Монстр

      Омега, не открывая глаз, сладко зевнул и потянулся в постели. Лето ровно неделю назад вступило в свои законные права, но спать по ночам уже было тяжело из-за жары. Потому, изменив своим привычкам, Гианэ спал только в одних пижамных штанах, проигнорировав как одеяло, так и довольно тонкий плед. Учитывая его любимую позу для сна, вид у спящего омеги был невероятно соблазнительный.       — Знаешь, малыш, твой будущий супруг всенепременно станет самым счастливым альфой на свете с извечной утренней проблемой. Ведь просыпаясь с тобой в одной постели, перед его глазами будет столь великолепное зрелище и я не думаю, что хоть один здоровый и крепкий альфа устоит перед таким соблазном, — голос Сиэро в одно мгновение прогнал остатки сна у парня. Омега потянулся и, присев на кровати, посмотрел в тёмный угол около большого платяного шкафа. Казалось этому альфе было достаточно и небольшого участка тьмы, чтобы превосходно спрятаться в нём.       — И это вместо того, чтобы пожелать мне доброго утра? А ты, значит, у нас не здоровый и не крепкий альфа, раз устоял и не подмял меня под себя? Или ты собираешься медленно соблазнять меня? Кстати, ты почему снова прячешься? Я же неделю назад видел тебя, Сиэро. И вообще, почему целую неделю не появлялся? Забавно, но я успел по тебе соскучиться. — Гианэ, вглядываясь в тот самый тёмный угол, улыбался ласково и открыто. Словно своей улыбкой хотел выманить альфу на свет, как будто тот был перепуганным зверьком, спрятавшимся в норке.       — Да, и в прошлый раз обошлось без происшествий. Но осторожность никогда не будет лишней. Пойми, малыш, что тебе со мной не стоит связываться. Даже просто смотреть на меня. Я совсем не хочу причинять тебе боль и страдания. Не хочу ранить твою душу. — Сиэро едва говорил. Казалось, сказанное доставляет ему невыносимую боль. До молодого омеги донёсся лёгкий шорох и парню почудилось, что альфа, опираясь спиной о стену, просто сполз по ней на пол.       — Поздно уже. Ты мне и так целый месяц причинял страдания, не давая нормально выспаться. К тому же я не понимаю — почему ты так осторожничаешь? Ты же не маньяк какой-то. Был бы ты им — я с тобой сейчас не разговаривал бы. И давай-ка я сам буду решать с кем мне стоит связываться, а с кем — нет? Всё же я хозяин своей жизни. Кстати, я в прошлый раз заметил, что ты ужасно бледный. Ты здоров? У меня есть хороший врач, которого я привёз с собой из столицы. Давай я его позову. Он бета, так что не стоит опасаться. — Гианэ начал медленно подползать на коленках к краю постели, всё не сводя своих карих глаз с того самого угла, в котором скрывался альфа. Омега давно понял, что Сиэро необычный альфа. Очень уж необычный. И его неземная красота совершенно не причём.       — Нет, не нужно. Я здоров. Если, конечно, это можно назвать здоровьем. Не беспокойся, малыш, моя бледность совершенно нормальна для моего, так скажем, состояния. Прости, что беспокоил тебя. Я не знаю от чего, но рядом с тобой мне намного легче. Долгое время я в полном одиночестве жил здесь. С селянами никогда не общался и вообще не показывался им на глаза. Но стоило мне увидеть тебя… Я не знаю… Это чувство мне почти не знакомо. Просто когда ты в первый день переступил порог этого дома, я почему-то почувствовал, что больше не одинок. Но нельзя. Тебе рядом со мной опасно. Ты можешь умереть, как и другие. — альфа настолько понизил свой голос, что Гианэ готов был поклясться — в комнате стало заметно прохладней. Омега присел на краю кровати, свесил босые ноги и неприятно поморщился, когда вместо пушистых тапочек он наступил на пол.       — Знаешь что? Мне совершенно плевать на то, что там у тебя когда-то было. Я сейчас кроме твоего имени ничегошеньки не знаю и меня это не останавливает. Если тебе так хорошо рядом со мной, то стоит ли лишать нас с тобой возможности видеться? И вообще, я не прошу тебя о чём-то невозможном. Просто выйди на свет и дальше говори со мной. Так, если ты сейчас этого не сделаешь, то я больше и слова тебе не скажу и просто перестану замечать тебя, даже если ты передо мной начнёшь чечётку отплясывать! Нет, ну надо же! Я уговариваю взрослого альфу показаться мне. Словно с малым ребёнком разговариваю, который капризничает. Ну? — Гианэ, напустив на себя серьёзный вид, неотрывно смотрел в тёмный угол и ждал. Секунда, вторая, третья… Гианэ понял, что альфа колеблется и решил немного подстегнуть его. Как в прошлый раз, выманить его из укрытия, сделав вид, что ему нужна помощь, наверное, не получится. Потому парень состроил щенячьи глазки, принялся быстро моргать, чтобы на ресничках появились крошечные прозрачные капли, а нижняя губа начала мелко дрожать. Омега знал, что такой способ практически безотказен. Ну какой сильный, взрослый альфа устоит против жалобного взгляда омежки, который готов вот-вот расплакаться? Он как истинный мужчина, самец и настоящий альфа непременно должен утешить маленького, слабенького омегу.       