Нить разговора

      Однажды, давным-давно, когда истории ещё не было, а мир только рождался, когда первый человек только вышел из рук Творца, на землю упала крохотная капелька солнца. И из пятнышка света на месте её приземления пророс восхитительный золотой цветок. Он обладал чудодейственной силой: он мог лечить раны, он мог исцелять болезни, он даже мог вернуть молодость…       А теперь к делу. Если вы думаете, что этот цветок, внаглую списанный из мультфильма "Рапунцель", будет важен для сюжета, вы ошибаетесь. Он вообще не имеет никакого отношения к этой истории. Его вообще не может существовать в нашей вселенной, так что не будем забивать себе голову этим бредом. Вот теперь начинается настоящее повествование.       В начале было слово. И слово было у Бога. Принято полагать, что Творец создал мир из ничего. Однако это не совсем так. Эдемский сад был соткан им во время длительного монолога, Творящей Песни, если вам будет угодно. "Из чего был соткан?" — спросите вы. Из нити разговора. Бог сумел обратить мысли в слова, а слова в материю. И из этой тончайшей паутины он сплëл Рай таким, каким видел. И выткал двух первых людей, которых и поселил в новом мире. И увидел он тогда, что нить разговора двух и более людей гораздо прочнее и содержит в себе намного больше энергии, чем нить монолога. И начал он вести длительные беседы со своим творением, сплетая всë новые и новые нити, которые накладывались друг на друга, создавая нынешний мир. Но когда мир был полностью соткан и уже почти распахнул свои врата пред людьми, они согрешили. Всë то зло, что Бог отделил от себя дабы быть абсолютным добром, нашло людей и заговорило с ними. И новая нить вплелась в ткань реальности, едва не уничтожив Эдем и навсегда заразив мир нечистыми мыслями и злом. Бог был вынужден изгнать Адама, Еву и Сатану из Эдема в новый мир, дабы уберечь свой рай, созданный только им и только для себя. Именно тогда и начинается история мира.       Тогда новый мир был чист, и только одна нить вплетала в него зло, но со временем люди забыли, что каждый разговор вносит свою лепту в ткань мироздания, меняя еë навсегда. Старые нити отмирают и распадаются, а их место занимают всë новые и новые.       Прошли тысячи лет, и в одном из множества городов родился немой мальчик. Родители отказались от него, так как не могли позволить себе поднимать ребëнка — они были очень бедны. Из-за своего недостатка он рос замкнутым и ни с кем не общался, ведь тогда не существовало интернета, да и откуда ему взяться в подобном месте, а все мальчишки его возраста предпочитали активное времяпровождение, при котором они не могли или не хотели читать его записки и жесты. Книги заменили ему людей, а одиночество стало привычкой, но изнутри его всë равно грызла жажда общения. И вот однажды он нашëл в городской библиотеке, где был частым гостем, старинный фолиант, которого раньше не видел. Много странных вещей было написано на хрупких страницах, но самым важным открытием для нашего повзрослевшего героя стало то, что человек, собравший достаточное количество нитей разговоров чтобы сплести целый шарф, сможет обрести дар речи. Там же было описано, как находить те самые нити. Несколько лет потратил он на обучение и к двадцати годам смог подобрать самый первый разговор для своей коллекции — пустую девичью болтовню о моде: на ощупь она была словно хлопок и пахла парфюмом. Так и начал он собирать самые длинные и прочные нити, гуляя по городу. Много раз помогал людям, забывшим в ходе жаркого спора, откуда они начали беседу. А в иных случаях он сам крал особенно хорошую нить разговора у людей, оставляя их недоумевать о столь внезапной потере смысла.       Долго ли, коротко ли, но собрал он достаточно большую коллекцию чужих разговоров. Чего только в ней не было. Политические дискуссии хрустели как накрахмаленные рубашки дипломатов и пахли бумагой и кофе, разговоры о любви были легче шëлка и пахли розами и шоколадом, философские споры были прочным льном и пахли сигаретным дымом, злые и оскорбительные разговоры были грубы как мешковина и пахли очень едко, задушевные посиделки с родителями были толстой и тëплой шерстью и пахли домом, а беседы ни о чëм были похожи на самую первую нить, подобранную юношей: хлопок с индивидуальным для каждой запахом. Теперь у него было достаточно нитей для шарфа, который исцелит его немоту, но вот досада: он забыл, как же надо плести. Он помнил все движения, но в книге было предупреждение, что не каждая нить может стать основой для магии, но забыл наш герой, какая именно нить требовалась. И отправился он тогда на поиски самой лучшей из всех.       Первым делом решил он взять нить у священника, ведущего проповеди в самой большой церкви города. Прихожане слушали его речи затаив дыхание, поэтому наш герой подумал, что именно она обладает нужной силой. Отсидел он службу в церкви, а потом поднял с пола свившуюся кольцами у алтаря нить и понял, что она не подходит. Проповеди были эфемерными и ненадëжными, как и все религии в целом. Только воздушные замки можно сплести из подобных разговоров.       Тогда отправился он на предвыборные дебаты, надеясь забрать нить у кандидата в мэры, за которым стояло больше всего людей. "Недаром же они его слушают, — думал наш герой, — наверняка это у него будет нужная энергия". Отсидел он долгую и нудную пресс-конференцию, а по окончании собрал с пола цветастую нить обещаний, свитую его кандидатом, и понял, что и она не подходит. Обещания были пустыми, а нить рвалась от малейшего натяжения: такова была цена слову политика.       Долго думал наш герой, куда же ещë отправиться на поиски. И занесла его дорога дальняя в тот самый детдом, откуда он сам вышел в свет. И тогда он подумал, что, может быть, именно у ребëнка, говорящего свои первые слова, будет достаточно энергии. Может быть, именно в таком таинстве и заключена великая сила. Вспомнил наш герой, что видел по дороге родителей с ребëнком нужного возраста. Нашëл он их по тонкому шлейфу бесед о будущем и заметил на земле короткую ниточку, принадлежавшую ребëнку. Поднял еë и понял, что и она не годится для основы: уж больно сумбурной и расплывчатой она была — совсем как вода.       Сел наш герой тогда на лавочку и задумался ещë крепче, чем раньше. Погружëнный в мысли, он не заметил, как рядом села девушка. И только когда она тронула его за плечо, очнулся. Девушка заговорила с ним на языке жестов, так как была такой же немой, как и он. Рассказала она ему, что видела его в церкви, на пресс-конференции у кандидата в мэры и возле дома еë сестры; и везде он искал что-то на земле. Попросила она поведать ей, что же такое делает наш герой. А он не знал, что делать, ибо это был первый в его жизни полноценный разговор с человеком. Неумело начал он рассказ жестами, но постепенно привык и начал рассказывать уже о других вещах. Не заметили они, как пролетело время, а когда стемнело и настала пора уходить, наш герой опустил глаза и увидел длинную золотистую нить, сплетëнную им самим. Схватил он еë и побежал со всех ног домой, не забыв позвать и человека, который помог ему понять всë. За ночь соткал длинный шарф, которого хватило бы на двоих, и с первыми лучами солнца, как и следовало, намотал этот шарф на обе шеи. И произошло великое чудо: оба они исцелились от немоты. И подумал тогда наш герой, что зря он искал так долго последнюю нить. Ведь если хочешь изменить что-то в своей жизни, начинать надо с себя.