза. Горошины слёз собирались в уголках зелёных глаз и солёными дорожками бежали по щекам. Джейсон медленно разжал пальцы и отступил от юноши. Развернувшись в пол-оборота, он бросил взгляд на тело девушки и, недолго думая, взял его за ноги и потащил в сторону ванной комнаты, оставляя на полу багрово-красные разводы.       — У тебя же есть инструменты? — спросил брюнет, выйдя из ванной. — Где они?       — В кладовке, — тихо и почти отрешённо ответил Эллиот. – Там ящичек…       Джейсон быстро пошёл к коридору, в самом конце которого была маленькая кухонька и кладовка. Назвать кладовкой эту слишком уж маленькую комнатку у Джейсона язык не поворачивался. Коморка. Напротив двери, в шаге от неё, узкий деревянный столик, а по двум стенам полки, заставленные разными коробками. Большинство были подписаны как «фотоальбомы», «игрушки» или «барахолка». Некоторые были не подписаны совсем. Внизу лежали коробки из-под обуви — пустые или же нет, зимняя обувь и резиновые сапоги, старые домашние тапочки. Там же Джейсон нашёл железный ящик. Тяжёлый, он с трудом достал его и поставил на узкий столик. На столе грохнула железная коробка из-под кофе, в которой теперь лежали саморезы. Открыв ящик, он стал перебирать всё содержимое: плоскогубцы, молотки, гвозди и несколько саморезов, две отвертки — всё не то.       На какой-то полке лежали три самореза. На ней же Джейсон нашёл другой ящичек — в нём оказался шуроповёрт. А рядом — да, самое оно — ножовка. Брюнет тут же схватил инструмент и поспешил вернуться в ванную. Он положил ножовку на стиральную машину и, забрав ведро и какую-то старую наволочку, которую нашёл под ванной, вернулся в зал — нужно было убрать кровь. Хлопковая ткань легко разрывалась напополам и впитывала кровь убитой. Эллиот стоял в стороне и не решался сейчас даже заговорить с любимым. Отрешённо смотря куда-то в сторону, он стоял у выхода в коридор.       Джейсон вернулся в ванную. Шесть часов кряду он потратил на то, чтобы разделать труп несчастной девушки. Сперва разделил тело пополам вдоль талии, затем отсек от туловища руки и ноги. В ходе сложной «операции» парень сломал одну ногу девушки, согнув коленный сустав в противоположную сторону, и вывернул обе кисти.       Когда он только начал встречаться с Эллиотом, до брюнета стали доходить странные слухи о юноше, якобы Эллиот страдает раздвоением личности. В глупые сплетни Джейсон верить не хотел, списывая всё на зависть посторонних, неприязнь к однополым отношениям, а то и вовсе обиды на его солнечного зайчика. И только первый звонок поставил всё на свои места — тогда, полгода назад.       В тот день они не собирались встретиться, и Джейсон совсем не ожидал, что Элиот позвонит ему — юноша говорил, что ему нужно заканчивать работу, поэтому все выходные проведёт в школе искусств. И вдруг звонок, а первые слова:       — Я убил человека.       Джейсон молчал. По мере осознания его глаза медленно округлялись, а потом беспорядочно метались по сторонам, будто взгляд пытался зацепиться за какой-то предмет в комнате — но всё тщетно.       — Где ты? — хрипота выдавала волнение в голосе Джейсона. Эллиот назвал место — совсем рядом со школой, и Джейсон поехал к нему. Он даже не задумывался, что сделает, что скажет Эллиоту, и сдаст ли его Джейсон полиции. Просто приехал.       Соседнее к школе искусств здание из красного кирпича. За ним Эллиот и ждал его. Он нашел юношу за мусорными контейнерами. Эллиот сидел за большим контейнером, поджав к себе ноги, а рядом лежал какой-то мужчина. Джейсон просто стоял и ничего не мог сказать. Они оба молчали. Джейсон смотрел на мертвого мужчину, Эллиот на Джейсона. Почему брюнет просто поверил юноше и не проверил сам, жив ли ещё мужчина — Джейсон и сам хотел бы знать.       — Вставай, — неожиданно прервал молчание брюнет. Эллиот послушно поднялся на ноги. — А теперь бери его за руки.       Сам Джейсон взял мужчину за ноги и вместе с юношей понёс тело к машине. Им просто повезло, что он удачно припарковался, где их никто не заметил. Если никто не заметил. Вспоминая тот день, Джейсон не был до конца уверен, действительно ли не оказалось ни одного свидетеля.       Они положили тело в багажник и сели в машину. Какое-то время катались по городу — Джейсон пытался на ходу придумать, что делать дальше. Как их только не остановили патрульные полицейские? Эллиот ничего не говорил. Блондин смирно сидел рядом на пассажирском сидении и смотрел в окно на городской пейзаж, иногда поглядывая на парня. Неожиданно Джейсон свернул в сторону и поехал вперед — за город. Ехали долго и всё это время оба молчали.       Свернув с асфальтированной дороги на грунтованную, они проехали ещё немного, прежде чем свернуть на колею в лес. Проехав ещё, Джейсон остановил машину и заглушил двигатель. Эллиот молчал. Ждал, что его любовник сам что-то скажет.       — Где мы? — не выдержав, спросил Эллиот. Возможно, ему стало страшно. Было уже десять вечера, стемнело, а вокруг ни души.       Брюнет молчал, глядя перед собой.       — Джейсон…       — Там, — парень начал говорить почти сразу, когда юноша снова окликнул его. Он показывал пальцем куда-то в сторону, — речка. Чёрная речка — может, слышал.       Эллиот молчал. Конечно, он слышал о такой. Слышал, что она находится за городом, и знал, что здесь иногда купались, хоть и нельзя было. Но он не сразу понял, где они, потому что никогда здесь не бывал.       — Выходи, — сказал Джейсон и открыл дверь.       В тот день они просто сбросили тело в воду.       Позже был ещё звонок. И ещё. Эллиот убивал не потому что хотел, и не потому что ему это нравилось. Нет. Он убивал людей в состоянии аффекта. Будучи разозленным, хватал первый попавшийся под руку предмет и кидался на несчастного. В первом случае он просто сильно толкнул мужчину, и тот приложился головой на асфальт. Потом была отвёртка – ею Эллиот заколол какого-то мальчишку. И всякий раз они прятали трупы там – у Чёрной речки. Но если первое тело просто сбросили в воду, остальные — закапывали.       Когда Джейсон закончил разделывать тело девушки, был уже первый час ночи. Уставший и испачканный, он вышел из ванной комнаты и бросил на Эллиота тяжёлый взгляд.       — Я пакеты принес, — сказал Джейсон, опираясь на дверной косяк — сейчас стоять на ногах ему было тяжело. — Приготовь три.       — Хорошо, — Эллиот послушно оторвал три чёрных пакета для мусора от общего рулона, который принес с собой Джейсон. Блондин стоял в проходе ванной комнаты и зачарованно наблюдал, как парень складывает в пакеты части человеческого тела.       Затем они покинули квартиру. Положили пакеты в багажник, где теперь всегда лежала лопата, и поехали в знакомом направлении — к Чёрной речке.       Джейсон ехал, можно сказать, на автомате. Он знал, на каких дорогах и перекрёстках установлены камеры, знал, где могут стоять патрульные машины. Выезжая за город, они ехали молча до места назначения. Дорога через лес. Асфальт, грунт, колея. Они в лесу, едут к берегу. Брюнет останавливает машину, выключает фары и глушит двигатель. Ничего не говоря друг другу, они выходят из машины и Джейсон открывает багажник. Отдает Эллиоту лопату, а сам забирает пакеты. Проходят какое-то расстояние, Джейсон останавливается и бросает всё на землю, чтобы забрать лопату.       — Раз… Два… — Джейсон считает не шаги, а могилы. Невидимые могилы, о которых знают только они оба. Джейсон хорошо знает, где находится каждая — он сам их рыл. — …Четыре.       Втыкает лопату в землю, обозначая место для новой могилы, и возвращается к Эллиоту. Поднимает пакеты и несёт к месту. Следующий час уходит на то, чтобы вырыть яму и закапать в ней тело. Это дело тоже не простое — почва тут состоит из глины, сырой земли.       Пока Джейсон копал, моросил дождь — мелкий и неприятный. Его одежда намокла, испачкалась еще больше, но он всё равно продолжал копать, потому что всё это было ради любимого. Ради Эллиота.       Закончив, брюнет пытался отдышаться. Дождь прекратился, сырая земля приятно пахла. Положив лопату обратно в багажник, Джейсон подошёл к Эллиоту и смотрел на него, ничего не говоря.       — Джейсон? — нерешительно спросил блондин и тут же был заключён в крепкие объятия.       — Всё хорошо, — промурлыкал Джейсон, поцеловав любимого в макушку. Прижимая к груди своего солнечного зайчика, он ласково гладил его по голове. — Я защищу тебя.       Эллиот очень старался не заплакать, но не мог. Почувствовав, что уже не может сдерживаться, он уткнулся лицом в грудь своему любовнику, холодными тонкими пальцами цепляясь за грязную и сырую олимпийку.       Когда они вернулись, был уже четвёртый час утра. В этот раз на всё у них ушло около двенадцати часов.       Осторожно припарковав машину, Джейсон поставил ручной тормоз и посмотрел на блондина. Эллиот сидел рядом на пассажирском кресле и тихо сопел. Светлые волосы растрёпаны, глаза опухли, а приоткрытые сейчас губы были обкусаны, видимо, когда Джейсон разделывал тело, или когда закапывал его. А может, и тогда, и потом. Расстегнув ремень безопасности, Джейсон нагнулся к блондину. Что же ему снилось? Парень очень хотел бы знать, что снится его любимому каждый раз после того, как он в очередной раз убил человека. Может быть, что-то хорошее? Пусть это будет что-то хорошее…       Осторожно взяв юношу за подбородок, Джейсон смотрел на умиротворенное лицо своего солнечного зайчика. Начинало светать. Эллиот сладко замычал и открыл тяжелые веки.       — Джейс?..       Брюнет не дал ему ничего сказать, прервав нежным поцелуем.       — С добрым утром, — тихо сказал Джейсон.       Глаза-изумруды глядели на брюнета. Эллиот улыбнулся. Той самой, первой улыбкой, которая очаровала Джейсона в их первую встречу.