Омега выиграл. Альфа не устоял перед жалобным и печальным взглядом карих глаз. Сиэро медленно вышел из тени и неотрывно следил за малейшими изменениями в поведении Гианэ. Он готов был тут же броситься прочь от омеги, если тот начнёт вести себя, как и прочие, что были до него и попали под дьявольское обольщение его красоты и сущности. Он боялся навредить именно этому парню. Именно Гианэ он боялся обидеть или ранить. Боялся так, что слышал, как стучит его сердце гонимое болью прошлых ошибок.       Гианэ, затаив дыхание, смотрел на альфу. Он уже перестал играть свой маленький спектакль, так как своего всё равно добился — Сиэро вышел к нему. Парень с жадность впивался взглядом в лицо альфы и едва давил в себе невероятно сильное желание. Желание бросится к мужчине, крепко обнять его и, вдыхая чудесный аромат, просто стать тем, кем он на самом деле является — нежным, ранимым и одиноким омегой, который уже два года отчаянно ищет тепло и любовь.       — Тебе, наверное, омеги проходу не давали, когда ты жил среди людей? Ты же не с рождения жил в полнейшем одиночестве? Знаешь, ты невероятно красивый. И пахнешь замечательно… — Гианэ не удержался от комплимента и после, уже осознавая то, что сказал, густо покраснел и отвёл взгляд в сторону. Так стыдно Гианэ не было ещё ни разу в жизни. Он едва мог сдерживаться, чтобы вновь не посмотреть на альфу. Ну как может столь прекрасный человек кому-то причинить боль? Как он может быть монстром? Гианэ слышал, как в прошлый раз, перед тем как исчезнуть, Сиэро почти прошептал парню, что он не монстр. Пусть он так и сказал, омега всё равно чувствовал, что Сиэро именно монстром себя и считает. Только, кажется, боится того, что и Гианэ так же будет думать.       — Малыш, ты в порядке? Ты нормально себя чувствуешь? — голос Сиэро был до невозможности встревожен. Альфа неотрывно смотрел на покрасневшего парня, который старательно отводил глаза и теперь шарил по постели руками, надеясь найти верхнюю часть своей пижамы.       — Не особо. Ты извини. Я никогда так себя не вёл. Я, честно сказать, почти всегда альф стороной обходил. Меня даже от них иногда воротило. А вот с тобой подобного не ощущается. Странно всё это. Но это радует — я смогу видеть тебя и говорить. Ты же не перестанешь быть рядом со мной? Я очень к тебе за это время привязался. — Гианэ, всё ещё красный от стыда, поднял глаза на мужчину и, улыбаясь, протянул ему свою ладонь. Альфа вздрогнул. Он видел нежную улыбку омеги, видел протянутую ему небольшую ладошку парня, видел в его карих глазах доверие и какую-то странную тоску, до боли похожую на ту, которая уже не одно столетие живёт в его собственном сердце.       Сиэро не удержался. Он с того самого момента, когда позволил себе просто прикоснуться к Гианэ, тогда на той поляне, не мог думать ни о чём другом, кроме как о Гианэ. Ощущение нежного тепла после невинного поцелуя в щёчку не давало альфе покоя. Сколько лет он уже не ощущал простого человеческого тепла, сколько лет никто не был рядом с ним и одним своим присутствием не лечил израненное сердце? Сколько лет он не слышал своего имени, произнесённого другим? Альфа едва коснулся ладони омеги своими пальцами. Внезапно Гианэ громко охнул, огромными от страха глазами посмотрел на мужчину и вздрогнул. Альфа понял — он парня напугал. Омега, наверное, о чём-то догадался. Скорость его движений невероятна, но под властью нежного аромата омеги и его красоты альфа почти не мог нормально думать и потому вовремя не смог покинуть комнату омежки. Гианэ схватился обеими руками за ладонь Сиэро и резко рванул его на себя. Альфа и не понял того момента, как оказался сидящим на постели омеги, укутанным в покрывало, которое Гианэ схватил со спинки кровати. Но это не вызвало у него такого шока, удивления и дикого страха как-то, что полуобнажённый омега сейчас крепко обнимал его и старательно согревал шею альфы своим нежным, тёплым дыханием. Альфа даже сквозь свою рубашку чувствовал то, какой Гианэ горячий, как по-настоящему бьётся его сердце, как алая, горячая кровь бежит по венам, даря парню его жизнь.       — Что… Что ты творишь?! Ты же умрёшь, погибнешь, глупый! Немедленно прекрати! Дай мне уйти! — Сиэро принялся отталкивать от себя омегу, боясь того, что сейчас всё будет так, как и раньше. Омега возжелает его и он не сдержится. А на самом пике наслаждения он вонзит свои острые клыки в нежное тело и, слыша крики своей жертвы, выпьет кровь парня, не в силах остановиться, прекратить это безумство. Погубит его, выпив всю кровь до последней капли.       — Да успокойся ты! Господи, ты же до ужаса холодный! И ты говоришь, что здоров?! А ну сиди смирно и дай мне хоть немного согреть тебя! Боже, чем ты только думаешь? А если с тобой что-то случится? А если ты умрёшь от переохлаждения? Это не я, а ты глупый! — Гианэ, на все попытки Сиэро оттолкнуть его, только сильней обнимал альфу и даже умудрился натянуть покрывало на голову Сиэро и быстро укрыть и себя, чтобы альфе стало ещё теплей, чтобы как можно меньше тепла пропало попусту.       — Гианэ… Ты… Ты не… Боже, ну что ты за чудо такое? Любой другой поднял бы невероятный крик, обнаружив в своей спальне присутствие незнакомца. Даже шорохи, вздохи и тени напугали бы любого омегу. Ты не испугался. Боже, ты сам жаждал поговорить со мной и не гнал прочь! Ты не испугался меня. Ты сам потянулся ко мне. Гианэ, но я опасен для тебя. Я не тот за кого ты меня принимаешь. Я могу причинить тебе невыносимую боль, я даже могу убить тебя. Я должен быть на расстоянии. Я не должен касаться тебя. Пойми, иначе быть беде, — пусть Сиэро и говорил, что опасен для омеги, у него всё равно не хватало сил оттолкнуть от себя парня. Его тепло поработило альфу. Его нежность, отсутствие страха и странное всепоглощающее желание спасти практически незнакомого человека. Да и человека ли? Сиэро в нежных объятиях омеги, кажется, и забыл о своей истинной сущности. Желание крепко обнять Гианэ, прижать к себе ещё сильней и больше никуда не отпускать полностью затопило сердце альфы. Он снова почувствовал себя нужным, желанным. Живым, по-настоящему живым.       — Никому ты ничего не должен! Вроде теплеешь… Ты вообще, как себя чувствуешь? А насчёт того, что я не боюсь. Знаешь… Ты только не подумай, что я ненормальный или псих какой-то. Я с самого детства не боялся ничего необычного и таинственного. Меня, наоборот, это привлекало. Особняк моих родителей всегда хранил в себе множество тайн и загадок. Ребёнком я часто бродил по тёмным, потайным коридорам и слышал голоса и шорохи. А однажды, и я в этом абсолютно уверен, мне удалось поговорить с настоящим призраком. Только он, кажется, на общение настроен не был. А ещё в моей любимой потайной комнате была одна очень старая книга. В ней говорилось о вампирах. Я перечитывал её раз за разом и как ни странно не боялся их. Я, конечно, с ними и не сталкивался и вообще во многом уверен, что они — выдумка. Но вот призрака же я повстречал. А значит, кто-то мог бы и их повстречать. Прости, я совсем разболтался. В общем, я никогда не боялся подобных вещей и потому и тебя не испугался. Смешно, но я с самого первого твоего появления в своей спальни словно знал — ты мне вреда не причинишь. Ну разве что не давал высыпаться первые ночи. Сиэро… Ты так замечательно пахнешь. Словно родной… — Гианэ, крепко обнимая альфу за шею, прижался своей щекой к щеке Сиэро и тихо засопел, боясь произнести ещё хоть слово и надоесть альфе своей болтовнёй. Парень не понимал — что так сильно тревожит его в этом мужчине? Он всегда был не падким на красоту альф или бет, его никогда не волновали запахи самцов. Не волновали по-настоящему, так, что хотелось именно быть рядом с тем, кто так чудесно пахнет, а не просто испытывать возбуждение и желание близости. А уж на материальное положение омега и вовсе никогда не обращал никакого внимания. Ему важно как мыслит человек и как поступает, а не насколько сильно его карман забит деньгами и какой статус у него в нынешнем обществе.       Гианэ чувствовал, что к этому альфе непреодолимо тянет. Он уже давно понял, что каким-то странным образом чувствует присутствие Сиэро рядом, чувствует — плохо ли ему сейчас или хорошо. Знает о том, что он не желает и капли боли принести ему и как-то нестерпимо хочет, чтобы омега ждал его. Именно ждал и именно он — Гианэ.       — Малыш, пойми, что правда жизни часто отличается от того, что пишут в книгах, якобы основанных на фактах. Где-то рисуют события и людей чересчур мрачно и пытаются их опорочит. А где-то, наоборот, скрывают правду за мягкой ложью. Я не могу сказать тебе всего, но знай, что я опасен. Я могу причинить тебе боль и даже убить тебя, хотя сам этого не желаю. Я так хочу просто быть рядом с тобой и знать, что моего одиночества больше нет. Просто так хочется быть кому-то нужным… — альфа крепко обнял омегу, устроив свои ладони на ровной спине парня и готов был урчать от удовольствия и счастья. Восемьсот лет прошло с тех пор, когда он вот так же обнимал нежного омегу и чувствовал его тепло. Гианэ забавно пискнул и задрожал, чувствуя холодные ладони мужчины на своей коже. Но не отстранился, а принялся слегка елозить, стараясь сильней согреть Сиэро. Альфа же не удержался. Он низко, но приятно зарычал, опустил свои ладони на поясницу парня и, уткнувшись лицом в изгиб шеи омеги, принялся жадно вдыхать аромат, исходивший от бархатной и горячей кожи.       — Вот несёшь всякую чушь несусветную. Убить он меня может… Давно бы это сделал, будь у тебя на то желание. Я хочу, чтобы ты был рядом со мной. Я уже прекрасно понял, что ты долго живёшь один и я хочу, чтобы такого больше не было. Ты останешься в этом доме. Ты будешь жить здесь вместе со мной. И я в жизни не поверю в то, что ты для меня опасен. Даже если ты окажешься самим дьяволом, то мне совершено безразлично. Сиэро, я хочу убить твоё одиночество. Позволишь? — омега чуточку отстранился от альфы, заставив того посмотреть в глаза парню. Несколько секунд тяжёлого переполненного сотнями эмоций взгляда и омега, обхватив лица Сиэро, нежно поцеловал альфу в щёчку. — Это тебе за прошлый раз. Ты же меня поцеловал и удрал, не попрощавшись.       Сиэро огромными от шока глазами уставился на омегу. А тот, лишь мило улыбаясь, посмотрел на часы и, поняв, что у него до работы ещё как минимум полтора часа, уютно устроился на груди у альфы и засопел. Сиэро сидел на большой постели омеги и не мог поверить происходящему. Наверное, это всего лишь его очередные мечты, одолевающие его во сне. Но нет. Омега реален, его тепло живое и настоящее и он всецело доверяет альфе, даже не зная о его порочной стороне, о его грехах, что окрасили его судьбу кровью невинных жизней. Неужели он нашёл того единственного, кто и душой, и телом создан для него? Ведь когда-то его отец говорил, что в мире для каждого человека есть его половинка, и не важно — кто он. Важно то, что, не смотря на прошлое, не страшась будущего, тот, кто самой судьбой связан с ним, полюбит его настоящего, примет его недостатки и будет восхищаться его достоинствами. Это избавление от одиночества, это и есть настоящая жизнь. Жизнь, пропитанная любовью. Сиэро, нежно обнимая уснувшего Гианэ, впервые открыто улыбался, не страшась показывать миру свои клыки. Сейчас нет ничего важней этого тёплого комочка, который сопит на его руках и так забавно причмокивает губами во сне, что хочется затискать и зацеловать это чудо. Впервые в жизни Сиэро не винит своего отца за его выбор, впервые альфа не испытывает ненависти к своей сущности, что досталась ему от его папы. Впервые он счастлив.

***

      Работа на шахтах была в самом разгаре. Рабочие, после тщательного обследования шахты лучшими специалистами компании Гианэ, принялись осторожно разбирать завалы и через неделю добрались до старой техники, что была похоронена под грудой осколков. Её долго вытаскивали на свет божий, так как от обвала пострадали и транспортёр, и ходовая часть. Но за две недели рабочие полностью управились и устранили все последствия обвала. По настоянию специалистов-омег Лайро и Эдиа, укрепление сводов провели не только в центральном коридоре главной шахты, но во всех четырёх оставшихся. Лайро был ещё тем перестраховщиком, но раз уж и Эдиа заикнулся о полном укреплении, то Гианэ не стал сомневаться. Он снова потратил немалую сумму, но результат того стоил — риск обвала на шахтах они свели к рекордному для этой местности минимуму.       — Лайро, ну чего ты капризничаешь как изнеженный омега из императорского гарема? Ты же видел, что дом хороший и в нём комнат хватит для всех. Почему ты упорно отказываешься жить в нём вместе со мной и Эдиа? — Гианэ уже около часа пытался уговорить строптивого парня остаться в его доме до тех пор, пока омеги не закончат работу по всем шахтам.       — Да потому, что я, в отличие от тебя и Эдиа, далеко не девственник и не праведник. Мне как минимум три-четыре раза в неделю нужен полноценный секс с альфой. И как ты представляешь себе то, что я буду притаскивать в твой дом альф и спать с ними? На твоих шахтах столько горячих парней работает, что я за эти две недели устал облизываться. Гианэ, ты самый настоящий садист. Я скоро от сам знаешь чего начну на стенку лезть и выть. У меня месяц назад течка кончилась и ты прекрасно знаешь, что за два месяца до новой я становлюсь ненасытным. Всё, ничего и слушать не хочу. Мне нужен отдельный дом и точка. К тому же меня, пока мы жили и работали в Систелс, Эдиа своими правилами до белого каления довёл, — Лайро сидел напротив Гианэ и Эдиа, но взгляд свой устремил в большое окно домика управляющего. Глаза молодого двадцатипятилетнего омеги с жадностью высматривали очередного альфу. Омега мысленно уже успел раздеть всех свободных альф из числа шахтёров и всё никак не мог дождаться, когда Гианэ выделит ему отдельный домик и он наконец-то сможет предаться плотским утехам. Не смотря на то, что Лайро настолько помешан на сексе, шлюхой его всё равно невозможно назвать. У парня были серьёзные отношения и распадались они после, того как влюблённые понимали, что чувства их охладели. Да и партнёров на ночь-другую Лайро тщательно выбирал. Просто секс, без претензий и обещаний. Альфа должен быть абсолютно свободен и должен обладать не только хорошим телом, но и приятным характером. Лайро категорически не спал с теми, кто нравились ему только телом. Хоть капелька нежных чувств у него должна возникнуть.       — Лайро, да сколько можно-то?! Дом огромный и мы точно не услышим твоих сладострастных стонов. Я же отвёл тебе комнату в западном крыле, а наши с Эдиа спальни находятся в восточном. Из прислуги на ночь никто не остаётся кроме охраны. И то они стоят на посту по периметру территории дома и находятся в домике около ворот. А стены такие толстые, что мы с Эдиа и при желании ничего не услышим. Я сказал, что одного тебя в селении жить не оставлю. Не хочешь слушать меня как друга — будешь слушать как начальника! Эдиа, ну ты-то хоть скажи этому недотёпе что одному ему в селении жить опасно. Альфы здесь вспыльчивые и могут приревновать тебя. Не дай бог под горячую руку попадёшь? Я тогда что буду делать? А так ты хоть у меня под носом будешь. Будет возможность присмотреть за тобой. — Гианэ требовательно ударил кулаком по столу и зло посмотрел на друга. Лайро и Эдиа были старше самого Гианэ на пять лет, но все трое омег с самого детства дружили, так как особняк семьи Ридерс находился недалеко от пригородного посёлка, где родились и жили Эдиа с Лайро. Они познакомились когда Гианэ исполнилось пять и с того момента крепко дружат. Гианэ и Эдиа быстро нашли общий язык и обнаружили совместную любовь и любопытство к мистике и тайнам, ну, а милого и вечно улыбающегося Лайро не любить было просто невозможно.       — Уговорил, противный. Но если начнёте читать мне морали и шипеть на меня за мои крики по ночам, я точно смоюсь от вас. Я уже от тебя, Эдиа, морали на сто лет вперёд наслушался. Так, пора мне поймать свою первую жертву. Эй, не надо на меня так смотреть! Это действительно будет первый альфа, с которым я пересплю после приезда сюда. А что? Ты нас, Гианэ, так работой завалил, что у меня и на секс времени не осталось — только укусить что-нибудь и на постель упасть. Хотя у Деира мы от скуки в последнее время начали умирать. Он нас на неделю как-то вообще от работы отстранил, объяснив это тем, что, видите ли, ценных специалистов беречь нужно. Да грош нам цена без работы! Он, кстати, на Эдиа глаз положил. Но я этого борова к нашему зайчику не подпущу! Ему только и нужно, что завалить Эдиа, удовольствие получить и после забыть про него. Ага, сейчас! Пусть только рискнёт. Он, кстати, и на тебя, Гианэ, слишком заинтересованно поглядывал. Так, всё меня нет — я ушёл твоих мальчиков охмурять! — Лайро, не дожидаясь очередной реплики друга, быстро выскочил из домика управляющего, да так при этом хлопнул дверью, что Гианэ и Эдиа сморщили носики и зажали уши ладонями.       — Ну, давай уже рассказывай. Мне уже не терпится узнать все подробности. Лайро, дурачок, так ничего и не заметил. — Эдиа уютно развалился на небольшом диванчике и неотрывно зелёными и хитрыми глазами, которые никак не соответствовали его спокойному, даже немного флегматичному характеру, смотрел на Гианэ.       — Эдиа, ты вообще о чём? — омега не понял вопроса своего друга. Про какие подробности он говорит? Что хочет узнать от парня? Эдиа вообще никогда излишним любопытством относительно чужой жизни не отличался. Но сейчас по нему видно, что Гианэ без полного ответа он просто не отпустит.       — Я хочу узнать, что это за альфа такой появился в твоей жизни, что ты сияешь как начищенный чайник. Гианэ, да на тебя только взглянуть стоит и сразу понятно — ты по уши влюбился. Тем более это первая твоя любовь и от того её заметить невероятно легко. Ну и кто наш счастливчик? — Эдиа серьёзно взглянул на Гианэ. Омега аж сглотнул и начал нервно ёрзать в кресле и зачем-то бессмысленно открывать папки на рабочем столе ноутбука. Видно, что парень нервничает и вообще решает — стоит ли Эдиа всё рассказывать, когда сам ещё толком в себе не разобрался. Эдиа для Гианэ всё равно, что старший брат, а вот Лайро — скорее всего младший, за которым нужно следит в оба глаза.       — Ну я… Понимаешь, я и сам толком ничего не понимаю. Мы знакомы с ним почти с первого дня. Но общаться стали только три недели назад. Меня к нему тянет с такой силой, что, не видя его почти весь день, я чуть ли с ума не схожу. Мне кажется, я чувствую его с первого дня. Ему плохо и мне на душе как-то неспокойно. Он радуется и я улыбаюсь. И не важно, что в этот момент он может быть далеко от меня. Его аромат такой чудесный, что я хочу дышать только им. А когда он меня обнимает, я готов сделать для него всё что угодно. И я стал чувствовать к нему влечение. Физическое влечение. Ни один альфа меня так не тревожил, как он. Я действительно думаю только о нём. — Гианэ, краснея от каждого своего слова, потупил взгляд и говорил медленно и тягуче, словно желал растянуть каждое слово, сказанное о Сиэро, и укрепить его в своём сердце. Что это если не любовь? Она и есть. Самая настоящая, крепкая и горячая, как и кровь самого омеги. Он сейчас словно живой огонёк, который не обжигает, а греет и даёт жизнь.       — Можешь не продолжать. Ты для холостяцкого мира потерян окончательно и бесповоротно. Мои поздравления, Гианэ! Ты влюблён не просто по уши. Ты слепо, безрассудно и преданно влюблён. Впрочем, зная тебя, я и не удивляюсь. Помяни моё слово — пара месяцев, может быть полгода, в крайнем случае, и я с Лайро будем гулять на твоей свадьбе. Тут, братец, других вариантов нет. Ты меня знаешь — в подобных вопросах я ошибаюсь невероятно редко. Так, езжай-ка ты домой. Лайро сегодня явно всю ночь с каким-нибудь альфой прогуляет, так что его ждать не стоит. Завалится под утро сюда и продрыхнет до обеда. А мне до ночной смены ещё нужно датчики проверить. Давай-давай, двигай к своему ненаглядному. Он, небось, уже соскучился по тебе. — Эдиа чуть печально посмотрел на друга, широко зевнул, а после и улыбнулся Гианэ. Тот же в свою очередь одарил друга благодарным взглядом и, улыбнувшись на прощание, скрылся за дверью. Действительно — в делах любовных у Эдиа было невероятное чутье. При практически полном отсутствии опыта в отношениях с альфами молодой омега мог безошибочно, по словам одного возлюбленного, определить будущее пары. Вот и сейчас Эдиа видел, что его лучший друг встретил своего первого и единственного в его жизни альфу. Вот только много у них впереди печалей и бед. Эдиа это чувствовал. От того его взгляд и был печальным.       Гианэ осторожно вошёл в свою спальню и прислушался. Ненавистная тишина. «Неужели ушёл? Когда вернётся? Нужно же подождать его, прежде чем лечь спать. А может он…» Омега тряхнул головой, прогоняя идиотские, по его мнению, мысли. Парень решил, что горячая ванна как нельзя лучше его расслабит и избавит от всякого бреда в голове. Пройдя в ванную, омега включил воду и, скинув с себя всю одежду, придирчиво осмотрел своё отражение в зеркале. Ну и кто сказал, что он красавец? Худощав слегка, а ему бы хотелось набрать хотя бы пять килограммов, чтобы тазовые косточки так не торчали и на теле появилось побольше приятных для альф округлостей. Хотелось, чтобы кожа стала чуть темней, но, увы, загар ему не грозил. Гианэ сколько бы не пробыл на солнце, почти не получал хорошего загара. Разве что попа у парня была очень уж аппетитная — многие альфы пускали слюнки на подтянутые округлые ягодицы Гианэ. Личиком омега тоже был не особо доволен. Ну, а точней его не устраивал собственный нос. Небольшой, вздёрнутый вверх с россыпью милых веснушек — он от чего-то безмерно бесил парня.       Омега тяжко вздохнул и, выключив воду, забрался в ванну. Прикрыл глаза и постарался расслабиться. Сегодня он снова, не смотря на все протесты друзей, управляющего и рабочих, пошёл вместе с ними в шахты и принялся помогать всем, чем мог. Альфы и беты смотрели на парня с нескрываемым восхищением, когда он, чуть прикусив нижнюю губу от напряжения, вместе с друзьями тащил достаточно увесистое оборудование к новому участку и как, споря с Лайро, успевал ещё и помогать Эдиа составлять числовые графики колебаний какого-то противно пищащего, по мнению многих, шахтёров прибора. Нет сомнений, что многие свободные парни положили глаз на Гианэ. Взять тех же Орина и Пита. Это те самые альфы, что подрались из-за Гианэ на глазах у всех рабочих. Пит как-то пробовал завести более тесное знакомство с Гианэ, но омега на корню пресёк все попытки альфы сблизиться с ним. Раздосадованный альфа в пьяном угаре в сельском баре ляпнул, что Гианэ– шлюха и только лишь себе цену набивает, зная, что выгодно отличается от многих сельских омег. Парень был пьян и потому не понимал, что лопочет своим языком. Вскоре всё это дошло и до Пита, который с первого дня приезда Гианэ на месторождения Тревиса влюбился в парня. Альфа чуть ли не выл от счастья стоило ему завидеть на дороге, ведущей к шахтам, серый внедорожник омеги. Но от чего-то Пит о своих чувствах молчал.       — Малыш, ты сегодня устал сильней обычного. Не стоит так себя напрягать. — мягкий бархат голоса альфы в одно мгновение прогнал всю усталость омеги. Тот принялся блаженно щуриться, осознавая, что мужчина не пропал, а просто отлучился по своим, пока неведомым Гианэ, делам.       — Сиэро… Нет, я не особо устал. Ну может слегка голова болит от этих писклявых приборов. Но зато сегодня мы до конца всё проверили и наши шахты сейчас одни из самых безопасных. Угроз новых обвалов не будет и шахтёры могут работать спокойно. Я соскучился… — тихий шёпот омежки, почти пробудил в альфе истинного зверя, которого в каждом из них с рождения закладывает сама природа. Сиэро глубоко вздохнул и постарался унять взбунтовавшееся сердце. Только бы не напугать того единственного, кто так близок к нему и всецело доверяет.       — Тогда позволь мне немного тебе помочь. — альфа быстро проскользнул к ванне. Гианэ широко распахнул глаза и, откинув голову назад, посмотрел на альфу. Тот лишь нежно улыбался и прохладными умелыми пальцами осторожно массировал виски омеги. Гианэ поплыл. Так хорошо и приятно, что тело не просто расслабляется, а становится ватным, чужим, давая разум свободу от своего тяжкого бремени. Гианэ даже заурчал от удовольствия, а после слегка простонал, когда пальцы альфы переместились на шею и Сиэро, массируя её, слегка задел большими пальцами мочки ушей омеги. Что ни говори, но у Гианэ уши — самая чувствительная часть тела. Это омега понял ещё в те моменты, когда, лаская себя во время течки, случайно задевал их.       — Сиэро, не нужно больше или ты меня точно поставишь в неловкое положение. Спасибо, мне действительно легче стало. Спать сегодня буду точно как убитый. — Гианэ чуть отстранился от рук альфы, чувствуя как в паху медленно, но верно скапливается возбуждение. Ему достаточно нескольких прикосновений Сиэро, чтобы завестись и начать думать о довольно возбуждающих вещах.       — Не за что, малыш. Скажи, а твои друзья остались на шахтах? Я видел, что ты вернулся в одиночестве. — Сиэро, не сводя глаз с омеги, направился к шкафчику и достал оттуда большое, белоснежное и мягкое полотенце. Альфа видел, что омега больше не хочет оставаться в воде. Накупался уже.       — Ну да. Эдиа на ночной смене, а вот Лайро снова пустился в любовные приключения. До утра точно и носа не покажет. Вот уж он действительно относится к тем омегам, которые альф валят, а не наоборот. Только бы чего не учудил. Он на неприятности везучий. — Гианэ поднялся в ванне и тут же на своих плечах ощутил нежное прикосновение ласковой ткани и не менее ласковое дыхание альфы на своей шее. Сиэро подхватил омегу на руки и вытащил его из ванны. Поставил на пол и, стоя позади него, принялся бережно вытирать нежное тело. Гианэ, затаив дыхание, не сопротивлялся. Ему было немного страшно, так как с недавних пор альфа, видимо чувствуя, что омега мало того, что не боится, так ещё и испытывает немалое влечение к нему, стал в его присутствии более раскованным и смелым. Закончив вытирать парня, альфа набросил на него пушистый халат и, тут же подхватив Гианэ на руки, и унёс его в спальню. Уложил на постель, хотел отойти и как обычно за эти три недели расположится в уютном кресле недалеко от кровати парня.       — Нет, не уходи! Сиэро… Пожалуйста… Пожалуйста, ляг со мной. Я… Мне так спокойно рядом с тобой. — Гианэ схватился за рукав рубашки альфы и, подскочив на постели, умоляюще посмотрел на мужчину. Столько мольбы, столько острого желания Сиэро не видел в глазах ни одного омеги до Гианэ. Альфа понимал — сил, чтобы отказать этому чуду, у него просто нет. Наверное, при встрече с этим омегой у него их не было изначально. Словно он тот единственный человечек на свете, воле которого хочется подчиниться полностью, без остатка посвятить себя ему.       Сиэро ничего не сказал. Он лишь мягко надавил на плечи Гианэ, заставив его снова лечь на постель и, видя как мольба в глазах парня ни на секунду не исчезает, и сам прилёг рядом с ним. Хотел сохранить хоть немного дистанции между ними, но не смог. Гианэ, улыбаясь, быстро прильнул к сильному и сейчас лишь слегка прохладному телу, приятно заурчал. Парень устроил свою голову на груди Сиэро, крепко обнял его и даже нагло и по-хозяйски закинул свою стройную ногу на бедро альфы. Тот лишь сглотнул, понимая, что сдерживается с великим трудом, но, не желая расстраивать омегу, сам крепко приобнял его, так же нагло и почти незаметно устроив свою ладонь на попке Гианэ.       — Знаешь, из-за того что у тебя такая прохладная кожа, ты — бесценная находка в такие ночи. Словно живой кондиционер, только в сотни раз лучше. Да и обнимаешь меня. Что-то я всякую чушь говорю. Сиэро… Спокойной ночи. Сиэро, ты такой хороший… Я… Я люблю тебя… — Гианэ едва шептал, чувствуя как сон его одолевает. Но парень нашёл в себе силы, чтобы после того, как сказал, что любит Сиэро, быстро приподняться и оставить на губах альфы почти невесомый, едва ощутимый поцелуй. А после, блаженно улыбаясь, устроить свою голову уже на плече мужчины и, согревая его шею своим тёплым дыханием, окончательно провалится в сон. В сон, в котором он дарит Сиэро намного большее, чем этот полусонный и невинный поцелуй.       Альфа, казалось, едва мог дышать. Услышал то, что ждал не одно столетие. Получил то, о чём грезил даже наяву. Так и хотелось сейчас навалится на Гианэ и зацеловать его всего. Отметить багряными всполохами страсти каждый сантиметр восхитительного тела, которым он не устаёт любоваться. Услышать нежные и граничащие с безумием стоны омеги. Наконец-то по-настоящему вкусить нежность и сладость полных, алых губ парня и узнать истинный жар его тела. Заклеймить, повязать, сделать бесповоротно своим, навсегда приковав стальными цепями к себе. Безумно хотелось этого, зная, что и омега взаимен в своих желаниях. Но страх всё ещё живёт в сердце альфы. Страх, что однажды он снова переступит ту черту и его руки снова оросит человеческая кровь. И до боли в сердце страшно, если это будет именно тот, кого он полюбил больше всего на свете.       Сиэро повернул голову к парню и улыбнулся. Его малыш уже уснул и, наверное, видел хорошие сны. Альфа нежно коснулся прохладными губами каштановых прядей и, покрепче обняв омегу, прикрыл глаза. Ни он, ни тем более спящий Гианэ не почувствовали горячей слезы, что скатилась по щеке Сиэро и пропала на губах Гианэ. Альфы не должны плакать? Чушь. Сейчас даже вампир плакал, зная, что нашёл своё счастье и, понимая, что ради него должен быть невероятно осторожен. Ради любви, ради этого омеги, который не боится его. Который нежно его любит…